Ты моя самая

Марина Леванова, 2019

Я ослушалась царицу и не разделила ложе с мужчиной для продолжения рода. В наказание меня отправили на год в страну оборотней обучаться в их академии наравне с ненавистными мужчинами. Но я справлюсь со всеми трудностями, не посрамлю честь вольных воительниц и вернусь домой, доказав, что женщины превосходят мужчин. Вот только кто же знал, что мне придётся преодолевать обаяние бурого медведя, истинной парой которого я внезапно оказалась! Я, Мирра из славного рода Тиадары, клянусь, что никогда не доверюсь мужчине! Никогда не разделю с ним ложе! И уж тем более никогда не полюблю его! В тексте: истиная пара, амазонка и оборотень, очень откровенно, юмор.

Глава 11

Мирра первой оказалась рядом с дверью и приникла к узкой щели в просвете между досками. Кто-то тут же грубо оттолкнул её в сторону, но она не успела заметить обидчика, место тут же заняли сразу два человека, а через мгновение её и вовсе оттеснили от двери.

Мирра отошла вглубь помещения и подняла голову: створки дверей не доходили до верха, и до потолка оставался полуметровый просвет, а рядом на балке, идущей вдоль стены, пристроился худой юноша в сером балахоне.

— Ну ладно! — Девушка разбежалась и подпрыгнула, хватаясь за балку, легко подтянулась и уселась напротив него; вблизи оказалось, что перед ней вовсе никакой не юноша, а мужчина её возраста, может, даже немного постарше.

Ньяр Милрод бросил равнодушный взгляд на кифийку и тут же отвернулся. Он видел, как девчонку бесцеремонно оттеснили от дверей, лишив возможности наблюдать за поединком, но она не отступила и умудрилась найти для себя место ещё удобнее, на той же балке, но с другой стороны от двери.

Видар прищурился, наблюдая за воительницей, прикинул, сможет ли допрыгнуть до её ноги, чтобы сдёрнуть с удобного места, но девушка словно невзначай вытащила из набедренных ножен тонкий кинжал для метания и перехватила его поудобнее.

Ньяр уважительно посмотрел на кифийку, которая даже бровью не повела, делая вид, что совсем не замечает нервно расхаживающего внизу громилу, даже ноги не подобрала, словно провоцировала его. Если честно, Ньяр сам недолюбливал грубоватых и прямолинейных азарцев, прибывших в Шагос из горной страны Азарии на севере Нодарии. Мрачные скалы, потухшие вулканы, постоянные ветра и вечный холод — вот что представляли из себя суровые северные земли. Такими же суровыми были и обитатели этих мест.

Видар сделал пару шагов назад для разбега, но кифийка вдруг в упор взглянула на него и тихо проговорила:

— Даже не вздумай! — Она чуть наклонилась, чтобы было удобно орудовать кинжалом. — Останешься без пальцев.

— Сучка! — сквозь зубы процедил Видар, смачно сплёвывая себе под ноги, и пошёл расталкивать новобранцев и бороться за место возле двери. — А ну-ка, двигайте своими задницами.

— Погань, — бросила ему вслед кифийка и тут же потеряла к нему всякий интерес, потому что на поле прозвучала команда к началу поединка.

Мирра сосредоточилась на первой паре соперников, чтобы в деталях разглядеть весь бой от начала до конца, тем более там было на что посмотреть: на поле стоял огромный горец со своим двуручным мечом, а напротив него невысокий поджарый лис.

Гунар тотчас бросился в атаку, размахивая своим устрашающим оружием. Но Лис изящно ушёл в сторону, лишь слегка коснувшись своим клинком меча горца. Дальше происходило то же самое: горец гонялся по всей арене за худым лисом, а тот лишь уворачивался и лениво отбивал его удары, но так продолжалось недолго. Юноша вдруг остановился и замер, ожидая нового нападения. Горец решил, что это его счастливый момент, он радостно заорал и помчался на лиса. Однако эта атака завершилась буквально через несколько мгновений. Никто ничего не понял: вот воин в шкурах ещё стоит — и вдруг уже лежит возле ног юноши. Рыжий лис поднимает голову и победоносно издаёт странный переливчатый звук, ему тут же вторят другие лисы из первого элитного отряда.

— О-хре-неть, — только и смог выговорить Ньяр, наблюдая, как двое юношей схватили гордого азара за ноги и, как мешок, потащили с арены.

— Номер первый ушёл, — довольно объявил Гренвир, глядя на балкон, где расположился весь старший преподавательский состав и показывая всем руку с опущенным вниз большим пальцем. И тут же объявил: — На арену приглашается номер два — Видар из рода Сорнера.

Новобранцы расступились, давая дорогу новому участнику. Все потрясённо молчали. Ни у кого больше не возникало желание шутить. А сам Видар стоял в замешательстве, не в силах что-либо произнести, он впервые увидел, как его старшего брата беспомощным выволокли с поля битвы.

“Да как такое возможно?” — мелькнула у него мысль и тут же погасла.

А на арене тем временем первого лиса сменил другой, чуть ниже ростом и мощнее телосложением. Створки двери раскрылись, и горец неуверенно пошёл на поле.

Увы, но бой в этот раз длился ещё меньше. Зрители ликовали, а учащиеся Шагоса выкрикивали имена победителей и забрасывали их цветами.

Мирра нервничала. Никогда прежде она не видела такой совершенной техники владения оружием. Теперь ей стали понятны слова Гренвира: “Наши воины начинают бой с изучения повадок своих противников”. Она следила за движениями лисов, пытаясь разглядеть хоть какой-то секрет, но каждый следующий юноша двигался совершенно иначе, чем предыдущий. Одинаковым было только одно: в самом начале бой всегда напоминал игру в догонялки и для каждой пары продолжительность такой “игры” была индивидуальна.

Скоротечно летели минуты, судья объявлял одного за другим участников, а мальчишки с младших курсов исправно таскали больших мужиков с поля, радостно переговариваясь между собой.

— На арену приглашается номер десять…

–…номер одиннадцать…

–…двенадцать.

Мирра спрыгнула на землю, подошла к двери. Она приблизительно подсчитала, как долго длится бой. Внутри от нервного напряжения всё дрожало, в голове бились слова царицы-матери: “Не посрами чести великих кифийских воительниц! Не позволь, чтобы тебя вышибли в первом же туре отбора. Пройди за стены. Стань лучшей!”

На арене раздались ликующие крики. Вновь победили шагосские оборотни.

— На арену приглашается номер тринадцать — Мирра из рода Тиадары.

Перед кифийкой открылись створки и она медленно вышла на арену.

— Ну, наконец-то, — облегчённо выдохнул Сверр, подавая знак своему лучшему воину.

Альрик сорвался со стула, быстрым шагом подошёл к перилам и взглянул на воительницу, спокойно стоящую на арене.

— Как же это волнительно, — произнёс Торольв, разглядываю хрупкую внешне девушку.

— Где же Берг? — беспокоился командир лис. — Что его могло так сильно задержать?

— Бой! — прокричал Гренвир, отступая немного в сторону.

Мирра осталась стоять на месте. Нет, она не допустит ошибок своих предшественников.

— Хочешь изучить мои повадки? Тебе придётся подвигаться, — тихо произнесла она, держа свой меч наизготовку. — С места не сойду!

Юноша удивлённо приподнял брови, но всё же пошёл сам к ней навстречу.

Зрители сорвались со своих мест, все хотели оказаться в первых рядах и самолично увидеть участника под несчастливым номером тринадцать — воительницу с Меотии. А ещё больше им хотелось посмотреть, как её тоже вытащат за ноги с арены. Вот только то, что произошло дальше, для всех оказалось большим сюрпризом! Кифийка не стала убегать от лиса, она встретила своего противника глухой обороной, а через какое-то время быстро “разделила” свой меч и продолжила биться уже двумя руками.

— Мать моя волчица! — восхищённо проговорил Торольв. — Это же меч-бабочка!

И действительно, воительница настолько быстро орудовала своими клинками, что со стороны казалось, что у неё вовсе и не руки, а крылья.

— Но как? Это ведь невозможно! — потрясённо проговорил Сверр, не в силах поверить в то, что сейчас происходило на арене: воительница медленно, но верно теснила его самого лучшего воина, которому он отдал приказ вышибить её на первых же минутах боя.

Зрители на трибунах ошеломлённо притихли, зато из-за дверей, где заперли новобранцев, слышались ликующие крики участников, подбадривающих воинственную кифийку.

— Выставляй к ней ещё одного лиса, — приказал Альрик. — Она ведь двурукий воин. Это будет справедливо.

Сверр отдал короткую команду, и на поле вышел ещё один лис. Эти юноши были друзьями и уже не раз работали в паре. Но казалось, кифийка даже не заметила, что воинов стало двое, лишь немного ускорилась, при этом сохраняя точность ударов. Она дралась с каким-то остервенением: ноздри нервно раздуваются, зрачки расширены, руки мельтешат в безумном ритме. Первый лис провёл серию удачных атак, нанося ощутимые удары воительнице, но она их даже не заметила. И тут его осенило:

— Учитель, она берсерк.

— Немедленно остановить бой! — закричали с восточной башни старейшины.

Маги бросились на арену, чтобы связать магией разбушевавшегося новобранца. Но не тут-то было! Оказалось, никакие заклинания не действует на кифийку. Грозная воительница, стремительно двигаясь по арене, продолжала наносить сокрушительные удары по своим противникам. На трибунах кричали зрители, и это уже не было похоже на восторженное ликование. Маги попрятались по нишам под балконами и оттуда в ужасе взирали на воительницу. Преподаватели нервно отдавали приказы. А ученики всех существующих в легендарном Шагосе факультетов ошеломлённо взирали на происходящее.

Берг взбежал по лестнице на балкон, где находились его друзья. В руках у него было отказное письмо для кифийки и свиток для царицы-матери, в котором было сказано, что Достария раз и навсегда расторгает соглашение с Кифийской Империей и больше не примет ни одну воительницу в стенах Шагоса; и на это ушло намного больше времени, чем он рассчитывал.

Сегодня на арене было как никогда шумно, но Берг пока не понимал, с чем это связано. Друзей он нашёл чуть не выпадающими с балкона и что-то неистово орущими. Только Альрик как всегда был невозмутим и стоял возле колонны, скрестив руки на груди.

— Что тут у вас происходит? — Берг стремительно подошёл к нему.

— Кифийка-то наша с сюрпризом оказалась. — Альрик встретился взглядом с другом. — С двойным. — Усмехнулся, показывая два пальца. — Она двурукий воин. Вдобавок и берсерк. Ах да! Её не берёт никакая магия. Значит три. И она сейчас калечит лучших воинов первого элитного отряда. Слышишь, как Сверр разрывается?

— Да ладно! — Берг бросился к перилам.

Девушка кружила по арене без устали и страха, раня лисов, которые толпой растерянно перемещались вслед за воительницей, только мешая друг другу.

— Ну и что вы стоите истуканами? — Берг не мог поверить своим глазам, он впервые в жизни такое видел. — Немедленно остановите это безобразие!

— Как? — На Сверре лица не было. — Слушай, тебе старейшины дали отказное письмо для кифийки? Пусть убирается из Шагоса. Теперь и я считаю, что ей тут не место.

— Да, дали, — Берг потряс в воздухе бумагами. — И документ, расторгающий наши договорённости с Меотией. — Сочувственно посмотрел на лиса: — Сверр, отзови своих воинов, только пусть не все разом отхлынут, а постепенно. Они должны будут отвлечь на себя внимание, пока мы к ней подбираться будем. — Посмотрел на Альрика: — Поможешь?

— Куда я денусь. Мне перекинуться?

— Да, — Берг прислушался: Сверр только что отозвал своих воинов. — Вы с Торольвом перекинетесь и нападёте на неё, а я подкрадусь со спины. Нужно немедленно остановить бой. Стыдно же!

— Всё готово, — проговорил Сверр. — Я тоже иду с вами.

— Хорошо. — Берг выждал благоприятный момент и закричал: — Пора.

Зрители замерли. Они со страхом смотрели, как старшие преподаватели — кураторы факультетов — бросились на арену в обличье зверей.

Берг перебежал по балкону на другую сторону, оперся о перила и легко спрыгнул со второго этажа. Миг — и вот он уже стоит на земле за спиной кифийки. Выпрямился, наблюдая за передвижением девушки. Сердце отчего-то бешено забилось, видно, зверь почувствовал атмосферу боя и ту энергию, которая исходила от его друзей и воительницы. Азарт. Охота. Потряс головой, отгоняя наваждение. Нет, это было что-то другое. Лёгкий ветерок донёс до его ноздрей волнительный запах воительницы. Его вторая сущность радостно рванулась наружу, да так сильно и требовательно, что Бергу потребовалось немало усилий, чтобы обуздать своего зверя. В глазах потемнело, внутри сдавило от боли, он не мог вздохнуть полной грудью.

— Боги! Что происходит? — Берг словно слепой сделал по направлению к воительнице шаг, другой… и остановился, тряся головой. А его сердце рвалось наружу, причиняя нестерпимую боль. Зверь снова попытался вырваться. — Да что со мной такое?

Талэк ошеломлённо наблюдал за своим сыном, который двигался с усилием и уже дважды чуть не превратился в медведя, словно не контролировал своего зверя. И тут старейшины разом завопили:

— Талэк, останови сына!

— Пусть он её не касается.

Но все предупреждения были напрасны. Судьбу не остановить!

Берг бросился на девушку из тени, схватил её за плечо, резко развернул к себе и со всей силы ударил. И в тот момент, когда его кулак коснулся лица воительницы, её зрачки вдруг сузились и на краткий миг кифийка встретилась с ним взглядом, и тут же из её безвольных рук выпали клинки и она начала оседать на землю.

Берг подхватил её почти у самой земли и вместе с ней рухнул на колени, трясущейся рукой отвёл волосы с влажного лба девушки и застыл, наблюдая, как на её прекрасном лице расплывается огромный кровоподтёк. Притянул девушку к своей груди, покачал, словно держал в своих руках самое дорогое, поднял голову и закричал. Неистово. Жутко. И крик этот рвал душу каждому оборотню.

Зверь не может причинить вред своей истинной паре: его боль будет в разы сильнее!