От ненависти до любви

Октавия Белл, 2023

Кто может скрываться в костюме Санты? Желаемый мужчина или бесчувственный босс? Можно ли остаться с работой, критикуя руководство? Холли рискнула пойти во все тяжкие, и не прогадала.

Радостная рождественская музыка гремит через динамики над головой и эхом разносится по уже пустому сорок пятому этажу. Я хочу вырвать динамики из стены и разбить их об пол в офисе босса — красивого, невыносимого болвана.

Если бы он был любым другим мужчиной на планете, я была бы первой в очереди, чтобы повиснуть на его шее, как на дереве. Но у меня есть убеждения, и спать с боссом — это жесткое ограничение, которое я не собираюсь нарушать. Мне нужна эта работа, и я не собираюсь рисковать ради сексуального веселья с моим бесспорно привлекательным боссом.

— Эй, Холли, ты закончила?

Моя коллега и близкая подруга Мелани кидается к моему столу со своим обычным задорным энтузиазмом, — Вечеринка уже началась в конференц-зале.

— Да, я просто заканчиваю кое-что для Гринча… Я имею в виду мистера Розенфельда. — Я улыбаюсь, но это не скрывает горечи, пронизывающей каждое слово.

— О, да ладно. Он не так уж плох. — Мелани подавляет смех рукой.

— Возможно, для тебя и других сотрудников, а я постоянно подстраиваюсь к его плохому настроению и разгребаю переполненный почтовый ящик. — С усмешкой отвечаю я.

— Хорошо, может быть, он немного сварлив, но он…

— Осел! — Я ворчу себе под нос.

— Я собиралась сказать, — продолжает Мелани, — он великолепен, с такими густыми темными волосами и проникновенными карими глазами. О, и эти губы, в которые можно влюбиться. — Она упирается рукой в бедро.

Я смеюсь-фыркаю.

— Да, а я смотрю тебе нравятся самовлюбленные трудоголики.

Но в мыслях признаю, что мистер Розенфельд бесспорно сексуален. Но это не меняет того факта, что я питаю сильную неприязнь к нему и его деспотичному руководству.

— Как скажешь, Холли. — Мелани наклоняется к моему уху. — Признайся, ты бы хотела, чтобы он усадил тебя на этот стол…

— Мелани! — вскрикиваю я, оглядываясь через плечо на его темный кабинет.

— Отлично. — Мелани вскидывает руки. — О, ты видела письмо, которое разослали сегодня утром? — Она хмурится. — В этом году бонусов нет. Я рассчитывала на то, что моя семейная поездка следующей весной будет оплачена.

— Да, я видела. — Достаю квитанцию с зарплатой за неделю до этого и разворачиваю прилагаемое к ней письмо. — Но, по крайней мере, тебе не урезали зарплату.

— Как? Как они могли так поступить? — Мелани выхватывает письмо из моей руки и просматривает его. Выражение ее лица смягчается сочувствием. — О, дорогая, мне так жаль. Как они могли сделать такое на Рождество?

Я забираю письмо и прячу его в ящик стола.

— Это мистер Розенфельд. Он бессердечный. — Ярость кипит под моей кожей. — При таких расценках мне придется разместить в газете объявление о поиске соседки по комнате, чтобы покрыть мои расходы. Жизнь в городе не стоит финансовых хлопот, но поездка на работу из пригорода тоже не решит финансовый вопрос.

— Ну, по крайней мере, у тебя еще есть работа. — Мелани понижает голос. — Вчера я разговаривала с Джиной из отдела кадров, и она сказала мне, что только в этом месяце компания сократила двадцать должностей!

Новость ошеломляет меня на мгновение, но не удивляет. В этом году компания пострадала от нескольких крупных финансовых ударов, и сокращение персонала — самый простой способ остановить утекающие деньги. Я бормочу молитву благодарности за то, что меня не оказалось на той плахе. Мне нужна эта работа. Вот почему я не сказала своему «недалекому» боссу, что очень недовольна его поступком, когда сегодня днем он швырнул мне на стол стопку бумаг с инструкциями, которые мне нужно заполнить до вечеринки.

— Думаю, кто-то там наверху присматривает за мной. — Я просматриваю последний файл на своем столе и вздыхаю. — Мне нужно закончить работу. Я встречу тебя внизу.

— Хорошо, но тебе лучше поторопиться. Я слышала, они убедили Адама одеться Сантой. — Мелани подмигивает.

— Ты имеешь в виду сексуального Адама, который занимается маркетингом? — Я млею от этой мысли. Мужчина высокий, темноволосый и неотразимый. Он почти так же красив, как мистер Розенфельд. Я давно на него положила глаз, но никогда не находила в себе смелости намекнуть ему об этом.

— Думаешь, он позволит нам сесть к себе на колени? — Мелани начинает слегка подпрыгивать. — Мне нужно то, что отвлечет меня от последнего месяца разочарований.

А мне просто необходимо как воздух отвлечься от моего босса и этого неослабевающего разочарования, кипящего под моей кожей.

Лифт со звоном открывается и закрывается, и, словно вызванный моими мыслями, мистер Розенфельд ступает на этаж.

— Мисс Смит, вы еще не закончили? — Его холодный, темный взгляд задерживается дольше, чем необходимо, согревая мое лицо.

— Как раз заканчиваю, сэр.

— Мисс Уоллес, — его внимание переключается на Мелани, — я думаю, что праздники уже начался.

— Да сэр. — Она бросает на меня извиняющийся взгляд и направляется к лифту.

Едкий ответ обжигает кончик моего языка, но я прикусываю его, зная, что это принесет мне больше работы и, возможно, будет стоить мне моей должности. Вместо этого я сосредотачиваюсь на вводе отчета в систему.

Мистер Розенфельд зависает над моим плечом на мгновение дольше, чем это профессионально или удобно. Когда он, наконец, удаляется в свой кабинет, я выдыхаю, затаив дыхание.

В течение десяти минут я завершаю загрузку последних чисел в базу данных и выключаю свою рабочую станцию. Слава Богу, мне нужно выпить. Я хватаю свою сумку и направляюсь к лифту, надеясь избежать очередной встречи с мистером Розенфельдом.

Двери раздвигаются. Оказавшись внутри, я поворачиваюсь и тянусь к кнопке, которая ведет на второй этаж, где уже началась вечеринка. Мистер Розенфельд входит как раз в тот момент, когда двери начинают закрываться.

Мой позвоночник напрягается, и я готовлюсь к какой-нибудь резкой критике моей работы или грубому замечанию про мою одежду, которую он критиковал в течение прошлого года, как неуместную на рабочем месте. Я шмыгаю носом и избегаю зрительного контакта.

Когда дверь захлопывается, я остро чувствую мужчину рядом со мной. Мускусный запах его лосьона после бритья щекочет мой нос. Его широкие плечи занимают слишком много места в тесном лифте, которым я много раз без проблем делился с десятью коллегами.

Я облизываю губы и смотрю на цифры, пока они медленно отсчитываются. Спуск заставляет мои ноги дрожать, когда лифт вибрирует вокруг нас. Я стараюсь не думать о пустом пространстве под лифтом и о том, на какой высоте находится сорок пятый этаж. Мое сердце колотится, но это не страх высоты или смерти выводит меня из равновесия. Нет. Это присутствие мистера Розенфельда.

— Вы выглядите бледной, мисс Смит. — Его низкий голос эхом отдается в замкнутом пространстве. — Все хорошо?

— Я в порядке, сэр. — Упираюсь рукой в стену.

— Вы плохо выглядите. — Его слова наполнены бесчувственностью.

— С каких это пор вас это волнует? — Я поворачиваюсь и смотрю на него суровым взглядом. Раздражение пронзает меня с головы до ног, хотя я понимаю, что в понедельник утром у меня, скорее всего, не будет работы. Но сейчас меня это не беспокоит.

— Я была вашим помощником последние два года, и это первый раз, когда вы решили провести со мной светскую беседу. Я делаю все, что от меня требуется, и даже больше. Тем не менее, вы ни разу не осведомились о моем здоровье и не сделали мне комплимента. — Я опускаю свой взгляд. — Так что, не притворяйся, будто вам есть до меня дело, ладно?

Ростом в шесть футов, он на целую голову выше меня и может легко обхватить рукой мое горло и выжать из меня жизнь.

Он рассматривает меня пустым выражением, его темные глаза изучают мое лицо. Мускул на его челюсти дергается, прежде чем он, наконец, снова поворачивается к двери лифта.

Звонок объявляет о нашем прибытии, лифт плавно останавливается. Мистер Розенфельд уходит, не сказав больше ни слова.

Я жду, пока он исчезнет за углом, прежде чем выйти в коридор. «Вот, блин, попала» — ругаю себя.

За последний год я придумала сотни различных способов сказать мистеру «Всевышнему», что я о нем думаю на самом деле, но это было даже отдаленно не то, что я себе представляла. Мне повезет, если он не уволит меня до утра понедельника. Счастливого Рождества.

— Эй, вот ты где! — Мелани предлагает мне один из двух напитков, которые она держит. — Мистер Гринч, наконец, разрешил тебе повеселиться?

Конец ознакомительного фрагмента.