Десять лет странствий. Игра на равных

Михаил Ка…

Во всем есть свой порядок. Даже в пресловутых звуках, что мы произносим день ото дня. Они структурированы, имеют свой порядок. Так что это вторая часть истории, хотя в плане времени – все сложно… Но для того, чтобы разобраться во всем, вам нужно, наконец, узнать правду, хотя…Удивительно: стоит нам подумать, что мы все контролируем, как вдруг все приобретает иной смысл, второе, третье наполнение, но на самом деле, даже открыв глаза, мы все равно следуем какой-то цели, хотим того или нет. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 12 Отправная точка

Вы замечали, что есть места, которые врезаются к нам в память настолько, что даже спустя огромное количество времени мы буквально помним каждую деталь. Где стоял шкаф, какого цвета были стены, вплоть до того на каком уровне падал свет льющийся из окна при восходе солнца. Но на самом деле наш мозг запомнил не место, а события что здесь произошли, а место просто навивает и помогает вспомнить эти моменты. И поэтому, кажется, что там было волшебство, хотя ни какой магии не было ни в стенах, ни предметах наполняющих это помещение. Вся магия сосредоточена в «действии» здесь произошедшем. И чем больше у вас таких моментом, тем большее в вашей памяти памятных мест. И у меня есть такие и одно из них здесь.

Я стою на втором ярусе в огромном здание выполненном по всем канонам греческой архитектуры. Внизу огромное количество стеллажей со всевозможной литературой. Там и мифы с легендами так и исторические романы и простая история, запечатлённая на листах бумаги. Но мой взор устремлен в другую сторону. На человека что говорит с библиотекаршей. Я даже помню, что он говорит, потому что я смотрю на самого себя с разницей в десять лет. И, кажется, что абсурднее не может быть, но…

Я уже был на нижнем этаже, куда меня пустят буквально через несколько минут. Подготовил все, что бы другой я пошел по тому пути, сказать проще подвинул правильно книжки. Было еще два дела, которые нужно было завершить. Иронично, что именно я написавший все это, должен был повести себя дальше. Значит это не в первый и не второй раз, а четвертый промелькнула у меня мысль в голове. И, вот фигура внизу отошла от стойки и пошла по коридору сквозь стеллажи к лифту. Который отправится в низ на несколько ярусов.

Человек может практически все, но есть то, что даже ему не под силу, то, что не возможно. Одно из таких вещей это невозможность взглянуть на себя со стороны, я говорю буквально. Но имея такую возможность, я прячусь в тени, думаю, о том, чтобы ни в коем случае другой ни увидел даже тени от меня настоящего. Прошло уже десять дней, я взял телефон и начал завершать то, что начал. Набрав номер 67—241 и послышались гудки. — Алло, — произнес голос из трубки. — Здравствуйте Николас, — произнес я. — Да, да, — ответил голос в трубке. — Прекрасно это вас из библиотеки беспокоят, «Искупление» — Томаса Крейна, вы интересовались этим произведение, — сказал я и улыбнулся. — Да, да, — ответил Фламель и по интонации я понял, что он пришел в неописуемый восторг от сказанного мною. — Отлично, она у нас, можете сегодня прийти и взять ее, — ответил я. — Хорошо, — сказал он вслед. — Вас встретит симпатичная девушка и все отдаст, так что ждем, — продолжил я, смотря как Зула понесла поднос с чаем к лифту. — Прекрасно уже выхожу, — то же закончил он и положил трубку. — Да и не менее симпатичный я, — произнес я, вслух смотря как библиотекарша входит в лифт. Я стоял на втором ярусе оперившись о перила и смотрел в зал наполненный стеллажами с литературой, — это есть. — Ладно, финальные штрихи, — я простер свою руку и находившиеся там том полетел по воздуху встав в один из стеллажей. Лифт прибыл обратно и вышедшая из него Зула пошла обратно к своей стойке, а я остался ждать.

Прошло не больше двадцати минут как из подвала поднялся прошлый Псих, он пошел по лабиринту из книжный стеллажей, я следовал за ним по пятам только на ярус выше, так что даже моя тень была не видна снизу. И вот он начал проходить мимо шкафа с поставленным мною произведением, я подошел к перилам и взмахом кистью руки, уронил книгу с полки прямо под ноги Себе прошлому. Он кинул свой взгляд наверх но, я успел скрыться и он узрел лишь, темный силуэт, что скрылся за стеллажом. До меня доносились звуки перехлёстывающихся страниц, и книг сброшенных с полок и судорожно читаемых по диагонали. И тут я увидел, как створки распашных дверей отворились и в помещение вошел силуэт в шляпе, это был Фламель, он энергично приближался к стойке с Зулой, но я, вернее прошлый я все еще копошился в книгах и даже не думал вставать. Тут в голове всплыло то, что я пошел на шум, и только тогда проследовал в сторону Фламеля. И как только первые шорохи донеслись до прошлого Психа, тот вскочил и пошёл на них, дойдя до колоны он остановился. Фламель начал свой разговор с Зулой а прежний я был на своем месте, смотрел на все это. — Все по плану, — произнес я, вслух смотря на все это с верхнего яруса библиотеки.

Николас достал ручку и, подписав книгу Зуле вышел из библиотеки, за ним последовал и Прошлый Псих. Здесь мне было уже не чего делать. Я облегченно выдохнул и, спустившись на первый этаж, проследовал к выходу. Двери вновь распахнулись передо мной и, оказавшись на улице устремив свой взор в чистое лазурное небо, я произнес, — да все не так просто как кажется. Я смотрел в это небо и даже не заметил, как ко мне подошла в этот момент библиотекарша. — Забавно именно это мне написал Николас, — произнесла она. Мое лицо озарила улыбка, и я ответил, — вы даже не представляете на сколько. — А я думала вы ушли, — продолжила Зула. Я снова улыбнулся и, повернувшись к ней лицом произнес, — скажем, так я нахожусь в двух местах одновременно. — Причудливо, — ответила она. — А о чем ваше произведение? — Сложно выделить главное, но лейтмотив обман манипуляция и банальная месть, в пересмешку с любовной линией и судьбами миллиардов живых существ. Вам понравится, так сказать жизнь, верее та часть, что скрыта от всех. — Звучит не очень, — ответила она. — Да нет очень забавно, дам вам почитать, — ответил я. — Когда закончите, — спросила она, имея виду, когда будет написано произведение, а не сроки. — Скорее когда закончиться повествование, — промолвил я, усевшись на ступеньки. Зула смотрела на сидевшую фигуру и произнесла, — а разве это не одно и то же. Я смотрел далеко вдаль сквозь здания за горизонт, словно ничего не было перед моими глазами, и ответил, — это не всегда так. Зула присела рядом, и мы продолжили разговор.

Она расположилась рядом на ступеньках, повернула голову в мою сторону поначалу просто смотрела на меня, словно на скульптуру в музее. Немая тишина повисла и длилась некоторое время, мои глаза все так же были направленны куда-то далеко, словно я хотел быть в ином месте. Мои веки сомкнулись и, не повернув головы я произнес, — Как вы здесь живете? — Что ты имеешь в виду, — произнесла она и развернула голову и попыталась найти то во что я всматривался. Но трудно найти среди всего, то малое, куда пал мой взор. Тем более я смотрел не на куда-то или кого-то конкретного, а на картину в целом. На быт настроение существ, на те мелочи, которые придают картине интерес и индивидуальность. — Вы угнетены, загнаны, но самое поразительно, что даже сами этого не видите. Вы можете быть лучше, но то ли не хотите этого, то ли у вас даже не возникает такая мысль в головах. Вы не идете вверх, застряли на одном уровне и боитесь, боитесь что-то поменять даже маленькую деталь, — произнес я все так же, не отводя глаз от горизонта. — А ты не боишься, — ответила она, повернув голову. Я повернулся к ней и промолвил, — нет, страх он сковывает, не дает думать, принимать правильные решения, и следовать задуманному. — А ты знаешь, как все изменить, — сказала она, смотря прямо мне в глаза. — Может и да, — ответил я ее и, снова повернув голову, обратно продолжил, — в любом случае я втянут в эту «игру».

Я встал и, протянув руку Зуле помогая ей встать, закончил, — вы узнаете об этом одной из первых. — Еще увидимся, — закончил я и начал спускаться по лестнице оставив библиотекаршу одну с грузом размышлений.