Отбор для Кощея

Ксения Мур

Зачитываясь историями про попаданок, думала ли я, что могу оказаться на их месте? Нет, никогда! Но разве больному Кощею и его двум зверушкам было до этого дело? Теперь, чтобы вернуться домой к привычной жизни, я должна изображать Кощея и провести для него Отбор невест! Прелестно, просто прелестно! Ну держитесь, господа, я устрою вам отбор!

Глава 3

Он схватил меня за волосы своей грубой, волосатой ручищей и потянул на себя. Я только вскрикнуть и успела, — больно!

— Брешешь, ведьма! — крикнул он мне в лицо и меня едва не вырвало от мерзкого, зловонного запаха перегара. — Отвечай, что ты сделала с господином?!

— Ничего! — пытаясь спасти себя от снятия скальпа, взвыла дурным голосом я.

Спасать меня никто и не думал. Луч с присущей ему меланхолией, любопытно наблюдал за развернувшимся скандалом. А"челюстям", наверное, еще и радость доставляло подобное обращение со мной. Старик водил руками над Кощеем и, казалось, совершенно не замечал того беспредела, что творил его помощничек.

Ну раз никто не собирается мне помогать, то пусть потом не жалуются!

Удар кулаком в пах — быдловатый мужик отпускает меня. И хватается за самое сакральное, — за хозяйство. А следом, не давая ему ни разогнуться, ни сориентироваться — с локтя по затылку. Как раз туда, где находится затылочная артерия. Нокаут! Ярослава — мужик 1:0!

— Господин дал клятву, что меня никто не обидит! — и выразительно так посмотрела в глаза Лучу.

Интересно, они что уже забыли о договоре? Хотят смерти своему хозяину? А нет, — в глазах животного мгновенно появилось осознание и испуг. Что смотришь, тварь ушастая? Да-да, вы только что чуть своего дорогого Кощея в могилу не свели!

— Не мог Его темнейшество давать клятву, — подозрительно косясь на меня, закряхтел старик, — какой-то женщине!

— Он не давал! — взъерепенилось растение, но было резко перебито.

— Ей! Ей не давал! — Луч задергал крыльями и замахал лапами. — Отец девчонки — ныне покойный князь Алексей. На предсмертном одре, он молил господина позаботиться о горячо любимой дочке. Хозяин не смог отказать!

Ох, чует моя…кхм, душа, что-то нехорошее! Если князь этот известный, то и о детях его явно все знают. А не знают только о…

— Байстрючка, значит! — вот о них, да! Старик скривился и потерял ко мне всякий интерес.

Вот же ж! Даже в другом мире я все равно останусь незаконнорожденной. Мало меня в нашем дразнили, что мать меня нагуляла, — теперь и здесь житья не будет! И если дома это все было только на словах, то здесь, наверняка, и отношение соответственное. Женщина, да еще и в подоле принесена, — комбо! Поздравляю Ярослава, приз самого большого неудачника — твой!

Я недовольно зыркнула на живность, и скрестив руки на груди, обиженно отвернулась. Я-то наивная думала, что хоть одного, пусть не союзника, просто товарища получила. А оно вон как, — я просто любопытная зверушка. Человечка, ошибкой затянута в их мир.

А там, дома остались… а кто, собственно, там остался? Мама умерла еще пару лет назад. Сестра в тот же год выскочила замуж. То-ли за турка, то-ли за араба, — и укатила за границу. Звонила иногда, рассказывала как у нее все прекрасно, как муженек ее балует. В последний наш разговор я пожелала ей счастья и бросила трубку. Больше мы не разговаривали. Из друзей только Ирка, — вместе вечернюю школу заканчивали. Со всеми остальными пути разошлись. Парочка коллег в службе доставки, с которыми по пятницам позволяли себе зайти в кафе на кружечку пива. Вот и все. Ни жилья, ни нормальной работы, ни даже кота.

— Ух,ведьма! — простонал, пришедший в себя верзила. Держась за голову, он стал подниматься, явно собираясь мне отомстить.

— Не тронь ее, — неожиданно вмешался старик, — нельзя. Лучше поди сюды, да зелье подай из поранника! А ты, девка, — обратился он ко мне, — тащи чистые простыни!

Черт, сама ж называлась служанкой, теперь что жаловаться. Только знать бы где эти вещи!

— Вот же бестолочь, — проворчал Луч и подлетел ко мне, — пошли провожу! Но учти, — показываю один раз. Не запомнишь — высекут!

Столько острот пришло на ум, а ни одну сказать нельзя!

— Клятву лучше стребуй с этих, — сквозь зубы, едва слышно произнесла я у самой двери — балбес крылатый! Чтоб не болтали о самочувствии господина. А белье я уж как-то сама найду.

Где найду — пока не знаю. Но бросив уничижительный взгляд на зверье, я в одиночестве покинула спальню.

Вышла и поняла, что снова дала маху. Ну показала характер, молодец! А идти-то куда? Направо — темный коридор, налево — тоже тёмный коридор. Освещения как такового нету, — только вдалеке вяло поблескивал огонек. И мысли в голове, тяжелые, гнетущие, — те что успешно получалось игнорировать, теперь словно все разом напомнили о себе. Пройдя с десяток шагов в сторону огня, я прислонилась к холодной стене лбом и прикусила до боли губу, не позволяя себе заплакать. Я могла сколько угодно хорохорится, нападать и защищаться — привыкла уже, за столько лет. Но все же, я прекрасно понимала, один неверный шаг — и не спасет меня ни договор с Кощеем, ни моя бравада.

— Эй, ты! — вырывал меня из плена уныния, звонкий раздраженный голос"челюстей". — Чего тут встала? Вот прав был Лучезар — бестолковая! Нужно только следить за тобой!

Вдох-выдох. Отпустило…

Когда мы вернулись, врач уже отдал лист с рекомендациями Лучу, а мне велел сменить простыни. Проворчал что-то еще себе под нос, — я, к сожалению, не расслышала, — и ушел. Помощничек его, поравнявшись со мной, схватил меня за локоть и сжал с такой силой, что я побоялась он мне и кости переломает.

— Еще встретимся, ведьма! — обдав меня вонючим дыханием, оттолкнул в сторону и наконец-то тоже ушел.

Потирая ушибленное плечо, я сквозь зубы прошипела несколько нелицеприятных ругательств про этого бугая. Швырнула в сторону кровати простыни и уселась за стол, закинув на него ноги.

— Что смотрите, зверье? — исподлобья сердито посмотрела на ошеломленные морды. — Меняйте постель! Или вы думаете, что я буду это делать?

Может они и хотели возразить, но промолчали. Переглянулись, пошептались и стали что-то пробовать сделать. А я даже и не думала им помогать, — сами, все сами. А то и отбор проведи, и нападки терпи. Фиг вам!

Запрокинув голову назад, глядя на темный вычурный потолок, я стала размышлять с чего мне начинать вообще. Первым делом, наверное, нужно изучить замок и местность. Только как это сделать и не нарваться на очередные проблемы на свое седалище, я пока не знала.

— Осторожнее! Ты не мешок тащишь, а хозяина поднимаешь! — услышала я вопль"челюстей".

Они соорудили из простыни что-то наподобие гамака, скрутив все четыре конца вместе. Уцепившись за этот узел лапами, Лучезар пыхтел и рывками пытался поднять Кощея. Получалось откровенно плохо.

— Вы так его скорее с постели сбросите, чем реально что-то сделаете, — ехидно протянула я и с удовольствием отметила как они недовольно скривились.

Кровать Кощея на вид довольно крепка. Настоящее дерево, а не наши современные прессованные опилки. Стойки опоры высокие, прямоугольные. Никаких точеных элементов или ручной резьбы — все строго и лаконично. Можно сказать, даже весьма недурно для их мира. А хотя… О чем я вообще могу судить, увидев лишь две комнаты и коридор?

— Эй, вы двое! — я встала недалеко от кровати, но ближе подходить не стала. — Верёвку покрепче найдите — сделаем импровизированный подъемник.

— С чего такие перемены? — с подозрением отозвались они.

— Я помогу вам, а вы — мне. Всего лишь взаимовыгодная сделка, — пожала плечами. Возражений не последовало. Вот и славненько!

Веревкой, что откуда-то приволокло растение, я обвязала Кощея. Луч перекинул ее через верхний каркас кровати и совместными усилиями мы смогли таки поменять белье. Одежду правда никак, но в конце концов, я хрупкая девушка, а не конь-тяжеловес. Полежит пока в этом.

— Неожиданно разумное решение, как для женщины, — удивленно похвалили меня.

Пф! Сексисты средневековые! Можно подумать, у них действительно все женщины глупые. Нет, скорее всего им просто слова не дают и не обучают.

— Проехали, — устало махнула я рукой. — Давайте сразу договоримся — я не из вашего мира, мне ваши порядки неизвестны. А те, с какими столкнулась — кажутся дикими и глупыми. Не ждите, что я буду кланяться и пресмыкаться, только потому, что я — женщина.

— У вас не так?

— Нет, не так. Это долгий разговор. Если захотите послушать — спросите позже. А сейчас, первое, что я хочу узнать — твое имя, — я ткнула пальцем в"челюсти".

— Градибор!

Ух ты ж, сколько пафоса! Спешите видеть! Лучезар и Градибор — летающая коала и гибрид мухожорки. Кому скажешь — не поверят. Впрочем, реально ж не поверят. Скорее засунут в комнатку с мягкими стенами. Я, правда, все еще до конца не уверена, что уже не там.

— Ладно, Градибор так Градибор, — смиряясь с реальностью, нарушила я молчание. — Но наедине буду звать тебя Лютиком.

— Что?! Да как ты смеешь?!

— Лютик от слова лютый, — поспешила оправдаться я. — Ты посмотри какой ты здоровый, сильный и храбрый! И милый одновременно. Поэтому — Лютик, — врала и не краснела. Но растение это вполне устроило — оно с гордостью тряхнуло своей головушкой. — Второй вопрос, — когда начинается отбор?

— Через три дня, — ответил Луч, — прибудут девы.

— Как через три дня? А как же… а что же… Что мне делать?

— Встретить и провести бал.

— Еще и бал? — я горько и протяжно застонала. — И естественно будут танцы, да?

— А какой же бал без танцев, скажешь тоже!

— Тогда хочу вас огорчить. Я не умею танцевать, — это раз, — загибаю палец. — Я не знаю как себя вести — это два. Нам конец — это три! — сердито выкрикиваю и вскакиваю.

Я нервно заметалась по комнате — от одной стены к другой, грызя ногти. Еще одна дурацкая привычка, появившаяся когда мама заболела.

— Что же делать? Что же делать? — бормотала я, а в голову, как назло, лезли только страшилки.

Вот я неправильно подаю руку даме на балу. Вот меня уже хватают за волосы грязные, волосатые руки помощника лекаря. Он тащит меня по коридорам и горланит во всю мощь:" — Ведьма отравила господина!". Вот меня, привязанную к столбу, как в фильме про Жанну Д'арк, обвиняют во всех бедах и поджигают костер. Как наяву слышу безумный крик толпы:" — сжечь ведьму!". Бррр! Аж мурашки пошли!

— Так, — замираю посреди комнаты, — без паники! Студенты успевают за ночь написать диплом. А у нас целых три дня, чтобы чему-то меня научить.

— Кто? — наклоняет голову вправо Лютик.

— Что написать? — точно так же, только влево, наклоняет голову Луч.

— Не важно, — отмахиваюсь. — Сейчас кто-то из вас двоих покажет мне дворец. И будет защищать, — с нажимом произнесла я, зыркнув на них. Оба виновато опустили головы. Это хорошо, осознали значит. — Вперед и с песней!

— А что петь? Баллады?

— Да хоть матерные частушки! — пошутила я.

Когда Лютик загорланил во всю глотку — я чуть не поперхнулась.

Кто ж знал, что он воспримет это буквально? И уж тем более, — кто ж знал, что у них они есть? Ну что ж, пусть поет, а я послушаю! Вдруг, что новое услышу.

Прогулка по замку оказалась очень познавательной. Между кричанием частушек, Лютик много чего мне рассказал.

Кощей Бессмертный в нашем мире — фольклорный персонаж славянских сказок. Безобразный старик, скелет, обтянутый кожей. Могущественный черный маг, ворующий прекрасных девиц и наводящий ужас на весь люд. Здесь же — он правитель государства, король, царь. И, как оказалось, вовсе не бессмертный. Да и не уродливый старик, а молодой, красивый мужчина. Кощей — это скорее титул и профессия одновременно. Одна из его задач — следить за популяцией нечисти, за их действиями. Поддерживать естественный баланс, так сказать. Я, правда, пока ничего не поняла, но обязательно узнаю поподробнее.

А Бессмертным почему прозвали? Так это из-за лат, которые мне, кстати, предстоит напялить. Эти зачарованные доспехи полностью скрывают личность того, кто их надевает. Даже голос меняет и всем кажется, что это всегда один и тот же человек. Ну или не человек, — поди разбери как они тут называются.

— Можем посмотреть женское крыло, — предложил Лютик охрипшим после горлания частушек голосом.

— Нет, — адреналин схлынул и желудок снова неприятно заурчал, требуя пищи, — показывай кухню. Перекусим и тогда пойдем дальше.

— Снова с песней?

— Это вообще было не обязательно, — хихикнула я на его обреченный вопрос.

— Посмеяться удумала надо мной? — обижено фыркнул он и отвернулся.

— Прости! У нас это просто выражение такое. Но ты так вдохновенно пел, что я не посмела тебя остановить, — подсластила я. И чтоб совсем задобрить, добавила: — классные частушки, кстати! — судя по довольной ухмылке, хоть и весьма жуткой, я была прощена.

Замок не был похож на древнеславянские сооружения. Не то чтобы я много их вживую видела, но на истории нам рассказывали совсем о другом. Здесь же были намешаны многие стили — от готики до прованса. И это казалось мне чем-то странным. С другой стороны — это совершенно другой мир, со своим временным развитием и своими законами. Чего удивляться?

Уловив аромат свежего хлеба и жареного мяса, я больше ни на что не обращала внимания. Возможно со стороны я выглядела как Рокфор из мультика, с его знаменитым:"Сыыыыр!".

Не разглядывая кухню, я первым делом схватила корку хлеба и кусочек обжаренной курицы. И только собиралась, наконец, поесть, как кто-то, совершенно наглым образом, выбил у меня все это добро из рук. Передо мной, словно из под земли, выскочила женщина среднего возраста. Рыжеватые волосы были завязаны цветастым платком, — у моей бабушки был похожий. На сером фартуке, которым была подпоясана рабочая рубаха, виднелись жирные пятна. Рукава закатаны по локоть, так что было видно натруженные руки. Судя по ее грозному виду, это была хозяйка кухни. А как известно, если хочешь всегда быть сытым — с такими людьми надо дружить.

— Здрасьте! — вежливо поприветствовала ее и немного нервно улыбнулась.

— Ах ты ж, ворюжка! — заголосила тучная женщина, гневно сверкнув своими зелеными глазами. — Та я тебе зараз ручки-то загребущие оторву! На хозяйское добро она позарилась, дрянь эдакая!

Она схватилась за скалку и совсем с недвусмысленными намерениями замахнулась. Я испуганно вскрикнула и дала деру. Но правда далеко у меня убежать не получилось.

Мы бегали вокруг столов — я от нее, она за мной. Со скалкой. Размахивая ей, как заправский вояка. Анекдот, ей Богу!

— Женщина, успокойтесь! — я резко остановилась и выставила перед собой руки, надеясь ее утихомирить. Но не тут-то было. Женщина была не робкого десятка — она еще сильнее разошлась и ринулась в атаку.

— Лю… — я запнулась и гаркнула, — Градибор!

— Марья, остановись! — сквозь сдерживаемый смех, пропыхтел он. — Девчонку накормить нужно — так господин велел.

— Так, чай, не хозяйскими-то харчами, — не сводя с меня прищуренных глаз и держа скалку наготове, отозвалась женщина. Остановиться-то она остановилась, да только думаю, при первой же возможности меня этой утварью и огреет. Поэтому, подчиняясь инстинкту самосохранения, я старалась держаться от нее на безопасном расстоянии.

— Господин за нее ответственность взял. Так что пусть девка нормально поест.

И после этого они говорят, что женщины у них слабые и глупые. Да эта повариха вполне могла посоперничать с тем помощничком доктора. Ещё неизвестно кто бы победил. Скалкой ему по башке — раз! И все, как шелковый был бы.

— Ладно, ешь, — уперла руки в боки и кивнула на валяющиеся на полу кусочек курицы и хлеб.

— С пола? Не буду! — брезгливо скривилась я.

— Ишь ты, барыня какая! — всплеснула недовольно она руками. — Ты, девка, мне тут носом не крути, — а то как дам сейчас по тощей заднице! Для уму!

Угроза была весомой — получить, пусть и по… кхм, скалкой не хотелось. Но и есть с грязного пола — тоже. Я ж не пес какой-то!

Как ни странно, выручил меня Лютик. Он просто съел все сам! Еще и смачно приплямкивал, умница какой!

— Ой! — невинно так, с напускным раскаянием выдал он. — Не удержался. Марья, выдай ей другую порцию!

— Ох, балуешь девку, — покачивая головой, женщина отошла к печи. Погремела там посудой и поставила на стол глиняную тарелку. — Садись уже. Не боись — не трону!

Осторожно и медленно я подошла поближе, все еще опасаясь гнева строгой поварихи. Наклонилась к миске и принюхалась — суп. Обычный свекольный суп. Рядом Марья положила два куска ржаного хлеба и вручила мне деревянную ложку.

— Спасибо, — поглядывая с опаской на нее, поблагодарила и принялась за еду.

— Марья! Марья! Что я тебе расскажу! Господин привел в замок ведьму — страшную, сильную! Слышишь, Марья?

На кухню, растрепанная и запыхавшаяся, вбежала та самая юная девочка-служанка, что сопровождала меня к Кощею. Выходит, он еще и ведьму притащил? Ну прекрасно! Бедная девочка, ей похоже пришлось пережить что-то ужасное, вон как напугана.

— Ой! — пискнула она, едва меня завидев. Побледнела и прижавшись к Марье громким шепотом добавила: — это она, Марья. Та самая ведьма!

Чего? В смысле? Это что же получается — девочка не Кощея боялась, а меня? И не только она, теперь. Марья, засунув девчушку себе за спину, медленно отступала и опасливо поглядывала на меня. А потом схватила свою скалку и, словно рыцарь меч, наставила на меня.

— Доедай и убирайся отсюда, ведьма!

Приплыли…