Устье

Максим Шмырёв, 2021

«Устье» – вторая часть трилогии Максима Шмырёва «Мир Великого Древа». Герои отправляются в Сумеречные Земли, чтобы вступить в ожесточённую схватку за могущественную корону Локи. Каждый из них – часть большого плана, кусочек головоломки. Но кто знает, куда приведёт их эта Игра? Возможно, ответ известен только Поезду Вне Расписания. И он уже готов к отбытию.

Глава VII, в которой рассказывается о прибытиях и отбытиях

Наипрекраснейшее в мире путешествие — таков мой подарок, дорогуши вы мои! Да, да, кругосветное! Уж я в этом что-нибудь да смыслю! Куда угодно, вдоль и поперёк!.. Балуют вас! Больше никакого метро, Фердинанд! Никакого метро во всю жизнь! Забираю у тебя все метро, какие есть!

Луи Фердинанд Селин

Автомобиль Гоин сломался, и она оставила его на улице. Ехала в подземке, вагон сильно трясло. По полу перекатывались пустые бутылки, иногда стучались об её высокий каблук.

«Опять ремонтные работы», — подумала Гоин. На стеклах поезда были мутные подтёки.

На станции из вагона вывалила толпа, такая же набилась снова.

Как нередко в подземке, Гоин охватил ужас: раствориться, исчезнуть в этой мокрой серой массе.

— Я не такая, как все, не такая, как все, — повторяла она про себя и крутила перстень на руке. Это помогало.

Сквозь стекло на неё смотрели лица Великих Усопших, изображённые на стенах станции. Они были губернаторами Хелештадта, города на Нижней Кроне, который некогда входил в Союз торговых городов, а теперь стал одним из государственных образований Сумеречной Зоны: протекторатом Хель. Город располагался на пограничной территории, примыкавшей к Окраинным землям.

Гоин вспомнились экскурсии в мемориалы губернаторов — здания, украшенные транспарантами. Внутри, на огромных экранах, шли ликующие толпы, тысячи автомобилей летели по автострадам, товары блестели яркими упаковками. Там же стояли памятники Великим Усопшим. Где находятся их души, спрашивать было не принято. Однако Гоин кое-что об этом знала и даже посетила некоторых вместе с Галаром — в чёрных колодцах Хель. Вонзить ледяное шило в их призрачные тела было забавно. Вспомнив об этом, она зло ухмыльнулась.

Гоин вышла на конечной станции, поднялась по лестнице и вышла в поле.

Притормозило такси.

— Вам куда?

— До конца дороги.

Гоин вышла из такси на краю огромного сырого поля, где начиналась Окраина. Качались сорняки. Гоин надела резиновые сапоги и пошла по грязи — к посёлку, чуть видному в тумане. Спустя полчаса она — девочка с нарисованной слезинкой — зашла в дом, возле которого поднимался вверх пар прачечной. Поднялась по лестнице, прошла в белую комнату. На скамейке болтали ногами Офнир и Альв, принявшие малую форму — деревянный и резиновый человечки. Чуть поодаль сидела Моин — такая же девушка, как и в небоскрёбе, только сменившая платье на оранжевое, с жёлтыми лимонами. К Офниру пристали комки грязи.

— Как успехи? — спросила Гоин, усаживаясь в кресло. Её ноги не доставали до пола. Деревянный человечек ухмыльнулся.

— Я выследил и пристрелил Энглунда! Всадил в него пулю! И чуть не достал Форсетти! Немного не хватило! А вот Моин — он кивнул в сторону девушки — она не проявляла должной целеустремленности! Где-то гуляла! Потом сидела дома, листала фотоальбомы на чердаке… Я не ябедничаю, просто правдив! Всё делал я! И когда меня откопал огородник — ну не без того, Форсетти всё же пристрелил меня — так вот, я сразу же начал разрабатывать новую операцию! Чрезвычайно тщательно! У меня всё под контролем!..

— Итак?..

— Пока мы потеряли след Фьялара!.. Он куда-то скрылся! А Форсетти видели на Хёгландской Ветви! Мне сообщили! Скорее всего, там появится и Фьялар! Коллеги подтягивают туда свои силы! И я не останусь в стороне!..

— Хороший мальчик, — ответила Гоин. — И какие теперь у тебя планы?

— Я устрою засаду! Мой Осведомитель, под видом небольшого засохшего гриба, укоренился под деревом и сканирует местность! Вскоре мы будем полностью готовы, уважаемый креативный менеджер! Всё будет отлично! Мы уничтожим карлика и захватим корону!

Офнир замолчал. С его деревянного носа упала грязная капля.

— А что у тебя, Альв?

— Мной подняты вверх по Древу Слепые Птицы!.. — заявил разноцветный человечек. — Целая стая. Довольно высоко! Они ждут момента, чтобы обрушиться на врага! Пока затаились в Колодцах Кошмаров. Я перемещаю их, чтобы отряды Кормчего Ближних Снов не сумели определить расположение!..

— Чудесно — это может быть полезно, — сказала Гоин. — А пока сбегайте в магазин за ситро. Держите монетки.

Она швырнула звенящий мешочек. Офнир ловко поймал его. Он и Альв выбежали из комнаты. Моин презрительно посмотрела им вслед:

— Энтузиасты.

— А разве это плохо, Моин?.. Они просто глупые и самонадеянные. Тщеславные, — протянула Гоин, — их много, таких.

Гоин поднялась из кресла, и Моин показалось, что она стала гораздо выше: тёмная башня с дрожащими красными огоньками наверху, обдуваемая ветром, в пелене дождя.

— Много таких, и чем больше проходит времени, чем старше становится наш мир, тем их больше. Ваша группа — одна из множества, одна из сотен и тысяч, которые кружат в серых ульях Хель и Сумеречной Зоны. И все они ждут момента, чтобы просочиться сквозь щели, трещины, все расширяющиеся щели и трещины на Крону. Пока другие — с той стороны — ещё латают стены, выстраивают баррикады, их отряды щетинятся копьями и штыками под цветастыми знамёнами — но наступит день, когда и они станут такими же, как Офнир и Альв, а может ещё глупее и самовлюблённей… И слабее — еле поднимающими столовую ложку без того, чтобы не поплакаться Старшим. И тогда дерево утонет в сумерках — серый ствол, окружённый бурой сыростью, где просвечивают только болотные огоньки… Равновеликие и равно ничтожные друг другу.

— Неужели Муспельхейм не сожжёт такой мир?..

— Звезда?.. Это старая басня, в неё мало кто верит. Есть планета с другой формой жизни, чьи обитатели иногда применяют тут свои колдовские приёмы. Их можно одолеть и уничтожить — со временем. А никакого Сада не существует. Он давно засох! Или вообще не существовал. Есть пустое пространство, сквозь которое можно добраться до новых миров, которые обширней и лучше, чем наш. И устроить их по своим планам, своим правилам… А наш мир, это Древо изживает себя…

— Неужели будущее Древа настолько… не вдохновляюще?..

— Ты умнее других, Моин. И в таком мире будут свои фавориты и фаворитки, летящие на красных автомобилях по шоссе у побережья лазурного моря. Под звуки саксофона!.. Меня бы это устроило. Пока будет возможно! Пока всё это тоже не затянет болото всеобщего распада… Но я бы не отказалась и от другого. Большего. Настоящей силы и власти. Бессмертия, — сказала Гоин медленно и посмотрела на Моин. Та взглянула ей в глаза.

— Как и Фьялар?..

— О! Великий восстановитель королевства Локи!.. — Лицо Гоин затуманилось, словно от приятного воспоминания, почти сразу же это выражение сменила презрительная гримаса.

— Ты много спрашиваешь, Моин.

Моин промолчала.

— Мне позвонил, — затем ответила она, — господин Эйнар. И рассказал, что есть новые планы… которые ветер нашёптывает водостокам. О которых говорят в баре на городской окраине.

— Значит, Параллельное ведомство приняло мои рекомендации, — ответила Гоин. — И что он тебе сказал?

— Ничего особенного. Познакомился. Посоветовал следовать вашим инструкциям.

— Прекрасно. — Гоин улыбнулась. — А как моё поручение?

— Я нашла рыцаря. Шумящий Лес не любит чужих. Но меня не тронули. Лес помнит того, кто владел тёмным мечом.

— Как рыцарь?..

— Тень слилась с ним. Привязала его к себе. К башне и своей цели. — Он помнит тебя? — Гоин усмехнулась. — Меня?.. Ему кажется, что да. — И готов действовать?

— Да. Он пока не может переместить башню. Но двигает её тень.

— Пора включать его в игру. Пусть тень встанет на пути Форсетти. Да, ещё… Лучше, чтобы Фьялар пока выжил. Девушка из Ближних Снов тоже. Не стоит торопить события. Можешь даже им помочь, аккуратно, без огласки. И докладывай мне обо всём, что касается Эйнара. Расскажи ему о рыцаре и тени. Это может быть полезным.

И, — Гоин усмехнулась, — не надейся меня провести. Будешь действовать в точности с моими указаниями, и я обеспечу тебе место в прекрасном новом мире.

— Конечно, госпожа креативный менеджер. Благодарю вас. — Моин сделала паузу и добавила: А если Фьялара и эту девушку прикончат Офнир с Альвом?..

Гоин рассмеялась:

— Если такое произойдёт, будем считать это моим успехом и точным выполнением приказа Департамента. У меня всё.

Моин повернулась и пошла к выходу. Она открыла дверь и спустилась вниз. Навстречу ей бежали Офнир и Альв с большой бутылкой газировки. Около дома они свалились и принялись колотить друг друга, кувыркаясь в грязи. Моин прошла мимо них — в сторону темнеющих деревьев.

* * *

Форсетти прибыл на Хёгландскую Ветвь. Было позднее утро, когда он шёл к своему старому дому, откуда некогда начал путь на Верхушку Кроны. Дом был продан, он был частью гостиницы, однако Форсетти оставил за собой небольшую квартиру на втором этаже. Он поднялся по лестнице и вошёл в неё. Уселся на старое кресло-качалку, качнулся туда-сюда, ещё раз. На стене висели картины, которые он не взял в новый дом: егеря, преследующие вепря по белому снегу, за вепрем тянулся кровавый след; лес, над которым темнела башня — был вечер, и солнце висело над ней огненным шаром. Форсетти прикрыл глаза. И тут в дверь раздался громкий стук.

— Входите! Огромный бородатый мужчина в чёрной форме прошёл в дверь и ринулся к Форсетти. Тот обернулся.

— Брат Панкрат! Ты пришёл!..

— А как же! — Брат Панкрат обнял Форсетти. — Как же я мог оставить тебя! Отец Евстафий благословил нас.

— Он передал что-то ещё?

— Сказал, что цель путешествия — это вроде ветряка на горизонте, который призывно машет крыльями-руками. И когда мы подойдем к нему, то увидим нечто другое: что на самом деле движет ветер. Я не совсем понял, что он имеет в виду.

— Мне тоже не совсем ясно, куда мы собрались, брат Панкрат. То есть я думал, что понятно, а вот теперь, тут, я чувствую, что меня захлёстывает прошлое, я в прошлом: словно вышел на вчерашней станции, и всё такое, как надо, привычное, но только вчерашнее. А впереди длинный коридор, много дверей: только все они ведут ещё глубже: в позавчерашнее, позапозавчерашнее. И оно там не насыщенное, не приятное время, сладкое, подобно варенью в банке, а тусклое, странное: будто задержавшийся гость, и уже всё выпито и съедено, а он всё сидит и сидит на краешке стула, опершись о стол руками, смотрит на тебя. Ты ждёшь его слов или он твоих? И есть ли, что ещё сказать?

— Фенрир… То есть Форсетти… Ты усложняешь… От тебя просто веет меланхолией. А ведь мы начинаем боевой поход, а брат! И Миммеринг при тебе, — брат Панкрат прикоснулся к мечу, который Форсетти прислонил к креслу. Тот ответил радостным звоном. — Надо отпраздновать встречу! Гляди, что я принёс из подвалов Обители, — он вытащил из дорожной сумки тёмную бутылку, по виду очень старую. — Вино времен Императора Олафа, светлых дней Империи!

— Ты прав, брат. Только я позвоню Салли.

Он набрал номер. Салли взяла трубку.

— Привет. Как у тебя дела?

— Все отлично, милый. Цветы, которые я посадила, отлично прижились. К ним уже летают пчёлы. А ты как?

— Отлично. Приехал брат Панкрат, помнишь, я рассказывал, как мы служили вместе, а потом встретились в Обители?.. Да, он передает тебе привет. И, — Панкрат, — от Салли тоже привет. Форсетти понизил голос и тихо сказал, — я скучаю.

— И я тоже. Жду тебя дома! Очень-очень!

— Я скоро буду, дорогая.

— Да, ещё… Ты не мог бы прислать из старого дома картину? Ну ту, с вепрем, она бы хорошо смотрелась в гостиной. Над диваном — там, где спал твой приятель Фьялар, как-то пустовато!..

— Хорошо, я распоряжусь.

— Люблю, целую!

— Целую. Люблю.