Исчезновение

Майкл Грант, 2008

В мгновение ока все исчезли. Кроме молодых. Остались дети, подростки. И ни одного взрослого. Также внезапно исчезли телефоны, интернет, телевидение. И помощи ждать не от кого. И нельзя выяснить, что же случилось. Угрожает голод. Верховодят хулиганы. Жуткое создание притаилось неподалеку. Животные мутируют. Да и сами подростки меняются, развивая новые таланты – невообразимые, опасные, смертельные силы – которые усиливаются день ото дня. Это устрашающий новый мир. Стороны выбраны, грядет битва. Маргиналы против золотой молодежи. Хулиганы против слабаков. Могущественные против бессильных. А время на исходе: в свой пятнадцатый день рождения ты исчезнешь, как и все остальные…

Глава 5. 291 час, 07 минут

НА ПЕРДИДО-БИЧ опустилась ночь.

Автоматически зажглись уличные фонари, но они не столько разгоняли мглу, сколько сгущали тени на испуганных лицах.

На площади собралось около ста детей. Почти у всех в руках были шоколадки и лимонад. Маленький магазинчик, торговавший в основном пивом и кукурузными чипсами, был разграблен дочиста. Сэм тоже подцепил себе арахисовый батончик «Пэйдэй» и банку «Доктора Пеппера». К тому времени, когда он добрался до полок, всё остальное, типа «Твиксов» и «Сникерсов», уже расхватали. Сэм оставил на прилавке два доллара, а едва отвернулся, деньги исчезли.

Прежде чем огонь был потушен, дом успел выгореть наполовину. Крыша обвалилась, как и часть пола второго этажа. Первый этаж более или менее сохранился, хотя стёкла витрин изнутри почернели от копоти. Дым до сих пор сочился тонкими зловонными струйками.

Однако хозяйственный магазин и детский сад они отстояли. Тело девочки так и лежало на тротуаре. Кто-то накрыл его одеялом, и Сэм был благодарен неизвестному доброму самаритянину.

Они с Квинном сидели на траве, глядя на неработающий фонтан. Квинн, обхватив колени, раскачивался туда-сюда.

Подошла Козочка-Бетти и, переминаясь с ноги на ногу, встала перед Сэмом. С ней был её младший брат.

— Сэм, как ты думаешь, у нас дома безопасно? Надо же нам куда-то пойти спать.

— Бетти, я знаю не больше твоего, — пожал он плечами.

Она кивнула, ещё немного потопталась и отошла.

Все скамейки были заняты. Кое-кто натянул между ними простыни, соорудив что-то вроде вислых палаток. Одни дети вернулись в свои опустевшие дома, другие же остались на площади: кому-то из них было уютнее в компании, кто-то просто желал быть в курсе событий.

Подошли двое незнакомых мальчишек, кажется, — пятиклассников.

— Сэм, ты не знаешь, что будет дальше?

— Не имею понятия, парни, — ответил он.

— А что нам теперь делать?

— Наверное, надо продержаться какое-то время. Ну, вы меня понимаете.

— В смысле, здесь продержаться?

— Здесь. Или в ваших домах. Почему бы вам не лечь спать в собственных постелях? Главное, чтобы вы были спокойны.

— А мы вовсе и не боимся.

— Да ну? — недоверчиво переспросил Сэм. — Везёт. А я, вот, боюсь так, что уже обмочился.

— Врёшь ты всё! — засмеялся один из мальчишек.

— Вру. Но страх — это нормально, парни. Здесь сейчас все испуганы, все до одного.

То же самое повторилась множество раз. Дети подходили к Сэму, задавали вопросы, на которые у него не было ответов. Он же хотел, чтобы его оставили в покое.

Орк с приятелями притащили из магазина садовые стулья и расселись посреди того, что совсем недавно было самым оживлённым перекрёстком Пердидо-Бич. Они устроились прямо под светофором, продолжающим переключаться с красного на жёлтый, потом на зелёный, и всё по новой.

Говард бранил кого-то из мелких «шестёрок». Тот принёс из магазина брикет для камина и попробовал разжечь костёр. Орковы прихлебатели набрали там деревянных топорищ и бейсбольных бит, а теперь безуспешно пытались их подпалить.

Кроме того, они прихватили металлические пруты и молотки, которые держали при себе.

Сэм не заговаривал о маленькой девочке, лежащей на тротуаре. Если бы он это сделал, ему пришлось бы что-то предпринять. Копать могилу, хоронить, читать Библию или хотя бы сказать несколько слов. Он даже не знал её имени. И, похоже, никто не знал.

Астрид появилась где-то через час, после того, как отправилась на поиски брата:

— Я нигде не могу его найти! Пити нигде нет, и никто его не видел.

— Глотни лимонада, — Сэм протянул ей банку. — Я за него заплатил. По крайней мере, попытался.

— Обычно я такое не пью.

— Ну, так сходи, поищи себе чего-нибудь «обычного», — вдруг вспылил Квинн.

На Астрид он даже не смотрел. Его взгляд беспорядочно метался. Квинн казался до странности голым без своих тёмных очков и шляпы. Состояние друга начинало беспокоить Сэма. Из них двоих чаще всего именно Сэм был донельзя серьёзен.

— Спасибо, Сэм, — Астрид взяла банку, пропустив грубость Квинна мимо ушей, сделала глоток, но садиться не стала. — Некоторые говорят, что это был какой-то военный эксперимент, пошедший наперекосяк. Или нападение террористов. Может, быть, — инопланетяне. А то и сам Господь. Куча гипотез и ни одного доказательного ответа.

— Ты, что, веришь в Бога? — требовательно вопросил Квинн, явно нарываясь на ссору.

— Да, — ответила Астрид. — Однако в бога, который заставляет людей исчезать ни с того, ни с сего, — нет, не верю. Бог есть любовь. То, что происходит у нас, на любовь совсем не похоже.

— Угу, — согласился Сэм. — Какой-то кошмарный пикник.

— Полагаю, это случай так называемого висельного юмора? — продолжила Астрид. — Извините, — сказала она, заметив непонимающие взгляды Сэма и Квинна, — у меня есть пагубная привычка анализировать то, что говорят люди. Вам придётся либо смириться, либо перестать со мной общаться.

— Лично я склоняюсь ко второму, — пробормотал Квинн.

— Что такое висельный юмор? — спросил Сэм.

— Виселица — приспособление для умерщвления людей через повешение. Временами, когда человек испуган или нервничает, он начинает шутить. Другие, впрочем, в такой ситуации становятся педантами, — грустно добавила она. — Если вам неизвестно значение слова «педант», могу подсказать: в толковом словаре рядом с соответствующей статьёй — моя фотография.

Сэм засмеялся. И тут к ним подошёл малыш лет пяти, прижимающий к груди серого плюшевого мишку с печальной мордочкой.

— Вы не знаете, где моя мама?

— Нет, детка, извини, мы не знаем, — ответил Сэм.

— А вы не можете позвонить ей по телефону? — голос малыша дрожал.

— Телефоны не работают.

— Ничего не работает! — рявкнул Квинн. — Всё сломалось, и мы здесь одни.

— Хочешь, я открою тебе один секрет? — сказал Сэм, обращаясь к мальчику. — В детском саду есть печеньки, спорим? Во-он там, только через дорогу перебежать.

— Мне нельзя бегать через дорогу.

— Сейчас можно. Я сам за тобой присмотрю.

Малыш хлюпнул носом и побрёл к садику, обнимая своего медведя.

— Сэм, дети идут к тебе, — сказала Астрид. — Они ждут, что ты чем-нибудь им поможешь.

— Чем, например? Всё, что я могу, это предложить им пожевать печенья, — резковато ответил он.

— Спаси их, Сэм, — с горечью в голосе произнёс Квинн. — Спаси их всех.

— Они испуганы, так же, как и мы, — сказала Астрид. — Не осталось никого, кто бы ими управлял. Они чувствуют в тебе лидера. Они смотрят только на тебя.

— Какой я лидер? Я такой же перепуганный и потерянный пацан.

— Но во время пожара ты знал, что делать, — настаивала Астрид.

Сэм рывком вскочил на ноги. Это был просто выброс нервной энергии, однако несколько десятков лиц сразу же обратились к нему. Дети смотрели с ожиданием. Сэм почувствовал комок в горле. Даже Квинн глядел на него с надеждой.

Сэм чертыхнулся под нос, потом возвысил голос так, чтобы слышали окружающие:

— Слушайте, всё, что нам сейчас остаётся, это держаться и не сдаваться. Кто-нибудь наверняка знает о случившемся, и помощь придёт. Давайте сохранять хладнокровие, не делать глупостей, помогать друг другу и не бояться.

К его удивлению, по толпе прокатился гул голосов: дети передавали друг другу слова Сэма, точно это была некая гениальная истина.

— «Нам нечего бояться, кроме самого страха», — прошептала Астрид.

— То есть?

— Это слова президента Рузвельта, которые он произнёс в годы Великой Депрессии, повергшей в страх всю страну, — объяснила Астрид.

— Единственный плюс от всей этой катавасии был в том, что я избавился от уроков истории, — заметил Квинн. — Так нет же! Уроки истории лично явились за мной.

Сэм облегченно рассмеялся. Не бог весть какая шутка, но, похоже, к другу возвращалось чувство юмора.

— Я должна найти брата, — сказала Астрид.

— Где он мог находиться? — спросил Сэм.

Девочка беспомощно пожала плечами. Она выглядела продрогшей в своей тонкой блузке, и Сэм пожалел, что у него нет куртки, чтобы ей одолжить.

— С кем-нибудь из родителей. Либо папа взял его с собой на работу, либо мама — на теннисные корты. В «Вершины».

«Вершины» были тем самым отелем, расположенным на берегу, рядом с любимым пляжем Сэма, где они с Квинном занимались сёрфингом. Собственно в отеле он никогда не был, даже за ворота не заходил.

— По-моему, отель — наиболее вероятное место, — продолжила Астрид. — Ужасно не хочется вас беспокоить, но вы не могли бы сходить туда со мной?

— Прямо сейчас? — недоверчиво воскликнул Квинн. — Ночью?

— Всё лучше, чем тупо торчать здесь, — возразил ему Сэм. — Вдруг у них телевидение работает?

— Слыхал я, жратва там — высший сорт, — Квинн со вздохом протянул руку, и Сэм помог другу встать.

Они миновали сбившихся в кучки детей. Кто-нибудь то и дело окликал Сэма и принимался расспрашивать о том, что происходит и что теперь делать. Он мог ответить только: «Держитесь. Всё будет хорошо. Считай, что у тебя каникулы, чувак, и наслаждайся жизнью. Лопай шоколадки от пуза, пока можешь. Скоро вернутся твои родители и мигом их отнимут». Дети кивали, смеялись, некоторые даже благодарили, как будто он их чем-то одарил.

Отовсюду Сэм слышал своё имя, обрывки разговоров: «…я был в том самом автобусе…» Или:

«…он прямо так и вбежал в горящий дом, прикинь?» Или: «Видишь? Сэм сказал, что всё будет хорошо…»

Горло у него сжалось. Да, ночная прогулка явно пойдёт ему на пользу. Хотелось убраться отсюда подальше, чтобы не видеть этих испуганных лиц и ждущих ответа глаз.

Они втроём прошли мимо перекрёстка, на котором обосновалась банда Орка. Жалкий костерок рассыпал искры, асфальт под ним уже оплавился. В сумке-холодильнике стояло шесть банок пива «Курз». Один из приятелей Орка, круглолицый здоровяк по кличке Коржик, выглядел уже здорово пьяным, даже позеленел.

— Эй, куда это вы направились? — окликнул их Говард.

— Прогуляться, — ответил Сэм.

— Два дурня-сёрфера и Астрид-Гений?

— Именно. Будем её учить седлать волну. А тебе что за дело?

Говард захихикал и оглядел Сэма с головы до ног.

— Думаешь, ты очень крутой, Сэм? Сэм-Школьный-Автобус, фу-ты, ну-ты. Лично мне на тебя начхать.

— Это ужасно. А я-то всю жизнь мечтал произвести на тебя выгодное впечатление.

— Ты должен нам что-нибудь принести, — крысиное личико Говарда приобрело хитрое выражение.

— Что ты городишь?

— Я, понимаешь ли, о чувствах Орка забочусь. И считаю, что ты должен что-нибудь ему принести оттуда, куда вы намылились.

Орк, развалившийся в садовом шезлонге, широко расставив ноги, не слишком прислушивался к их разговору. Его вечно мутные глаза блуждали неизвестно где. Однако услышав своё имя, он буркнул:

— Ага.

При звуках голоса вождя, несколько мальчишек из его шайки тоже заинтересовались Сэмом. Один, высокий и тощий, прозванный Пандой из-за тёмных кругов под глазами, угрожающе постучал по асфальту железным прутом.

— Это ты у нас, что ль, великий герой? — спросил он Сэма.

— Сами придумали и теперь носитесь с этой идеей.

— Нет-нет, ты ошибаешься, Панда! Только не наш Сэмми! Чтобы он считал себя лучше других? Да никогда, — Говард ухмыльнулся. — «Ты неси шланг, ты приведи деточек, сделайте то, сделайте это, я здесь самый главный, ведь я — Сэм-Сёрфермен», — противно передразнил он Сэма.

— Мы уходим, — произнёс Сэм.

— Не-не-не, — Говард показал пальцем на красный сигнал светофора. — Сперва вы должны дождаться, когда загорится зелёный.

Несколько томительно долгих секунд Сэм раздумывал, принять вызов или не связываться. Но тут светофор мигнул, переключаясь, Говард захохотал и махнул им рукой, чтобы проходили.