Зима торжествующая. Роман

Михаил Поляков

В центре Москвы сгорает жилой дом. Журналисты Иван Кондратьев и Алексей Коробов расследуют это преступление, повлекшее десятки жертв. Они столкнутся с самыми разными людьми – таинственным стариком, жителем сгоревшего дома; дочерью владельца строительной компании, претендовавшей на здание – болезненной и эксцентричной девушкой, которая неожиданно предложит помощь в расследовании; и её мачехой, кажется, имеющей свои интересы в этой истории. Вас ожидает интересный сюжет, наполненный загадками.

Глава пятнадцатая

После университета наши с Алексеем пути на несколько лет разошлись. Я устроился корреспондентом в одну солидную ведомственную газету, он же пустился во все тяжкие — то работал пресс-секретарём некой полуэкстремистской и полулегальной партии, то координировал движение против точечных застроек, то защищал мигрантов в обществе каких-то посыпанных нафталином борцов за права человека. Всё это, конечно, без какого-либо успеха, и даже без особых на него претензий. Помыкавшись по подобного рода конторкам, он на некоторое время осел в «Лучшем завтра» — правозащитном фонде средней руки.

— Ты знаешь, дела-то в целом идут хорошо. Вот, к примеру, в Марьино на рынке скоро инспекция будет по нашей наводке — проверят, в каких условиях рабочие живут, — объяснял он мне однажды, когда мы сидели в стеклянных интерьерах «Старбакса» на Тверской, и над нами, словно призраки, медленно плавали тёплые ванильные облачка. — Ещё Сургутова из «Архнадзора» удалось с зоны вытащить. Но всё-таки, понимаешь, хочется чего-то… — он пошевелил пальцами.

— Серьёзного? — лукаво улыбнулся я, помешивая кофе.

— Нет, ну мы итак серьёзными делами занимаемся, — обиделся Алексей. — Один рынок чего стоит — семьдесят человек из дерьма выдернем. Или вот наш проект помощи бездомным на «трёх вокзалах», слышал, наверное, о нём? В «Аргументах» на прошлой неделе целый разворот о нём.

Я не ответил. С минуту Алексей молчал, глядя в окно.

— Но вообще-то да, можно и так сказать, — наконец, хмуро произнёс он. — Не хватает пока масштаба, что ли… Признаться, надоели мне все эти кролики-чинуши, крючкотворство по судам, жалобы, отписки, претензии… Не то это.

— Чего же ты хочешь? — спросил я.

— Дракон мне нужен, — с тоской выговорил Алексей.

— Какой ещё дракон?

— Настоящий. Огнедышащий. Чтоб искры сверкали, вихрь от крыльев летел, и пламя землю плавило. Мне драка нужна, понимаешь? Серьёзная, большая драка.

Слушая это, я только снисходительно улыбался. Мне казалось, что пройдёт ещё несколько месяцев, и проза жизни вылечит его от этого детского энтузиазма. Но предчувствие обмануло меня. Вместо того, чтобы разочароваться в работе, он погрузился в неё с головой. Со временем он начал даже приобретать некоторую известность. Дракон ему покамест не попался, однако победы определённо были. За два года он отметился в известном процессе подмосковных прокуроров, провёл громкое расследование о чиновничьих дачах в Валентиновке, из-за которого два депутата Мособлдумы лишились мандатов, и обнародовал материалы о коррупции в сфере социального строительства. Работал он на износ, в буквальном смысле не щадя себя ради дела. Например, однажды ему пришлось защищать права участников дачного кооператива в небольшом подмосковном городке. Местные власти решили снести старые домишки на окраине — у мэра на землю были свои планы. Однако, в суде жители каждый раз одолевали администрацию. Тогда мэр решил схитрить. Публично пообещав дачникам отложить снос, он тем же вечером подвёл к спорной территории бульдозеры. Жители выстроились перед своими участками живой цепью. Назревал скандал. Не было никакого сомнения в том, что рано или поздно бунт будет подавлен, причём безо всяких последствий для чиновников — местной прессе ситуацию освещать запретили, а федеральных журналистов конфликт в крошечном городке в сотне километров от Москвы не интересовал. Однако, в разгар противостояния к мэру, приехавшему лично наблюдать за сносом, прорвался Алексей.

— Вы же говорили, что посёлок без решения суда сносить не будете! — крикнул он сановнику, стоящему в кольце охраны.

— Без комментариев, — отмахнулся тот.

Тогда Алексей с размаху бросил ему в лицо цветастую женскую юбку.

— На! Тебе пойдёт! Мужик сказал — мужик сделал. А ты — баба!

Разъярённый мэр отдал приказ своим гаврикам, Лёшу повалили на землю и от души отдубасили. В больнице у него диагностировали сотрясение мозга и перелом ребра, но ролик с происшествием тем же вечером попал в интернет и за неделю собрал три миллиона просмотров. В дело, наконец, вмешались крупные СМИ и московские правоохранители, и снос был отменён. Алексей не остановился и тут, и довёл бы дело даже до увольнения мэра, если б не вмешались высокие покровители, сделавшие дальнейшую борьбу невозможной. Вообще, Коробов всегда и во всём шёл до конца, и эта черта ужасно нравилась мне в нём. До той поры, пока я не испытал его решительность на себе.