Брачный договор с герцогом

Милли Адамс, 2021

В детстве Беатрис была болезненным ребенком, теперь она взрослая, но брат, герцог Кендальский, по-прежнему оберегает ее от дуновения ветра, балов и выездов в свет, под запретом и замужество – доктор считает, что деторождение убьет слабый организм. Беатрис уверена, что давно выздоровела, и решает, лучше умереть, чем до конца дней жить взаперти. Девушка подстраивает сцену, после которой родные вынуждены выдать ее замуж. Правда, в темноте она обняла не того мужчину, но, пожалуй, и к лучшему: герцог Бригамский – отличная партия. Вопрос только в том, будет ли этот брак счастливым…

Глава 2

Филип Байрон, герцог Бригамский, был человеком, с которым лучше не шутить. А еще тем, кого непросто одолеть, который не отступает перед брошенным ему вызовом. Но сейчас он чувствовал себя проигравшим девушке, едва вышедшей из детского возраста. Будь дуэль оправдана, он никогда бы не спасовал. Но сейчас перед ним тот, кого он считал единственным другом, именно он смотрит на него с ненавистью. Бриггс понимал его, ведь речь идет о чести его сестры. Кендал готов убить его и доведет дело до конца. Он не был ангелом, как и затворником, любил развлекаться и получал все, когда желал. Они часто вместе посещали клубы, игровые заведения и бордели. Но Кендал не позволял себе переходить черту, семью он держал подальше от всего, связанного с плотскими удовольствиями. Он никогда бы не стал растлителем юных леди, впрочем, как и Бриггс. Ему и в голову бы не пришло прикоснуться к сестре друга. Это ведь она набросилась на него. Однако сейчас не место и не время говорить об этом.

Он посмотрел на Кендала и произнес:

— Вашей сестре лучше отдохнуть в своей комнате, сэр, а нам — поговорить наедине.

— Нет, — уверенно заявила Беатрис, отходя еще на шаг от Бриггса. — Мне не нужно отдыхать. Я хочу поговорить с вами, с Хью, мы должны…

— Не желаю слушать, — отрезал Кендал. — И вас, сэр, — сказал он Бриггсу. — Не желаю, пока не смогу… — Он повернулся к присутствующим гостям: — Прошу меня простить, я вынужден прервать экскурсию. Продолжайте отдыхать и веселиться, я буду благодарен вам, если воздержитесь от обсуждения того, чему стали здесь свидетелями, и дадите возможность нам во всем разобраться.

После слов Кендала гости спешно разошлись, ведь он был герцогом. Но Бриггс знал, что все сразу начнут сплетничать, это неизбежно. Ущерб репутации нанесен, и не важно, как все было на самом деле.

— Хью… — обратилась к брату Беатрис.

— Ступай, — сказал Кендал. — Ступай в свою комнату, поговорим позже.

— Я бы хотела поговорить сейчас.

— Сейчас я не стану тебя слушать.

— Но, прошу, я…

Кендал поднял руку, видя, что сестра готова стоять на своем. Она могла быть очень упрямой. Сейчас определенно желала что-то сказать прежде, чем он примет решение, но могла, поразмыслив, прийти к выводу, что лучше дождаться, когда настроение его улучшится. Беатрис готова была ослушаться приказов Кендала, что, по мнению Бриггса, было не совсем разумным поведением.

Беатрис, вздохнув, вышла из комнаты, и Кендал закрыл дверь.

— Жду ваших объяснений.

— Я просто там стоял. Не представляю, за кого приняла меня ваша сестра, но, клянусь, я никогда, никогда бы…

— Допустим, — сказал Кендал. — Мне хорошо известно, как вы ведете себя с дамами, мне бы не хотелось, чтобы моя сестра входила в их число.

— Можете быть спокойны, ваша светлость. Мои аппетиты не распространяются на вашу сестру.

Признание немного разрядило накалившуюся атмосферу.

— У вас есть наследник. — Кендал пристально посмотрел на Бриггса, отчего тому стало не по себе, как всякий раз при упоминании о сыне.

Все верно. Он выполнил самое главное в жизни — произвел на свет наследника. Род будет продолжаться. И не важно, что он никогда не считал себя созданным для брака, не представлял, что делать с ребенком, особенно учитывая непростую жизненную ситуацию. Разумеется, сын получал лучший уход и образование. Что еще можно требовать от отца?

— Вы должны жениться на моей сестре, — заявил Кендал.

— А вы должны поверить, что между нами ничего не было.

Для Бриггса существовало не так много людей, которых он готов назвать друзьями. Он был отправлен в школу лишь в возрасте четырнадцати лет. Отцу было стыдно за сына, за его поведение, он намеревался полностью подчинить его своей воле, чтобы каждое действие было понятно и санкционировано. Мать отослала его в школу сразу после смерти отца.

— Ты унаследовал титул герцога, — сказала она тихим голосом, потому что привыкла быть тихой и незаметной рядом с отцом. — Теперь ты не просто Филип.

С той поры он ни разу не был Филипом. Всегда только герцогом Бригамским. Он изменил себя, стал новым человеком. Бриггсом.

По иронии судьбы, именно этого добивался отец, для этого мерзавцу надо было всего-то отправиться в мир иной.

Пребывание его в школе не было простым, все наладилось далеко не сразу. Что же касается друзей…

Откровенно говоря, у него был всего один друг.

Это Хью.

Хью перевел дыхание и отвернулся, будто для того, чтобы собраться с мыслями. Или же просто подавить желание врезать Бриггсу. Будь перед ним другой человек, он непременно бы ударил его, только крепость и длительность отношений заставила сдержаться.

Хью был первым человеком, с которым он подружился, и следует признать, до сей поры единственным.

Впрочем, правила, установленные обществом, не требовали, чтобы Хью руководствовался принципами дружбы.

И совсем не важно, что Хью, как и он, получил титул, когда был гораздо моложе, чем следовало. Они оба пережили темные времена становления, когда превращались из юношей в мужчин, более того, в герцогов. Этот путь они прошли вместе. Бриггс осознавал, что выжил и выстоял только благодаря поддержке.

Именно это удержало его от желания бросить вызов Хью в ответ, что было бы защитой собственной чести, учитывая обстоятельства.

Он совсем не виноват, что Беатрис набросилась на него и прижалась всем телом. Надо сказать, формы ее были гораздо более выразительные, чем он полагал.

— Хорошо. Лишь потому, что я знаю вас как человека чести. И вы не опустились бы до отрицания вины, если бы согрешили.

— Раз вы поверили, что я никогда не рискну скомпрометировать вашу сестру, поверите и в то, что девственницы меня не интересуют. Как вы помните, у меня уже была супруга-леди, которая терпеть меня не могла. — Он никогда не говорил о Серене. Упоминание о ней сейчас много значило.

— Случившееся с Сереной вовсе не…

— Мне не нужны ваши доводы, Кендал, особенно когда я стою перед выбором: жениться на вашей сестре или принять пулю в лоб. Не кажется вам это слишком жестоким?

— Вы мой друг, несмотря на то что сейчас мне хочется вас прикончить. Главное в жизни — честь, — произнес Кендал.

— Разумеется. Вы знаете, я разделяю ваши взгляды. И понимаю, почему у вас появились такие принципы, видимо, еще тогда, когда был жив ваш отец. Но знайте, для вашей сестры не станет благом…

— Ее замужество будет лишь формальностью, — перебил его Кендал. — В обществе об этом никогда не должно стать известно. Вы всегда хорошо к ней относились, так помогите ей, как всегда хотели.

— Вам не кажется, сестра могла бы многое объяснить в этом случае? Она готова к браку лишь на бумаге?

Альтернативу в этой ситуации Бриггс не рассматривал. Его отец скончался, когда он был почти ребенком, потому принял решение спешно жениться, чтобы произвести на свет наследника. Он обвенчался с Сереной в двадцать один год и в двадцать три потерял супругу. Он был без ума от нее, был уверен, что их связывает если не любовь, то хотя бы дружба.

Как он был наивен!

Ее взбалмошный характер он принимал за бурный темперамент. Частую смену настроений приписывал страстной натуре. Периоды активности и апатии сменялись, и он вскоре мог уже предугадать, что последует. Вскоре интервалы стали длиннее, высшая степень тревоги сменялась депрессией, длящейся месяцами. Потом все разрушилось. Серена перестала с ним разговаривать, и тогда он начал медленно осознавать, что был слишком романтичен для существующего положения дел. Он верил, что эта женщина станет тем человеком, с которым он может быть самим собой.

С Беатрис он познакомился, когда та была еще девочкой, и сразу почувствовал к ней симпатию. Она жила почти узником в своей комнате. Бриггс редко ощущал подобное притяжение к людям, впрочем, он и не стремился к общению. Он герцог, люди сами пытались установить с ним контакт.

Но эта девочка…

У него возникло желание рассмешить ее, найти повод для улыбки в мире, который, похоже, отчаянно стремился не давать его.

Если Бриггс и понял что-то важное в жизни, так это то, как тяжело смириться с той жизнью, которую не выбирал и которая совсем не подходит его характеру. Потому Бриггс всегда заходил проведать Беатрис, когда наносил визит другу, привозил ей сладости из Лондона. Увидев протест в ее глазах, ощутил родство душ. Ведь судьбы их были во многом схожи, он тоже жил не так, как желал, не в той семье, какой бы хотел. Возможно, даже больше — он никогда не выбрал бы добровольно роль наследника титула.

О Беатрис он мог бы сказать, что душа ее оказалась не в том теле. Оно было не в состоянии соответствовать бунтарскому духу. Он всегда старался ей потворствовать. И теперь это пошло во вред ему же самому. Он никогда бы не решился обречь девушку на брак с ним. В длинном перечне жизненных ошибок было и то, чего он ожидал от женщин. Он был молод и глуп, потому полагал, что супруга, которая, разумеется, была девственницей в их брачную ночь, со временем изучит его предпочтения и разделит их. Как же надежды были далеки от реальности!

За годы, прошедшие со смерти жены, в его постели побывало немало женщин. И они не были леди. А леди и замужество… все это лучше оставить навсегда в прошлом.

— Вы сможете вести привычный образ жизни, — продолжал Кендал, словно жениться — пустяк, о котором не стоит много думать. — Наследник у вас уже есть. Возможно, Беатрис родит, если пожелает, ребенка, с которым будет заниматься. Она… видите ли, очень этого хочет. Я знаю, поскольку доктор сказал, что беременность для нее нежелательна.

— Она не может иметь детей? — Бриггс был удивлен, он ничего не знал об этом.

— Ей не стоит рожать. Я в этом глубоко убежден. Она способна стать матерью, однако вам известно, каким слабым было ее здоровье в детстве. По мнению врачей, роды станут ненужным риском. Именно по этой причине она не дебютирует в сезоне.

— Вы ей так все объяснили? — спросил Бриггс.

— Да.

— Что конкретно вы ей сказали, Кендал?

— Что ей не стоит выходить замуж. Что она не выйдет замуж, а заботиться о ней буду я. Что, разумеется, выполню, ведь моя обязанность — обеспечить ей надлежащий уровень жизни.

Совершенно очевидно, что друг понятия не имел, что совершил, и он совсем не знал родную сестру. Беатрис была милой и тихой, это верно, однако вовсе не такой послушной, как могло показаться. За многие годы он не раз оставался на несколько дней в Байби-Хаус и знал, что Беатрис часто и подолгу не бывает дома и она находится совсем не там, где полагал Кендал. Он видел, как она выходила к обеду, запыхавшаяся, с красными от долгого пребывания на холоде щеками и запутавшимися в волосах листиками. Самым большим заблуждением друга была уверенность, что все так же относятся к его положению, как и он сам, считают его авторитет непререкаемым. Каждое его слово ловила лишь его подопечная Элеонора, сестра же, напротив…

— Понятно, — кивнул Бриггс. — Вы пытаетесь разрешить ситуацию, в которой мы оказались из-за вас, переложив с себя вину.

— Каким это образом я к этому причастен? — Кендал был явно возмущен.

— Вы сделали сестру пленницей до конца жизни. Она обречена жить здесь, в Байби-Хаус, в провинции, вдали от светского общества, друзей, свободы. Не понимаю, почему она выбрала меня как способ сбежать, но она все же нашла выход, верно?

— Что вы хотите сказать, Бриггс?

— Вы отослали юную леди, поэтому мы не сможем задать вопрос ей, но разве вы не видите, что она принялась действовать самостоятельно? Репутация ее разрушена навсегда. Если я не женюсь на ней, прослыву бесчестным человеком. Если же вы не бросите мне в этом случае перчатку, пострадает ваша честь. Для Беатрис единственный способ появиться в свете — выйти замуж, верно? Вы ведь едва ли будете позволять ей выезды. Так что из нас троих она единственная меньше всего пострадает.

— Так вы думаете?..

— Поверьте, я никогда бы не посмел покуситься на вашу сестру. Кроме того, как удачно сложилось, что она оказалась в моих объятиях именно в этом помещении, которым, как ей хорошо известно, вы пользуетесь для общения с гостями.

Бриггс видел, как глаза Кендала становятся огромными.

— Понимаю, вас это шокирует. Не все, друг мой, согласны, что вы всегда поступаете правильно. И Беатрис определенно из их числа.

— Беатрис, — повторил Кендал.

На этот раз голос его прозвучал обреченно. Затем он развернулся на каблуках и выбежал из комнаты, а Бриггс помчался следом, потому что… А почему бы и нет? Он уже не лучшим образом повлиял на репутацию юной леди, так что вполне может находиться рядом с Кендалом в ее комнате.

Они миновали лабиринты коридоров огромного особняка под звуки шагов друг друга по мраморному полу. Наконец Хью остановился и толкнул дверь перед собой. Служанка, стоявшая на коленях у камина, мгновенно исчезла.

Беатрис лежала на кушетке и выглядела убитой горем, отчего у Бриггса неожиданно сдавило грудь. Он познакомился с девушкой, когда ей было около четырнадцати, и не знал о худшем периоде течения ее болезни. Сейчас он невольно задался вопросом, выглядела ли она так же в то время. Бледная, измученная, без намека на ту искру жизни, всегда присутствовавшую в ее глазах.

Она села, и стало видно, как опухло от слез ее лицо, глаза покраснели. Она выглядела такой растерянной, что это могло развеселить, если бы не… ситуация в целом.

— Бриггс, — обратилась к нему Беатрис, — вы должны знать, что я не желала ничего подобного…

— Разве ты не хотела заманить Бриггса в ловушку? — спросил Кендал. — Тогда с кем же, дорогая сестра, мы должны были застать тебя сегодня вечером?

— Хью…

— Не пытайся меня одурачить, Беат, я знаю, каков был твой план. Признаю, Бриггс открыл мне глаза, но сейчас не время разбираться в этом. Признавайся, с кем тебя должны были застать и выдать потом замуж?

— Если бы на месте Бриггса был Джеймс, вам бы и в голову не пришло, что все подстроено.

— Значит, Джеймс, — скривился Кендал. — Джеймс. Тот твой друг из соседнего поместья?

Беатрис промолчала, но вскинула голову, явно желая выглядеть уверенно.

— Его отец торговец, — продолжал Кендал.

— Его отец граф. Такой же титул у отца Пенни, на которой ты собирался жениться.

Кендал замер при упоминании имени бывшей невесты.

— Это сейчас не имеет значения, — сказал он после паузы. — То, что подходит мне, не подходит тебе.

Беатрис положила ноги на кушетку. Движение было неожиданным и совсем не свойственным леди.

— Ты же не собираешься дать разрешение на брак, какое тебе дело до титула моего избранника.

— Мне кажется, наш разговор зашел не в то русло, — подал голос Бриггс. — Дело не в том, даст ли ваш брат разрешение, вы в любом случае не смогли бы выйти замуж за этого… мальчика.

— Простите. — Беатрис перевела на него взгляд. — Я не знала, что там будете… вы.

— Это опасный поступок. — Кендал вскинул бровь. — И неразумный. Ты играешь с теми вещами, в которых ничего не понимаешь. То, что ты сделала… Ты, не подумав, испортила себе жизнь. Тебе придется выйти за Бриггса, но это вовсе не означает, что общество будет благосклонно к тебе. Тебя застали в его объятиях, тому немало свидетелей. К несчастью для тебя, среди них были самые отъявленные сплетники. С того места, где стоял я, ваши объятия выглядели… крайне непристойно.

Бриггс фыркнул. Разворачивающаяся сцена теперь казалась ему слишком театральной.

— Осмелюсь отметить, Кендал, что непристойным это могло показаться только тебе. Возможно, из-за роли ханжи, которую ты играешь в присутствии сестры. Но мы оба знаем, что даже днем можно увидеть и более пикантные вещи, не говоря уже о темной и пустой библиотеке.

Все же ему стоит признаться хотя бы себе самому, что ее формы вызвали в нем весьма непристойные мысли.

— Но не с леди, — отчеканил Кендал.

— Беатрис отлично подходит на роль моей герцогини, — заявил Бриггс. — И я не потерплю плохого слова о ней, будь оно сказано в этом доме или любом другом месте.

Он сам не понимал, откуда это желание ее защищать. Явно не по причине происходящего в данный момент. Возможно, из-за восхищения ее смелостью и предпринятым шагом.

Ах, как это неразумно. Смешно. Необычно для такой семьи. Бросить вызов собственному брату. Интересно, что подтолкнуло ее? Любовь к… Джеймсу?

Он вгляделся в ее лицо, на котором нельзя было не заметить душевные страдания.

Нет, пожалуй, она не влюблена. Не похоже, что сердце ее разбито, скорее, она в ярости. Ее поступок имел цель противостоять Кендалу, и за это она достойна уважения.

Жизненный путь Беатрис был предопределен с младенчества. Ей предстояло выйти замуж и родить наследника, а все изменения в судьбе были произведены по воле брата. Его авторитет непререкаем, а ее мнение в расчет не берется. Ее возможности весьма ограничены, если рассматривать допустимые методы противостояния. Вся собственность принадлежала брату, она же не могла ничем владеть. Лишь появление в жизни мужа что-то изменило, но Кендал сделал все, чтобы этого не случилось. Потому она решилась на единственный возможный для нее шаг. И заставила его принять участие в этом спектакле.

По правде говоря, действия друга злили больше. Поступок его сестры был понятен, она лишь хотела жить по-своему, сама принимать решения. При этом окружающие этого словно не понимали. Или понимали превратно, как в ситуации с ними обоими.

— Вашей герцогини? Но я не хочу быть герцогиней, я хочу быть женой Джеймса. Хочу стать свободной, вырваться из этих стен, а не оставаться здесь до конца дней. Самой решать, какой станет моя жизнь. Такого существования я больше не вынесу. Ты лишил меня будущего, Хью, когда сказал, что не выдашь меня замуж, лишил возможности появиться в свете, дебютировать в этом сезоне. У меня… не осталось выбора. Я говорила тебе, что не смогу так жить, но ты не слушал.

— Я спасаю вашу честь и доброе имя, — произнес Бриггс, понимая, что разрешить ситуацию будет совсем непросто. Не все можно сразу принять и осознать. Например, что Беатрис станет его супругой. Беатрис. Он женится второй раз…

Он совершенно не собирался этого делать.

«Возможно, Уильяму будет лучше, если у него появится мать».

Пока он на попечении гувернантки. Уильям… Кажется, он самый агрессивный и проблемный ребенок на свете. По ночам мальчику снились кошмары, и он ломал игрушки. Он еще плохо выражал свои мысли, и временами был очень капризным. Бриггсу удалось найти для сына весьма уважаемую гувернантку, и благодаря ей сейчас все стало значительно лучше. Это была суровая женщина с хорошими манерами и многолетним опытом. Она сразу сообщила, что и раньше имела дело с такими детьми, как Уильям, он может вырасти вполне достойным человеком при правильном воспитании. Так что жизнь сына герцога налажена, ему не нужна мать.

Она у него была, но не приняла решение остаться даже ради сына.

У самого Бриггса тоже был отец, который ненавидел своего наследника. Бриггс, по крайней мере, любит своего сына.

«Но чаще он видит не тебя, а гувернантку…»

Но ведь он не испытывает к нему презрение. Это много значит.

— Я сделаю, что смогу, для сохранения вашей репутации, — сказал Бриггс. — И моей собственной, разумеется. Вы не оставили мне выбора, Беатрис.

— Я постараюсь как можно быстрее получить лицензию, — вмешался Кендал.

Бриггс скривился.

— Я могу и сам получить лицензию, Кендал. Или вы забыли, что не выше меня по положению?

Он выдержал взгляд друга. Он, порой, задавался вопросом, не забывает ли Хью, что они уже не школьники и Беатрис больше не будет нуждаться в его руководстве.

— Я не выйду за вас, — громко произнесла Беатрис.

Бриггс повернулся и увидел в ее глазах слезы. Возможно ли, что он неправильно понял ее чувства?

— Вы влюблены в Джеймса? — спросил он.

Она ничего не ответила, хотя заметно погрустнела. Ему стало до боли жаль несчастную.

— Все образуется.

— Тебе надо поспать, — заключил Кендал. — Будем планировать свадьбу на ближайшее время. Необходимо сообщить матери.