Путь крови
В Саванне происходят загадочные убийства: в телах жертв не остается ни единой капли крови. В городе нарастает паника, которую подогревают местные легенды о вампирах. Специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст, его подопечная Констанс и напарник Армстронг Колдмун берутся за расследование и понимают, что свет на эту загадку может пролить нераскрытое дело об угоне самолета полувековой давности. Однако пока они не подозревают, что зло, обрушившееся на город, непобедимо – во всяком случае, в этом мире… Впервые на русском!
Оглавление
10
Фрэнсис Уэллстоун-младший замедлил бодрый шаг, разглядывая цифры над солидными парадными дверьми по обе стороны Вест-Оглторп-авеню. Шестьдесят семь, шестьдесят три… Ага, вот он: особняк в неоколониальном стиле с необходимым количеством благородных трещин на каменном фасаде. Как будто его забрали прямо со съемок «Иезавели»[9].
Уэллстоун поправил галстук — проклятье, он успел позабыть о том, какая влажность в Саванне, — потом прочистил горло и поднялся на крыльцо. Позвонив в дверной колокольчик, он посмотрел на свое отражение в матовом стекле: чуть тронутые сединой волосы, легкие аристократические морщинки в уголках глаз — образ, долгие годы украшавший множество телевизионных интервью. Даже странно, что его не так уж часто узнают на улице.
Из прихожей послышался шум, дверь открылась, и на пороге появилась хорошо сохранившаяся дама приблизительно семидесяти лет. Тщательно нанесенный макияж, седые волосы окрашены в лавандовый цвет, дорогая одежда искусно скрывает добрых двадцать фунтов лишнего веса.
— Мистер Уэллстоун! — сказала она, пробежав взглядом по его костюму.
— Миссис Файетт?
— Прошу вас, зовите меня Дейзи.
— Тогда и вы называйте меня Фрэнком.
— Договорились!
С чем-то средним между реверансом и passé relevé[10] она провела его по короткому коридору в гостиную, мгновенно согревшую ему сердце. Она была прямо из пьес Теннесси Уильямса, вплоть до салфеток, портретов погибших конфедератов и покрова пыли. Эркерное окно выходило на Вест-Оглторп-авеню, портьеры с бахромой фильтровали лучи утреннего солнца. Проходя мимо, Уэллстоун бросил привычный взгляд на изысканную книжную полку у стены. Мгновением позже, занимая предложенное место в мягком кресле с подголовником, он осознал, что беспокоиться не о чем: на кофейном столике перед ним гордо красовались четыре его книги. Он с удовлетворением отметил, что две из них были свежими, изданными за последнее десятилетие. «Преступный умысел», разумеется, тоже был здесь. Еще на одной книге Уэллстоун с досадой заметил штамп распродажи.
— Так приятно познакомиться с вами, — сказала Дейзи Файетт, покраснев под слоем пудры. — Прошу вас, выпейте лимонада.
Уэллстоун позволил пожилой даме наполнить стакан.
— Спасибо.
— Это вам спасибо. Я так удивилась, получив ваше письмо. О боже, ошеломительно! Поверить не могу: Фрэнсис Уэллстоун собирается взять у меня интервью!
Он принял ее слова с улыбкой:
— Надежные источники сообщили мне, что именно с вами стоит поговорить об истории Саванны.
— Ну разве это не мило с вашей стороны? Должна признаться вам, мистер Уэллстоун… Фрэнк, что «Преступный умысел» — одна из самых захватывающих и потрясающих книг из всех, что я прочитала.
Уэллстоун не без труда сохранил на лице улыбку. Почему люди всегда называют первую и самую известную его книгу, когда хотят сделать комплимент? Чем, по их мнению, он занимался следующие двадцать лет после ее выхода? Это все равно что расхваливать Папу Гайдна[11] за его первую симфонию!
Еще в колледже Уэллстоун решил стать историографом, но, когда он поступил в магистратуру, стало ясно, что ему недостает упорства, чтобы корпеть над пыльными томами в поисках сути. Тогда он бросил Колумбийский университет и поступил на стажировку в «Нью-Йорк мэгэзин», где выполнял любую подсобную работу и помогал штатным журналистам, одновременно решая, как жить дальше.
Но именно в «Нью-Йорк мэгэзин» Уэллстоун нашел свое предназначение. Может быть, у него и не было склонности к анализу древних текстов, но он имел впечатляющий дар в другой области: исследование современности. Собирая информацию и проверяя факты, он обнаружил умение раскрывать секреты, ни за что бы не открывшиеся штатным авторам. Этот дар был особенно полезен при поисках компромата на знаменитостей и общественных деятелей. Уэллстоун интуитивно понимал, как разговаривать с портье, нянями, отвергнутыми любовниками. Благодаря академическому образованию он хорошо представлял, где добывать информацию, которой полагалось быть похороненной навсегда. Его статьи, часто отдававшие сарказмом и Schadenfreude[12], читатели поглощали с жадностью. Прошло немного времени, Уэллстоун перестал заниматься закулисной работой, и его имя замелькало на первой полосе «Нью-Йорк мэгэзин» наравне с именами ведущих журналистов.
А потом — словно удар молнии. Собирая материал для очередной статьи, он неожиданно наткнулся на богатый источник сплетен о прославившемся громкими делами адвокате Лоуренсе Фурмане. Фурмана обожали за все то доброе, что он сделал для людей, в том числе за спасение Западной Виргинии от свалки токсичных отходов, которую хотела устроить там одна хищническая фирма. Кроме того, Фурман был повсеместно известен благотворительностью и готовностью сражаться за интересы простых тружеников.
Однако это была лишь часть истории. Глубоко внутри скрывался другой Лоуренс Фурман: адвокат, сокрушающий своих оппонентов при помощи шантажа и политических связей, и похотливый мужчина, который грязно домогался своих сотрудниц, а потом угрозами заставлял их молчать. А самым отвратительным было то, что Фурман поддерживал контакты с адвокатами другой стороны, набивая карманы за счет своих клиентов.
Это был слишком большой скандал для одной статьи, слишком лакомая косточка, чтобы бросить ее владельцу журнала. И Уэллстоун решил написать «Преступный умысел» — пикантное разоблачение в изящной литературной форме, подрывающее репутацию Фурмана. Расследование было проведено так тщательно, с такими неопровержимыми доказательствами, что Фурман, даже не пытаясь ответить на обвинения, покончил с собой спустя две недели после выхода книги. Это был полный триумф, книга взлетела на первое место в списках бестселлеров.
— Спасибо, Дейзи, — сказал Уэллстоун. — Лимонад, кстати, очень вкусный.
«Преступный умысел» получил несколько премий, в Голливуде по нему сняли фильм. Уэллстоун решил, что добился успеха. Однако следующие его книги продавались уже не так хорошо, а небрежность в расследованиях привела к ряду неприятных и дорогостоящих судебных процессов. В конечном счете Уэллстоун выбрал карьеру скорее Херальдо Риверы, чем Эптона Синклера[13], штампуя одну за другой сомнительные скандальные книги, основанные на анонимных источниках. Но и теперь, имея за плечами два десятка книг, он все еще изредка выдавал бестселлеры, пусть даже критики поливали его грязью.
Он взглянул на хозяйку дома. Миссис Файетт овдовела десять лет назад и жила с тех пор на постепенно тающее состояние покойного супруга. Она написала несколько брошюр о фольклоре и легендах Саванны и считалась местным экспертом, хотя и преподавала в такой дыре, как Саванна-Эксетер. Но Уэллстоун приехал сюда не за этим. Он выяснил о миссис Файетт еще кое-что… и чувствовал, что это может оказаться весьма полезным.
— Итак, Дейзи… — сказал он, поставив стакан на стол и подавшись вперед. — Хоть я и не стал упоминать об этом в своем письме, вы, наверное, догадались, почему я здесь.
В ответ она тоже наклонилась к нему:
— Вы собираетесь написать новую книгу!
Он кивнул.
— И она будет о Саванне!
— Да, среди всего прочего.
Уэллстоун взмахнул рукой, развернутой ладонью вверх.
— Учитывая то, что вас считают экспертом по истории города, и в особенности его… э-э-э… сверхъестественной истории, могу ли я рассчитывать на вас как на один из главных источников информации?
— А как же, конечно!
Дрожащей рукой она поднесла к губам стакан. То, как взволновала ее мысль о своем имени на страницах книги Фрэнсиса Уэллстоуна, не могло не польстить ему. Он внутренне улыбнулся, радуясь, что еще не утратил навыки.
— А раз так, то вы, надеюсь, понимаете, что… в ближайший месяц или два должны держать при себе все, что касается сути моего проекта.
Она с готовностью кивнула, довольная посвящением в тайну.
Расставив точки над «и», он откинулся на спинку кресла.
— Спасибо вам, Дейзи. Не могу удержаться, чтобы не сказать, как я рад вашей помощи. Теперь работа пойдет легче, а результат будет лучше.
— Книга Фрэнсиса Уэллстоуна о Саванне, — пробормотала Дейзи мечтательным шепотом.
Уэллстоун мог бы признаться, что Саванна сыграет только второстепенную роль в его книге, но тонкая интуиция предостерегла его от этого шага. Дело в том, что он уже почти закончил работу. В последних двух книгах Уэллстоун сосредоточился на разоблачении мошенников от культуры. Первая была о проповедниках евангелистской церкви, а вторая — о рекламирующих диеты знаменитостях. И обе порадовали всплеском продаж. В новом проекте Уэллстоун нацелился на псевдонауку о паранормальных явлениях и решил высмеять экстрасенсов, спиритуалистов, ясновидящих, медиумов и прочих шарлатанов, которые использовали веру людей в сверхъестественное, чтобы высасывать деньги из доверчивых простаков.
Основная часть исследований уже была проведена. Однако Уэллстоун споткнулся на поиске лучшего способа введения читателя в свою книгу. В первой главе он собирался разоблачить мошенников, говорящих с духами умерших при помощи фальшивого оборудования, и, конечно же, первым делом на ум пришел Герхард Мюллер. Но тут Уэллстоун узнал, что его давний заклятый враг Барклай Бэттс задумал снять документальный сериал о привидениях Саванны с участием Мюллера. Так он понял, что нашел не только вступление, но и превосходную основу для книги, а в придачу — возможность свести старые и горькие счеты с Бэттсом.
— Так расскажите мне, Дейзи, — попросил он, когда хозяйка подлила ему лимонада, — как вы стали известным на всю Саванну… э-э-э… историком привидений?
— Ну хорошо…
Она помолчала и начала:
— Мой прапрадедушка сражался на войне с северянами… то есть войне между штатами. Можно сказать, что я выросла среди историй о призраках. Понимаете, у нас были слуги, и они любили рассказывать нам с братом страшные истории перед сном.
Она хихикнула, как будто даже говорить об этом было не совсем прилично.
— А мой дедушка, он ведь тоже был любителем старых легенд, благослови меня Господи!
— И вы использовали эти старые легенды в своих книгах?
Он из деликатности назвал ее брошюрки книгами.
— О да, конечно. Но с другой стороны, в каждой старой семье Саванны вам могут рассказать такие истории.
— Да, но только без тех глубоких знаний, которые вложили в них вы. — Уэллстоун поерзал на стуле. — Мне очень повезло встретить вас, Дейзи, и перенять от вас все ваши выдающиеся познания.
От этих слов улыбка Дейзи увяла, но затем щеки ее снова порозовели.
— Ну… не совсем так. Знаете, прямо сейчас в нашем городе снимается документальный фильм.
Именно за этим Уэллстоун и пришел, но притворился удивленным:
— Фильм?
— Да. Он называется «Американские города, населенные призраками» или что-то в этом роде.
— О боже мой! — начал Уэллстоун.
— Что такое? — тут же забеспокоилась Дейзи.
— Кто… снимает этот фильм?
— Интернет-компания… — Она подняла глаза к потолку, выискивая на нем название. — Самая крупная. «Нетфликс».
— А кто режиссер?
— Барклай Бэттс.
— Барклай Бэттс? Кажется, я что-то о нем слышал. — Разумеется, он слышал. Бэттс выступал истцом в самом сложном судебном процессе о клевете из всех, через которые Уэллстоуну пришлось пройти. — Думаю, он ухватится за вас. То есть при вашей репутации, ваших знаниях было бы глупо этого не сделать.
— Ну да, он действительно обратился ко мне, — призналась Дейзи.
— Этого я и боялся. То есть я хотел сказать, что очень рад за вас. Только обидно за мой проект.
Уэллстоун произнес это с таким видом, как будто его интерес к ней угас. И даже потянулся за портфелем, сделав вид, что собрался уходить.
— Он заходил два дня назад, наговорил много приятного и пригласил на съемки. Но когда я пришла туда сегодня прямо с утра, мне дали только прочитать несколько строк из моих книг, как голос за кадром.
— И это все? — с притворным удивлением спросил Уэллстоун.
Дейзи кивнула.
— Не могу понять, почему Бэттс не захотел снимать вас. То есть при вашей компетентности…
Он неодобрительно покачал головой. Естественно, это пожилое напудренное создание перед объективом Бэттсу было совершенно ни к чему.
— Вот и я тоже удивляюсь, — сказала Дейзи с уязвленной ноткой в голосе.
Уэллстоун продолжал медленно покачивать головой.
— Вам следует быть осторожнее. Сдается мне, что он хочет воспользоваться вашими исследованиями, не отдав вам должного.
Осознав возможность такого неожиданного поворота, Дейзи застыла.
— А он может так поступить?
— Боюсь, что именно такими вещами эти документалисты и известны.
Заканчивая фразу, Уэллстоун пожал плечами. А потом вдруг просиял, как будто неприятную мысль сменила более заманчивая, и убрал руку с портфеля.
— Но… знаете что? Может быть, именно это нам и нужно.
— О чем это вы? — спросила Дейзи.
Она даже не заметила, что он сказал «нам», настолько естественно у него получилось.
— Полагаю, вы проведете еще какое-то время на съемочной площадке.
Дейзи ответила согласным кивком.
— Это означает, что вы получите доступ за сцену. И это может принести огромную пользу нашей книге. Вместе мы сумеем провести читателя за кулисы, показать, как создается фильм. Покажем, как они пытаются обнаружить присутствие призраков.
Дейзи опять закивала — сначала медленно, затем с энтузиазмом:
— Да. Да! — Вдруг она запнулась. — Но они что-то говорили насчет соглашения о конфиденциальности.
Уэллстоун поднял указательный палец:
— Вообще никаких проблем. Вы будете моим тайным источником. Никто даже не узнает.
Он видел, как крутятся шестеренки в голове Дейзи. А потом она улыбнулась с таким смышленым и даже лукавым выражением, на какое Уэллстоун вообще не считал ее способной. «Благослови, Боже, южных красавиц», — подумал он.
— Хорошо, — сказала она, покраснев так, будто соглашалась вступить в связь с посторонним мужчиной. — Я могла бы узнать побольше о деле Саваннского вампира.
Уэллстоун вздрогнул. Вампира? Это что-то новенькое. Быстро справившись с удивлением, он равнодушно спросил:
— Вы сказали «саваннского вампира»?
— О да! Совсем как в тех историях, что рассказывала нам перед сном мисс Белинда. Одна из них была о Саваннском вампире. Понимаете, после этих двух убийств Бэттс решил, что он вернулся.
— Саваннский вампир, — повторил Уэллстоун.
Это же чистое золото! Значит, Бэттс собирается раскрутить эти убийства в бредовую историю о вампире, орудующем в Саванне. Ну конечно же, он так и сделает.
— Дейзи Файетт, я уверен, что этот вампир должен стать главной темой нашего следующего разговора. Узнайте как можно больше, когда попадете на съемочную площадку, а потом мы встретимся снова.
«А ты, дорогой Барклай, — с удовлетворением подумал он, когда они чокнулись стаканами в приглушенном свете гостиной, — получишь от меня фитиль в задницу. Тебе понравится».
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Путь крови предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
