Убийства во Флит-хаусе

Люсинда Райли, 2022

ОТ АВТОРА ЦИКЛА «СЕМЬ СЕСТЕР». В мире продано более 20 000 000 книг Люсинды Райли. СЛУЧАЙНОСТЬ ИЛИ УБИЙСТВО? В престижной частной школе в Норфолке найден мертвым ученик Чарли Кавендиш. На первый взгляд его смерть кажется случайной – результат эпилептического припадка. Но затем выясняется, что таблетки, которые мальчик принимал для борьбы с эпилепсией, были заменены лекарством, вызвавшим у него смертельную аллергию. Вскоре в стенах Флит-хауса находят еще одно тело. И за дело берется полиция, ведь теперь эти события – не трагическая случайность, а череда убийств. «Люсинда Райли мастерски управляет поворотами сюжета». – The Independent «Остросюжетный роман от Люсинды Райли может стать сюрпризом для преданного читателя. Но спешу вас заверить, история удалась. Она захватила меня с первых страниц: невероятные герои, тайны и запутанное расследование – идеальное сочетание в блестящем исполнении автора». – Кира Захарова, редактор

Глава вторая

Джасмин Хантер-Кафлин (Джаз для друзей и инспектор Хантер для бывших коллег) отдернула шторы и выглянула в маленькое окно спальни. Обзор был ограниченным, панораму маршевых болот Солтхауса и сурового Северного моря за ними туманил конденсат. Машинальным, привычным с детства движением Джаз вывела на стекле свои инициалы, внимательно посмотрела на буквы «ДХК» и решительно стерла «К».

Перевела взгляд на бесчисленные картонные коробки, захламляющие спальню. Джаз переехала три дня назад, но вещи стояли нетронутыми, она откопала лишь самое необходимое: пижаму, чайник да гигиенические принадлежности.

Крохотный коттедж был полной противоположностью белоснежной минималистской квартиры в лондонском районе Доклендс, которую Джаз делила с бывшим мужем. И которую любила. Она отличалась патологической аккуратностью, и нежелание разбирать вещи объяснялось тем, что в ближайшем будущем коттедж ждало испытание в виде капитального ремонта. Сантехник за неделю проведет отопление, столяр позвонит завтра насчет замеров для кухонной мебели, и Джаз уже отправила запрос парочке местных дизайнеров.

Она надеялась, что через месяц-другой ее Маршевый коттедж будет выглядеть внутри не менее живописно, чем снаружи.

Сегодня небо расчистилось, и Джаз решила отправиться на утреннюю прогулку — через марши к морю. Надела сапоги и непромокаемую куртку, распахнула дверь и вдохнула бодрящий солоноватый воздух.

Коттедж Джаз стоял на прибрежной дороге, которая отделяла деревню от маршей и моря. Летом дорогу заполоняли туристы, стремящиеся к пляжам и береговым деревушкам Норт-Норфолка, но сейчас, в конце января, она была пустынна.

Изучая округу, Джаз ощутила слабый проблеск удовлетворения. Пологий и лишенный деревьев пейзаж являл собой унылую неприветливую картину, но эта суровая простота была для Джаз желанна. Ничто не радовало глаз, ничто не нарушало строгую линию горизонта, тянущуюся в обе стороны на многие мили. Элегантно скругленная граница земной поверхности вдалеке и бескрайние просторы импонировали непритязательной натуре Джаз.

Она перешла дорогу, краем глаза заметила шагах в пятидесяти мужчину, выходящего из отделения почты. Шагнула в жесткую заболоченную траву марша, вся ушла в приятное хлюпанье воды под ногами — и вдруг услышала собственное имя. Почудилось? Да, видимо, кроншнепы расшумелись, вон их сколько там, справа…

Джаз начала спускаться вниз по крутому откосу — единственной защите коттеджа от подтопления, что стало камнем преткновения при оформлении закладной.

— Джасмин! Детектив Хантер! Подождите!

На этот раз ошибки не было. Джаз оглянулась. «Боже! Он-то здесь с какой стати?»

Поднявшись обратно по своим же следам, она остановилась в нескольких шагах от мужчины, коротко улыбнулась — одними губами.

— Добрый день, инспектор Хантер, — поздоровался тот.

— Что вы здесь делаете, сэр?

— И я рад вас видеть. — Нортон протянул руку.

— Простите, — наконец вздохнула Джаз и, приблизившись, пожала руку. — Я вас никак не ожидала.

— Все в порядке. Только, может, пригласите меня к себе, не то я в этом тонком костюме замерзну насмерть?

— Конечно. Прошу.

Джаз усадила Нортона на диван, подкинула дров в огонь. Приготовила кофе и устроилась на деревянном обеденном стуле.

— Милый домик, — сказал гость. — Уютный.

— Спасибо, — ответила она. — Мне нравится.

Неловкая пауза.

— Как у вас дела, Джасмин?

Нортон обратился к ней по имени, это было странно, подчеркивало, как круто изменилась ее жизнь за последние месяцы, и одновременно звучало покровительственно.

— Хорошо.

— Выглядите… лучше. Посвежели.

— Да, в Италии тепло даже зимой.

Очередная пауза. Скорей бы он перешел к делу.

— Как вы меня нашли? — наконец спросила Джаз, не решившись сделать первый шаг. — Я переехала только три дня назад.

Нортон хмыкнул:

— Неожиданный вопрос для работника Скотленд-Ярда. Хотя даже наш компьютер сумел выдать только «Солтхаус-роуд, дом двадцать девять». Добравшись сюда, я не обнаружил на дверях ни одного номера и спросил на почте.

— А!

— Почему сюда?

— Ностальгия по детству, видимо. Я всегда любила Норфолк, и он ничем не хуже других мест. Недалеко от родителей, опять же.

— Ну да. Конечно.

Вновь пауза.

— Итак, — неожиданно перешел на деловой тон Нортон, уловив нетерпение Джаз. — Вам интересно, зачем я ранним морозным утром явился в такую даль. Я, кстати, звонил на ваш мобильный, но номер больше не обслуживается.

— Я отключила его перед Италией. Когда вернулась, решила, что он мне вообще ни к чему.

Нортон кивнул:

— В Норт-Норфолке от мобильного толку мало. На моем сигнала нет с Нориджа. Словом, я здесь, чтобы… позвать вас назад на работу.

Джаз помолчала.

— Мне казалось, я выразилась предельно ясно, — тихо заметила она.

— Верно. Только это было семь месяцев назад. Вы съездили отдохнуть, получили развод, нашли себе новый дом…

–…который не собираюсь бросать ради Лондона, — резко перебила Джаз.

— Верю, не собираетесь. — Нортон остался невозмутим.

— Кроме того, как я могу вернуться? С чего вы взяли, что я захочу?!

— Джасмин, давайте вы на минутку оставите привычную оборону и выслушаете меня. — В голосе Нортона внезапно прорезались жесткие нотки.

— Виновата, сэр! Вы уж простите меня за то, что я не горю желанием опять окунуться в прошлое! — Она понимала, что ведет себя враждебно, но ничего не могла с собой поделать.

— Я понимаю… — Он поднял на нее взгляд. — Хотелось бы только знать, за что вы так злитесь на меня? Я-то вам не изменял.

— Удар ниже пояса.

— Хотя… — Нортон изучил свои ногти с безупречным маникюром. — Возможно, вы считали мое поведение изменой.

— Сэр, я признаю, что вы ничего не могли поделать с моим мужем. Да и вообще, я к тому времени уже лишилась иллюзий и…

–…и это стало пресловутой последней каплей. — Нортон отхлебнул кофе, посмотрел на собеседницу. — Джасмин, вы знаете, сколько стоит вербовка и обучение инспектора уголовного розыска?

— Нет, не знаю.

— Скажу, что примерно за ту же сумму вы купите еще один коттедж…

— Пытаетесь надавить на чувство вины?

— Если поможет, то да. — Нортон слабо улыбнулся. — Вы даже не дали мне возможности поговорить с вами. В один день пришли, как всегда, на работу, а на следующий уже умчались в Италию.

— У меня не было выбора.

— Допустим. И все же я надеялся, что наши хорошие рабочие отношения сподвигнут вас прийти ко мне, обсудить дальнейшие шаги. Если бы мы оба пришли к мнению, что единственным вариантом является отставка, я бы не встал у вас на пути. Вы же вместо этого просто… сбежали — ни доклада, ничего!

— О. Так вот зачем вы приехали? — с бесстрастным видом заключила Джаз. — Выслушать мой доклад?

Нортон вздохнул с легкой досадой:

— Бросьте, я ведь стараюсь. Вы же ведете себя как вздорный подросток. А ведь формально вы до сих пор у нас на службе.

Он достал из внутреннего нагрудного кармана конверт и подтолкнул к Джаз.

— Что это? — нахмурилась та.

Внутри лежали зарплатные ведомости, документы по ее общему счету с Патриком, ежемесячные выписки, которые продолжали поступать на прежний адрес Джаз и которых она, естественно, не получала. Еще в конверте обнаружилось заявление об увольнении, которое Джаз в спешке нацарапала в аэропорту и отправила почтой, прежде чем сесть в самолет до Пизы.

— Не слишком… профессиональный уход, правда?

— Пожалуй, не слишком, хотя не понимаю, какая теперь разница. — Джаз сунула заявление назад в конверт и протянула его Нортону. — Прошу, сэр. Вручаю вам заявление официально. Я увольняюсь. Так пойдет?

— Да, если вы именно этого хотите. Послушайте, Джасмин, я вас понимаю. Вы чувствовали себя обиженной и несчастной, личная жизнь рухнула. Вам нужно было время, чтобы все обдумать…

— Вот именно! В самую точку, сэр. — Джаз горячо закивала.

— Поскольку вы злились и горевали, то действовали по наитию, а наитие в тот момент подсказывало бежать. Однако оно же вас ослепило. Неужели не понимаете?

Джаз не ответила.

— В ослеплении, — продолжал Нортон, — вы приняли импульсивное решение, которое не только уничтожило вашу многообещающую карьеру, но и лишило меня одного из лучших сотрудников. Послушайте. — Он мягко улыбнулся. — Я не идиот. Я понимал, что происходит. Узнать такое про мужа, да еще чуть ли не последней, тяжело.

Молчание.

Нортон вздохнул:

— Все сводится к одному и тому же: служебные романы опасны, а уж при нашей работе — особенно. Я так и ответил старшему инспектору Кафлину, когда он сообщил о вашем желании пожениться.

Джаз подняла голову:

— Неужели? Патрик уверял, что вы нас благословили.

— На самом деле я предложил кому-нибудь из вас перейти в другое подразделение, чтобы вы хотя бы не пересекались по работе. Он же попросил оставить вас в отделе. Не желая потерять вас обоих, я согласился. Вопреки доводам рассудка, замечу в скобках.

— Э-э, сэр… Вы сказали «старший инспектор»?

— Да. Вашего бывшего мужа недавно повысили.

— Не трудитесь передавать ему мои поздравления.

— Не волнуйтесь, не стану.

Джаз глянула на Нортона. До чего нелепо он тут смотрится: одет в сшитый на заказ костюм, да еще и сидит на низком диване, а ноги длинные, и колени достают чуть ли не до подбородка.

— Вы знали, сэр? О Патрике и… «той»?

— До меня доходили слухи, но вмешиваться я не мог. Если вам станет от этого легче, то вскоре после вашего ухода она подала документы на перевод в Паддингтон-Грин. Понимала, что с вами ей не соперничать. В отделе все демонстративно ее избегали. Ребята ведь вас любят. И скучают.

Нортон широко улыбнулся, продемонстрировав крепкие белые зубы. Джаз поймала себя на мысли — ему очень идет возраст. Густые черные волосы с сединой на висках, очки для чтения на кончике носа… Годы лишь добавляют Нортону солидности.

— Приятно слышать. А вообще, пусть Патрик со своей любимой детектившей делают что хотят. Мне это больше не интересно. Впрочем, — съязвила Джаз, — можете ее предупредить, что при первом же намеке на конкуренцию она получит нож в спину.

— Не сомневаюсь. Ваш бывший — способный полицейский, но безумно честолюбивый и безжалостный. Он не мог терпеть рядом жену, чей потенциал выше его собственного. Я знал, как он себя ведет: компрометирует вас, постоянно унижает. Однако ко мне вы не обращались, и я не имел права ничего предпринимать.

— Я не могла обратиться. Речь шла о моем муже!

— Согласен. Тем не менее рискну предположить: если он научится держать штаны застегнутыми, то рано или поздно всего добьется.

— Пусть переспит хоть со всем отделом, мне плевать.

— Вот и молодец, — обрадовался Нортон. — Ладно, вы точно хотите вернуть мне заявление? Это уже будет официально, знаете ли. — Он помахал конвертом.

— Да, точно.

— Хорошо, инспектор Хантер. — Нортон перешел на официальный тон. — Нам представилась возможность обсудить ситуацию, и вы четко дали понять, что твердо решили уйти из полиции. Я возьму ваше заявление и вернусь в Лондон, поджав хвост, и ни словом не упомяну о других вариантах, которые были у меня на уме.

Джаз представила Нортона с поджатым хвостом и улыбнулась. Потом сделала брови домиком, вздохнула:

— Ладно, рассказывайте, раз уж приехали в такую даль.

— Хотите верьте, хотите нет, но в уголовном розыске есть и другие подразделения. Я мог бы предложить вам перевод.

— В Паддингтон-Грин, например? Я бы уютненько устроилась там с любовницей бывшего мужа.

— Проигнорирую эту ребяческую ремарку. Хотя она удачно подводит меня к главному вопросу. Джасмин, вы увольняетесь из-за истории с Патриком? Или из-за того, что больше не хотите служить в полиции?

— По обеим причинам, — честно призналась Джаз.

— Так, зайду с другой стороны. Вы, высококвалифицированный инспектор уголовного розыска тридцати четырех лет от роду, поселились в норфолкской глуши точно старая дева. Чем, бога ради, вы планируете заниматься?!

— Писать картины.

— Картины? — Нортон вскинул брови. — Ясно. В смысле, профессионально?

— Бог его знает. Не поступи я в полицию, пошла бы в Королевский колледж искусств — после окончания Кембриджа. Меня ждало место на базовом курсе.

— Серьезно? — Нортон был искренне удивлен. — Так вот откуда у вас умение так хорошо подмечать детали!

— Возможно. Короче говоря, это и есть мой план. Я переделаю пристройку в мастерскую. Деньги от продажи квартиры еще остались, какое-то время продержусь. Плюс в университете Восточной Англии есть художественный курс, я думаю податься на него в следующем году.

— Надо признать, здесь неплохое место для воскрешения творческих способностей, — согласился Нортон.

— Воскрешение, вот именно, сэр! — с чувством воскликнула Джаз. — Служба меня поглотила. Я потеряла себя.

— Понимаю, — кивнул Нортон. — Хотя, похоже, как потеряли, так и нашли. Боевой дух явно к вам вернулся.

— Верно.

— Послушайте. — Он вздохнул и вновь посерьезнел. — Долго вы еще собираетесь бегать? Думаю, вас подкосила не служба. Это сделал мужчина, который на каждом шагу ставил палки в колеса, расшатывал вашу уверенность. Я наблюдал за вами, Джасмин. Когда в крови бушует адреналин, вы оживаете. Вы исключительный детектив. Не я один так думаю.

— Вы… очень добры, сэр.

— Я оперирую фактами, а не добротой. Ужасно обидно, когда человек с вашими способностями выбрасывает белый флаг исключительно из-за рухнувшего брака. Я видел, как вы день за днем, год за годом противостояли мужскому шовинизму. Неужели вы позволите Патрику победить?

Джаз молчала, пристально разглядывая ковер.

— Ну ладно, — произнес Нортон. — Перейду к сути. Как вам такое — нам подвернулось дело всего в нескольких милях отсюда.

— Дело в Норфолке? С чего бы?

— В школе-интернате рядом с Фолтсхэмом произошла трагедия. В субботу утром в своей комнате был обнаружен мертвый ученик. Меня привлекли потому, что он сын адвоката, который недавно добился экстрадиции в Великобританию двух важных террористов. Попросили направить туда людей и проверить, все ли чисто.

Нортон посмотрел в ясные зеленые глаза Джасмин и уловил в них легкий проблеск азарта.

— Отец попросил?

— Звонок поступил от столичного комиссара. Конечно, Скотленд-Ярд такими делами не занимается, но…

–…иметь влиятельных друзей всегда полезно, — с улыбкой договорила за него Джаз.

— Именно.

— Отчего же умер мальчик?

— Он страдал эпилепсией. По словам медиков, все ее признаки были налицо. Однако отец затребовал вскрытия, и правильно сделал. Сегодня утром мне позвонил коронер, и, похоже, все не так очевидно.

— То есть?

— Большего сообщить не могу, вы ведь пока не в деле. Или все-таки?..

Оба понимали — Джаз клюнула.

— Возможно, в деле, — небрежно бросила она. — При условии, что вовремя буду возвращаться домой и писать новую «Мону Лизу».

— А я пришлю вам на подмогу сержанта Майлза. — Глаза Нортона заблестели.

— Дайте мне день на размышление, хорошо, сэр?

— Боюсь, времени нет. Приступать нужно сейчас. В два часа у вас назначена встреча с матерью мальчика. До нее добрых полтора часа езды на машине. Значит… — Он посмотрел на часы. — У вас примерно час на размышление. Или мне придется отправить туда кого-нибудь другого. Вот материалы.

Нортон протянул Джасмин толстый коричневый конверт. Та беспомощно пробормотала:

— Всего час?

— Да. Похоже, вам предстоит принять очередное импульсивное решение, инспектор Хантер. Вы ими славитесь, и, оглядываясь на вашу прошлую службу, я бы сказал, что они вас никогда не подводят. — Он вновь бросил взгляд на часы. — Мне пора. Я обещал вернуться к двум часам на встречу, а здешние проселочные дороги — просто кошмар.

Нортон встал, едва не задев головой потолок.

— Что, если я скажу «нет»? — Она указала на пухлый конверт.

— Киньте в огонь. Вон он у вас какой грустный, растопка ему не помешает. Ладно, я поехал. — Нортон пожал Джаз руку: — Спасибо за кофе.

Уже от двери обернулся:

— Я бы не поехал в такую даль ради кого попало, инспектор Хантер. И, поверьте, второй раз на колени я не встану. Позвоните до двенадцати. Всего доброго.

— До свидания, сэр, — ответила Джаз. — И спасибо… пожалуй, — пробормотала она вдогонку.