Колыбель качается над бездной

Марина Алант (2018)

Перед вами нетривиальная история любви, основанная на реальных событиях, но при этом исполненная таинственности на грани мистики. Непредсказуемый, неуловимый, дерзкий мужчина вовлекает женщину в любовную игру с неизвестным финалом. Готовая рисковать ради страстного чувства, она с вызовом принимает предложенную роль, завораживая, интригуя и расставляя ловушки. Эмоциональные отношения приобретают подчас характер жестоких состязаний. Судьба обрывает опасную игру на краю трагедии, отдавая только одному и мучительную боль, и превосходство. Шокирующий финал подчеркивает силу и смысл истинных ценностей человеческой жизни.

Глава 2

Прошло время, но я не забыла чудесной маленькой поездки. Ожила, заблестела и с любопытством стала относиться… к телевизору.

Однажды мне позвонила моя сотрудница и сообщила, что меня ждет мужчина. Я примчалась в свой магазин и сразу узнала водителя, знакомству с которым была обязана зеркалу заднего вида.

— Наталья Романовна, вы не могли бы поехать со мной?

“Да!” — хотела выкрикнуть я, но собралась с духом и спокойно ответила:

— Да.

Был вечер и за окошком высокого джипа он стелился с каким-то особенным упоением. Мы прикатили к знакомому роскошному дому, и водитель сделал безответный звонок. Ворота сами собой распахнулись (как в передаче “В гостях у сказки”), и мой “знакомый по зеркалу”, проводил меня внутрь двора, где стоял черный внедорожник. Без объяснений сопровождающий вернулся к “лайнеру” и тут же укатил.

Я послушно стояла не двигаясь. Вероятно, полминуты, не меньше. И тут фары внедорожника вспыхнули, ослепив меня в прямом и переносном смысле. Будь я менее наивной, раскусила бы с усмешкой напускную эффектность такого жеста, а точнее, хитрого эксперимента с целью выявить мою непрозорливость. Открылась черная, люто тонированная дверца, и передо мной предстал Сам. Уже не такой кабинетный, подавляющий торжеством, а в джинсах и короткой куртке.

— Здравствуйте, Наталья Романовна! — сказал мужчина с шутливой распевностью и даже слегка поклонился.

— Здравствуйте, Андрей Константинович. Вы хотели меня видеть?

— А разве вы не хотели видеть меня? Как вам идея прокатиться со мной?

И мы поехали. Кружили по городу, разговаривали о том, о сем, улыбались друг другу. В один прекрасный момент из-за пазухи его куртки явилась маленькая пушистая обезьянка (игрушечная).

— Это мне?

— Вам.

— Спасибо.

Он поинтересовался здоровьем моего отца, расспросил о ребенке, не забыл осведомиться об успехах в бизнесе. За городом остановил внедорожник и повернулся ко мне.

–Наташа, я знаю о ваших проблемах с мужем. Знаю, что переживаете. И могу сказать, что все это не есть хорошо для состояния женщины, как физического, так и психического.

Я молчала и заворожено слушала. И чуть не сошла с ума от следующих слов:

— Вы мне очень нравитесь. Я хочу предложить вам общение.

— Что это значит?

— Не пугайтесь. Флирт мне не нужен. В свою очередь, если вы любите флиртовать, лучше откажитесь сразу.

— Мне жаль, что я произвела впечатление женщины, согласной на легкомысленный флирт.

— Нет, нет. Я думаю о вас иначе. Мне нужны серьезные отношения на много лет.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Я одинок, временные связи меня не устраивают, мне нужна только одна женщина. Сразу скажу, под одной крышей жить не буду, как бы этого не хотел. Мои дочери неспокойно пережили наш с женой развод. Это было пятнадцать лет назад, и до сих пор самыми дорогими людьми в моей жизни остаются дети, а теперь еще и внучка. Я живу для них.

Я поняла, что безоглядно влюблюсь в этого мужчину и пропаду, если вдруг однажды стану ему неинтересной. А кроме этого слухи о жизни странного человека долетали и до меня, и из данного зыбкого, а потому интригующего, источника мне было известно, что женщины толпами кидаются ему в ноги, и далеко не целомудренную жизнь ведет Глава. Да и кто бы на его месте устоял перед неубывающим соблазном?

— Андрей Константинович, меня очень тронули ваши слова. Но я хочу поступать так, чтобы потом уважать себя. Я всегда считала, что и мужчина, и любовь в жизни должны быть единственными. К сожалению, я обожглась. Мне было очень больно. Экспериментов мне не нужно. Я очень осторожна. А деньги и статус мужчины для меня никогда не будут являться первой причиной отношений. Я не хотела вас обидеть, просто очень желаю, чтобы вы поняли меня.

— Я понял. Значит, вы, то есть ты отказываешь мне?

— Да…

— Жаль. И зря. Мне кажется, что ты боишься лёгкого, поверхностного к себе отношения со стороны мужчины. Но я сам устал от таких отношений. Я не обижу тебя и хочу, чтобы мы были одним целым, поддерживали друг друга. Женщине трудно без мужского плеча. Подумай, пожалуйста.

— Хорошо, я подумаю.

Как хотелось крикнуть: “Согласна!”

Но я панически боялась, что будет больно потом. Его власть, его уверенность в себе и “отшлифованный” эпатаж всегда будут превалировать над моим нравом. А интересно равновесие.

— Сколько времени ты будешь думать?

— Дайте мне две недели.

— Хорошо.

Мне показалось, что его настроение ухудшилось. Легко и быстро мы пронеслись по свободным вечерним улицам и оказались у моего дома. Однако к подъезду Глава не поехал, остановился чуть раньше, где шансов у прохожих увидеть его было меньше всего.

Мужчина вышел и открыл дверцу с моей стороны.

— До свидания, Наташа, — грустно улыбнулся.

— До свидания, Андрей Константинович.

Все последующие дни я летала, я грустила…

Однажды в мой магазин принесли корзину цветов. А еще через три дня — букет прямо домой. В каждом из этих подарков лежала записка: “С надеждой. А.К.”

До этого момента я думала, что чудеса на свете случаются крайне редко и только не в моей жизни. А тут после затяжной депрессии такой фейерверк эмоций!

Обезьянка сидела на переднем сиденье моей машины и еще несколько дней хранила запах его парфюма. Я слушала музыку, которая в тот вечер звучала у него в салоне и вспоминала, как еще стоя за дверью, почувствовала, что этот мужчина мне понравится. Да, его статус не мог не сыграть определенную роль, ведь это показатель ума и силы личности. Но в моих внезапных чувствах роль статуса второстепенна. Сначала что-то тронуло меня в его голосе, а потом, в момент встречи наших взглядов, два сердца застучали в унисон. Такое в среднем и зрелом возрасте — редкая роскошь. Поклонник старше меня на тринадцать лет.

Я еще раздумывала над его предложением, всё больше склоняясь к убеждению в его принадлежности к числу настоящих мужчин (к тридцати шести я все еще не избавилась от потребности верить в такое). В нем чувствовалась надежность. Привычка властвовать была схожа с отцовской заботливостью и в нужный момент, наверное, плавно перетекала из первой во вторую. Я начала догадываться, что манера его поведения, близкая к эпатажной, может являться как стремлением привлечь внимание, так и защитой — этаким куражом с целью стряхнуть с себя массу чужих проблем, принятых за день. В любом случае это маска. Под ней он другой.

На первый взгляд все хорошо. Что же все-таки вызывает сомнение? Я сама. Это будет каждодневная борьба за интерес избалованного успехом и вниманием мужчины. Я не смогу позволить себе расслабиться, какой была при жизни с мужем в первые годы (не сомневаясь в его любви). Мужа не надо было снова и снова покорять, стало достаточным просто быть рядом. Теперь мужчина на порядок выше. Смогу ли я ему соответствовать? Отвержения я не перенесу (к сожалению или к счастью, я — максималист и ко всему в жизни отношусь завышено серьезно).

Я все прикидывала, каким образом мужчина даст о себе знать, но вариант не угадала. Глава оказался очень пунктуален. Ровно через две недели, когда мое волнение дошло до лихорадки, он появился в моем магазине именно в то время, в какое обычно я там бывала. Впрочем, ему ничего не стоило выяснить это. Буквально за пару минут до закрытия вошел один из обитателей черного джипа-сопроводителя, чтобы убедиться в отсутствии посетителей. А затем появился он — мой Монстр, моя выразительная личность. Продавщица растерялась и забыла поздороваться. Да и я сама чуть не выронила из рук кассовый журнал. Легкий намек security, однако, мы поняли обе: закрыли дверь на ключ. Гость с доброй важностью принялся рассматривать содержимое витрин, где красочным ковром расстилались многочисленные ряды дисков с фильмами, музыкой, компьютерными играми и всяческой другой интеллектуальной всячиной. Я создала свой магазин сама, любила и лелеяла его. Поэтому он дарил мне любовь покупателей и неплохой доход. Мне нравилось в какой-то мере иметь отношение к сфере культуры и искусства.

Обнаружив во внимании Главы заинтересованность, а не просто желание завуалировать повод прихода, я с удовольствием стала его экскурсоводом. Всё внимательно рассмотрев и расспросив, гость неожиданно направился к выходу. Несколько секунд я растерянно хлопала ресницами, но, чуть придя в себя, бросилась к порогу. Сотрудница за мной. Черный джип стоял неподалеку и не трогался с места. Я его узнала по номеру (сразу запоминаю знаки). Кстати, на личной машине Монстра красовались цифры такие же, как и на моей, только в другом порядке. Эти три цифры имели для меня судьбоносное значение на протяжении всей жизни. Вот они: единица, двойка, девятка. Судите сами. Я и мой ребенок появились на свет девятого числа. Замуж я вышла в двадцать один год (два, один) и даже двадцать первого числа. Календарный год моего замужества и следующий год рождения сына в сумме составляют числа двадцать один и двадцать два. Годы взросления, которые в числовом значении делились на девять — день моего рождения, оказывались судьбоносными или даже переломными: восемнадцатилетие и двадцатисемилетие. Стоп! Мне ведь сейчас тридцать шесть! Ничего себе!

Интересно, приезжал ли глава на другом автомобиле? Тогда почему security остались здесь? Не может ли он оказаться внутри черного джипа? Я жутко волновалась, спешила с закрытием, терялась с ответами на вопросы любопытной продавщицы. На улице мы с ней попрощались, разошлись в разные стороны. Черный “Patrol” стоял себе невозмутимо и торжественно на прежнем месте. Я шла не по направлению к нему, а скромно мимо. В момент моего “намагниченного” мимо, окошко в машине опустилось, и знакомый (до сердечного пощипывания) голос окликнул меня

Я забралась на заднее сиденье огромной машины, попала в ауру Всеуважаемого, и джип медленно покатил.

— Так что вы решили, Наталья Романовна? Что ты, Наташа, решила?

У меня почему-то перехватило дыхание, и голос пропал.

— Ты вообще что-нибудь решила? — настаивал мужчина.

— Да, решила.

— И что?

— Я скажу об этом только вам одному. При посторонних не буду.

Мой гордый каприз ему понравился, хотя несколько насторожил.

— Хорошо, — выдохнул он.

На улице “великолепных птиц” мы пересели в черный, остывший от ожидания внедорожник с судьбоносным номером и остались одни. Великолепный Монстр завел двигатель, чтобы прогреть салон. Расспрашивать не спешил. Мы сосредоточенно молчали. А мне в этот момент пришла в голову мысль, что встретились мы впервые двадцать второго ноября. Два, два, один, один! Какая привлекательная мистика!

— Ну что ты мне скажешь? — он улыбнулся, но как-то грустно, и опустил голову на руль. В таком положении он меня и слушал.

— Вы знаете, я долго думала, обнималась с вашей обезьянкой и приняла решение. Дело в том, что я не могу… Не могу оставить в жизни все как есть: депрессия, потеря интереса, ощущение, что жизнь подошла к концу и ничего уже не будет. Поэтому я говорю да.

Он поднял голову и, не взглянув на меня, нажал педаль газа. Ворота автоматически открылись, отозвавшись на намёк пульта, и мы всколыхнули ночь.

— Ты не боишься мне довериться? — загадочно спросил мужчина.

— Не боюсь, — прошептала я.

С трепетом в душе я рисовала себе картину нашего торжественного появления в каком-нибудь дорогом престижном ресторане и мучилась вопросом, достаточно ли прилично я одета, но мы оказались за городом, свернули на незнакомую дорогу, гладкую и беленькую, словно отшлифованную. Невысокие молодые елочки словно по команде “смирно” выстроились вдоль маршрута, сопровождая нас к особняку. Ковер футбольного поля “особил” жилище еще больше, это выяснится днем, а ночью виден корабль на открытой воде, прошу прощения, дом на открытых просторах. Выхоленный, оранжевокирпичный, окаймленный белой колоннадой и белыми декоративными камнями, корабль-дом встретил меня с чопорной вежливостью. С подобным недоверием — неодобрением, хотя и послушно, встречают гостей благородные псы, приструненные хозяином.

Дайте переведу дух, прежде чем опишу увиденное, а скорее невиданное. Уже только освещение способно кого угодно заворожить! Оно функционирует в нескольких вариантах на выбор: шикарная люстра под потолком; маленькие круглые светильники по периметру стен; светильники в потолочных нишах, вместе с которыми вспыхивает скрытая неоновая подсветка внутри стеклянного подиума. Это ж надо так красиво изощриться — построить в центре дома подиум со стеклянным полом! На нем величаво почивает мебель из белой кожи: диван, совмещенный с креслами и квадратный пуф. Никогда не понимала, для чего предназначена эта вещица: сидеть без спинки неудобно, лежать можно, только свернувшись калачиком, использовать в роли столика — мягко и низко. Жалко денег и занятого им места. А сейчас увидела и поняла: пуфик нужен для красоты! Он так уютно и безобидно устроился в просторном помещении, что вызывает умиление!

Больше всего меня растрогали синий камин и рассыпанные под стеклом подиума в качестве украшения морские ракушки и камушки на золотистом песке. Настоящая зона отдыха, навевающая мысли о море, спокойствии, благодати! Квадратная ниша в потолке геометрично повторяет стеклянный подиум, и по ее периметру, словно струи водопада, ниспадают светильники на длинных нитях.

— Садись вот сюда, — повелел Глава, указав на белокожанное кресло, а сам деловито принялся ухаживать. На столе появились фрукты, конфеты, бутылка вина.

— Это чилийское вино. Одно из самых дорогих и вкусных. Пробовала когда-нибудь такое?

Я покачала головой и виновато улыбнулась.

— Вот так-то, друг мой. Теперь будешь пить только такие вина и только из моих рук. Никаких дешевых ресторанов, всяких грязных танцев и так далее.

— Я не… — пыталась было возразить я.

— Шучу, шучу, моя хорошая. Расслабляйся.

Я следила за каждым своим движением, словом, взглядом, при этом тщетно старалась выглядеть естественно.

Вино было нежным, терпким и необычным. После первого бокала наступило состояние затягивающего счастья, а тело стало свободным, безмятежным, словно я им владеть больше не считала нужным.

Великолепный Монстр сидел у моих ног прямо на полу и при этом умудрялся оставаться в роли повелителя.

— А теперь пойдем, полежим.

От такого скоропостижного перехода я потеряла дар речи. Не дожидаясь ответа, хозяин взял из моих рук бокал, поднял меня за локоть и повел в спальню. Я превосходно знала, как нужно поступить, но ничего не смогло заставить меня поступить так, как нужно. Я будто проглотила язык, отключила голову, растеряла всю “воспитанность” и лишилась приобретенных взглядов на жизнь. Да и думала в тот миг нисколько ни об этом…

Я могла бы с восхищением описать приватную роскошь, но не в состоянии: слишком сосредоточена на грядущем событии.

Он был настойчив и нежен и, доведя меня блестящей техникой до головокружительного возбуждения, уверенно, безо всяких неуместных к данному вопросу томностей сказал:

— Ничего не бойся. У меня не может быть детей. Десять лет назад я перенес одну “разрисованную” детскую болезнь.