Путь крови

Линкольн Чайлд, 2021

В Саванне происходят загадочные убийства: в телах жертв не остается ни единой капли крови. В городе нарастает паника, которую подогревают местные легенды о вампирах. Специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст, его подопечная Констанс и напарник Армстронг Колдмун берутся за расследование и понимают, что свет на эту загадку может пролить нераскрытое дело об угоне самолета полувековой давности. Однако пока они не подозревают, что зло, обрушившееся на город, непобедимо – во всяком случае, в этом мире… Впервые на русском!

15

Макдаффи показал посетителям запасной выход, который благополучно вывел их в тихий переулок. Колдмун набрал полную грудь влажного воздуха, радуясь, что избавился от вони антисептиков в лаборатории.

— Вы, случайно, не ходите в церковь? — спросил Пендергаст.

— Нет, если иметь в виду ваше понимание этих слов.

— Но может быть, ради дела вы пойдете на компромисс? Я ценю ваше общество.

Колдмун вздохнул:

— Раз уж вы заговорили о деле, какое отношение имеет к нему посещение церкви? Если только вы не собираетесь обратить меня.

— Обратить? Это вряд ли осуществимо. Возможно, вы заметили татуировку на запястье нашего доброго доктора Кобба?

— Да. Похожа на знак участия в боевых действиях. Вот уж не подумал бы, что этот старикашка — ветеран войны.

— Это не воинский знак. Это герб одного древнего аристократического рода. А именно рода Батори из венгерского региона^[21] Трансильвания.

— Трансильвания? Как в «Дракуле»?

Пендергаст кивнул:

— Три стилизованных клыка, расположенных горизонтально. В полном варианте герба вокруг них дракон, кусающий себя за хвост. — (Колдмун понял, что Пендергаст с радостью затянет этот разговор хоть до бесконечности.) — В четырнадцатом веке этот герб был пожалован воину Витусу, убившему болотного дракона, который наводил страх на окрестности замка Эчед.

— Молодчина! Я слышал, что болотные драконы хуже всех прочих.

— Среди потомков Витуса была графиня Елизавета Батори из Эчеда, жившая в шестнадцатом веке. Она удостоилась чести попасть в Книгу рекордов Гиннесса.

— За что?

— Как самый деятельный серийный убийца — женщина. Говорят, она погубила больше шестисот пятидесяти девушек, по большей части девственниц, чтобы искупаться в их крови и этим сохранить свою красоту. Ее прозвали Кровавой Графиней.

— Боже милостивый!

— Так вот, сидя в приятной прохладе гостиной дома Оуэнса-Томаса, я спрашивал себя: зачем нужна степенному историку доктору Коббу такая татуировка?

— Может быть, он потомок Батори?

— Нет. Как я вам уже рассказывал, сразу после нашего ухода он едва ли не бегом направился к дому вдовы Калпеппер. Доктора Кобба явно обеспокоило наше появление, и он решил посоветоваться с ней. Я проследил за ним, и, когда он вышел, сам нанес миссис Калпеппер короткий визит.

— Под каким предлогом?

— Как свидетель Иеговы. И прежде чем меня возмутительным образом вытолкали вон, успел добиться своей цели. Я заметил на запястье миссис Калпеппер точно такую же татуировку.

— Правда? Похоже на какую-то секту.

— Именно так.

Колдмун помолчал немного.

— Секте могла понадобиться кровь для ритуалов… Если они собирались пойти по стопам Батори. Много крови.

— Совершенно верно.

— И вы считаете, что все это дерьмо творится в той самой церкви, что купила вдовушка?

— Надеюсь, что так.

— Надеетесь? — невольно рассмеялся Колдмун. — Правда? Вы — и надеетесь?

— Мой дорогой Колдмун, я действительно надеюсь раскрыть дело и тем спасти жизнь будущим жертвам.

— Тоже верно. Когда мы собираемся навестить сектантов?

— Сегодня в полночь. Это будет для них сюрпризом. А я тем временем получу ордер и подготовлю облаву. Мы ведь должны взять их с поличным, чтобы им было уже не отмыться. Прошу прощения за двусмысленность.

— А почему вы так уверены, что они соберутся именно сегодня ночью?

— Потому что завтра годовщина ужасной смерти Елизаветы Батори в темнице замка. Конечно же, они должны отметить это событие каким-то ритуалом… возможно, даже кровавым.

Примечания

21

Исторически Трансильвания принадлежала Венгрии.