Мелодии весны

Сборник, 2022

Сборник «Мелодии весны» посвящён весне и обновлению. Весна идёт, весне дорогу! Так хочется уже произнести эту фразу и встретить тёплые весенние дни, наполненные ароматами цветов, любви и вдохновения. Весна – время надежд, время чувств и мечтаний! Авторам сборника вполне удалось передать это весеннее настроение. Читайте и наполняйте сердца теплом.

Наталия Белостоцкая

Инженер-авиастроитель, поэт, философ Наталия Фёдоровна Белостоцкая родилась на Севере — в Мурманске, на берегах студёного Баренцева моря, где она с отличием оканчивает школу, после чего учится в Ленинградском институте авиационного приборостроения. Защитив на «отлично» диплом авиационного инженера-механика в ЛИАПе, она трудится на Ленинградском авиационном заводе.

Писать стихи начала с 1999 года и за это время сумела подняться от уровня обычного бытового стиха до создания произведений философского содержания. Значительное место в творчестве Наталии Белостоцкой занимают мифы, легенды, притчи, сказки, басни. Является победителем многочисленных поэтических конкурсов.

Более подробно с творчеством автора можно познакомиться в интернете — https://stihi.ru/avtor/belost и др.

Зима-стерва

(преддверие весны)

С холодным рассудком и с женским чутьём,

Зима словно стерва — ей всё нипочём!

И осени старой бесхитростный скарб

Та выбросит вон и закроет… ноябрь.

И тотчас мороз, снегопад и метель,

Как верные слуги, ей стелют постель,

Сменив, будто простынь, осенний сезон.

Ликует Зима: «Мир лоскутный смешон!»,

Взбивая подушки из снежного пуха,

Опять возомнив, что она — молодуха:

«Я всех раздражаю: “Одна, да и в белом!”,

Но землю, как дом, побелю снежным мелом.

Вон, бабы твердят: “Белый цвет — молодит!”,

Я снова — невеста! Весну это злит…

О чём я?! Пусть снятся мне белые сны…

Но всё же состарюсь по воле Весны.

Умом понимаю — мне в марте не жить…

Не знаю, за что можно зелень любить?!»

И в марте бессильная, грязно-седая,

В проталинах, как в лоскутах, и босая

Зима, огрызаясь, уйдёт, словно стерва…

Но всё же увидит цветение вербы.

23 февраля 2006 г.

Озорная непоседа

(весна)

По праву юности, весна,

Едва очнувшись ото сна

И заявив: «Я жизнь люблю!»,

Стучится в гости к февралю,

И с непосредственностью пылкой,

В глаза зимы глядя с ухмылкой,

Беспечно обратясь на «ты»,

Берёт правления бразды.

С восторгом ласку излучая,

Февраль сердитый удивляя,

И землю радуя теплом,

Она заспорит с февралём.

Так, в феврале: то дождь, то слякоть

Сосульки учат звонко плакать,

А снега голосистый храп

Уже не слышен — он ослаб.

Весне немного дав разминку,

Зима готова к поединку.

Кому благоволит судьба,

И чем закончится борьба?

Судья им Время. А слова:

«О, юность, ты всегда права!»

Расставят точки все над спором

С весенним, радостным задором.

Но седовласая зима,

Желая властвовать, сама

С весною спорит целый март,

Не признавая ранний старт.

В ответ — весна звенит капелью

И дразнит новой, звонкой трелью.

Вся жизнь меняется вокруг

От ласковых весенних рук

Хозяйки, любящей трудиться, —

Непревзойдённой мастерицы.

В борьбе, истратив силы хлада,

Зима смирится, а отрада

И озорная непоседа

Всем безраздельно станет ведать.

14 февраля 2003 г.

Жених

(мелодии весны)

Басня по мотивам сказки Г. Х. Андерсена «Мотылёк»

В весенний солнечный денёк,

Любуясь нежными цветами,

Порхал беспечный мотылёк,

Махая тонкими крылами

Над полем. Вот где благодать:

И форм, и красок ликованье

Цветов, мечтающих сказать

О тайных мыслях и желаньях,

Но все воздержаны, скромны,

По-деревенски боязливы —

Они ещё не влюблены,

И все, как дéвицы, красивы.

На поле не растёт бурьян,

Как будто мастером известным

Пошит цветочный сарафан

Для милой молодой невесты,

Что ждёт избранника давно

И молчаливо, и смущённо,

Томясь, волнуясь — ей дано

Стать в этой жизни защищённой.

От бед, напастей лишь в семье

Находят островок спасенья…

«Пора жениться, что ли, мне», —

Подумал вскользь и даже с ленью

Тот легкокрылый мотылёк

И загрустил от мысли вольной:

«А я на свете одинок,

Как это тяжко и как — больно!»

В печаль, в унынье погружась,

Он вдруг заметил пчёлку рядом,

Она, давно над ним кружась,

Смотрела умным, строгим взглядом:

«Ах, милый, юный мотылёк,

Поверь, тебя не грусть снедает —

Безделье. Это не упрёк,

А факт, который всякий знает.

Начни, мой друг, трудиться сам,

Чтоб не грустить от мыслей тяжких,

И с радостью лети к цветам,

Хотя бы к полевой ромашке».

«Ромашку называть цветком?!

Такую древнюю гадалку,

Чьи речи только об одном!

Не стану — времени мне жалко.

Я без советов обойдусь,

Лети себе, пчела, работай.

Я обязательно женюсь

И без твоей пустой заботы…

Вот если б в жёны взять цветок

Живой, красивый, нежный, стройный,

Чтоб я сказать однажды мог:

“Моя жена меня достойна!”».

В день торжествующей весны

Вновь к мотыльку вернулись силы,

Грусть прогоняя: «Не дурны

Цветы на поле, даже милы».

Но часть из них не обрела

Степенной зрелости окраску,

Их подростковость не могла

Ещё дарить любовь и ласку —

Они незрелы и просты,

На них не смотрят с обожаньем,

Но проявленье красоты

Сравнимо только с заклинаньем,

Преображающем весь мир…

А мотылёк — знаток известный,

Изящной лёгкости кумир,

Под стать себе ища невесту,

Вновь загрустил: «Здесь не найду

Жены такой, чтоб было лестно

Мне слышать от друзей в саду:

“Твоя жена — всех интересней!”

И здесь так скуден аромат

Цветов, изнеженных лучами?»

Теперь ему один лишь сад,

Казался полон чудесами:

«В саду — культурные цветы,

Не то, что сельская поляна.

В сад поспешу: до темноты

Найти б цветочек без изъяна».

Вот сада мотылёк достиг

И, красотою покорённый,

Он на минутку иль на миг

Был не в себя, а в сад влюблённый.

Но чувства улеглись. Плацдарм

Он выбрал, подчинив всё цели,

И обаянье, лёгкий шарм

Он применил — цветы зардели.

Увидел мотылёк герань

И так подумал: «Вот — милашка,

Но прехорошенькая дрянь,

Что любят только старикашки.

Её столь душный аромат

Рождает в голове трезвоны,

Переходящие в набат —

Полезны только для Горгоны.

А вон тюльпаны у межи:

Пышны, нарядны, как купчихи.

Они, бесспорно, хороши,

Но мне не нужно щеголихи.

Нарциссы — первенцы весны,

Как слепок солнышка живого.

Пусть не бессильны, но бледны —

Я словно в спальне у больного.

Вон, тайны юности храня,

В саду растут и зреют розы.

Их надо ждать, а для меня

Возвышенность ценнее прозы.

Хотя их нежность, даже стать

Достойны только королевы.

Но о шипах могу сказать:

Они — доспехи старой девы.

А нежный яблоневый цвет,

Все как один недолговечны,

Вот ветер дунет — только след

Оставят в жизни скоротечной

Из лепестков. И как тут быть?

Не стану я пока жениться,

Их с лёгкостью могу забыть.

Тогда в кого же мне влюбиться?..»

На этом празднике цветов

Он разглядел горошек нежный,

Достойный крыльев мотыльков,

Такой изящный и безгрешный:

«Девица эта хоть куда:

Кровь с молоком — видна порода,

И от домашнего труда

Такие крепнут год от года.

Женюсь! — решился он с трудом. —

Такая станет мне опорой…»

Но цвет, увядший, со стручком

Рос рядом с ней и стал раздором:

«Скажи, а рядом кто с тобой?» —

Подумав: «Стоит ли жениться?»

В ответ услышал: «Ангел мой,

Она мне кровная сестрица».

И прогремел её ответ,

Как выстрел из огромной пушки

По самолюбию: «О, нет!

Мне не нужна жена-кадушка!

Цветок нежнейший отомрёт,

На что надеяться мне вскоре?

На толстый и зелёный плод,

Что станет утешеньем в горе?!»

И от цветка скорее прочь

Летит, шепча: «Оно мне надо?»

И неприкаянным в ту ночь

Покинул он пределы сада…

А утро, обнимая всех

Лучами тёплыми, — смеётся

Над прошлым днём, и этот смех

Весёлой трелью раздаётся.

Всё просыпается вокруг:

Жужжит, летает и стрекочет,

А беззаботный, юный друг

Всё о невестушке хлопочет:

«У той — чуть резок аромат,

У этой — лепестки шершавы.

Я потому и не женат,

Что у цветов — другие нравы».

И мотылёк весь день порхал

Над каждым миленьким цветочком,

А ночью в травке засыпал

Бесцветным маленьким комочком.

Так хоровод весенних дней

Сменился ярким танцем лета,

И в ритмах жгучих, без дождей,

Он, в зелень пышную одетый,

Всем предоставил мастер-класс,

Но вот уже неторопливый

Звучит осенний, нежный вальс

До восхищения красивый.

Неумолимо время-страж

Считает дни, затем недели.

Жизнь пролетела как мираж,

Не приближая к главной цели

Уже седого мотылька,

И он, порхая одиноко,

Всё идеал искал цветка,

Как прежде, в юности далёкой:

«Мой вкус изыскан, утончён, —

Кряхтел цветам уже усталый

Жених, — и я не обручён!»

Но что в нём толку? Он был старым.

Теперь легко порхать не мог —

Нет резвости в крылах прозрачных.

Так утомлённый мотылёк

Искал, как будто день вчерашний,

Свою заветную мечту,

Но возраст усмирил желанья:

«Ценю, как прежде, красоту,

Но мне важнее пониманье.

В общении цветы скучны…»

Но умиляет старость всё же

Зелёный цвет, как в дни весны,

Который с возрастом дороже

Осенней зрелости цветов,

Что так строги́ и грациозны,

И в них расчётливость без слов

Сквозит: «Ошибки невозможны».

И мотылёк об этом знал.

Но вдруг, заметив зелень мяты,

Решился он, и ей сказал:

«Своею зеленью Вы — святы.

Пусть Ваши цветики скромны,

Но Вы — само благоуханье,

И первой зелени верны,

А нам так важно пониманье».

И он посватался. Она

Сказала просто: «Мы — не пара,

Я огорчить тебя должна,

Ты посмотри, мы оба стары?!»

Отказа мотылёк не ждал,

Волнуясь, чувствовал усталость.

Никак не думал, не гадал —

Жить в одиночестве под старость.

И так остался без жены

Седой искатель идеала.

Но помнил дни своей весны,

Когда поляны было мало,

Когда он с лёгкостью порхал

Над простодушными цветами,

Куражась, он их отвергал,

За что? Они не знали сами…

Теперь он — старый холостяк,

И, в ожиданьи зимней стужи,

Порхая, размышлял вот так:

«Я должен быть кому-то нужен».

И он старался. Но вокруг

Жизнь замирала постепенно:

Ещё недавно сочный луг

Травою жухлой стал. Всё бренно.

И даже солнцу не вернуть

Лучам своим тепла былого,

Лишь холод, продолжая путь,

Готовил всё к зиме суровой.

А мотылёк искал тепло —

Уже давно промёрзло тело.

И вот однажды повезло:

В усадьбе форточка скрипела.

И он влетел. Пылал камин

В уютном и старинном зале. Тепло.

Как будто «блудный сын» Вернулся…

Тут его поймали, Воскликнув:

«Редкий экземпляр!»

(Что, впрочем, мотыльку известно).

И он воспрял: «К тому ж — не стар,

А вдруг я здесь найду невесту?»

Но ожиданья не сбылись —

Он был посажен на булавку.

Так в эту маленькую жизнь

Судьба внесла свою поправку.

«Такого для себя не ждал

И не рассчитывал на это?!

Ну что ж, — себя он утешал, —

Зато тепло и много света.

Теперь похож я на цветок,

И с внешним видом всё в порядке:

Есть лепестки, есть стебелёк,

Но быть цветком совсем несладко.

И жалко мне себя до слёз —

Гулять свободно не придётся,

Как будто я женат. Всерьёз —

Женатым так же достаётся!»

«Когда порхаешь мотыльком…»

Когда порхаешь мотыльком,

Ища достойную дубравку^[2],

То помни: в «рвении» таком

Заслужишь от судьбы булавку.

9 июня 2003 г.

Примечания

2

Дубравка — второе название растения «Девичья краса» (В. И. Даль).