Лорд крови

Мила Дрим

Костры Святой Инквизиции беспощадны. Они уничтожают любого, кто не угоден ей. Прекрасная дева готова принять смерть от костра, надеясь воссоединиться с родными. Но этому не бывать. Унесенная властными руками, она становится невольной спутницей незнакомца, лицо которого скрыто от людских глаз. И он спас ее не из благородных помыслов. Ее аромат взбудоражил его, и теперь она в его власти… Во власти вампира, пожелавшего всю ее…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Теплые ладони заскользили по лицу, и тут же Мария увидела прекрасный лик молодой женщины.

— Мария, — голос слышался явственно и был наполнен любовью, — я люблю тебя. Отсылая тебя в монастырь, я хочу, чтобы ты знала — это не наказание. Это возможность уберечь тебя и дать образование. Пройдет немного времени — и мы снова встретимся.

— Хорошо, мама.

Мария ощутила объятия матери и нежный, родной аромат мамы окутал девушку.

— Мама, — повторила Мария, и сон стал рассыпаться на тысячи осколков, принося боль и осознание, что родители мертвы.

Слезы потекли из глаз девушки прежде, чем она открыла их. Мария резко села, окончательно пробуждаясь. Накинутое на ее тело одеяло сползло с нее. Девушка обвела взглядом пространство — она была одна посреди поляны, залитой солнцем. Никого поблизости. Ужас охватил Марию — одиночество напугало ее столь сильно, что она ощутила, как дрожит.

Девушка поднялась на ноги и тут же согнулась от боли в них — видимо, она слишком долго спала. Совладав с собой, Мария сделала пару шагов и услышала голос, уже знакомый ей с прошлой ночи:

— Ты голодна, Мария?

Девушка обернулась — в тени густой кроны деревьев стоял незнакомец. Мария изучающее посмотрела на него, пытаясь понять, что он за человек, что спас ее от неминуемой гибели. На его голове по прежнему был накинутый капюшон. На плечах — темный плащ. Мужчина был среднего роста и среднего телосложения — ничто в его облике не выдавало его вчерашней силы. Ничто, кроме глаз. Отец говорил Марии, что по глазам можно многое узнать о человеке. И вот сейчас, издали глядя в их аметистовые глубины, девушка понимала, что стоящий мужчина — крайне опасен, даже, несмотря на совершенный им благородный поступок.

— Я… я не знаю, — выдохнула она, напуганная своим наблюдением.

— Как такое можно не знать, — усмехнулся мужчина, обнажив ряд исключительно белых зубов. — Когда я голоден, я точно знаю это.

Он окинул Марию взглядом, и та стремительно отвернулась.

— Поешь, — произнес незнакомец, внезапно оказавшийся так близко, что девушка испуганно вздрогнула. В его смуглых пальцах была золотистая лепешка.

Мария осторожно, избегая прикосновения мужчины, взяла ее и разломила пополам, возвращая часть ему. Тот покачал головой, говоря:

— Все тебе. Я уже поел. Ночью.

— Спасибо.

Девушка принялась медленно жевать, ощущая на себе взгляд незнакомца.

— Что случилось с твоей матерью, Мария? — спросил он. — Ты звала ее этой ночью.

— Она и отец умерли от чумы за месяц до моего возвращения, — глухо отозвалась девушка, заправляя золотисто-русые волосы за ухо. Слезы подступили к ее глазам. Она еще не могла свыкнуться с мыслью, что родителей нет в живых.

— А где была ты? — мужчина протянул кожаный бурдюк. Та с недоверием посмотрела на него. — Пей, это всего лишь вода.

Мария аккуратно сделала пару глотков. Вода показалась ей удивительно сладкой и ароматной.

— Я была в монастыре все эти пять лет, — ответила она, возвращая бурдюк владельцу. — Спасибо.

Их кончики пальцев чуть соприкоснулись и девушка, будто обжегшись, спешно убрала руку.

— Откуда вы знаете мое имя? — она подняла на мужчину взгляд задумчивых серых глаз.

— Спросил тебя ночью, и ты мне ответила, — он, кажется, улыбнулся, но разве разглядишь его лицо в глубине капюшона?

Мария подумала — может быть, его лицо в шрамах или он болен проказой? Тогда она не смела даже просить показать его, и ранить незнакомца своим нечаянным взглядом, исполненным жалостью.

— Вы могли бы отвезти меня к моему жениху? — робко, с надеждой в глазах, попросила девушка.

— А ты уверена, что тебе туда нужно? — голос показался наполненным издевкой.

Мария обхватила себя за плечи, глядя на деревья.

— Это было последнее желание моих родителей, я должна выполнить его. К тому же, Гарольд наверняка будет рад мне.

Послышалась усмешка. Взгляд незнакомца заскользил по девушке, оценивая в который раз ее привлекательную внешность. Лицо. Оно было изумительно красивым, будто вылепленным умелым скульптором — слегка округлое, с высокими скулами, с чуть выступающим женственным подбородком, с правильной формы высоким лбом. Гладкая, светлая кожа, легкий румянец на щеках. Тонкий, изящный, чуть вздернутый носик. Изысканно изогнутые темные брови, черные ресницы, обрамляющие выразительные серые глаза. И восхитительный, соблазнительный рот. Не ярко — красный, кричащий о явной будущей страсти. А аккуратный — нежно очерченный, мягко — розового оттенка, с особенно полной нижней губой. Этот ротик одновременно заявлял о неискушенности девушки, и в тоже время соблазнял, оставляя в догадках сколько удовольствия получит тот, кто лишь поцелует ее. Мужчина сглотнул, ощущая накатывавшее желание, смешанное с голодом.

— Мне понадобится плата, за то, что я доставлю тебя к Гарольду, — задумчиво произнес незнакомец.

— Плата? — девушка еще крепче обняла себя за плечи. — Сейчас у меня нет ничего, кроме цепочки, подаренной матерью перед моим уездом в монастырь… У нас ведь все забрали… церковь забрала наше скромное имущество себе.

— Вы бедствовали?

— Нет, но до роскоши нашей семье было точно далеко, — Мария задумалась, вспоминая простые, незамысловатые блюда, скромные праздники и некоторое пренебрежение со стороны более богатых гостей к ним. — Но я думаю, что Гарольд наверняка заплатит за свою невесту. Да, думаю да.

Она ободряюще улыбнулась, всем сердцем веря в произнесенные слова.

— Ты так уверена в нем? — казалось, мужчина сейчас улыбался.

— Конечно, — девушка непроизвольно ответила ему одной из своих очаровательных улыбок. — Гарольд — мой будущий муж, наши отцы дружили долгое время.

— Хорошо, — незнакомец кивнул головой, — но я попрошу свой долг позже, когда мы прибудем на место.

— Разумеется, — Марии считала это вполне логичным.

— Тогда, Мария, — мужчина шагнул к ней, останавливаясь рядом на расстоянии вытянутой руки, — тебе придется слушаться меня, чтобы мы смогли благополучно добраться до Гарольда.

Девушке показалось, что незнакомец намеренно не использует слово «жених», но это ее мало волновало. Мало ли у кого какие странности. Главное было то, что мужчина согласился помочь ей, и теперь будущее не столь пугало ее. Она подняла голову, глядя на лицо, спрятанное в капюшоне. Только сейчас Мария поняла, что они с незнакомцем почти одинакового роста. Как же он унес ее вчера так ловко с костра?

— Не стоит вспоминать прошлое, — будто прочитав ее мысли, заметил незнакомец. Девушка всколыхнулась, удивленная его метким замечанием. — Пора в путь. Где живет Гарольд?

— О, это не столь далеко, северо-западные земли, земли Меррила.

— И правда, недалеко. В путь.

Оказавшись в вынужденных объятиях незнакомца, девушка ощутила усталость. Слова, что он шептал, или ей показалось, что шептал, странным образом успокаивали Марию, увлекая в сонное состояние. Девушка подумала, что это довольно странно — ведь она совсем недавно проснулась и вот снова засыпает… незаметно для самой себя, но только не для мужчины, Мария закрыла глаза, засыпая.

Девушка волновала его. Странным, непонятным образом, совмещая два сильных желания — испить ее манящей крови, или же сделать ее своей. Незнакомец был уверен — она была невинна и чиста. Но это не стало бы проблемой для него. Он умел соблазнять, и делал это успешно на протяжении длительного времени. Многие женщины готовы были умолять его, чтобы провести с ним всего лишь некоторое время. Они готовы были быть всего лишь краткосрочной утехой, развлечением на одну ночь, или даже на ее половину. Лишь бы быть с ним.

Однако сегодня он не желал очаровывать ее, и пускать в ход свои навыки соблазнителя. Еще не время и не место. Слова, услышанные об обещании, данном родителям, приостановили мужчину от дальнейших действий. Пока. Возможно, скоро все может измениться. Пока же он умело владел собой, удерживая свой голод. Он не был глупым юнцом, далеко не являлся таковым уже очень долгое время. Годы и десятки лет тренировок, превращаясь в сотни лет, давали свои результаты. Он был силен не только телом, но и духом.