Онтологически человек: Истинное желание

Марина Аницкая

«Истинное желание» – финальная книга трилогии о попытках провидца Мерлина предотвратить падение Камелота (или хотя бы гибель лучшего друга, короля Артура) на фоне зарождения боевой авиации, назревающей гражданской войны и сложных отношений с собой, Мирозданием и близкими.

[3x03] хоровод

Двери за ними захлопнулись со стуком — а когда Ланс оглянулся, никаких дверей уже не было.

Они стояли на узкой кромке берега, на невысоком обрыве. Вода под ним была зеленая от проступавших снизу водорослей и сосновых крон, бросавших отражение сверху. По правую руку высился холм — идеально треугольный, как на схеме.

Королева судорожно вздохнула и сжала его ладонь.

— Вот где это… — вырвалось у нее.

— Вы знаете это место? — спросил Ланс.

Королева прижала руку к лицу, будто пытаясь остановить готовые вырваться слова.

— Да, — наконец, сказала она. — Да. А вы, Ланс?

Он прищурился, вглядываясь вдаль. На другой стороне озера, на траве у самой кромки воды над чем-то вроде шахматной доски сидели двое. Тоже играют, наверное, подумал Ланс.

— Я тут жил. Одно время, — сказал он. — Пойдемте, я знаю, как тут выйти.

Озеро не помогало им — но и не мешало. Это был, в общем, почти обычный лес, только очень уж яркий. Как витражное стекло в соборе, когда смотришь из темноты. Сосны, пихты, кедры… с кедрами было неудобней всего — они росли то вверх, то горизонтально, топорща ветви, как гребенку. Вывороченные из земли стволы тянули в разные стороны узловатые корни. По ним стелился мох — яркий, как свежепокрашенный забор, и мягкий, как ковер. Через все это приходилось перелезать, протискиваться, раздвигая плечом ветки с мягкими иглами, отводить с пути нависающие заросли.

Это было… это было хорошо. Ланс поймал себя на странном чувстве — пока они так пробираются через чащу, с ними ничего не может случиться. Это были препятствия — но несложные и какие-то ненастоящие. Будто созданные для того, чтобы им было, что делать и как находиться вместе, не чувствуя неловкости.

Королева чертыхнулась и остановилась. Ланс замер.

Королева присела на поваленный ствол и вздохнула, стягивая туфельку и вытряхивая из нее камешек. Ее городской наряд, конечно, совсем не подходил для дебрей.

— Чулок порвала, — с досадой сказала она и фыркнула. — Хороша я, да?

Очень, чуть было честно не сказал Ланс, но вовремя прикусил язык.

Королева надела туфельку, притопнула и хмыкнула:

— Хотя, полагаю, авалоновцам без разницы. Хоть в шкурах прыгай, хоть корону нацепи — все им одно. С высоты своей… вековой мудрости, — она вздернула губу. Лансу показалось, что она сейчас зашипит, как кошка.

— Присядьте, Ланс, — королева светским жестом указала на бревно рядом с собой. Ланс осторожно опустился рядом — так, чтобы случайно не коснуться ее коленом. Королева расправила юбку, сцепила пальцы перед собой и внимательно посмотрела на него:

— Что вы знаете об этом месте, Ланс? Кто тут живет? И что им — или ему, или ей — может быть нужно? Что мы можем предложить?

Ланс задумался.

— Здесь живет Дева Озера, — сказал он. — И Мерлин, — подумав, добавил он. — Кажется. Но я не знаю, что им нужно.

— Мерлин… — королева нахмурилась. — А как вы сюда попали? Это ведь Авалон.

Ланс сорвал сосновую ветку и принялся обрывать с нее иголки.

— Я родился… в другом месте, — медленно произнес он. — Его больше нет. Меня притащил колдун. Не знаю, зачем. Я предлагал свою службу Деве Озера. Она не приняла ее. Но она отправила меня в Камелот. Остальное вы знаете.

— Они что-нибудь от вас хотели? Что-нибудь у вас спрашивали?

Ланс покачал головой:

— Вы же видели сегодня. Они все одинаковые. Они всегда спрашивают, чего ты хочешь, и выкручивают тебя, как полотенце, а потом бросают. Им нельзя верить, им нельзя доверять. Я не знаю, откуда они такие, я не знаю, зачем и почему они все это делают. Они… — Ланс махнул рукой. — С драконами проще, Ваше Величество. Они могут только убить тебя, и все.

Он в сердцах отбросил сломанный прутик.

Королева погрызла ноготь.

— Да, — сказала она. — Но Артур считал Мерлина своим другом. Собственно, кажется, это была единственная причина, по которой он его терпел, с такими-то выкрутасами. Советник из него…

— Разве Его Величество никогда не ошибался в тех, кто его окружает? — негромко спросил Ланс.

Королева резко отвернулась в сторону. На щеках у нее зацвели пятна.

— О, — тихо сказала она. — Еще как.

— Я не вас имел в виду! — выпалил Ланс, и сам мучительно покраснел.

Королева прикусила губу, наклонилась и успокаивающе потрепала его по колену:

— Я знаю, Ланс.

Она встала и резким движением отряхнула юбку.

— Но наша единственная надежда в том, что с Мерлином он не ошибся.

В конце концов кедры-стланцы сменились отчетливой тропой, вьющейся по берегу, между озером и рядом высоких сосен, стройных, как колонны. Она пронырнула между корней, свернула раз, другой и третий и заросли расступились, открывая берег и двоих на берегу.

Мерлин в расхристанной рубахе лежал, опираясь на локоть и разглядывал платок перед собой. На платке грудилась какая-то мелочь — ветки и камушки. Дева Озера сидела на траве напротив — можно было разглядеть тонкий профиль и белое плечо, выступающее из ворота платья.

Мерлин подобрал несколько камушков и разложил их ромбом. Дану задумалась, потянулась к воде, зачерпнула горсть и принялась капать на ткань так, чтобы вокруг оставалась череда пятен, завиваясь спиралью. Колдун подпер подбородок кулаком и замер. Потом протянул длинную руку, вынул у дану из-за приостренного уха белый цветок и водрузил в центр. Она быстро наклонилась, сорвала несколько травинок и добавила их к спирали.

Колдун почесал бровь и сел:

— Да, — сказал он. — Пожалуй, так. — Он поднял глаза от своего хлама и обнаружил пришельцев. — Ух ты, люди!

— Вран их прислал, — с легким недовольством сказала дану, не оглядываясь. — Хотела бы я знать, зачем.

— Так давай спросим! — жизнерадостно предложил колдун, вскакивая на ноги. — Здравствуйте, люди! Вы кто?

У королевы побелели губы:

— Ты не помнишь? — едва выговорила она.

— А должен? Нет-нет, не отвечай, я сейчас… — Он свел брови и зажмурился. Не открывая глаз, наставил палец на королеву. — Роза, поклонение, человек-женщина, ножны, Артур, — он перевел палец на Ланса. — Ясень, поклонение, сиротка, Сын Солнца, Гвальхмаи. — Колдун распахнул глаза. — Джиневра? Ланс? Какого черта вы тут делаете?

Джиневра облегченно выдохнула:

— Какого черта ты сам тут делаешь?! И где Артур?

— В смысле — где Артур? — удивился колдун. — Он же к тебе вернулся?

— Не вернулся, — тихо произнесла Джиневра.

Колдун затряс головой:

— Нет, погоди, я же специально посмотрел — толпа народу, Артур такой довольный… ты там точно была, платье у тебя еще такое было… на сугроб похожее…

— Это была наша свадьба, — терпеливо сказала Джиневра. — Это было раньше.

Мерлин посмотрел на дану.

— Может быть, ты не с той стороны Реки посмотрел? — предположила она.

Колдун задумался:

— Да нет, не может быть. Я же специально еще проверил. А ну-ка пойдемте…

Он торопливо зашагал прочь. Остальным ничего не оставалось, как следовать за ним.

Дом был не тот, в котором когда-то жил Ланс, но сходный — гладкий белый куб без окон и без дверей. На поляне перед ним росло стеклянное деревце в человеческий рост. На нем висели стеклянные яблоки, очень похожие на шары, которыми на Рождество украшают елку. Некоторые светились изнутри. Колдун нашел одно, светящееся золотистым изнутри и пристально уставился на него.

— Не понимаю, — пробормотал он и повернулся к Джиневре. — Послушай сама.

Он щелкнул по яблоку. Оно зазвенело. Ланс вздрогнул — ему показалось, что он услышал счастливый смех на два голоса, и ему немедленно стало мучительно неловко. Он слишком часто слышал такое во дворце.

Королева покачала головой.

— Это наша свадьба, — тихо произнесла она. — Ты дарил нам такое. Разве ты не помнишь?

— Да нет же, — повторил колдун. — Это не запись. Это то, что происходит сейчас. Вот, смотри, — он щелкнул по прозрачному яблоку на ветке. В хрустале мимолетно отразился силуэт королевы. Он засветился темно-зеленым. Колдун щелкнул по нему еще раз, и он запел, как колокол. Безнадежная, глубокая печаль сомкнулась над головами, как омут. Ланс сглотнул. Колдун торопливо прикрыл яблоко ладонью.

— Это то, что происходит сейчас с тобой, — пояснил он.

— Да, — сказала королева.

Повисла пауза. Колдун повернулся к дану:

— Где я ошибся? — спросил он.

Фея стояла под деревцем, запрокинув голову вверх:

— Ты не ошибся, — сказала она. — Человек, выходя из тела, оказывается в Аннуине. В Аннуине имеют значение только истинные желания. Артур перешел Реку — и вот результат.

Колдун нахмурился:

— Так не должно было быть. Артур планировал вернуться. Его должно было притянуть обратно. Он хотел вернуться, уж настолько-то я его знаю! Он хотел, чтобы на Камелот не нападала всякая случайная нечисть, он хотел решить эту проблему и вернуться назад. В свой обожаемый Камелот в силе и славе, — он покосился на Джиневру. — К тебе, опять же.

— Он не вернулся, — тихо сказала королева.

Фея пристально посмотрела на нее:

— Не вернулся совсем? Или что-то произошло? План был в том, что ты будешь его ждать и по твоему ожиданию он найдет дорогу обратно.

Королева сжала обручальное кольцо на пальце.

— Он… вернулся. А потом я поняла, что это не он. Не Артур. Я ринулась искать его. Блейз помог нам добраться сюда.

Колдун закрыл лицо руками и что-то невнятно зашипел.

Фея погладила его по плечу и перевела взгляд на Джиневру.

— А, — сказала дану. — Это все объясняет. Артур попал в истинное мгновение. — Увидев непонимающее лицо, она вздохнула и начала объяснять. — Из Аннуина ничего не исчезает. Время — только одно из его измерений. Люди в Срединных землях всегда движутся по времени в одном направлении, но на самом деле время нелинейно. По нему можно перемещаться в любую сторону или не перемещаться вообще. В Аннуине играют роль только истинные желания — и, видимо, Артура выплеснуло в то мгновение его жизни, когда он полностью совпадал с собой, со своим истинным желанием, и оно было максимально воплощено. В то мгновение, когда он был максимально настоящим. — Дану коротко вздохнула. — Вообще-то, это невероятная удача для человека. И для дану тоже. Я думаю, в пределах мира, существующего до конца света, ничего более хорошего с Артуром произойти бы не могло.

— Этого мало, — сказал Мерлин.

— Это очень много, — сказала дану. — Ты опять судишь всех по себе.

Мерлин чуть наклонился и аккуратно подцепил ее за подбородок пальцем:

— Ты бы отказалась от того, что узнала за Рекой? — мягко спросил он. — Ты бы позволила кому-то решить, что ты не должна знать таких вещей, потому что не выдержишь?

Губы у дану задрожали:

— Ты знаешь, что нет! — Она высвободилась и передернула плечами. — Но не все могут выдержать. Нельзя… нельзя насильно макать человека в Реку и нельзя силой вынимать из Аннуина. Ты знаешь, чем это заканчивается. Ты уже пытался. Мы уже раз пытались — и чем это кончилось?

Мерлин вскинул взгляд на Ланса и быстро отвел глаза. Отвернулся к своей яблоне и принялся ее разглядывать, перекатываясь с пятки на носок.

Фея повернулась к Джиневре.

— Я не знаю, кого выплеснуло к тебе из Аннуина… но он отлился по твоему истинному желанию. Если ты заботишься о счастье Артура и о своем — тебе стоит оставить все, как есть. Артур никогда не будет счастлив больше, чем сейчас. И твое истинное желание никогда не будет исполнено точнее.

— Нет, — сказала королева.

— Ты же этого хотела, — сказала дану.

Королева на миг опустила веки.

— Я этого хотела, — подтвердила она. — Но это неважно. Я точно знаю, что Артур не хотел бы видеть на своем троне самозванца. Я, — дыхание у нее перехватило, но она продолжила, — я могу предать его своими желаниями, но не разумом и волей. Нас отправил сюда хозяин черной башни. Он сказал, что вы можете помочь. Он соврал?

— Нет, — сказал Мерлин.

Он развернулся на пятках.

— Я не могу навязать выбор. Но я могу его предложить. Разве это не будет честно? — с нажимом спросил он.

Дану только вздохнула.

— Подержи меня, — сказал Мерлин. — Я посмотрю.

Он сел прямо на землю и прислонился спиной к яблоне. Дану встала рядом. Ланс не понял, что она делает — дану не шевельнулась, только между бровей у нее пролегла складка. На солнце набежало облако. Ланс вдруг ощутил пожатие — королева, не отрывая взгляда от колдуна, сжала его руку. Он скорее прочитал по губам, чем услышал — «Не отпускайте меня, Ланс. Пожалуйста».

Ланс сжал ее ладонь.

Ничего не происходило. Только у колдуна неприятно подергивалось лицо — будто он пытается смотреть зрачками внутрь. Вокруг стыла вязкая промозглая тишина. Ланс попытался вспомнить, было ли так тут всегда, но не смог.

Вдруг будто где-то внутри лопнула натянутая струна.

Колдун дернул кадыком, изогнулся и долбанул о стеклянный ствол затылком. Хрустальные яблоки дребезнули вразнобой. Дану скользнула вниз, подхватывая Мерлина, который начал валиться набок. Колдун заперхал, сгреб себя за ворот в кулак и с усилием выпрямился. Вид у него был как у откачанного утопленника.

Ланс ощутил, как рядом с ним перестала дышать королева.

— Он не пойдет за мной, — сказал колдун. — Я могу его найти, но он не пойдет за мной.

По кронам сосен вокруг прошел резкий ветер. Дану обвила колдуна руками. Он не глядя сжал ее ладони, дернул кадыком, переводя дух и продолжил, не отрывая глаз от Джиневры. — Я знаю, где находится Артур в Аннуине, но он не пойдет за мной. Ты, возможно, смогла бы до него дозваться, но ты не сможешь найти его по своему истинному желанию. Но…

— Но? — выдохнула королева.

Колдун погрыз губу:

— Возможно, есть еще один способ… вы клялись именем Единого быть вместе. Ты помнишь текст?

— В горе и радости… — проговорила королева. — В болезни и в здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит нас…

— Смерть уже разлучила их, — сказала дану. — Артур уже в мире духов.

Колдун зажмурился:

— Но он сам этого не знает. В его истинном мгновении это не так, — он повернулся к дану. — Это очень зыбкий шанс. Но шанс. Клятва, хотя бы и людская клятва… за это можно зацепиться.

Королева упала перед ним на траву, как подкошенная — будто кто-то ударил ее под колени. Ланс подумал, что она сейчас схватит колдуна за грудки и начнет трясти, но она только выдохнула:

— Что нужно сделать?

Колдун набрал в грудь воздуха и сообщил:

— Я нашел Артура по его разлому. Я его открою — и они пройдут.

Дану резко вскочила на ноги:

— Да их просто смоет!

Мерлина подбросило следом:

— Нет. Если ты поможешь мне.

Королева осталась на траве, бессильно уронив руки на колени.

Взгляд дану метался между Мерлином, королевой и Лансом, как птица по клетке.

— Разве ты не видишь? Каждый раз, когда мы вмешиваемся, становится только хуже! — Она выпалила это, зажала себе рот ладонью — и вдруг засмеялась ледяным и звонким смехом. Ланс вспомнил белую в башне. — Я поняла, — пояснила дану. — Я поняла, почему их прислал Вран. Он хочет показать мне, как бессмысленно нам вмешиваться в человеческую историю.

Мерлин поднял брови:

— И что ты думаешь?

Дану зажмурилась:

— Скажи мне, что ты видишь в этом смысл. Скажи мне, и я поверю тебе на слово.

Мерлин взял ее за плечи:

— Он есть.

Дану кивнула:

— Хорошо. Я помогу. Тебе нужно время?

Мерлин застыл столбом. У колдуна опять сделалось такое лицо, будто у него зрачки смотрят внутрь черепа. Он зашарил в воздухе руками перед собой, как кукла на нитках. Потом дернул подбородком и моргнул.

— Нет, — сказал он, и начал зачем-то раскатывать рукава. Оправил манжеты, застегнул ворот и повернулся к дану:

— Посмотри, чтобы их не задело, хорошо?

Фея кивнула.

Ланс помог королеве подняться. Кажется, она этого даже не заметила.

Фея шагнула к ним. На фарфоровом треугольном личике появилось неприятное выражение — как у хирурга.

— Вы пойдете вместе? — спросила она.

Королева беспомощно оглянулась на Ланса. «Не оставляйте меня».

— Да, — сказал Ланс.

— Хорошо, — сказала дану. — Что бы вы ни увидели — не выходите из круга. Когда я открою проход — идите.

Какого круга, хотел спросить Ланс — но тут дану неуловимо покачнулась, и от нее отделились два двойника — справа и слева. И еще раз, и еще… С разных сторон, на самой грани слуха, поплыл шепот — Нимуэ… Нимье… Нинева… Ниниан… Ниниэн… Вивиэн. Вивьен. Вивиана.

Хоровод вокруг сомкнулся.

Двойники не были полностью идентичными — они отличались кроем серой одежды, прической, выражением лица — но глаза у всех были одинаковые, прозрачные и бешеные. Ланс вспомнил, как шарят прожектора в темном небе. Он попытался рассмотреть, что делает Мерлин.

Колдун стоял спиной к хороводу, лицом к озеру. Вдруг он припал на одно колено, упираясь ладонью в берег — и день вокруг померк, резко, как выключили свет.

На темном небе высыпали звезды — будто опрокинули солонку. Земля под ногами задрожала. Ланс прижал к себе Джиневру.

Слева, справа, со всех сторон вокруг них из земли рванулся черный лес, вспарывая небеса. Необъятные стволы, узловатые корни, извивающиеся, схлестывающиеся друг с другом ветви — выше, выше, выше, раскалывая на части небесный свод.

Джиневра вскрикнула, как пронзенная, и спрятала лицо на груди у Ланса.

Дева Озера напротив смотрела на них сурово и прямо. У той, что была слева, из неморгающих глаз катились слезы. Та, что была справа, запрокинула лицо к темному небу и беззвучно ахнула. По хороводу бежала рябь, но двойники не размыкали рук.

— Где мы? — спросил Ланс.

— В русле Реки… Реки… Реки… — отозвались голоса. Кто-то застонал за его спиной. Кто-то засмеялся.

Та, что стояла напротив, вскинула руку, не разжимая ладони — как в игре в «ручеек».

— Идите, — сказала она.

Куда, хотел спросить Ланс.

Джиневра высвободилась из его объятий и шагнула вперед, как сомнамбула. Ланс вдруг увидел, как от ее сердца тянется тонкая, не толще волоса, золотистая нить, и Джиневра нанизана на нее, как бусина на нитку.

Королева сделала шаг вперед. Потом другой — привставая на носки и выгибаясь, как лук, готовая то ли взлететь, то ли рухнуть лицом вниз.

Она вышла из хоровода и шагнула в тьму.

Ланс шагнул за ней.