Мистер Найтсбридж

Луиза Бэй, 2020

Холли живет мечтой – заниматься дизайном ювелирных украшений, преуспеть и купить уютный дом. Поездка на стажировку в Лондон становится для нее уникальным опытом. Там она встречает известного бизнесмена-ювелира Декстера Дэниелса, который дает ей несколько важных уроков. Помимо прочего, он преступно хорош собой и имеет преступно сложные отношения с конкурентами, а также с собственным братом. Холли хотела работать с украшениями, но сама стала главным украшением коллекции Декстера. Но этот новый сверкающий мир не прощает ошибок. «Забавно и сексуально. Вместо с тем захватывающе и душевно». – Romance Reviewed Луиза Бэй имеет десятки тысяч отзывов на Гудридс. Ее книги – бестселлеры более чем в 10 странах мира. Для поклонниц книг в духе «Modern Love». В чем же отличие? Ее романы – это еще и история личного успеха, жизнеутверждающая книга о том, что вдохновленный человек обязательно всего добьется. А по пути найдет любовь. Эта книга – заряд бодрости покруче витаминов.

Глава 7

Декстер

Холли Лумен. Она наконец сдалась и сообщила мне свое имя. На это у меня ушло два дня и бог знает сколько сообщений. Действительно, завоевать ее доверие оказалось сложной задачей.

— Ты что, подсел на компьютерные игры? — спросил меня Бек, когда я поставил перед ним его минеральную воду.

— Ты о чем? — спросил я, положил телефон на стол и отправился в бар за своим виски.

— Ты раз девяносто посмотрел на телефон с тех пор, как мы с тобой поздоровались три минуты назад, — объяснил он, а я вытащил стул из-за стола и уселся. Так уж получалось, что мы с Беком почти всегда первыми приходили на наши еженедельные вечерние посиделки с друзьями. Это давало нам возможность обменяться новостями до прибытия остальных членов банды.

— Тебе показалось. — Я действительно не расставался с телефоном последние несколько дней, ведь Холли такая забавная, и я с нетерпением ждал ее посланий.

— Нет, я не ошибаюсь. У тебя все в порядке с работой?

— Все прекрасно. Как поживает Стелла? — Я знал, что упоминание любви всей его жизни отвлечет Бека от обсуждения моей одержимости телефоном, которой у меня на самом деле, конечно же, не было.

— Ну, ты знаешь… она каждый день взрывает мне мозг.

— Когда ты так говоришь, то сами собой напрашиваются шуточки на тему орального секса. Ты же знаешь, у меня не задержится.

— Тебе что, пятнадцать лет? Или ты превращаешься в сексуально озабоченного Тристана?

— Просто ты так смешно выразился, и ассоциация напрашивается сама собой.

Он, конечно, сам подставился под подобные шуточки, но мы оба знали, что Стелла — это лучшее, что когда-либо могло произойти с Беком. Я был очень рад за него. Ведь я знал, что значит найти свою истинную любовь. Со мной такое когда-то случилось. Но Бек удачливее меня. Он сумел сохранить отношения, и теперь эта парочка будет жить долго и счастливо вместе.

— И тебе нужна женщина, которая взорвет тебе мозг, — сказал Бек. — В этом вся твоя проблема. Ты всегда думаешь о сексе, а ведь чтобы построить отношения, нужно нечто большее.

— Прости, в тебя вселилась душа моей матери, что ли? — С тех самых пор, как Бек разобрался в своих отношениях со Стеллой, он стал самым горячим в мире сторонником серьезных отношений, и я с этим смирился. Но он должен понять — я не стремлюсь найти миссис Дэниелс. Поезд ушел.

— А ты что, обсуждал вопросы секса со своей матерью? Ты же знаешь, я просто хочу, чтобы ты был счастлив.

Вот почему я не мог долго злиться на Бека. Все, что он хотел — это чтобы мы, его друзья, стали так же счастливы, как и он сам. А судя по широкой улыбке, он и правда был чертовски счастлив.

— Что же тогда с тобой происходит? — спросил он. — Ты нервничаешь по поводу конкурса?

— Вовсе нет. Причина не в этом, — ответил я. Мне же нечего скрывать. Может, если бросить ему кость, он от меня отстанет? — Я просто переписываюсь с женщиной, которую хочу пригласить на ужин. Она очень милая и забавная. И хорошенькая к тому же. — Я не смог сдержать улыбки, как десятилетний мальчик, которому подарили абонемент на все матчи «Манчестер Юнайтед» сезона.

— Вот это новости. Ты никогда не говорил с нами о женщинах.

— А я и не говорю… Я просто пытаюсь объяснить…

— Да я и не возражаю. А кто она такая? Ты нас с ней познакомишь? Надо срочно рассказать об этом Стелле.

Он схватил телефон со стола, но до того, как ему удалось посплетничать насчет меня со Стеллой, я выхватил его из руки Бека.

— Размечтался. Тебя это вообще не касается, и я не собираюсь вас с ней знакомить. У нас с ней даже еще свидания не было.

— Что значит, у вас не было свидания? Ты до такой степени лишился яиц, что не решился ее пригласить?

— Когда я лишусь яиц, я сообщу об этом в Times.

— Тогда почему свидание так и не состоялось?

Хороший вопрос. Между нами с Холли, несомненно, возникла химия. И обычно у меня не случалось никаких проблем с тем, чтобы пригласить женщину на ужин. Но Холли по какой-то неведомой причине боялась согласиться встретиться со мной. Это интриговало меня еще больше, заставляя гадать, что скрывается под ее красотой и почему она так меня боится. Я все больше желал заставить Холли принять приглашение на ужин.

— Не знаю.

— Значит, ты уже пытался пригласить ее?

— Да. И она ответила отказом, но, правда, при этом призналось, что ей этого хотелось. Мы с ней постоянно обмениваемся сообщениями.

Я подумывал о том, чтобы позвонить ей, но мне не хотелось спугнуть ее. Я не мог рассказать об этом Беку, потому что Бек спросил бы меня, почему я так к ней отношусь, а ответа у меня не было. Я бы даже не смог ответить, почему я бесконечно смотрю на экран телефона в ожидании ее ответа. Я бы даже не смог объяснить, почему у меня так екало сердце каждый раз, когда сообщение наконец приходило.

— Охотничий азарт, — сказал он. — Со мной такого никогда не было, но…

— И вовсе не в этом дело. — Я никогда не пытался завоевать женщину просто из спортивного интереса. — Это, скорее, можно сказать о Тристане, а не обо мне.

Бек кивнул, но по его тщательно сдерживаемым движениям и мимике я понимал, что ему безумно хочется узнать больше.

— Даже не знаю, что со мной происходит, — сказал я. — Она из Америки. И…

Мне приходилось встречаться с американками, так что Холли мне нравилась вовсе не из новизны. И даже не из-за того, что она умудрялась быть одновременно по-детски наивной и дьявольски осмотрительной, даже подозрительной. Она была достаточно прямой и откровенной, чтобы отказаться дать мне свой номер телефона и попросить вместо этого мою визитную карточку, и в то же время сдержанной, так и не объяснив мне, почему не хочет поужинать со мной.

— Может, все дело в твоем мазохизме, пусть и не ярко выраженном, — сказал Бек, выловив из своего стакана с минералкой дольку цитруса и положив ее на блюдечко. — Чертов лимон.

— Я люблю непринужденную жизнь. Вот почему я обычно заканчиваю отношения, когда в них появляется напряг. Так что мазохизм — это не про меня.

— В общем, получается полная хрень. Я не позволю тебе в этом увязнуть, приятель.

— Что? — возмущенно произнес я. — Вообще-то я люблю женщин. Я люблю заниматься с ними сексом, даже дружить, но уж никак не страдать из-за них. Поверь, уж чем-чем, а мазохизмом я не страдаю ни в психологическом, ни в эмоциональном плане.

Между нами повисло молчание. Обычно Бек не сдерживался и прямо говорил мне все, что думает. Это касалось всех нас, шестерых друзей. Учитывая испытания, которые мы преодолели в детстве, все наши встречи были отмечены теплотой и доверием, и мы старались оставаться предельно откровенными, ничего не скрывая друг от друга.

— Ты что, не согласен? — спросил я его.

— А как же Бриджет? — произнес он.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе ведь нравится страдать из-за нее.

— Я просто не перестаю винить себя в нашем разрыве. Это точно не мазохизм. — Когда мы расстались, я был еще очень молод, но это не оправдание.

— Я вовсе в этом не уверен. Думаю, что ваше расставание превратилось для тебя в некий миф, которым ты упиваешься.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? Что было, то прошло. Мы с ней были вместе. Любили друг друга и были счастливы. Я все испортил, порвав с ней отношения из-за какой-то глупой размолвки. Когда я наконец соизволил вытащить голову из задницы и попытался все исправить, поезд уже ушел — она начала новую жизнь. Так что я просто полный идиот, и мазохизм тут ни при чем, это факт.

— Ну, я вижу все это несколько по-другому.

Мне нравился Бек, я его нежно любил. Не просто как брата, а как друга, которому можно безоговорочно доверять. Однако, надо признать, в тот вечер он меня просто бесил. Я взглянул на экран телефона, чтобы уточнить время. Черт, где же остальные?

В этот самый момент к нам подошел Гэбриэл.

— Богом клянусь, если бы я был голубым, то обязательно залип бы на Гэбриэла, — пошутил я, наблюдая, как он стремительной походкой приближается к нашему столу.

— Ты что, решил устроить каминг-аут на нашей вечеринке? — спросил Бек.

— Ты правда голубой, что ли? — спросил Гэбриэл, невозмутимо глядя на меня.

— Нет, но если бы был, то ты вполне в моем вкусе.

Гэбриэл закатил глаза и вытащил свою пинту пива из стоящих в центре стола напитков.

— Счастлив это слышать.

— Он просто пытается отвлечь нас от щекотливой темы, потому что я сейчас высказал ему всю правду в глаза.

— Как интересно, — сказал Гэбриэл, садясь рядом с Беком. — Ну-ка, продолжай.

— Все совсем не так. Ты лишь изложил свою дурацкую теорию насчет того, что я страдаю мазохизмом.

Взгляд Гэбриэла метался между нами, словно теннисный мячик во время матча в Уимблдоне.

— Конечно, и все из-за твоих страданий по поводу Бриджет, — сказал Бек так, словно это все объясняло.

— Все ясно, — произнес Гэбриэл, сразу ухватив суть разговора.

— Что значит ясно? Бек несет ерунду, разве не так?

— Послушай, приятель, я только что пришел. Можете продолжать играть в свои детские игры, а я, пожалуй, буду наслаждаться своим пивом и подожду, когда подойдут вменяемые люди.

— Смотри, не получи занозу в заднице, сидя на заборе, — ответил я. — Бек говорит, что я продолжаю терзаться из-за Бриджет, а я утверждаю, что это вовсе не говорит о том, что я страдаю мазохизмом.

— Возможно, это и не мазохизм как таковой, — продолжал Гэбриэл, бросая на Бека взгляд, явно призывающий его не драматизировать ситуацию. — Однако я удивляюсь, что ты, по-видимому, махнул на себя рукой и считаешь, что никогда не сможешь найти счастье, потому что не смог сохранить отношения с девушкой, когда тебе было всего-то девятнадцать лет.

Мне потребовались немалые усилия, чтобы не уйти немедленно. Неужели он говорит всерьез? Эти ребята знали меня как облупленного — по крайней мере, я так думал. Получается, это вовсе не так? Но я-то их прекрасно знал. Понимал их ход мыслей, сильные и слабые стороны, но, оказывается, они меня не одобряли. Потому что я не страдал из-за Бриджет. На самом деле я вовсе не был сломлен и не испытывал горечи из-за того, что случилось в юности. Я просто понимал, что сам разрушил свое счастье и больше никогда не смогу полюбить.

— Наши отношения были особенными, дважды такое в жизни не случается. И я смирился с этой мыслью. Так что никаких страданий, никакой драмы.

Гэбриэл хмыкнул:

— Да уж, никакой драмы. — Он театрально прижал ладонь ко лбу. — «Я никогда больше никого не полюблю. Такие чувства случаются лишь раз в жизни».

Бек последовал его примеру:

— «Она для меня единственная женщина в мире». Боже, дружище, ну ты как ребенок. Пора уже это преодолеть.

Жесть.

Меня придавило к спинке стула, как при перегрузке во время космического полета. Честно говоря, я считал, что не драматизирую отношения с Бриджет. И тем более не клялся никогда не общаться с женщинами. Последние десять лет я редко бывал один.

Я поднял голову и увидел только что подошедшего Тристана, с недоумением осматривающего молчаливо сидящих за столом друзей.

— Я что-то пропустил? — спросил он.

— Мы тут троллим Декстера, — объяснил Бек.

— Думаю, с этой темой пора заканчивать, — сказал Гэбриэл, искоса поглядывая на меня. — Если ты хочешь продолжать мучить себя, это твое личное дело. Нам, в общем-то, до фонаря.

— Значит, вы все считаете, что я драматизирую историю с Бриджет? Да я о ней почти не упоминаю…

— Ты опять заговорил о Бриджет? — спросил Тристан, опускаясь на стул. Гэбриэл подтолкнул к нему пол-литровую кружку пива.

— Ты опять представляешь все так, что я страдаю и только о ней и говорю…

— Нет, ты о ней не говоришь, — согласился Гэбриэл, и я благодарно ему кивнул. — Просто твои отношения со всеми женщинами, с которыми ты встречаешься, лишь следствие твоих отношений с Бриджет. И это продолжается до сих пор.

— Хорошо сказано, — произнес Бек. — Это действительно всего лишь следствие.

— Ты хочешь сказать, что я никогда не встречу женщину, с которой смогу выстроить длительные отношения, которую смогу полюбить и о которой буду заботиться, и все это только из-за Бриджет? — Что ж, надо признать, это верно. — Я не жалуюсь на жизнь. И сердце мое не разбито. — Я вполне готов признать, что был полным идиотом, но не собирался признавать, что страдаю из-за утраченной любви.

— Это вовсе не значит, что ты покончил с прошлым, — заметил Бек.

— Ты не прав, — поправил его Гэбриэл. — Покончить с прошлым — не решение проблемы. Тебе нужно преодолеть стереотипы в отношениях.

Я был уверен, что особой разницы в этих формулировках нет. Все, с меня достаточно. В конце концов, я пришел сюда расслабиться и оттянуться с друзьями. А вовсе не для того, чтобы терпеть подобные наезды.

И тут зажатый в моей руке телефон тренькнул. Я быстро прочитал сообщение:

Хорошо, я согласна с вами поужинать. Но только в том случае, если это будет фондю. И вы не должны отвлекать меня во время мероприятий, связанных с конкурсом. Если мы наткнемся там друг на друга, давайте сделаем вид, что мы не знакомы. Договорились?

Наконец-то она ответила. И хотя я пока не понимал ее намерений и выдвигаемых ею условий, меня это не волновало. Сейчас мне особенно понадобится отвлечься от горестных размышлений о том, почему я все еще одержим Бриджет.

— А я вам говорил, что на торжестве по поводу открытия конкурса присутствовал Дэвид? — произнес я в отчаянной попытке отвлечь друзей от дальнейшей дискуссии по поводу моих отношений с Бриджет.

— Какой еще Дэвид? — спросил Тристан. Я давно уже не упоминал имени брата в разговорах, поэтому друг удивился вполне искренне.

— Ты имеешь в виду своего брата? — догадался Гэбриэл.

— Разумеется, — ответил я. Когда я увидел имя брата в списке гостей, то разозлился сверх всякой меры. — Я полагаю, он по-прежнему заодно со Sparkle. Даже пятнадцать лет спустя они все еще пытаются делать деньги, перевыпуская с незначительными изменениями украшения, разработанные моей матерью. Видимо, им есть за что благодарить моего брата.

Может быть, он получил какие-нибудь акции этой компании, когда продал бизнес моих родителей? Значит, мы с ним теперь конкуренты?

— Sparkle? Думаешь, он получил от них деньги? — спросил Бек.

— Меня бы это не удивило. У него моральные принципы на уровне бродячей кошки.

А иначе зачем ему присутствовать на этом мероприятии? Я изучил всю информацию о нем. Дэвид все еще работает в банке, и нет никаких признаков того, что он как-то задействован в ювелирной отрасли.

— Боже, как низко с его стороны, — отметил Бек.

— Он к тому же еще и мошенник, — сказал Гэбриэл, который в любой ситуации оставался юристом. — Такой вариант не исключен. Ему вполне могли предложить вознаграждение за то, что он продал ваш бизнес Sparkle, а он при этом ничего не сообщил тебе.

— Он действительно не поставил меня в известность, — напомнил я Гэбриэлу. Я никак не мог повлиять на то, как он распорядился бизнесом моих родителей. Все решения принимал Дэвид, который воспользовался ситуацией и предал меня.

Решив участвовать в конкурсе, я твердо нацелился на победу. Я хотел продолжить дело родителей, сохранить их наследие, изготовив свадебные украшения для следующего поколения королевской семьи. Но одной только победы мне недостаточно.

Я собирался взорвать этот чертов конкурс, доказав, что я — лучший.