Как я выжил в Японии. Записки инопланетянина

Максим Сазонов

Наблюдения о том, как живёт один из самых поразительных и замкнутых народов нашей планеты. Удивительное и порой непостижимое сочетание современных технологий и средневековых подходов к их использованию породило удивительную и порой непостижимую страну. Какие они, японцы? Над чем они смеются, над чем плачут. Что едят и во что одеваются. Зачем ездят поужинать за три сотни километров, если пройти пешком десять минут – невыполнимая задача. Одним словом – книга о том, как выжить в Японии.

12 декабря 2011. И снова о выходных

Выходные — зло. Страшное зло. Спасло то, что в субботу был рабочий день, иначе всё было бы ещё хуже.

Меня постепенно затягивает общество потребления — медленно, но верно я превращаюсь в типичного японского обывателя, который всю неделю вкалывает на работе, а в выходные носится по магазинам. Это ужасно.

Поначалу, когда я только приехал, я смеялся над тем, как выглядят люди в метро в будни и выходные. В будни это такие непробиваемые морды, утром и вечером, в выходные — обвешанные пакетами и упаковками, с какой-то дикой жаждой покупок в глазах потребители. Сейчас мне уже не смешно. Я чувствую себя частью всего этого, и от этого делается страшно.

В Н-ске было проще. Там, во-первых, покупать было нечего, во-вторых, даже то, что было, покупать хотелось не сильно. Тут хочется всё. Человеку, придумавшему рождественские скидки, надо вырвать… зубы. А человеку, придумавшему распродажи в специализированных магазинах, зубы надо вырвать все! Пассатижами! Без анестезии! К покупкам мы ещё вернёмся. Первые эмоции я выплеснул, теперь по порядку.

В субботу мы работали. У нас было одно классное мероприятие, собравшее в стенах офиса всех генконсулов, консулов, почётных консулов, торговых представителей и прочих представителей разных представительств, имеющихся в Саппоро. Всего 9 стран, а также 50 детей в возрасте 12 лет и их родителей. Несмотря на всё это — было весело. Вечером мы пошли ужинать с тётушкой В., ужинали мы так долго, что я опоздал на последнюю электричку, и домой пришлось топать пешком в полпервого ночи. Благо в субботу на улице был ноль.

Вчера, как обычно, я подписывал новогодние открытки. Это у меня такое развлечение последний месяц.

Кстати, про открытки. В субботу я чуть не поседел и трижды перекрестился, что ещё не успел их отправить. Я просто феноменальный чудак/счастливчик (нужное подчеркнуть). В тексте почти 50 открыток я по привычке, совершенно случайно, в одном слове поменял местами две буквы. Не заметь я этого, думаю, мне бы это припоминали весь следующий год, а возможно, и всё время моего нахождения в Саппоро. Те, кто не лопнул бы от смеха и нашёл в себе силы вылезти из под стола хотя бы на второй день, конечно. А мне бы точно пришлось делать харакири от стыда. Ибо место фразы «спасибо, что так обо мне позаботились», у меня получилось «спасибо, что кое-как обо мне позаботились». Подозреваю, что новогодняя открытка с таким текстом ввергла бы японцев в состояние тяжёлого шока.

Итак, писал я открытки вчера до обеда, потом решил пройтись по магазинам (мне нужен был только чай) и заодно купить какую-нибудь простенькую, недорогую, но натуральную меховую маленькую кисточку. Потому что у меня была только одна, она была толстовата и нейлоновая. Не самый удобный инструмент. Это как плоской отвёрткой выкручивать крестовый шуруп. Можно, конечно, но крестовой удобнее.

Я купил чай. Много чая. Очень много чая. И зашёл в магазин причиндалов для каллиграфии. Вот тут-то я и попал на «рождественские распродажи». Короче, я купил 5 кисточек. Из которых три обошлись мне чуть больше, чем в 7000 йен.

Я понимаю, что покупай я их по их настоящей цене, они обошлись бы мне почти в два раза больше, но по их нормальной цене я бы их скорее всего никогда и не купил. Но и трезво поразмыслив, отдать почти 3000 рублей за 3 кисточки. Дома бы я на такое никогда не отважился. Ну да, опять же это были не самые дорогие кисточки… далеко не самые дорогие, но как-то вот так… Кроме этого, я взял ещё туши, ну и так… по мелочи… кхм…

Каждые выходные я убеждаю себя, что если я буду так ходить по магазинам, то мне придётся опять кушать один рис, и чувствую я, этот момент не за горами.

Вчера в метро я был снова приятно удивлён. Стоявший рядом со мной парень примерно моего возраста, а может, и не моего, определять его на глаз здесь у меня не получается. Я всегда ошибаюсь минимум лет на 5, а то и гораздо больше, бывало, что и на 10 ошибался, так вот, этот парень читал книгу. Само по себе это не удивительно. В метро Саппоро читают многие. Очень многие. Это сразу бросается в глаза. Читают всегда книги. Читают больше, чем в метро Новосибирска. Даже если ему нужно проехать 2 станции, он будет читать книгу, ожидая поезда, в поезде, стоя на эскалаторе, каждую свободную минуту. Это тоже слегка порушило мои стереотипы о японцах как о существах, книги не читающих.

Вот в Токио совсем другое дело. Там мало кто читает, как мне показалось в этот раз. Те же, кто читал — читали, как и положено японцам, с планшетов, как и положено японцам, порномангу, которая, благополучно отражаясь в ночном окне за спиной читавших, доставляла удовольствие всему вагону. Таких на вагон было трое. В Саппоро читающих я насчитывал от 3 до 8 человек в любое время в каждом вагоне.

Ну так вот, товарищ, возможно, примерно моего возраста читал «Преступление и наказание». Захотелось пожать его мужественную руку.

Нет, я ничего не имею против «Преступления и наказания», я его раза три перечитывал. Просто я знаю, каково это японцам, пытаться продраться через Достоевского. Даже самые простые вещи ставят их в тупик. То, что для русского естественно — японцам непонятно.

Самый простой пример, в романе Раскольникова зовут то Раскольников, то Родион Романович, то просто Родион, то Родион Романыч. Так вот. Для японцев… это РАЗНЫЕ имена, и они не всегда понимают, что речь идёт об одном и том же человеке.

Я не утрирую, ко мне несколько человек обращались с этим вопросом: почему к Раскольникову обращаются то так, то так. И естественно, что разница между Родион Романович и Родион Романыч, которые используют другие герои при обращении к Раскольникову, совершенно естественно и легко понимаемая любым русским, для японцев оказывается скрыта.

Что-то я опять отвлёкся. Больше я вчера ничего не делал. Вернувшись домой, продолжил подписывать открытки. К концу первой сотни у меня стали получаться буквы, похожие на буквы. Ещё пара сотен, и глядишь, иероглифы получаться начнут. Маленькие знаки писать гораздо сложнее, чем большие. А самое сложное по-прежнему соблюдать вертикальные и горизонтальные ряды. И да, надо заново переписывать те почти 50 открыток…