Мистер Найтсбридж

Луиза Бэй, 2020

Холли живет мечтой – заниматься дизайном ювелирных украшений, преуспеть и купить уютный дом. Поездка на стажировку в Лондон становится для нее уникальным опытом. Там она встречает известного бизнесмена-ювелира Декстера Дэниелса, который дает ей несколько важных уроков. Помимо прочего, он преступно хорош собой и имеет преступно сложные отношения с конкурентами, а также с собственным братом. Холли хотела работать с украшениями, но сама стала главным украшением коллекции Декстера. Но этот новый сверкающий мир не прощает ошибок. «Забавно и сексуально. Вместо с тем захватывающе и душевно». – Romance Reviewed Луиза Бэй имеет десятки тысяч отзывов на Гудридс. Ее книги – бестселлеры более чем в 10 странах мира. Для поклонниц книг в духе «Modern Love». В чем же отличие? Ее романы – это еще и история личного успеха, жизнеутверждающая книга о том, что вдохновленный человек обязательно всего добьется. А по пути найдет любовь. Эта книга – заряд бодрости покруче витаминов.

Глава 2

Холли

Я оглянулась, желая убедиться, что на меня не обращали особого внимания в зале, полном мужчин в смокингах и женщин в платьях, каждое из которых стоило больше, чем весь наш дом в трейлер-парке в Орегоне. Нечто подобное мне приходилось видеть только в фильмах, и все же я была здесь, причем в качестве гостьи.

Я чувствовала себя не в своей тарелке.

Мои новые коллеги куда-то испарились, едва только мы вошли в этот огромный зал, и, учитывая количество людей, собравшихся здесь сегодня вечером, я, вероятно, их больше не увижу. Вот и хорошо. Автобус, который должен отвезти нас обратно в офис, отправлялся в одиннадцать, а это означало, что у меня оставалось не так много времени, чтобы как следует рассмотреть потрясающие королевские украшения, выставленные здесь на всеобщее обозрение.

Высокий официант предложил мне напитки с таким видом, словно в бесплатном шампанском не было ничего необычного. Я никогда раньше не пробовала шампанское и была полна решимости сохранять ясную голову, но, будь здесь моя сестра Отэм, она сказала бы мне, что нельзя упускать такой возможности. Я взяла бокал с подноса и направилась к одной из витрин с украшениями, принадлежавшими королевской семье Финляндии. Я приехала сюда, чтобы работать. Учиться. Чтобы обеспечить свое будущее. Моя трехмесячная стажировка была моим единственным шансом — единственной возможностью вырваться из той жизни, которую вели мои родители, из тоскливого существования в трейлер-парке, которым я уже сыта по горло.

— Вау, — сказала я довольно громко, подойдя к первой из витрин, расставленных по всему залу. Я смотрела на двухъярусную диадему и не верила своим глазам.

Я видела ее в Интернете. Королева Финляндии надевала это украшение в день свадьбы. Но увидеть это ювелирное чудо воочию, прямо перед собой — совсем другое дело. Диадема просто ошеломляла, здесь было на что посмотреть. Нижний ярус представлял собой ободок, усыпанный огромными бриллиантами, каждый размером с ноготь большого пальца. Верхняя часть напоминала ожерелье из чередующихся рубинов и бриллиантов. Издалека были заметны только крупные камни, но, подойдя ближе, я рассмотрела цепочку небольших камней, перемежающихся еще более мелкими камушками. Это выглядело настолько необычно, что мне тут же захотелось зарисовать каждую деталь. На такой случай у меня в сумке всегда лежали блокнот и карандаш, но я не видела, чтобы кто-то еще что-нибудь записывал, и мне не хотелось привлекать к себе внимание сегодня вечером. Я и так выделялась среди гостей. Если бы я не старалась держаться скромно и незаметно, меня вполне могла бы задержать за недостойный высокого уровня собрания внешний вид та женщина-полицейский, дежурившая здесь сегодня вечером. Я надела дешевое, немного великоватое мне расклешенное белое платье, одолженное сестрой. В надежде выдать это убожество за коктейльное платье я пришила черные блестки вокруг воротника. И даже позаимствовала у Отэм туфли, которые были мне отчаянно малы и уже натерли ноги.

Однако волдыри на пятках казались небольшой платой за пребывание в роскошном зале. Я проходила стажировку в ювелирном доме, у которого был реальный шанс выиграть этот конкурс. И выпавшая мне счастливая возможность могла сгладить боль, которую я бы непременно почувствовала в ином случае.

Мысль о том, чтобы стать частью команды, готовившей свадебные украшения для финской принцессы, стала пределом моих мечтаний. Я была бы счастлива, если бы мне удалось попасть на трехмесячную стажировку к одному из самых успешных ювелиров Лондона. Это послужило бы так нужным мне трамплином для того, чтобы устроиться на работу в Нью-Йорке в один из крупных ювелирных домов. Десяток отказов, полученных в ответ на мое резюме, четко давали понять: нет опыта — нет работы. Однако рекомендательное письмо от Чарльза Левина, генерального директора Sparkle, могло бы помочь открыть двери, которые захлопывались у меня перед носом. Возможно, это единственный билет в будущее из моей безнадежной жизни в Орегоне.

Я оглядела витрины, расставленные по всему залу, прежде чем заметила здоровенных парней из службы безопасности возле каждого из выходов. Очень много денег вращалось здесь сегодня вечером. Много талантов. Это пугало, но и необычайно будоражило. Меня охватила настоящая лихорадка приобретения — приобретения знаний. У меня было всего три месяца, чтобы впитать в себя как можно больше, а затем раздастся заветный звонок и… моя судьба может решиться. Надеюсь, я сделала достаточно, увидела достаточно, узнала достаточно, чтобы изменить свое будущее.

Почему не видно очереди возле стенда с диадемой? Она настолько красива, что мне хотелось закричать во весь голос, чтобы люди обратили на нее внимание. Но, с другой стороны, мне только на руку, что я могла любоваться ею в одиночестве. Я огляделась, чтобы удостовериться, что никто не обращает на меня внимания — конечно, так оно и было, — оставила свой бокал с шампанским на ближайшем столике, вытащила блокнот и принялась набрасывать идеи, вдохновленные этим шедевром.

В следующей витрине лежал серебряный гребень для волос, усыпанный мелкими бриллиантами в стиле паве^[2]. Рядом со мной вырос еще один высоченный официант с бокалами шампанского на подносе. Ежкин кот, я кажется, забыла свой бокал возле стенда с диадемой и даже не попробовала его! Интересно, можно ли мне взять еще один? Я вопросительно взглянула на официанта, но он и глазом не моргнул, поэтому я взяла бокал с подноса и снова повернулась к витрине.

Гребень, вероятно, принадлежал к Викторианской эпохе, судя по дате, написанной на табличке, аккуратно помещенной рядом с витриной, но оформлен был настолько лаконично, что казался абсолютно современным. Если бы я училась в художественной школе или каком-нибудь специализированном колледже, возможно, я бы узнала руку ювелира. Последние несколько лет я проводила исследования, но у меня едва хватало времени изготавливать и продавать те немногие изделия, которые я могла себе позволить, не говоря уже о том, чтобы найти время для изучения истории ювелирного дела. Я начинала с того, что просто зарисовывала свои придуманные украшения во время рабочего перерыва на фабрике. В какой-то момент я приобрела на eBay необходимые инструменты для пайки и скопила немного серебра. И вот однажды, придумав украшение, которое настолько мне понравилось, что я просто не могла оставить его на бумаге, я сделала свою первую работу. Когда я повесила на шею ту первую подвеску, которую сделала сама — серебряный дубовый лист, — со мной что-то произошло. Впервые в жизни у меня появилась собственная цель, не связанная, как это происходило до сих пор, с тем, чтобы мои родители вовремя платили за аренду своего трейлера или с оплатой за обучение моей сестры. Это было нужно мне, мне одной. Я поняла, что ювелирное дело — мое призвание.

Я сделала несколько заметок и набросала пару идей. Разумеется, я знала, что Sparkle даже рассматривать не станет ни один из моих проектов для участия в конкурсе, но я хотела научиться работать со специализированным программным обеспечением компании, чтобы воплощать свои дизайнерские идеи.

В этом зале царили красота и вдохновение, и я хотела впитывать все это, пока есть такая возможность. Я многое упустила, не поступив в колледж, но сейчас меня переполняла решимость узнать как можно больше за время, проведенное в Лондоне, выжать из этого опыта все, что можно, до последней капли.

Я просочилась между подносами с канапе и хрустальными бокалами к следующему стенду, а затем к еще одному и еще… Если бы небеса оказались похожими на этот зал, я бы не сильно удивилась.

Обходя витрину, где были выставлены три браслета, я услышала, как несколько человек, стоявших слева от меня, шептались о некоем Декстере Дэниелсе. Как я поняла, участие этого Дэниелса в конкурсе стало огромным событием. Таинственный затворник, известный тем, что не имел магазина в Лондоне, а также тем, что был невероятно успешным, несмотря на молодость, он считался одним из претендентов на победу и, как я слышала, был потрясающе красив.

Очевидно, он унаследовал семейные гены — его родители разработали и создали диадему, которой я только что любовалась. Я вспомнила о том, что моему семейному бизнесу не раз приходилось скрываться от арендодателей, чтобы потянуть с оплатой. Быть членом семьи, которая оставила свой след в истории, создавая драгоценные украшения для королевской семьи… Этому самому Декстеру невероятно повезло… Интересно, сам-то он понимал это? Расти и взрослеть в окружении всего этого совершенства… Неудивительно, что он так успешен в своем деле.

Пока я делала наброски в блокноте, женщина, стоящая с другой стороны витрины, толкнула локтем свою подругу и сообщила ей театральным шепотом:

— Смотри. Вон там, у бара. Тот, что повыше. Это он и есть. Тот самый Декстер Дэниелс.

Я посмотрела в сторону, указанную женщиной. В этот момент высокий мужчина в дальнем конце зала повернулся к нам лицом. Его нахмуренный лоб и страдальческое выражение лица потрясли меня. Как, черт возьми, можно чувствовать себя несчастным в такой вечер, в окружении всех этих изумительных вещей? Декстер потер пальцами переносицу… Видимо, раздражение от своего невероятного успеха он выносил с огромным трудом.

Да, слухи не врали. Это был самый красивый мужчина в зале. Возможно, и во всем Лондоне.

Его густые, волнистые, почти черные волосы выглядели идеально — достаточно длинные, чтобы пропустить их сквозь пальцы, но не настолько длинные, чтобы можно было собрать их в хвост или, что еще хуже, в пучок на макушке, как делают некоторые мужчины. Похоже, он единственный из представителей мужского пола здесь не надел галстук к строгому костюму; расстегнутый ворот рубашки открывал бронзовую кожу его шеи. Он отличался от всех собравшихся в зале, но не потому, что жил всю жизнь в трейлере или носил одолженную обувь на размер меньше. И дело не в его росте, исходящей от него уверенности или в легкой щетине, затеняющей его щеки и подбородок. Он выделялся, потому что выглядел так, словно был клиентом ювелиров, собравшихся в этой комнате, а вовсе не их коллегой. Он казался просто богатым парнем, который мог бы потратить пару миллионов на ожерелье для своей жены, а заодно подобрать что-нибудь для любовницы. Кто-то подошел поприветствовать его, и выражение печали исчезло с его лица, сменившись широкой улыбкой. Такая улыбка вполне способна помочь чему угодно — заключить сделку, почувствовать себя самым особенным человеком в этом зале и, без сомнения, заставить женские трусики упасть на пол.

Впрочем, уж точно не мои. Я передернула плечами и, снова опустив взгляд на браслеты, продолжила рисовать.

Покончив с эскизами, я еще раз внимательно оглядела зал — не пропустила ли что-нибудь важное. В дальнем углу обнаружилась небольшая витрина, которой, я могла бы в этом поклясться, раньше не было. Неужели я ее пропустила? Я взглянула на часы — до автобуса оставалось еще несколько минут.

Я подошла к витрине — просто потому, что здесь нельзя было ничего пропустить, — и замерла, едва не выронив блокнот. Под стеклом лежало самое изумительное кольцо, которое я когда-либо видела. Гораздо более простое, чем большинство представленных здесь сегодня украшений, оно привлекало внимание крупным квадратным изумрудом, обрамленным мелкими бриллиантами. В то время как большинство выставленных в этом зале украшений могли похвастаться оригинальным дизайном или блестящей техникой исполнения, этот перстень ни на что подобное не претендовал. Выполненный в классическом стиле, он был тем не менее великолепен. Возможно, он служил обручальным кольцом, но камень был огромен! Я положила руку на стекло рядом с ним, чтобы получить представление о его размерах. Контраст показался мне просто ужасным — моя загрубевшая рука, не знавшая, что такое маникюр, сделанный в салоне, — и этот элегантный, изящный, совершенный во всех отношениях перстень.

Еще неделю назад я сидела дома, в трейлер-парке «Саншайн», и занималась своим маленьким интернет-магазином, который приносил пару заказов на недорогие ожерелья в месяц. И вот теперь я оказалась на другом конце света, в окружении всех этих безумно красивых людей и потрясающе красивых украшений… Меня ждала трехмесячная стажировка у одного из самых лучших ювелиров мира. И пусть мои руки никогда не знали таких изысканных украшений, я тем не менее могла вдохновиться ими, чтобы сделать что-то поистине красивое.

Примечания

2

Паве (франц. рavé — вымощенный, мостовая) — обрамление, состоящее из множества мелких камней, расположенных таким образом, что ювелирное изделие кажется вымощенным ими. Камни в таком обрамлении удерживаются с помощью маленьких зубцов, походящих на крошечные капли металла. — Прим. ред.