Бесхозные Лондоны

Мария Фомальгаут

Жила-была кружинка. И не знала она, что ей делать. – Что мне делать? – спросила она, – что должна делать настоящая кружинка? Все разводили руками: – Нет такого слова – кружинка. – Как это – нет? – обижалась кружинка, – я же есть! – И вас нет, – говорили ей. И тогда кружинка плакала…

Бесхозные лондоны

— Вот вы мне скажите, сколько у нас лондонов?

Вздрагиваю. Не ожидал такого вопроса.

Лихорадочно припоминаю, ничего не припоминается, какие-то зачеты, какие-то экзамены, всё вылетело из головы, да оно туда и не влетало, честно говоря…

— М-м-м…

— Так сколько?

Сдаюсь:

— Много.

— А если подумать?

— По числу людей… которые здесь жили.

— Ой ли?

Понимаю, что ляпнул что-то не то, очень сильно не то…

— А, нет. Еще те, кто в городе когда-либо был, они тоже каждый свой Лондон оставили.

— Ну, молодец, хоть это знаете. Так вот и получается в целом циферка вот такая красивая…

Смотрю на красивую циферку. Киваю.

— Вот, а в том месяце лондоны мы посчитали, так оно что получилось-то… циферка больше получилась. Знаешь, насколько?

— Ну… может, за это время еще кто в город приехал…

— Ага, сто миллионов человек так вот взяли и приехали.

Вздрагиваю.

— Вот и разберитесь, откуда еще города взялись.

Киваю:

— Есть разобраться.

Выхожу в Лондон — в свой Лондон, Лондон у меня скромный получился, в центре родительский дом, большой дом, и лавочка рождественская, и Харродс. А на отшибе квартирушка, которую снимаю, и контора наша.…

— Я нашел.

— Нашли?

— Ага…

— И что же вы нашли, хотел бы я знать?

— Вот… посмотрите…

Разворачиваю свои записи, гордый собой, в кои-то веки до чего-то додумался.

— Вот, смотрите… сколько человек про Лондон читали? Слышали?

— Да только ленивый не читал…

— Вот именно. А как по-вашему, представляли эти люди себе Лондон?

— Думаете… они?

— Уверен.

Пересчитываю лондоны.

Работа такая.

Лондоны считать дело хлопотное, они же на месте не стоят, порхают туда-сюда. Вот это Лондон премьер-министра, покачивается под велосипедом, извивается улицами. Вот Лондон маленького клерка — вид из окна конторы и уютный паб на углу. Вот Лондон человека, который только что приехал — где-то в центре призрачный Парламент (приезжий его еще не видел), а вокруг бешеный лабиринт скачущих туда-сюда улиц, в которых надо как-то не заблудиться, да уже заблудился, и не выберется отсюда больше никогда, а-а-а-а-а…

Уже знаю, как определить, откуда человек — или всю жизнь в Лондоне прожил или только приехал — у кого по центру Биг Бен с парламентом, тот заезжий, у кого что-то другое, тот давно здесь живет…

–…не сходится.

— А?

— Не сходится. Вы посмотрите-ка, всё равно в десять раз больше цифра получается.

Хочу спросить, сколько у нас бесхозных лондонов — не спрашиваю.

И так понятно.

Много.

Очень много.

Хватаюсь за соломинку.

— А если… а если это не люди на город смотрели?

— Звери? Птицы? Нет, не похоже, тогда бы и Лондона никакого не было…

— Ну, не звери… не птицы…

— Тогда кто?

— М-м-м…

Понимаю, что не знаю, да что не знаю — даже предположить ничего не могу. Бормочу что-то, сам не знаю, что:

— Посмотреть надо, как эти Лондоны выглядят… бесхозные…

— Ах, говорите, посмотреть? Ну, раз такой умный, так сходите и посмотрите сами…

Понимаю, что попался. Крепко попался. Но отступать поздно.

Выхожу в Лондон. В свой Лондон. Лондон у меня скромный получился, в центре родительский дом, большой дом, и лавочка рождественская, и Харродс. А на отшибе квартирушка, которую снимаю, и контора наша.

Оглядываю города, города и города. Лондоны, лондоны и лондоны. Темные, зловещие, и яркие, солнечные, зыбкие, будто разорванные на части, и цельные, стройные, гармоничные…

Оглядываюсь. Это вот Лондон какого-то старожила, это детский Лондон, это Лондон какого-то китайца, который про Лондон один раз в жизни слышал, а вот один Лондон рассыпается на пять…

Это еще что…

…один Лондон рассыпается на пять…

— Я нашел.

— Нашли?

— Ну, да. Вот, посмотрите… живет человек…

— Ну…

–…вот он книжку какую-нибудь открыл и про Лондон прочитал.

— Ну-ну.

— А вот он другую книжку про Лондон открыл, прочитал.

— Так.

— А там Лондон совсем другой. Скажем, в первой книге мрачно всё так, готично, а во второй книге Лондон романтичный, мягкий, уютный…

— Ага, понятно, так вы думаете…

–…а потом человек в Лондон приехал, своими глазами увидел. А то и не один раз приехал, первый раз летом приехал, потом зимой на Рождество, потом еще когда, один раз по работе, весь в делах, второй раз развлекаться поехал, третий раз влюбился там в кого-нибудь, у него вообще весь Лондон красками расцвел…

— Слушайте, ну голова у вас…

–…да что голова, я тут посмотрел, один город на четыре, на пять распадается… вот и проверил…

–…вы молодец. Всё сходится.

Откашливаюсь:

— Всё, да не всё… я тут лондоны посмотрел…

–…а кто это вам разрешил чужие лондоны вот так просто смотреть?

Теряюсь, тут же спохватываюсь:

— И хорошо, что посмотрел, не посмотрел, хуже бы было… А тут есть такие лондоны… гхм… как бы это сказать-то… ну вот человек в Лондон попадает — он чему удивляется?

— Гхм… ну, вы меня прям огорошили… чему… я вот первый раз попал, как-то и не впечатлило ничего… ну, Биг Бен и Биг Бен, ну и что… а нет, по улице прохожу, а там перед баром Шалтай-Болтай на стене сидит, уж не помню, из чего его там сделали… прикольно так…

— Ну вот. Каждый человек в Лондон попадает, он чему-то удивляется, а что-то для него дело привычное, вот видели вы, чтобы человек смотрел на асфальт — и восхищался? А на деревья? А на камни?

— Ну, может, на ферме на какой жил, где асфальта отродясь не было. Или в Африке в какой, где деревья совсем другие, а тут первый раз березу увидел…

…а если всему удивляется, откуда приехал?

— А что, есть такие?

— Имеются.

— И… много?

Называю цифру.

— Нехило… А вы с нулями не ошиблись?

— Точно, ошибся… там еще два нуля…

— Ничего себе… и кто это может быть, по-вашему?

Молчу.

Понимаю, что мне сказать нечего.