Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!

Лия Романовская

Я – Маша Щербакова, мне двадцать шесть и у меня четверо замечательных детей, трусливый кот и наглый хомяк. Я верю в добро, побеждаю зло, пишу письма Деду Морозу и местному депутату. А еще ищу работу и папу для своих детей. Берегитесь, будущие кандидаты в мужья. Теперь я иду к вам!

6

Думаю, стоит все же прояснить, кто такой этот Герман и с чем его едят.

Ну во-первых — он главный источник всех моих неприятностей (и приятностей тоже, чего уж там) в прошлом. И возможно в будущем.

Сашка, Герман и я учились в одном классе с десятого по одиннадцатый класс и были не разлей вода. Потом наша с Германом дружба переросла в нечто большее, и именно с ним я познала благословенное женское счастье. Если кто не знает это когда «был бы милый рядом, ну а больше ничего не надо».

Правда однажды этот милый послал меня куда подальше, объявив на весь мир, что все время нашей любви изменял мне налево и направо. В общем он послал, а я и пошла. Папа по-быстрому устроил меня в столичный, не самый престижный, но все же ВУЗ, и я укатила на долгие десять лет из родного города. Позже я слышала, что Герман угодил в СИЗО то ли за драку, то ли за избиение, а может вообще за наркотики, точно не знаю. Подробностями я не интересовалась из принципа.

Слышала, что он пытался передавать мне письма. Но ни одно из них так и не получила. Саня хотел было узнать, что да как, но я строго-настрого запретила ему это делать. С Саней мы еще какое-то время общались, потом все реже и реже и наконец совсем потеряли общие темы для разговоров. Так и окончилась наша юношеская дружба.

Папа вскоре женился, и уже через пару лет отошел в мир иной, так что на всем белом свете я осталась одна одинешенька. Ну не считая брата, конечно. Но брат не родитель. Он быстро завел свою семью, и я в нее вряд ли вписывалась. Матушка моя давным-давно сбежала в солнечную Калифорнию с каким-то знойным американцем и вот уже лет двадцать о ней не было ни слуху, ни духу.

Все имущество после смерти отца каким-то образом захапала его новая семья и все, что осталось нам с братом — так это бабушкина квартира, в которой мы с детьми теперь, собственно, и живем, благо брат вполне счастлив в деревне.

Знающие люди настаивали, чтобы я подала в суд, но на тот момент я была относительно счастлива в браке, а муж мой как известно, человеком слыл весьма обеспеченным. Братишке все это тем более не сдалось и той ушлой женушке все сошло с рук.

Впрочем, жалеть о прошлом не в моих правилах, а вот думать о будущем я все-таки научилась. Ошибки даром не прошли, однако.

— Ну привет… — с ухмылкой поприветствовал бывший возлюбленный, с интересом рассматривая меня и моих детей.

— Привет. — буркнула я в ответ и в нерешительности застыла посерди зала.

— Не знал, что ты так плодовита, — издевательски кивнул она на мелких, и я в досаде почувствовала, как краснею. Правда мне удалось быстро взять себя в руки, и я уже хотела высказать этому…этому… козлу все, что о нем думаю, но тут очень вовремя появился Вадим и радостно поприветствовал гостей. То есть нас.

— О, Маша, как я рад! Пойдемте, покажу вам святая святых этого дома…

Подхватил меня под локоток и повел прямиком на кухню.

— А… как же ребята?

— Не беспокойтесь. Темыч сейчас всех их утащит к себе — покажет целую коллекцию бабочек, он у нас этот, как его… слово такое-вечно забываю.

— Энтомолог, — подсказал Герман, с усмешкой глядя на хозяина.

— А, кстати, точно. Энтомолог. А это мой друг — Герман Столяров. Вот такой мужик!

И показал большой палец вверх. Ну-ну…

— А это, — Вадим указал на меня, — Мой новый повар Мария…как вас по батюшке? Я что-то запамятовал.

— Васильевна она. Щербакова Мария Васильевна. Была.

Я зыркнула на него презрительным взглядом.

— Федорова. Федорова Мария Петровна.

— Прости, все время путаю имя твоего благословенного отца, пусть земля ему будет пухом, — издевательски протянул бывший, а мне захотелось вцепиться в эту самодовольную рожу и расцарапать ее вдоль и поперек.

— О! Так вы знакомы? Серьезно? Какая удача.

— И не говорите! — вновь буркнула я.

— Потом расскажешь о вашем знакомстве, — подмигнул Вадим моему бывшему ухажеру, — А пока мы с Марией посмотрим кухню. Нужно поторопиться, так как времени у нас в обрез.

— Не знал, что ты повар… ты же вроде на актрису уезжала учиться, — усмехнулся Герман, совсем не слушая Вадима.

Ненавижу!

Ишь ты, сидит себе такой красивый гад, нога на ногу, ерничает и издевается. Десять лет назад меня унизил и теперь вот опять пытается побольнее укусить…за что вот только, знать бы еще.

— Я о тебе тоже многого не знала, не знаю и знать не хочу. — сердито высказал я и позвала свою старшенькую, — Ксюша, пойдем с нами, вы же не против, Вадим Сергеевич?

Младшие уже и в самом деле убежали наверх с Темой, осталась только греющая уши Ксеня. Сейчас она ухмылялась, то и дело вертя головой по сторонам. Очень уж интересно ей было послушать мою перепалку с каким-то дядькой.

— Однако… — протянул Вадим и кивнул мне головой, что видимо означало, что он не против.

***

Через полчаса Вадим с Германом уехали, а мы с детьми остались. Экономка Валентина Степановна оказалась женщиной семидесяти семи лет, говорливой и крайне дружелюбной. Забавные кудельки сиреневого цвета она собрала в пучок, однако два локона кокетливо оставила у висков. Белый фартучек с карманами поверх темно-синего платья с белым же воротничком делали ее похожей на настоящую экономку из английского фильма.

Оказалось, что она и сама на днях приступила к своим обязанностям, но уже неплохо ориентировалась в доме и в делах вообще.

Вадим Сергеевич перед уходом попросил приготовить обед на мой вкус, а ужинать он собирался в ресторане.

— Было бы очень любезно с вашей стороны, милая Машенька, если бы вы составили план меню на всю неделю. Не поймите меня неправильно, но мне нужно закупить продукты, составить смету, все распланировать. Кроме того, я настоятельно советую вам уточнить пристрастия нашего дорогого Вадима Сергеевича, ну и сына его тоже. Вы же понимаете, о чем я?

Нет, что ты, странная женщина с кудельками, разговаривающая исключительно уменьшительно-ласкательно, будто я немножко придурковатая и мне все необходимо разжевывать… конечно же я ничего не понимаю!

— Конечно, — мило улыбнулась я, решив не портить отношения с экономкой в первый же мой рабочий день. Потом можно испортить, когда освоюсь.

Но как только она вышла, я выдохнула с облегчением. Слишком уж она душная, это Валентина Степановна.

Мысли мои еще были весьма далеки от готовки, так как в голове занозой сидели воспоминания о Германе, его паскудном характере и нашей с ним нелюбви.

Ксюха закатила глаза, когда экономка вышла и кивнула мне на гору разнообразных приспособлений для приготовления пищи.

— Ну что, Манюня, есть какие-нибудь мысли?

Я беспомощно развела руками и натурально взгрустнула.

— Интернет мне в помощь…

— Ну-ну, — хмыкнула она, — Чего ты расклеилась? Что-нибудь придумаем…

— Вот этого я и боюсь…

ГЕРМАН

К Вадику Головачёву я заехал обсудить кое-какие общие дела. Заехал-то в первый раз в жизни, и уж поверьте, никак не ожидал там увидеть свою бывшую Щербакову. Это я сейчас так спокоен, а на самом деле, когда увидел ее — первое, что захотелось сделать, это провалиться сквозь землю.

«Изыди!» — кричало все внутри и еле-еле я удержался на месте, чтобы не сбежать.

И вот что я вообще не могу понять до сих пор — так это какого черта я окликнул её?..

— Щербакова?

Ну сидел бы себе тихо, не отсвечивал. И не состоялась бы эта встреча века, она бы меня не увидела и все на этом бы и закончилось. Кой черт меня дернул, а?

Судя по вытянувшейся физиономии Маши она тоже вряд ли ожидала меня встретить здесь и сейчас. Ну хоть узнала сразу, и то хорошо.

— Герман?

Терпеть не могу это имя. Друзья зовут коротко — Гер, подчиненные и коллеги Герман Фридрихович. Вкупе с необычным отчеством звучит респектабельно. А вот когда одно имя почему-то не люблю, еще с детства. Дворовая шпана иначе как фриц меня не называла и нужно понимать, что шла этого самого «фрица» бить. Уроды, мать их!

Где теперь эти недоумки и где я? Встретил на днях одного соседа — Витьку Шляхова. На год меня старше был, бил, кстати, крепче всех. Витька меня может и узнал, только виду не подал. А может пропитые мозги не признали «фрица».

— Э, братишк, дай на проезд…не хватает пять рублей.

Брезгливо сбросил ему мелочь в карман и выдохнул. Жизнь всех и все по местам расставляет.

— Ну привет…

Усмешка в голосе вышла как-то сама собой. Не смог сдержаться, когда увидел бывшую в окружении кучи детей. Вот это я понимаю, производительность! Присмотрелся в сомнении, может они не с ней? Да нет…вон как младшей из девочек косички профессионально переплетает, разуться помогает.

В сердце неприятно кольнуло. Неужели это и правда все Машины дети?!

— Привет. — буркнула она в ответ и застыла посерди зала.

— Не знал, что ты так плодовита, — издевательски кивнул на мелких, и с удовольствием увидел, как она покраснела. Ну да, Машенька… есть чем гордиться…быстро же ты родила после нашего расставания. Старшей лет десять-двенадцать на вид.

Щербакова, или кто она там теперь, запыхтела, вот-вот грозя разродиться речью, но тут очень вовремя появился Вадик. Мог бы кстати и предупредить, что у него гости будут, я бы на работе подождал.

— О, Маша, как я рад! Пойдемте, покажу вам святая святых этого дома… ваше так сказать рабочее пространство.

— А…. как же ребята?

Маша в беспокойстве обернулась и нерешительно застыла на месте. Ишь ты, мамаша какая…курица-наседка.

— Не беспокойтесь. Темыч сейчас всех их утащит к себе — покажет целую коллекцию бабочек, он у нас этот, как его… слово такое-вечно забываю.

— Энтомолог, — за каким-то фигом влез я со своим важным комментарием.

Щербакова тут же зло на меня зыркнула своими глазищами и, кажется, даже попыталась испепелить.

— А, точно. Энтомолог. А это, кстати, мой друг — Герман Столяров. Вот такой мужик!

И показал большой палец вверх. Ну-ну…

— А это, — Вадим указал на Машу, — Мой новый повар Мария…как вас по батюшке? Я что-то запамятовал.

Конец ознакомительного фрагмента.