Смерть в сумасшедшем доме

Кэролайн Данфорд, 2013

Эфимия Мартинс всегда была слишком умна для простой служанки. И тем более ей хватает здравого смысла не верить в спиритизм. В отличие от семейства Стэплфордов! Однако очередной сеанс привел не только к скандалу, но и к страшному кровавому нападению! Теперь Эфимии предстоит не только разоблачить несколько семейных тайн, но и раскрыть пару убийств, а также получить целых два предложения руки и сердца!

Caroline Dunford

DEATH IN THE ASYLUM

Copyright (c) Caroline Dunford 2013

Published by arrangement through Rights People, London and The Van Lear Agency

© Павловская О., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Глава первая

Стихийное бедствие в «Белых садах»

Мадам Аркана запрокинула голову, обратив взор к потолку, при этом ее огромный пурпурный тюрбан опасно накренился.

— Там есть кто-нибудь? — вопросила она у штукатурки театральным шепотом.

Вопреки строгому указанию не сводить глаз с хрустального бокала в центре стола, я тоже посмотрела вверх. Впрочем, недавно приобретенный опыт подсказывал мне, что потолкам доверять не следует ни при каких обстоятельствах…

* * *

«Белые сады» — дом небольшой. Если Стэплфорд-Холл показался бы моей матушке весьма скромным по сравнению с тем, что она привыкла считать «поистине великими домами», то новое жилище мистера Бертрама, по ее мнению, скорее сгодилось бы для оранжерейных растений и прочей флоры, нежели для респектабельных господ. Матушка была бы разочарована, хотя сама она со дня свадьбы с моим отцом, преподобным Иосией Мартинсом, жила в простом сельском домике викария, а после его смерти переехала в коттедж, который мог бы целиком уместиться в бальном зале Стэплфорд-Холла, и там еще осталось бы место для вальсирующих пар, чтобы описать круг почета. Но воспоминания о детстве и юности во дворце ее достославного родителя — герцога, чье имя я не стану называть, — по-прежнему не давали матушке покоя. Я своего деда никогда не видела, а теперь, когда мне приходится самой зарабатывать на жизнь, едва ли ему выпадет честь познакомиться с внучкой.

До прошлой недели и прискорбного случая, связанного с потолком, я была экономкой в «Белых садах». К этой должности меня привела череда неожиданных событий, следовавших одно за другим на протяжении прошлых четырнадцати месяцев. Я нанялась в услужение в январе 1910 года, чтобы помогать матушке и моему братику, малышу Джо, — мы ведь остались без средств к существованию, когда отец нас покинул. Судьба, подобно штормовому морю, забросила меня тогда к воротам поместья Стэплфордов. И в тот же день там произошло убийство. А к тому времени, как разыгралась вторая трагедия — на сей раз погиб сам хозяин, — я уже была глубоко вовлечена в перипетии страшной и опасной истории, нажила себе заклятого врага в лице нового лорда Стэплфорда и заключила сомнительный альянс с его младшим братом, Бертрамом, без сомнений, лучшим представителем семейства ¹. Разумеется, в поместье никто не знал о моем происхождении, однако подозреваю, что меня сочли весьма странной для простой служанки. Так или иначе, я кое-как пережила печальные последствия двух убийств, а восемь месяцев спустя дела снова приняли скверный оборот.

Экономка Стэплфордов, миссис Уилсон, стала жертвой несчастного случая, о котором мне до сих пор тяжело вспоминать. Скажу лишь, что его причинами были субстанция, производимая лошадью с той стороны, откуда к ней не стоит подходить, очень мокрые ступеньки и несвоевременное решение миссис Уилсон спуститься по парадной лестнице. В результате я получила неожиданное повышение — была назначена исполняющей обязанности экономки на время охоты, устроенной господами на Шотландском высокогорье ². Неловко говорить, но там опять произошло убийство, и это обстоятельство заставило меня почти что мечтать о возвращении в поместье. В тот раз меня уже никто не подозревал в причастности к преступлению, но обстановка на мировой политической арене сказалась и на жизни нашего тихого уголка Англии — вернее, Шотландии, — из-за чего был арестован новый дворецкий Стэплфордов, прекрасный Рори Маклеод. Он сын шотландского бакалейщика, человек бесправный, но чрезвычайно разумный. И еще Рори — главная причина того, что я согласилась принять пост экономки в «Белых садах», когда мистер Бертрам заявил о намерении обзавестись собственным домом.

Мне с самого начала не следовало рассчитывать на то, что дальше все пойдет гладко. Мистер Бертрам легко загорается новыми идеями и, будучи человеком импульсивным, мгновенно переходит к действию. В свете недавних открытий могу заключить, что «Белые сады» он тоже приобрел под влиянием порыва.

Должна признать, я отчасти спровоцировала его на этот шаг, заявив, что безнравственно оставаться в доме старшего брата только ради сомнительной надежды унаследовать Стэплфорд-Холл по условиям завещания их эксцентричного родителя. Кроме того, я бросила мистеру Бертраму вызов, упрекнув его, что он живет на кровавые деньги Стэплфордов — банкиров, вовлеченных в торговлю оружием, — тогда как у него самого есть приличный во всех отношениях капитал, доставшийся от покойного крестного отца. Однако в тот момент, когда мистер Бертрам умчался вдаль, разгневанный моими дерзкими словами — а он, безусловно, счел бы их дерзкими, даже зная о моем истинном происхождении, — я и не подозревала, что эти слова подвигнут его на покупку первого же попавшегося дома, после чего он вернется и предложит мне должность экономки.

В глубине души я понимала, что соглашаться нельзя. Мы с мистером Бертрамом неравнодушны друг к другу — признаться в этом я могу лишь здесь, на страницах своих записок. И хотя мы никогда ни словом, ни делом не позволяли себе нарушать нормы морали, меня часто посещала мысль, что, не будь я служанкой, мистер Бертрам смог бы выразить свои чувства ко мне открыто и с соблюдением всех приличий. Но разумеется, если бы я познакомилась с ним, не будучи горничной и под своим настоящим именем, оказалось бы, что он куда ниже меня по общественному положению. Ирония ситуации вполне очевидна, только вот ничего смешного я в этом не нахожу.

И помимо прочего, был Рори. Рори имел все основания считать, что мы с ним равны по статусу, к тому же я спасла его от несправедливого обвинения в убийстве, а он со своим острым умом помог мне решить сложнейшую головоломку, когда мистер Бертрам самоустранился от расследования. Потом Стэплфорды, побеседовав со мной и с Рори по отдельности, недвусмысленно довели до нашего сведения, что если мы с ним решим пожениться, то оба, так уж и быть, можем остаться в штате как супружеская пара, однако они не потерпят в своем доме ни интрижек, ни близкой дружбы между слугами.

Честно говоря, я думаю, мы с Рори были поражены не только этим внезапным припадком нравственности у Стэплфордов, но и предположением о том, что нам может взбрести в голову заключить брак после пары недель знакомства. В итоге мы предпочли все же остаться в штате, но теперь соблюдали в отношениях дистанцию — держались друг с другом холодно и отстраненно. Я от этого чувствовала себя крайне неуютно. Мистер Бертрам уехал, и Рори оказался единственным человеком, который был способен дать мне пищу для ума и роскошь беседы. Нас влекло друг к другу, я понимала, что дальше так продолжаться не может, поэтому, когда в поместье вернулся мистер Бертрам, последовала за ним в «Белые сады» в качестве экономки.

Все вышеизложенное ведет к простой развязке: я угодила из огня да в полымя.

«Белые сады» — современный поместный особняк, очень красивый, с изящным и строгим фасадом. Он стоит на болотах. Таких волшебных рассветов и закатов, как здесь, я не видела никогда в жизни. Вокруг дома растут яблони, и когда весной 1911 года на них распустились белые цветы, от этого великолепия захватывало дух. Однако всего через несколько месяцев после нашего заселения начались потопы. Прошел нежданный ливень, подвела какая-то сточная канава — и наш погреб наполнился водой. Я, впрочем, всегда готова принять вызов судьбы, и то, первое, ненастье мы с небольшим штатом прислуги пережили стойко: немедленно вынесли из погреба вещи, высушили всё, что можно было спасти, и выбросили то, что не подлежало восстановлению. Я была довольна собой, поскольку сумела быстро справиться с обстоятельствами и не сдалась перед разгулявшейся стихией.

Но когда через две недели все повторилось, а затем потоп случился в третий раз, стало ясно, что нежданный ливень и затор в отдельно взятой сточной канаве тут не главная беда. Тогда я осведомилась у мистера Бертрама, поговорил ли он с местными жителями, перед тем как купить этот дом.

— Я не вполне понимаю, к чему ты клонишь, Эфимия, — отозвался мистер Бертрам, пока я подавала ему завтрак — яйца с поджаренным хлебом.

— Я клоню к тому, сэр, что дом подвержен затоплениям.

— Тут повсюду болота, — пожал он плечами.

— Полагаю, инженерам пришлось немало потрудиться в свое время, разрабатывая дренажную систему, чтобы здесь можно было начать строительство. Они поистине сотворили невозможное.

— У всех, кто обживается на новом месте, поначалу возникают некоторые неудобства. — Мистер Бертрам развернул перед носом газету, давая тем самым понять, что разговор окончен.

— Сдается мне, это не просто неудобство, сэр. Боюсь, при строительстве дома была допущена ошибка, которую необходимо исправить.

— Пустяки, Эфимия, это же совершенно новый дом, шедевр прогрессивной мысли. Тут один только водопровод — настоящее чудо.

— Водопровод действительно впечатляет, сэр, — согласилась я. — Но меня пугает не та вода, которая течет по трубам. Мне кажется, погреб снова затоплен.

Мистер Бертрам побледнел:

— Мое вино! Я же велел перенести туда новую партию!

— Я взяла на себя смелость не выполнить это указание, поскольку была уверена, что по зрелом размышлении вы и сами признаете свое решение неблагоразумным.

Теперь мы придерживались более официальной манеры общения, чем та, к которой успели привыкнуть в Стэплфорд-Холле и в охотничьем домике на Шотландском высокогорье. Здесь, в глуши — надо признать, в романтически прекрасной глуши, — в особняке с малочисленным штатом прислуги, нам приходилось сталкиваться друг с другом куда чаще, чем мы оба ожидали.

— Боюсь, придется покинуть это место на время ремонта, — осторожно продолжила я. — Запах сырости и плесени из погреба уже добрался до кухни, а с наступлением лета он распространится по всему дому. Обстановка станет антисанитарной.

Мистер Бертрам отодвинул тарелку.

— И что ты предлагаешь, Эфимия? — спросил он почти что в нашей прежней манере.

— Вернуться в Стэплфорд-Холл, пока здесь будут делать ремонт. Продать дом в его нынешнем состоянии вам все равно не удастся, даже если вы захотите это сделать.

— Черт возьми, Эфимия, не хочу я его продавать!

— Тогда тем более вам нужно сделать ремонт, сэр.

Мистер Бертрам резко отодвинулся от стола, содрав ножками стула тончайший слой паркетного воска, который любовно нанесла Дженни, полировавшая полы.

— Я не верю, что все так плохо. — Мистер Бертрам встал и сердито воззрился на меня. — Думаю, ты просто-напросто жалеешь о переезде и хочешь вернуться к работе в Стэплфорд-Холле.

— Если вы так думаете, сэр, то вы, должно быть, считаете меня умалишенной, — сказала я, стараясь сохранять спокойствие. — По-вашему, женщина, пребывающая в здравом рассудке, согласится променять должность экономки на положение простой служанки?

— Вероятно, у тебя имеется веская причина. В Стэплфорд-Холле есть то, чего нет «Белых садах».

— Вы имеете в виду сухой погреб?

— Довольно! А ну веди меня в этот свой погреб — если там воды больше, чем на дюйм, я вернусь в дом брата сегодня же вечером!

— Конечно, сэр. — Я повернулась к двери. — Не желаете сначала сменить обувь на что-нибудь подходящее для погружения?

Мистер Бертрам выдохнул так шумно, что это было похоже на рычание. Он определенно мне не верил. Мы спустились в погреб — я уступила дорогу владельцу этого великолепия. «Ароматная» ледяная вода, хлынувшая в туфли мистера Бертрама, сшитые на заказ, мгновенно заставила его изменить мнение.

— Почему ты сразу не сказала, что все настолько скверно, Эфимия?! — возопил он. — Это же безобразие!

Я хотела ответить, что совершенно согласна — форменное безобразие. Он не верил мне насчет битых яиц и некачественного сыра с фермы «Хэдвел», насчет того, какое количество слуг нам необходимо, и насчет тысячи разных мелочей. Новое положение владельца поместья вскружило мистеру Бертраму голову, и теперь всякий раз, когда я пыталась привлечь его внимание к какой-нибудь хозяйственной неурядице, он воспринимал это как личное оскорбление. По каким-то причинам ему необходимо было постоянно доказывать свою власть и способность контролировать все вокруг. В результате этот джентльмен, всю жизнь проживший в родительском доме, часто сам выставлял себя на посмешище — и набрасывался на меня с упреками.

— Я дам распоряжение паковать вещи? — уточнила я.

В отличие от хозяина, мне удалось приобрести существенные навыки в управлении домашним хозяйством, с тех пор как мы с ним впервые встретились. И по-моему, это злило мистера Бертрама еще больше.

— Мы не можем взять в Стэплфорд-Холл всех слуг!

— Разумеется, нет, — кивнула я. — Мне кажется, местных можно отпустить по домам, хотя вернуть их потом на службу будет затруднительно, если не предложить на время вынужденного отдыха своего рода денежное содержание.

— Это будет мелочь по сравнению с тем, во что мне обойдется ремонт, — тяжело вздохнул мистер Бертрам.

— Я могу вернуться к своей семье, — продолжила я, — но Меррит сюда приехал из Лондона…

— Ричард не станет возражать против еще одного лакея, если я сам буду платить ему жалованье.

— Сэму, чистильщику обуви, и Дженни тоже некуда идти.

— Дженни?

— Это ваша служанка и посудомойка.

— О, я думаю, миссис Дейтон лишняя пара рук не помешает. — Мистер Бертрам вдруг нахмурился: — Мы не сможем взять с собой нашу повариху!

— Ни в коем случае, сэр. Но она будет рада остаться и побыть с новорожденным внуком.

— С внуком? — растерянно повторил мистер Бертрам.

— Она из Хэтфилдов, это ваши арендаторы с фермы «Майл-Энд».

— Боже милостивый, Эфимия, ты же моя экономка, а не… — Он осекся, густо покраснел и сглотнул. — Я хотел выразить недоумение, откуда ты столько знаешь об этих людях. Мы же тут совсем недавно.

— Должно быть, как дочь викария, я умею внушать людям доверие, — ляпнула я, не подумав.

— Но мне казалось, твой отец был…

— Пойду займусь приготовлениями к отъезду, — выпалила я и спешно ретировалась.

Стэплфорды при первом знакомстве заподозрили во мне внебрачную дочь небогатого аристократа, поскольку я умею читать и складно говорю. В то время мне было удобнее оставить их в этом заблуждении.

— Черт! — бросила я в сердцах, перепугав одновременно кухонного кота и повариху.

— Это на вас не похоже, мисс Сент-Джон, так браниться, — покачала головой наша повариха, миссис Твиди. — Что, хозяин по-прежнему упрямится?

— Мистер Стэплфорд согласился с тем, что «Белые сады» нуждаются в ремонте и что мы должны покинуть дом на время, пока здесь будут вестись работы. Всем местным слугам он позволил вернуться по домам с сохранением жалованья. Меррит, Сэм и Дженни последуют за мистером Стэплфордом в Стэплфорд-Холл.

— Что ж, это справедливо, — покивала миссис Твиди. — И у меня будет возможность понянчиться с внуком. А как же ты, милая?

Я растерянно моргнула:

— Честно говоря, не знаю.

— Что за глупости, Эфимия? — раздался голос мистера Бертрама, поднявшегося вслед за мной из погреба. — Разумеется, ты едешь со мной.

Он зашагал прочь, и я устремилась за ним:

— Сэр, вы не должны называть меня по имени в присутствии слуг! Это создает обо мне неправильное впечатление.

Мистер Бертрам резко развернулся ко мне лицом:

— А какое впечатление должно быть правильным, Эфимия? Обращаться «миссис» к столь юной особе — это же просто смешно, к тому же…

— Многие женщины выходят замуж в девятнадцать, — резонно заметила я.

— Но немногие имеют дерзость постоянно спорить со своим господином и перебивать его. Тебе не нравится мой стиль руководства, и…

— Я всего лишь хотела сказать, что такое обращение люди могут неверно истолковать, учитывая, что мы живем здесь уединенно, а вы все еще холостяк, сэр.

— Боже милосердный, она опять меня перебивает! Ты дашь мне договорить хоть одно предложение?

Я хотела указать на тот факт, что он договорил как минимум два, но удержала язык за зубами.

Мистер Бертрам тяжело вздохнул:

— Да, ты опять оказалась права — я не могу в одиночку управлять хозяйством. Мне нужна супруга. Возможно, мне удастся найти свою половину в Стэплфорд-Холле. Как думаешь, Эфимия, тебе, с твоими-то выдающимися способностями организовывать мою жизнь и все время направлять ее в нужное русло, удастся подыскать мне достойную спутницу, а?

— Я, конечно, всего лишь ваша служанка, сэр, но это не повод говорить со мной в столь непозволительной манере!

К этому моменту мы оба тяжело дышали и в бешенстве подступили близко друг к другу.

— Эфимия, так не может продолжаться, — выдохнул мистер Бертрам. — Наши отношения…

Мы смотрели друг другу в глаза, но его мнение о наших отношениях я так и не узнала — в комнату на всех пара́х, чуть не своротив дверной косяк, ворвался восьмилетний Сэм:

— Это правда, сэр?! Вы берете меня в достославный Стэплфорд-Холл? Правда? О, сэр, я там всем начищу ботинки так, как никому и не снилось!

Момент был безнадежно испорчен.

— Едва ли Стэплфорд-Холл можно назвать «достославным», Сэм. И предупреждаю: если мой старший брат увидит, как ты шныряешь по господскому этажу, он с тебя семь шкур спустит.

— Ой-ей… — перепугался Сэм.

— В Стэплфорд-Холле строгие порядки, но на половине прислуги с тобой ничего дурного не случится, — ласково сказала я. — Мистер Маклеод, дворецкий, очень хороший человек.

Мистер Бертрам ожег меня яростным взглядом и зашагал прочь. На этот раз я за ним не последовала.

И в ту самую минуту, когда я глубоко переживала душераздирающую личную драму, по дому разнесся страшный грохот.

— О боже! — вырвалось у меня, и мы с Сэмом помчались на звук.

Влетев в кухню, я замерла как вкопанная на самом краю огромной дыры в полу.

— Миссис Твиди! — в ужасе закричала я.

— Я здесь, милая, — донесся до меня слабый ответ, и повариха кое-как одолела ступеньки, ведущие из погреба. Она была белая с головы до ног.

— П-п-привидение! — пискнул Сэм.

— Господь с тобой, Сэмми, — пропыхтела миссис Твиди. — Это штукатурка. Я спустилась в погреб посмотреть, что еще можно спасти от воды, а проклятый потолок вдруг как обрушится прямо мне на макушку!

— Вы не пострадали? — забеспокоилась я.

Миссис Твиди покачала головой:

— Только напугалась слегка. Этот потолок — сплошь труха да штукатурка, а мы ведь по нему ходили несколько месяцев. Не дом, а гиблое место какое-то!

Мистер Бертрам явился как раз вовремя, чтобы услышать вывод поварихи. Взгляд, которым он меня одарил, ясно давал понять, что во всем виновата именно я. В конце концов, кто, как не я, своими упреками торопила его с покупкой дома? Видимо, для обвинения и приговора этого было достаточно.

На сборы мне понадобилось двое суток. Мы с мистером Бертрамом все это время старательно избегали друг друга. Когда мне случалось неосмотрительно ворваться в какую-нибудь комнату, где находился в тот момент мистер Бертрам, я натыкалась на угрюмый взгляд, и хозяин немедленно удалялся.

В итоге на пути к Стэплфорд-Холлу у меня в душе бушевала буря эмоций. В этом поместье произошли страшные события, мне бывало там невыносимо тяжело, а его нынешний хозяин был если уж не воплощением мирового зла, то по крайней мере человеком с черным сердцем. Но еще в поместье жили и работали мои добрые друзья — горничная Мэри, повариха миссис Дейтон и, конечно, Рори Маклеод. Матушка была бы шокирована, узнав, что я ставлю прислугу куда выше господ, зато покойный отец, думаю, меня бы понял.

Я спрыгнула с подводы, доставившей нас с железнодорожной станции, и направилась ко входу для слуг. Теперь, будучи экономкой, о багаже я могла не беспокоиться — не тащить же его самой. Дверь открылась, и когда я только подходила к крыльцу, чувствуя легкую дрожь волнения, мне навстречу вышли двое. Вход для слуг здесь был таким же большим, как парадный подъезд в «Белых садах». Я и забыла, какой Стэплфорд-Холл огромный.

— Ты что, без багажа приехала? — осведомилась миссис Уилсон, и черные вороньи глазки угрожающе прищурились.

— Рада видеть вас в добром здравии, миссис Уилсон. Наш багаж на подводе, — сказала я. — Меррит, Дженни и Сэм его принесут. Однако, полагаю, помощь им не помешает.

— Вот и помогай. Я у себя в штате бездельниц не потерплю!

— Миссис Уилсон, я не в вашем штате. Мистер Стэ… мистер Бертрам позволил трем своим слугам выполнять необременительную работу в поместье, если это не вступит в противоречие с их прямыми обязанностями. Как глава штата прислуги, я обязана таскать багаж не в большей степени, чем вы.

— Ну да, у тебя ведь тоже есть прямые обязанности, и мы все прекрасно понимаем, в чем они состоят.

— Во время нашего пребывания здесь я буду секретарем мистера Бертрама. — Я так разозлилась на миссис Уилсон, что даже не покраснела, произнося сквозь зубы эту ложь. На самом деле мистер Бертрам, когда я уезжала на железнодорожную станцию — сам он решил отправиться в Стэплфорд-Холл на автомобиле, — сказал следующее: «Помогай там чем сможешь, но не дай Уилсон снова превратить тебя в служанку, иначе мы оба выставим себя в нелепом свете».

Миссис Уилсон что-то буркнула себе под нос — кажется, это было «ба!» или «бе!», а может быть, что-нибудь похуже, — развернулась и ринулась в дом. Я заметила, что на ходу она слегка прихрамывает. Без сомнения, в том своем падении с лестницы она винила только меня, и я честно пыталась найти в своей душе хоть капельку раскаяния и жалости к ней, но не находила. Я все еще искала, когда ко мне подошел Рори Маклеод и протянул руку:

— Как же я рад тебя видеть, Эфимия!

Я пожала его ладонь и улыбнулась, вскинув взгляд. Лучистые зеленые глаза были такими же яркими, какими мне запомнились, а светлые волосы блестели, хотя солнце сегодня пряталось за серыми тучами.

— Я тоже рада тебя видеть, Рори. Как поживают Мэри и все остальные?

— О, прекрасно. Только вот Мэри с утра на нервах, вертится, как уж на сковородке. Всё гадает, как ты будешь себя с ней вести — по-прежнему или как чопорная экономка.

— Ну еще чего! Мэри — моя лучшая подруга.

— Ай ³, я ей так и сказал, — заулыбался Рори, — но ты же знаешь Мэри. — Он вдруг замолчал, глядя поверх моей макушки. — Кого ты с собой привезла? Надеюсь, среди них нет поварихи?

Я покачала головой:

— Ни за что бы не рискнула привезти повариху, при моей-то великой любви к миссис Дейтон. Большинство наших слуг живут в окрестностях «Белых садов», и мы отправили их по домам с сохранением жалованья. Они свободны до тех пор, пока в особняке не закончится ремонт. Со мной Сэм, Дженни и Меррит. Сэм из сиротского приюта. Он, конечно, тот еще озорник, но благодарен, что его взяли на службу, и очень старается. Сейчас ему поручено чистить обувь, однако мальчишка смышленый, он еще многому научится. А Дженни — наша посудомойка и служанка. Она хорошая девушка, трудится на совесть. Меррит — старший лакей, но будь «Белые сады» побольше, стал бы дворецким. Сам он из Лондона, поэтому мы взяли его с собой. Меррит мечтает поучиться у тебя ремеслу, чтобы занять пост дворецкого, когда мистер Бертрам расширит свои владения.

— Так значит, у вас нет дворецкого?! Эфимия, ты в одиночку управляешь штатом прислуги, в котором есть мужчины?

— Их совсем мало.

— Какая разница? Ты, совсем юная девушка, служишь экономкой в доме холостяка в совершенной глуши. Это никуда не годится!

— О, Рори, перестань. Я проделала долгий путь и ужасно устала. К тому же тебе прекрасно известно, что под крышей Стэплфорд-Холла у служанок куда больше причин для опасений, чем в доме мистера Бертрама.

— Пока я здесь дворецкий, им нечего бояться!

— Ну хорошо, Рори. Но ты же сам знаешь, что мистер Бертрам — порядочный джентльмен.

Рори закусил губу.

— Ладно. Ты взрослая женщина и можешь сама о себе позаботиться.

— Пожалуйста, давай не будем ссориться. Я так мечтала снова оказаться здесь и увидеть всех вас!

— Тогда входи скорее. Мэри с миссис Дейтон заварили чай и ждут тебя на кухне. Миссис Уилсон будет в ярости.

Современная, просторная и светлая кухня полнилась ароматами свежей выпечки. Миссис Дейтон в сбившемся набок чепце бросилась мне навстречу:

— Как чудесно, что ты вернулась, девочка! — Она заключила меня в жаркие объятия. — Да ты совсем исхудала — кожа да кости! Ну-ка, где ваша повариха? Мне нужно сделать ей выговор!

— Она в Норфолке, — засмеялась я. — Мэри, это ты там прячешься?

Мэри смущенно выступила вперед, и я ее обняла:

— Я так по вам скучала!

Теперь они с миссис Дейтон обе сияли улыбками.

— Давай-ка садись пить чай и рассказывай, — потребовала повариха. — Говорят, у вас там крыша обрушилась?

— Я займусь твоими людьми и багажом, — сказал Рори и удалился.

Я же, с удовольствием сделав глоток крепкого горячего чая, принялась посвящать Мэри и миссис Дейтон во все подробности нашей жизни в «Белых садах».

Когда вернулся Рори, прошло уже довольно много времени.

— Миссис Дейтон, — сказал он, — скоро прибудут гости, мне нужна Мэри — пусть еще разок проверит, все ли готово в их апартаментах.

— У вас сегодня званый ужин?! — воскликнула я. — О, мне так жаль! Если бы я знала, не стала бы вас отвлекать. Но миссис Уилсон и словом не обмолвилась…

— Она сейчас наверху с хозяином и мисс Ричендой. Они всё обсуждают этот званый ужин — что, да как, да сколько продлится — и никак не наобсуждаются, — угрюмо буркнула миссис Дейтон.

— И все равно это так увлекательно, — мечтательно сказала Мэри. — Приедут мадам Аркана и леди Грей! ⁴

— То есть ожидается бал-маскарад? — озадаченно уточнила я.

Тут уж даже мрачное лицо Рори расплылось в улыбке:

— Ай, можно и так сказать. Мэри потом объяснит. Мне неловко тебя беспокоить, Эфимия, но миссис Уилсон заперлась с господами в библиотеке, а мне нужно закончить последние приготовления. Поможешь?

— Конечно! — Я немедленно вскочила из-за стола, хоть и не представляла, как могу пригодиться — Рори знал свое дело лучше, чем я, и умел составлять идеальные планы рассадки за столом для самых сложных компаний гостей.

Он отвел меня в небольшое помещение на первом этаже — из тех, которые, по мнению современных архитекторов, прекрасно смотрятся на чертежах, но которым трудно найти применение в повседневной жизни. Посередине комнаты был установлен круглый стол, принесенный из библиотеки, а вокруг него расставлены стулья. В центре стола поблескивал большой хрустальный бокал, а также по дуге были разложены карточки с буквами от «А» до «Я» и двумя словами — «Да» и «Нет».

— О нет! — вырвалось у меня.

— Ай, — вздохнул Рори, — я тоже это не одобряю. Есть дела, в которые лучше не соваться. Но мисс Риченда велела все подготовить к спиритическому сеансу.

— Она сошла с ума?

— Не в моей компетенции оценивать состояние рассудка мисс Риченды, но если бы я взял на себя такую задачу, то, пожалуй, сказал бы, что тут причина скорее в леди Грей, чем в суевериях хозяйки.

— Леди Грей? Здесь что, завелось привидение? Дом ведь недостаточно старый… — Я нахмурилась. — Хотя покойников он повидал уже немало. В любом случае, я в духов не верю. А ты?

Рори пожал плечами:

— Мой отец говорил, что у его матери был дар ясновидения, но я склонен думать, что спиритические сеансы — это скорее салонная забава для господ, нежели серьезная попытка пообщаться с умершими.

— А что думает лорд Стэплфорд?

— Сейчас он во всем старается угодить мисс Риченде. Надеется, что в добром расположении духа она будет более благосклонна к ухаживаниям его приятеля.

— Он хочет выдать замуж мисс Риченду? Но почему? Насколько я помню, в завещании их отца говорится, что Стэплфорд-Холл достанется именно ей, если мисс Риченда первая обзаведется законным наследником… Впрочем, я могла что-нибудь неверно понять.

— Да неужели? — холодно взглянул на меня Рори. — Ничем не могу помочь. Я не так хорошо знаком с семейными тайнами хозяев, как ты.

Я покраснела.

— Рори, нам нужно поговорить. Я совершила большую ошибку, согласившись на должность экономки в «Белых садах». — Тут я заметила, что он еще больше помрачнел, и быстро добавила: — О нет, ничего дурного не случилось! Просто мистер Бертрам никогда раньше не владел собственным домом, а учитывая его… э-э… импульсивную натуру, я думаю, ему необходима более опытная экономка.

— И что ты собираешься делать?

— Не знаю, — вздохнула я. — Мне бы хотелось вернуться на работу в это поместье. Точнее, вернуть все на круги своя, чтобы стало по-прежнему…

— Только вот повторять эпизод с падением миссис Уилсон с лестницы не надо, я этого не вынесу.

— Я тоже, — печально кивнула я.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату шагнула мисс Риченда.

— Прошу, входите, — бросила она через плечо, потом увидела меня, замерла на месте и театрально возопила: — Ты?!

— Уже ухожу, мэм. — Я поспешно сделала книксен и поспешила к выходу, но как раз в этот момент порог величественно переступила дама средних лет, увитая шарфами и увенчанная пурпурным тюрбаном. В своем наряде она была похожа на украшенное гирляндами майское дерево, низенькое и пузатое.

— Нет, голубушка, ни в коем случае! — заявила она мне. — Вы не должны уходить — у вас особая аура. — Затем дама обратила взор на Рори: — А вот вам нужно немедленно нас покинуть. Вы пугаете духов.

Рори сглотнул, кивнул и ретировался. Мне показалось, с его стороны это было как-то не по-мужски.

— Вы уверены, мадам Аркана? Перед вами экономка моего младшего брата, который сейчас здесь гостит. Едва ли я вправе распоряжаться его прислугой. — В голосе мисс Риченды звучали медовые нотки, но при этом она полоснула по мне взглядом, который свалил бы замертво лошадь.

Мадам Аркана подошла так близко, что мне удалось с точностью определить по запаху: она предпочитает крепленый херес сухому.

— Этой девушке знакомо смертное дыхание, — сообщила она.

— На ней печать смерти? — уточнила Риченда, и в ее вопросе я отчетливо услышала надежду.

Мадам Аркана рассмеялась, снова обдав меня сладким винно-фруктовым ароматом. Несмотря на это и вопреки своему презрению к ее роду занятий, я невольно почувствовала к ней симпатию. Еще я заметила, что глаза у мадам Арканы странного, но очень приятного сиреневого оттенка. Она, видимо, располнела с годами, но полнота не могла скрыть, что когда-то это была очень красивая женщина.

— Нет, Риченда, у тебя слишком богатое воображение.

Для медиума это было неожиданное заявление. Из холла донесся звон колокольчика у парадной двери.

— Я чувствую, что она имела дело со смертью… — продолжала мадам Аркана, — два, три… нет, четыре раза!

Меня эти слова поразили — конечно, убийства, связанные с семейством Стэплфорд, давно были преданы огласке, но она посчитала и мою собственную горькую утрату — смерть отца.

— Подробностей о том, что сказала, я не знаю, — вдруг подмигнула мне мадам Аркана и повернулась к Риченде: — Видишь ли, духам спокойнее рядом с людьми, которые уже кого-то провожали на ту сторону. Такие люди становятся своего рода стражами врат между мирами.

Риченда широко раскрыла глаза, а затем, вместо того чтобы объявить это сущим вздором, как на ее месте сделала бы я, она прижала руки к груди и воскликнула:

— О, мадам Аркана, так значит, вот отчего я чувствительна к духам? Из-за смерти папа́?

Дама в тюрбане потрепала ее по плечу:

— Ну что ты, что ты, не принимай на свой счет. Не знаю, с чего ты так решила, но…

Дверь снова открылась, и появилось знакомое лицо, которое мне меньше всего хотелось здесь увидеть. В комнату проскользнул рыхлый, несмотря на свои тридцать с небольшим, облаченный в вульгарный костюм в облипочку Макс Типтон, по прозвищу Пуфик.

— Всех приветствую! — провозгласил он. — Дорогая, ты выглядишь обворожительно!

На секунду я подумала, что Типтон обращается к мадам Аркане, но, к моему величайшему удивлению, он устремился к мисс Риченде, схватил ее широченную длань и припал к ней устами. Мисс Риченда жеманно заулыбалась.

— Ради всего святого, Пуфик, постарайся быть не таким омерзительным, как обычно, — раздался незнакомый девичий голос с томными аристократическими интонациями. — Ричи, скажи ему, милая, а то нас всех стошнит.

В комнату грациозной походкой вошла стройная молодая особа с белокурыми локонами. Судя по всему, ее роскошный великосветский наряд стоил больше денег, чем кто-либо из присутствовавших видел за всю свою жизнь.

— Здравствуй, Беатрис, — улыбнулась мадам Аркана. — Ты наконец-то решила снизойти до моих сеансов?

Блондинка направилась к столу, бросив многозначительный взгляд на Пуфика Типтона, и тот кинулся услужливо отодвигать для нее стул.

— Я здесь в своем профессиональном качестве, — отозвалась она, неспешно усевшись.

— Но ты же не потребуешь, чтобы мы называли тебя леди Грей? — сказал Пуфик. — То есть я, конечно, уважаю твою профессию и все такое прочее, но у тебя же нет официального титула, да?

— Я думала, мы все сегодня будем под псевдонимами. Или я ошиблась, Агнес? — Беатрис взглянула на мадам Аркану.

В этот момент прозвучал гонг, возвестивший, что пора переодеваться к ужину. Пуфик нервно хихикнул:

— Как вовремя, да?

— Мне действительно нужно переодеться, — сказала Беатрис и вопросительно посмотрела на меня: — Где моя спальня?

— Прошу прощения, мисс, я не знаю. Но могу навести для вас справки.

— Она не знает! Ричи, кого только ты нанимаешь в служанки?!

Мисс Риченде пришлось объяснить, кто я такая. Под конец она добавила:

— Мисс Аркана желает, чтобы Эфимия присутствовала сегодня вечером на сеансе.

Беатрис пожала плечами:

— Раз уж она служанка Берти, я могу не опасаться, что ее подослали конкуренты. — Она адресовала белозубую улыбку мадам Аркане: — Я ведь тоже не лишена медиумических способностей, поэтому приходится следить за всеми, кто обладает чувствительностью к ду́хам.

— Свою чувствительность ты слишком уж хорошо скрываешь, — проворчала мадам Аркана.

Тут я выскользнула из комнаты и отправилась искать кого-нибудь из прислуги, чтобы напомнить, что леди Грей нужна спальня. Можно было не сомневаться: любые апартаменты, предоставленные Стэплфорд-Холлом, будут прискорбно не соответствовать привычному ей уровню роскоши.

Когда началась суета с последними приготовлениями, я помогала изо всех сил, хотя после долгого путешествия мне хотелось поскорее добраться до подушки. Официально в штате поместья я не состояла, поэтому собиралась подняться в свою прежнюю каморку, как только Мэри и миссис Дейтон перестанут нуждаться в моих услугах. Так что я слегка разочаровалась, когда за мной явился Рори.

— Господа хотят, чтобы ты взывала к духам вместе с ними, — сообщил он.

— Не смотри на меня так неодобрительно. Я не испытываю ни малейшего желания там присутствовать.

— Они и сами спорили насчет тебя, но мадам Аркана настаивает.

— Я не числюсь в штате поместья.

— Мистер Бертрам дал тебе разрешение.

— Что?! Он тоже участвует в этом балагане?

— Все семейство Стэплфорд там.

— Значит, они все с ума посходили, — с чувством бросила я, но все же последовала за Рори. Сам он даже не вошел в комнату — почти втолкнул меня туда и закрыл дверь.

Вокруг стола сидели мадам Аркана, мисс Риченда, Беатрис, лорд Стэплфорд, мистер Бертрам, Макс Типтон, две незнакомые мне леди и миссис Уилсон. Я в изумлении приоткрыла рот, хотя точнее будет сказать, что у меня отвисла челюсть.

— Садись напротив меня, голубушка, — сказала мадам Аркана.

Мистер Бертрам и Беатрис отодвинулись друг от друга вместе со стульями, чтобы я могла втиснуться между ними. Находясь бок о бок, они казались не слишком удачной парой: мистер Бертрам выглядел робким, как птенчик, а Беатрис — коварной, как лиса.

— Теперь, когда с нами две особы, чувствительные к ду́хам, можно начинать, — снова заговорила мадам Аркана. — Прошу каждого из вас коснуться хрустального бокала в центре стола указательным пальцем левой руки.

— Чертовски увлекательно, — поделился впечатлениями Пуфик.

— Прошу всех соблюдать тишину! Никто не должен отнимать палец от бокала, и никто не смеет намеренно его двигать. Можете поверить, я это замечу.

Мадам Аркана запрокинула голову, обратив взор к потолку, при этом ее огромный пурпурный тюрбан опасно накренился.

— Там есть кто-нибудь? — вопросила она у штукатурки театральным шепотом.

Под моим пальцем хрустальный бокал дрогнул и сам собой двинулся в сторону.

Примечания

1

Более подробно я изложила эту историю в своих записках под названием «Смерть в семье».

2

Эта история поведана в моих дневниковых записях под названием «Смерть на охоте».

3

Да (шотл.).

4

Историческая леди Джейн Грей (1537–1554) — внучатая племянница английского короля Генриха VIII, королева Англии, занимавшая престол всего девять дней. Была свергнута Марией Тюдор и обезглавлена. Легенды о леди Грей с тех пор получили широкое распространение в народе, а ее образ в искусстве XVII–XVIII вв. стал идеалом красоты и нравственности. В популярных английских пьесах призрак леди Грей преследовал неверных мужей. (Примеч. пер.)