Непрощенный

Максим Шахов, 2009

Полковник Управления по борьбе с терроризмом ФСБ Виктор Логинов прибывает в Крым по делу, не очень на первый взгляд сложному. Несколько месяцев назад ему наконец-то удалось ликвидировать предателя, экс-офицера ФСБ Кащеева, который при преследовании упал в глубокую штольню в скале. Но группа спелеологов не обнаруживает тела беглого предателя… Самым невероятным образом Кащееву удается выжить, и теперь Логинову во что бы то ни стало нужно выйти на его след. Кащеев тем временем налаживает контакт с ЦРУ, откуда получает задание подорвать компрессорную станцию строящегося в Краснодарском крае газопровода. Логинов уже имеет некоторые зацепки, подтверждающие, что он идет по верному пути, но успеет ли он предотвратить надвигающуюся катастрофу…

26

Еще в частной клинике Кащеев отпустил бороду, а едва выписавшись из нее, вышел на связь с американцами. То есть обратился в крымское представительство одной благотворительной организации. По роду своей прежней службы он прекрасно знал, какие из этих организаций функционируют на деньги спецслужб.

Кащеев встретился с представителем «Гуманитарного фонда» Томасом Симпли. Это был краснощекий, пышущий здоровьем молодой человек в очках с тонкой оправой. Симпли не был кадровым сотрудником ЦРУ, хотя и работал на Лэнгли. Когда Кащеев сообщил ему, кто он, Симпли здорово разволновался. Однако быстро взял себя в руки и провел «интервью», записав ответы Кащеева на диктофон.

Симпли заверил, что как можно скорее передаст «материалы» «руководству», однако честно предупредил, что это займет «определенное» время. Речь шла о том, что контакты с ЦРУ поддерживало только руководство «Гуманитарного фонда». То есть «материалам» предстояло пройти по довольно длинной бюрократической цепочке.

Кащеев понимал это с самого начала, но искать прямые выходы на агентов ЦРУ в его положении было слишком рискованно. Поэтому, условившись с Симпли о связи, Кащеев тут же с головой нырнул на городское дно. Сперва он поменял свою одежду на найденные в мусорном баке обноски, а потом как следует измазался. И поселился на городской свалке под видом сторожа сгоревшей церкви. Опытнейший оперативник, Кащеев просчитал, что уж здесь-то ФСБ наверняка не додумается искать его. Точно так же, как уголовный розыск никогда не додумается искать сбежавшего зэка-рецидивиста на престижном вернисаже или оперной премьере.

Это был отличный план, тем более что на свалке Кащеев рассчитывал пробыть максимум неделю. Каждый день он отправлялся к обычному железобетонному столбу, на котором Симпли несмываемой краской должен был поставить условный знак.

Но знак не появился ни через неделю, ни через две, ни через три. И даже спустя месяц его не было. Сперва Кащеев терялся в догадках, а потом рискнул и наведался к офису «Гуманитарного фонда». Вывеска была на прежнем месте, и самого Симпли — живого и здорового — Кащеев тоже увидел. Это означало, что никаких форс-мажоров не случилось и «материалы» благополучно переданы «руководству».

Кащеев был близок к отчаянию. Конечно, времена, когда за любым перебежчиком из СССР ЦРУ в любую точку земного шара немедленно посылало персональный самолет, давно прошли. Однако же Кащеев был далеко не «любым». В прошлом он являлся не просто полковником Федеральной службы безопасности, а сотрудником Управления собственной безопасности ФСБ, то есть святая святых главной спецслужбы России.

Единственным объяснением было то, что в Штатах вот-вот должны были состояться президентские выборы. А поскольку нынешнему президенту это кресло уже не светило, то и руководство спецслужб не делало резких движений, предпочитая дождаться, когда в Белом доме появится новый хозяин.

Кащеев был близок к отчаянию, но, несмотря на это, каждый день продолжал наведываться к столбу, служившему «почтовым ящиком». И три дня назад вдруг увидел на нем метку…