Детектив в стиле нуар

Майк Галь

Утонувший в тумане портовый город. Тёмные улицы, странные люди. Таинственные огни в хмуром небе. Гангстеры на военных катерах, падающие в море самолеты, череда необъяснимых убийств. Частный сыщик, преследуемый и мафией, и полицией, упорно идёт по следу, от одной загадки к другой, сквозь ночные погони и перестрелки. И всё ради неё – девушки с глазами цвета осеннего моря… Книга написана в лучших традициях «чёрного» нуар-детектива: смесь интриги, жестких диалогов и циничной мужской иронии.

ГЛАВА 8

Он гнал машину прочь от залива, то и дело посматривая в зеркало заднего вида. Зеркало мелко дрожало на тонкой хромированной ножке и отражало пустую обочину. Погони не было, однако правая нога упорно топила педаль газа в пол. Покрышки начали жалобно повизгивать в поворотах, когда он заставил себя убрать ногу с педали и перевести рычаг передач в нейтральное положение…

Что-то я разнервничался, подумал он запоздало, и, держа руль одной рукой, полез в карман за сигаретами. Никаких сигарет там, разумеется, не было, зато снова подвернулась подаренная Карлом жвачка. Он чертыхнулся вслух, а про себя подумал: если так пойдет и дальше, то до Рождества он без никотина, пожалуй, не дотянет и придется покупать Карлу проспоренный «Камю», а если все-таки дотянет, то самому ему «Камю» уже будет не нужен, а нужны будут творожок по утрам и теплая грелка…

Какое-то время машина двигалась накатом, шурша горячей резиной с белыми пижонскими боковинами, и только когда стрелка спидометра задрожала на цифре сорок, Виктор воткнул передачу и чуть прибавил скорость. Он опять оказался у развязки перед шоссе. После утренних приключений, ехать в «Давид и Голиаф» к Манлихеру совершенно расхотелось. Наоборот, было искреннее желание вернуться домой и поскорее сунуть разбитую голову под холодный душ. Ко всему прочему, пустой с утра желудок настойчиво намекал, что пора бы уже повнимательнее взглянуть на часы…

На часы он и правда взглянул. Взглянул и понял, что полдня потрачены впустую, а значит, о том, чтобы вернуться, не могло быть и речи — не с чем, черт возьми, ему было возвращаться! И тогда он вспомнил про очки…

Он вытащил из внутреннего кармана платок и, не глядя, вытряхнул очки на сиденье. Подхватил за дужку и, удерживая руль запястьями, стал крутить перед глазами. Такие же, как на фотографии, подумал он. Во всяком случае, очень похожи. Он попытался посмотреть сквозь них на дорогу, но машину тряхнуло, и половинка разбитого стекла выскочила из оправы…

Ну хорошо, допустим, думал он, пытаясь нашарить под собой выпавший осколок. Допустим это очки Антона Беркова, которые каким-то образом попали на этот странный катер. Странным, впрочем, кажется не столько катер, сколько реакция психопата-охранника на его, Виктора, появление. Откровенно говоря, разбитая голова и выстрелы в спину, слишком большие накладные расходы для такого пустякового дела… Ладно, спишем на специфику профессии. Но где тогда сам Берков? Кроме «тощего», на катере, похоже, никого не было. Второй раз туда не сунешься, а других зацепок у меня нет. Так что, делать нечего, придется ехать к Манлихеру…

Он нашел-таки осколок линзы под штаниной, завернул его вместе с очками в платок и снова спрятал в карман.

После полудня совсем распогодилось. Солнце начало припекать не на шутку, и Виктор, нацепив на нос черные очки, расслабленно катил со сложенной по-летнему крышей. По радио крутили легкомысленные рок-н-рольчики, и он отдыхал за рулем, откровенно пользуясь моментом и не собираясь нигде останавливаться. Но остановиться все же пришлось.

«Марк просил позвонить после обеда», — вспомнил он утренний телефонный разговор и принялся высматривать какое-нибудь придорожное кафе, магазинчик или заправочную станцию. Первым попалось кафе с весьма неоднозначным названием «Веселый пилигрим». Оно представляло собой выкрашенное белой краской одноэтажное щитовое строение с большой открытой верандой и совершенно пустой стоянкой, на которую у дорожников почему-то не хватило асфальта. Зато здесь имелась новенькая телефонная будка, возле которой, хрустнув гравием, Виктор остановил машину.

Марк ответил сразу. У него было отличное настроение. Идиотски-бодрым, как у диснеевских героев, голосом он принялся рассказывать Виктору о том, как вчера вечером Марта (то есть его жена) разделывала на кухне огромного тунца, которого он, Марк, самолично выловил в заливе, проявив, как водится в таких случаях, необходимую мужскую смекалку, выдержку и даже, чего уж там скрывать, самую что ни на есть отвагу. И вот разделывая, значит, этого тунца, вышеупомянутая Марта обнаружила в далеко не маленьком тунцовом чреве, что бы вы думали…

Виктор догадался, что возле Марка кто-то стоит, и что он не может сейчас говорить открыто, поэтому просто слушал и ждал, когда закончится весь этот рыболовно-гастрономический бред…

Что там обнаружилось в рыбьих потрохах, он так и не понял, но по возникшей вдруг паузе, догадался, что настала его очередь вступить в диалог. Тогда он, дурашливо копируя интонации Марка, поведал ему о том, как вчера вечером Марта (то есть его кошка) за один присест умяла здоровенную банку рыбных консервов (тоже, кстати, тунца), которую он, Виктор, самолично приволок после часовых метаний по ночным магазинам. Не найдя в оной банке ничегошеньки кроме рыбы, вышеупомянутая Марта спокойненько затем завалилась дрыхнуть, даже не мяукнув в знак благодарности, и ныне пребывает в состоянии сытого счастья, чего и нам с вами, господин налоговый инспектор, желает…

Конец ознакомительного фрагмента.