18
— Давайте задержанного! — донесся из комнаты усталый басок.
— Сержант Буркин! Введите задержанного! — визгливо продублировал команду старлей.
— Пшел! — ткнул Вася Логинова автоматом.
В комнате металлоломщицы народа стало больше, а денег — намного меньше. Теперь на мохнатом ковре лежали только три сотенные бумажки. Следователь оказался невысоким толстым мужчиной в затертом пиджаке и такой же затертой рубашке с вышедшим из моды галстуком. Устало посмотрев на Логинова, следователь сказал:
— Можете сделать чистосердечное признание, гражданин. Суд это учтет…
— Здравствуйте! — кивнул Виктор. — А вы следователь, из прокуратуры?
— Да. Моя фамилия Гришко, — слегка наморщил для важности картофелеобразный нос с красными прожилками «следак».
— Тогда я хочу сделать официальное заявление! — быстро проговорил Виктор. — Я сегодня случайно познакомился с гражданкой э-э… не знаю ее фамилии, она представилась Юрьевной. И она дала мне номер своего мобильного телефона! Ночью я ей позвонил, и она пригласила меня в гости. Когда я приехал, в квартире находился убийца, который меня оглушил…
— Единственное, что может вам помочь, — вздохнул следователь, — это чистосердечное признание…
— Да в чем мне признаваться? Во-первых, вы можете посмотреть время моего звонка, прибавить к нему время на дорогу и сопоставить его с временем смерти э-э… потерпевшей. А во-вторых, оглушить меня она не могла! Уж это-то вы как следователь должны понять без каких-либо экспертиз!
— Это почему? — впервые не со скукой, вроде как с интересом посмотрел на Логинова Гришко.
— Да потому что у нее сломана шея! А в этом случае смерть наступает мгновенно!
— А откуда вы знаете, что у нее сломана шея? — быстро спросил следователь.
— Да это же видно! В общем, прошу вас освободить меня под подписку о невыезде! Обещаю являться на допросы по первому звонку и все такое!
— А вы шутник, — хмыкнул Гришко.
— В каком смысле? Я же вам объяснил, что потерпевшая никак не могла нанести мне удара. А раз так, то из этого следует…
— Из этого не следует ровным счетом ничего! — покачал головой Гришко.
Тут пришла очередь удивиться Виктору:
— В каком смысле?
— В прямом! Я не первый год работаю следователем. При ранении сердца смерть тоже должна наступать практически мгновенно. Однако зафиксированы случаи, когда люди с такими ранениями жили еще около получаса. Тут все зависит от психического состояния потерпевшего…
— Но тут речь идет не о ранении сердца! А о переломе шеи, а в этом случае поражается нервная система…
— Да хоть и так, — пожал плечами Гришко. — Но это все равно ни о чем не говорит. Потерпевшая вполне могла ударить вас до того, как вы сломали ей позвонки. А сознание вы потеряли уже после этого… Так будете делать чистосердечное признание?
— В чем?
— Как хотите… Однако поверьте моему опыту: вас задержали с поличным, улик вполне достаточно. Так что отпираться просто нет смысла…
Логинов попытался было что-то возразить, но Гришко перестал обращать на него внимание.
— Задержанного обыскивали? — повернулся следователь к старлею.
— Нет, только карманы пощупали на предмет оружия! — без зазрения совести соврал тот, хотя Вася с ведома старлея добросовестно обшарил Логинова и изъял большую часть денег.
— В темпе составляйте протокол изъятия и осмотра вещей задержанного и отправляйте его! — повернулся Гришко к какому-то капитану.
— В СИЗО?
— В КПЗ. В СИЗО пусть его оформляет следователь, который примет дело к производству, — зевнул Гришко. — Нам бы до восьми с бумагами по квартире управиться…
