Кэти Уилсон и Новый мир

Ксена Белл, 2023

Скромная девочка Кэти мечтает найти друзей и попадает в магическую академию. Здесь ей предстоит изучать травничество и артефакторику, осваивать причудливо звучащие заклинания и подружиться с инопланетным лисёнком, но самое главное – дать отпор колдунам, которые уже давно хотят завладеть магией этих стен.Добавьте сюда горсть волшебства, капельку юмора, незабываемые полёты на велосипедах, и вуаля! – в ваших руках билет на телепортацию в новый мир. Присоединяйтесь к Кэти, чтобы вместе испробовать конфеты со вкусом «летающих островов», отыскать дорогу в эльфийский банк и разгадать тайну голубого кристалла!

Пробуждение силы

В один из весенних дней, когда Кэти возвращалась домой после школы, Томас резко подбежал к ней и толкнул в правое плечо. Растерянная девочка не удержала равновесие и плюхнулась прямо в лужу, которая была в метре от неё.

Она застыла на четвереньках, будто дворовая собака, а через секунду по её сгорбленной спине прокатился тяжёлый серый рюкзак и приземлился в лужу, забрызгав лицо и одежду девочки. В другой раз Кэти бы опустила голову и, молча вытирая слёзы, пошла в сторону дома, но сегодня что-то по-настоящему животное пробудилось внутри. Вместо тихой печали в ней начинала закипать нешуточная злоба, а в глазах появились два обжигающих пламенем красных уголька.

Заприметив странный огненный отблеск, Томас резко отстранился и попятился, словно перед ним возник зверь, готовившийся к нападению. Немного помедлив и отойдя на достаточно безопасное расстояние, он выдавил нелепую ухмылку и крикнул:

— Страшила!

После чего резко развернулся и побежал быстрее обычного в сторону дома Крокетов, местных пекарей, где жил его друг Джим. Кэти, не заметив такой странной перемены в своём злопыхателе, рассержено схватила рюкзак за оторванную во время падения лямку и потащила его по сырой земле, распинывая дорожные камни.

Так она шла довольно долго, пока не почувствовала, что ноги её не слушаются и совершенно отказываются идти. Осмотревшись, девочка увидела старый заброшенный парк, что стал пристанищем для голубей и таких же одиноких гостей, как она, которым больше некуда было пойти. Где-то вдалеке прогремел первый громовой раскат, ветер становился всё сильнее и приносил с собой свежий аромат луговой травы. Тучи стремительно собирались, подобно давно разлучившимся друзьям, и затягивали небесную гладь серым покрывалом.

Кэти недолго думая нырнула в глубину парка. Она отыскала самое укромное место, чтобы остаться незамеченной для посторонних глаз, и села на лавочку под раскидистым дубом: сквозь его ажурные распустившиеся листья просачивалось хмурое и неприветливое небо. Даже тишина в парке была какой-то безжизненной, как будто весь мир вокруг замер в пугливом ожидании внезапной непогоды. Кэти тоже замерла, она закрыла глаза, вбирая в лёгкие прохладный воздух. Но вскоре, после очередного раската, первая дождевая капля коснулась бледной девичьей щеки. Она не спеша проскользила до подбородка и, немного помедлив, звучно ударилась о синий рукав испачканной болоньевой куртки.

Дождь стремительно зашелестел по листьям, дороге, разбитым фонарям и ещё не высохшей земле. Он нарастал, превращаясь в водопад. Казалось, вся природа вторила чувствам маленькой девочки. Она сидела совершенно неподвижно, словно брошенная и давно наскучившая своей хозяйке кукла, отдавая этому парку всю боль, что так долго копилась внутри.

Свинцовые серые капли прорывались сквозь ветки и дубовые листья, голова Кэти становилась сырой и тяжёлой, такой же, как и пропитанные отчаянием мысли. Ей больше ничего не хотелось: ни домой, ни уж тем более в школу. Единственным её желанием было — остаться здесь навсегда.

— Да чтоб вы подавились своими булками! — истошно закричала Кэти давно сбежавшему от неё обидчику, с отвращением представляя, как Томас вместе с Джимом наслаждаются выпечкой в местной пекарне.

Никогда ещё прежде она не была настолько сердита и уязвлена — словно последнее звено цепи, удержавшей её от своей истинной сути, внезапно дало трещину.

Слёзы девочки стихли вместе с дождём. Следы от капель покрывали порванную клетчатую юбку и забрызганные грязью белые гольфы, по краям которых ещё виднелись жёлтые колокольчики с красными лентами.

На мгновение Кэти задумалась, откуда взялись такие гольфы. Неужели матушка купила их для неё? Она долго перебирала в голове варианты, пока лёгкий озноб не прервал поток этих мыслей. Возвращаться домой ей совсем не хотелось. Впереди были выходные дни, а значит, готовиться к школе было не нужно. К тому же Кэти знала, что каждую пятницу Годри до самой глубокой ночи празднует с друзьями окончание рабочей недели и не заметит отсутствия дочери, а Розалинда ещё с утра предупредила о срочном отъезде, кинув своё обычное: «По делам».

Недолго думая, девочка достала из рюкзака старую спортивную форму, такую же серую, как и школьная, небрежно смахнула влагу с лавочки и легла на её холодную поверхность, положив под голову штаны, а ноги укутала кофтой.

Так она проспала несколько часов, а когда открыла глаза, то увидела, что было уже раннее утро. Далеко над горизонтом не спеша поднималось солнце, разрезая ночную тьму золотыми лучами, а капли дождя, рассыпанные по всему парку, поблёскивали в полумраке, подмигивая девочке. Ещё одна ночь уступала новому дню свои законные права, и вся природа вокруг пробуждалась, приветствуя Кэти ласковым щебетанием зелёных пеночек¹.

К своему удивлению, она совсем не замёрзла. Сладко потянувшись, девочка села. Внезапно что-то тяжёлое скользнуло вниз по хрупким коленям, заставив обратить на себя всё внимание.

Ноги Кэти покрывала толстая грубая шкура размером в два её роста. От такой неожиданности она слегка испугалась и, отклонившись, нащупала рукой нечто бумажное. Это был плотный тёмно-зелёный конверт, на котором золотыми чернилами и каллиграфическим почерком было написано имя девочки. Никогда прежде ей не доводилось видеть подобных конвертов, да ещё и с такой дивной надписью.

Кэти опасливо огляделась, но никого не увидела, ни единой живой души. Закусив губу, она очень неторопливо протянулась к любопытному конверту, словно боялась, что он ужалит ей руку. Преодолевая волнение, девочка наконец-то открыла письмо, и в её руках оказалась жёлтая папирусная бумага, на которой виднелись всего несколько слов с загадочным адресом.

«Три мага», площадь Седого Филиппа, дом 9.

За десять лет жизни в Брезене она никогда не слышала о подобном месте. Всё это выглядело немного странно и даже подозрительно, но человек, что оставил письмо, явно был очень добр. От этого у Кэти родилось сильное желание отблагодарить незнакомца и вернуть ему меховое одеяло.

Девочка встала со своего, уже ставшего вполне уютным, спального места и начала собираться. Несколько раз Кэти пыталась свернуть грубую шкуру, но ничего не выходило. Одеяло, будто заколдованное, разворачивалось само собой, то и дело выскальзывая из её худощавых рук. Тогда она забросила рюкзак на одно плечо и, держа одеяло за два конца, накинула его на себя, словно мантию. Весь её образ походил на горбатого медведя и выглядел слегка устрашающим, но делать было нечего. Желание отблагодарить новоиспечённого добродетеля стирало все границы прежнего стеснения. А что больше всего удивляло — так это внезапное чувство уверенности, поселившееся в хрупком тельце девочки.

Кэти шла по улице с растрёпанными волосами, в грязных башмаках и забрызганных до колена белых гольфах, а на плечах у неё красовалась коричневая грубая шкура. Каждый прохожий, которого она спрашивала об указанном на конверте адресе, недоумевая смотрел в её сторону и проходил мимо без какого-либо членораздельного ответа.

Так прошло целых два часа и вымотанная, уже изрядно голодная Кэти, практически потеряла всякую надежду, как вдруг заметила странный деревянный указатель, на котором красовался зелёный кот с золотыми усами. Стрелка указывала на узкий переулок.

В тот же миг туда свернул светловолосый юноша в полосатой шапке и синем пальто чуть ниже колена — снизу небольшой разрез, а на плечах и спине пелерина, что могла с лёгкостью превратиться в защитный капюшон от дождя. Девочка также не упустила из виду широкий пикообразный лацкан. Он поблёскивал на солнце некрупной золотой брошью с интересным тиснением.

И пока Кэти задумчиво воображала, что могло быть выгравировано на такой незаурядной застёжке, резкий машинный гудок прервал её мечтательность, и она, содрогнувшись всем телом, без раздумий побежала вслед за незнакомцем.

Переулок оказался очень узким, не больше полуметра. Чтобы пройти, девочке пришлось закусить зубами правую часть шкуры, что лежала у неё на плечах, левую подвернуть под лямку рюкзака, а свободными руками подхватить нижнее полотно, которое изрядно испачкалось от длительной прогулки по ещё не высохшим улицам. Так, полубоком, она прошла метров двадцать, пока не упёрлась в стену из рыжего кирпича с висящим на ней зелёным почтовым ящиком. Это был тупик. Кэти обернулась и начала разглядывать стены в поисках пропущенного входа, но все её попытки, увы, оказались безуспешными.

«Куда же он делся?» — стоило ей только подумать, как сзади раздался стук быстрых шагов.

Кто-то стремительно приближался, и сердце девочки затрепетало, словно пойманный в стеклянную банку мотылёк. Она зажмурилась, сильнее закусив шкуру, и прижалась всем телом к стене, где висел ящик.

— Ты не против, если я пройду первая? — прозвучал приятный голос.

Кэти недоверчиво приоткрыла один глаз и увидела перед собой улыбчивую девочку на полголовы выше её роста и с двумя тугими чёрными косами. Та была одета в наряд, похожий на тот, что носил исчезнувший белокурый юноша. Для полного сходства недоставало лишь шапки. Незнакомка улыбнулась и, бросив что-то в почтовый ящик, тут же исчезла.

Кэти часто заморгала своими большими глазами, отказываясь верить в происходящее. Она непонимающе разглядывала то место, где только что была пропавшая без следа девочка. Зубы от удивления разжали медвежью накидку, отчего шкура тяжело скользнула на землю, еле удержавшись одним концом на лямке от ранца, и заставила Кэти покоситься.

Всё происходило словно во сне: девочка, крепко смежив² веки, изо всех сил ущипнула своё запястье, чтобы проверить, не спит ли она. Однако ничего не изменилось, и не было никаких сомнений, что всё вокруг — не простая иллюзия. Кэти действительно стала свидетельницей невероятных событий. Приятное тепло, разливающееся в груди, словно горячее масло, прибавляло ей решительности и подсказывало, что это далеко не последние чудеса, которые ждут её впереди.

Собирая остатки здравого смысла, девочка нырнула рукой в карман и достала недавно найденный конверт. Сомнений больше не было, Кэти оглянулась, затаила дыхание и робко бросила его в ящик, повторяя за исчезнувшей незнакомкой.

В ту же секунду её ноги сковала невообразимая тяжесть, словно к стопам пристегнули два огромных магнита. Кэти почувствовала, как земля содрогнулась, увлекая хрупкое девичье тело в сторону стены. Сердце забилось в паническом испуге: ещё немного — и она превратится в расплющенную монету, попавшую под поезд!

Кэти отвела голову назад, пытаясь отстраниться всем корпусом как можно дальше, в очередной раз зажмурилась и вскинула руки перед собой в ожидании неминуемого столкновения. С грубым толчком земля задрожала сильней и двинулась вперёд, наращивая темп, словно раскрученный глобус. Ветер резко ударил Кэти в лицо, сдувая с него влажные волосы, и девочка от удивления открыла глаза.

Внезапно всё её тело будто растворилось и, набирая скорость, неслось сквозь стены, ограждения, заборы и горы, а порой и через людей, что попадались на пути. Это странное путешествие походило на ускоренную перемотку. Кадры менялись столь быстро, что в какой-то момент слились в одну размытую линию, напоминая Кэти поездку на американских горках.

Ещё мгновение — и девочка очутилась внутри высокой светлой ротонды, которая находилась в центре городской площади. Еле удерживая равновесие, она пару раз пошатнулась и пробежала взглядом по новой местности. Повсюду были старинные дома, облицованные необтёсанными камнями песчаного и серого цвета, а поверх них лежали тёмно-зелёные крыши с поднимающимися к небу небольшими башнями.

Жизнь здесь, в отличие от жизни в Брезене, кипела, словно в мегаполисе. Люди в диковинных одеждах сновали из стороны в сторону, кивками и улыбками приветствуя вновь прибывшую. Они заходили в ротонду, внезапно исчезали, а потом снова появлялись, будто для всех этот ритуал был самой заурядной вещью.

Девочке было страшно неуютного от подобного внимания. Она поспешила спуститься по мраморной лестнице, решив сфокусироваться на материальных объектах и повнимательнее изучить белоснежное строение снаружи.

Это была довольно крупная ротонда, размером с небольшой дом, обрамлённая десятью массивными колоннами с каннелюрами³, вверху которых красовались изящные капители⁴ с головами львов. Под самым куполом, на арке, ротонду огибала надпись, составленная из серебристых чёрточек и палочек незнакомого для Кэти языка.

— Новости, свежие новости! — раздалось буквально в метре от девочки. — Очередное нападение на Кастенвиль! Пострадавших пока нет! Какие меры защитят будущих волшебников?! Возможное закрытие академии!

Почтальон в сером костюме, больше напоминающем военный мундир с зелёным воротником и того же цвета обшлагами⁵, подошёл к Кэти и, приветливо снимая фуражку, протянул:

— Юная леди не желает газетку?

— Я… — в горле у Кэти пересохло, когда мужчина склонился над ней, моргая серыми глазами.

— О-о-о, вижу, что вы новенькая в наших краях. А знаете простую поговорку? — расхохотался весёлый рассыльный. — Новичкам везёт, — и протянул ей один экземпляр. — Дарю, и хорошего вам дня!

Кэти растерянно взяла в руки свежеотпечатанную газету: чужеземные буквы плясали в разные стороны, а фотографии, словно вспышки, внезапно появлялись и также неожиданно исчезали.

— Девочка, — снова услышала Кэти в свой адрес, но на этот раз к ней вплотную подошла невысокая сгорбленная старушка, остановив бледно-зелёный взгляд практически возле её носа, и почти беззубым ртом, растянутым в широкую улыбку, продолжила, — подскажи, куда мне идти?

— А вам куда? Направо? — нахмурилась Кэти анализируя, с какой стороны подошла вопрошающая.

— Да-да направо, — без раздумий согласилась улыбчивая незнакомка.

— Тогда вам туда, — Кэти жестом указала направление, но пожилая женщина даже не взглянула на её руку и зашагала в обратную сторону.

Не успела девочка окликнуть потерявшую ориентир старушку, как перед ней уже стояла высокая дородная дама с пышными рыжими кудрями, выбивающимися из ажурного атласного чепца. Её плотную фигуру обтягивало длинное бордовое платье.

— Очаровательная сеньорита, не желаете ли совершенно бесплатно продегустировать мои домашние конфеты со вкусом счастья? — приторным голоском пропела женщина.

— Счастья? — изумилась Кэти, и чуть было не согласилась, чтобы скорее сбежать с оживлённой улицы, но вдруг услышала чей-то приятный голос за спиной.

— Многоуважаемая Аглиндера, вам не кажется, что это девочка и так уже вполне счастлива? — прозвучало за спиной.

Обернувшись, Кэти увидела, что в метре от них стоит юноша, за которым она недавно проследовала в переулок, и наконец-то смогла разглядеть его брошь. Это был извивающийся змей с головой дракона, гривой во всю длину и маленькими рожками. В его разинутой пасти блестел светло-голубой камень. На голове у молодого человека по-прежнему сидела нелепая серая шапка с горчичными полосками по кругу и сильно свисала на затылке, обнажая пшеничные волосы, которые небрежно торчали в разные стороны, словно солома. По его рослому виду казалось, что ему не меньше шестнадцати.

— Ты новенькая? — спросил юноша.

Девочка недоумевающе заморгала, а тот с понимающей улыбкой продолжил:

— Куда тебе?

— Три мага, — с усилием выдавили её губы.

Голубоглазый незнакомец прищурился и с ног до головы осмотрел свою собеседницу, будто пытаясь найти в ней какой-то секрет. От такого пристального взгляда Кэти сильно смутилась и аккуратно прикрыла грязную форму уже ставшей родной меховой накидкой.

Через минуту пытливого молчания юноша хмыкнул и указал рукой на едва приметную заржавевшую вывеску, что виднелась в самом конце площади. И напрочь сконфуженная девочка, словно под гипнозом, механически зашагала в нужном направлении, разглядывая проходящих мимо людей.

«У них голубые глаза, и зелёные, и серые, — отмечала она про себя, и это понимание как-то по-особенному радостно откликалось внутри. — Здесь тоже живут голубоглазые!»

Кэти подошла к дому с большой круглой зелёной дверью, потрескавшейся от времени, и толкнула её. Бронзовый колокольчик издал несколько приятных звуков, и девочка, вошедшая внутрь, глухо застучала по старому скрипучему паркету тяжёлыми ботинками.

В помещении было немного душно, как будто на кухне готовили несмотря на отсутствие посетителей, и первое, что бросалось в глаза — это массивная барная стойка из красного сандала. Весь её профиль походил на монолитный ствол огромного дерева, оплетённого толстыми корнями с буграми, желобами и трещинами. Вдоль неё стояли высокие стулья, сколоченные из крупных шишковатых веток, с пышными кожаными сидениями винного цвета. А всё остальное пространство было усеяно небольшими круглыми столами и табуретами, сильно напоминающими старые пни, из которых, к удивлению девочки, росли крохотные сучки с зелёными листьями.

Она вдохнула приятный аромат свежей выпечки, что доносился с кухни, и в животе раздалось лёгкое урчание. Уже целые сутки девочка не принимала пищи и даже не сделала ни единого глотка воды. Сейчас бы Кэти с удовольствием съела двойную порцию картофельного гратена⁶ с хрустящей сырной корочкой и с радостью закусила обед яблочным пирогом с корицей. От одной этой мысли в животе забурлило сильнее.

Девочка сглотнула слюну, медленно прошла в глубину пустого зала, и, не снимая накидки, с облегчением плюхнулась на самый крохотный пенёк возле стола, что располагался рядом с высоким узким окном. Люди за ним по-прежнему спешно перемещались взад и вперёд.

Только сейчас Кэти наконец-то расслабилась и, выдохнув накопившуюся усталость, всколыхнула и без того растрепавшуюся чёлку. Затем она перевела взгляд на бронзовый горшок, который стоял по центру стола. Внутри него красовался величественный белый цветок. Присмотревшись, девочка увидела, как вокруг лепестков, словно в невесомости, порхает нечто сияющее, будто волшебная пыльца. Кэти склонилась чуть ниже и с любопытством протянула маленькую руку, желая поймать пару искрящихся точек и прикоснуться к золотой сердцевине, что источала изумительный аромат.

— Не стал бы этого делать, — раздался голос у барной стойки.

И девочка, вздрогнув, резко отдёрнула руку.

— Это Алтея — особый вид мальвы. Она не любит, когда её трогают без разрешения. Красивый, но невероятно вздорный цветок.

Мальва мгновенно сложила листья, приняла воинственную позу и зашипела, выплёвывая жёлтую пыльцу, словно дразнила обидчика, — а затем спряталась за белыми лепестками.

— Смотри, как ворчит, — рассмеялся незнакомец, протирая стаканы.

Глаза Кэти расширились от изумления, но спустя несколько секунд она наконец-то пришла в себя и, нахмурив брови, заговорила:

— Кхм, простите, я ищу… — но не успела девочка закончить, как незнакомец опередил её.

— Я ждал вас, моя милая, — тепло откликнулся мужчина, — и очень рад, что вы нашли смелость отыскать меня.

— Так это вы…? — она опять не успела закончить.

— Я ваш друг.

— Друг? — недоверчиво повторила Кэти за незнакомцем.

— Да, да.

— Но я никогда вас…

— Не видели, ну конечно, конечно, я тоже, и оттого бесконечно рад нашему знакомству.

«Ничего не понимаю», — напряжённо раздалось в голове у Кэти. Все эти разговоры о дружбе казались ей очень подозрительными.

— Не переживайте так, моя хорошая, лучше скажите, — незнакомец улыбался всё шире, будто услышав её мысли, — вам чай, молоко или, может быть, чокофино?

— Чокофино? — вопросительно произнесла девочка, не припоминая названия такого напитка.

— О-о-о, моя милая, не переживайте. Сейчас я всё приготовлю и заодно угощу вас своим фирменным яблочным пирогом.

«Как же он догадался?» — вновь прозвенело в мыслях у Кэти.

Незнакомец скрылся за широким проёмом, что находился за барной стойкой. Это был взрослый мужчина, довольно высокого роста и плотного телосложения. Его широкую грудь покрывала рубашка в мелкую клетку, а на плечах сидел тёмно-коричневый вельветовый пиджак, удлинённый настолько, что больше походил на пальто. Практически вся голова мужчины была покрыта пепельной сединой, сквозь которую изредка пробивались тёмные пряди. Но особенно девочку поразили его серебристо-голубые глаза — словно айсберги, отражённые в бескрайнем океане. Глядя на свет, который они источали, Кэти отчего-то верилось, что их обладатель не таит в душе зла.

Пока она витала в облаках, влюбляясь в новое для себя место и его радушного хозяина, мужчина уже успел вернуться. Он по-хозяйски суетился возле стола и раскладывал деревянные резные ножи и вилки с изящно выполненным основанием в виде дракона.

— Да вы раздевайтесь. Чувствуйте себя как дома, — гостеприимно произнёс незнакомец.

«Дома?» — от этого слова Кэти бросило в дрожь, словно она снова оказалась на холодной сырой лавочке в парке.

На мгновение девочка вспомнила о том месте, откуда пришла, и только грустно отвела глаза.

— Как вы поживаете? — продолжал мужчина.

В ответ Кэти молча сняла с себя меховую мантию, обнажая грязный наряд, и неловко протянула её незнакомцу.

— Спасибо, — произнесла девочка, стесняясь своего вида.

— Да не за что, моя хорошая. Нельзя же в одиночестве оставаться в парке ночью, да ещё и сырой, — мужчина в несколько движений смотал шкуру и бросил её на деревянный подоконник.

— Я не специально.

— Как же так вышло? Ваши родители наверняка сильно переживали.

— Не думаю, — еле слышно проговорила Кэти, разглядывая пол.

— Ой, простите меня, милая, — всплеснул руками безымянный собеседник. — Вот же дырявая моя голова! Забыл представиться. Моё имя Фред. Фред Олдмен. Я хозяин этого чудесного заведения и по совместительству член приёмной комиссии академии Кастенвиль.

— Кастенвиль? — девочка мгновенно вспомнила о газете, которую принесла с собой и отложила на соседний пенёк.

Заметив это, мужчина только злобно фыркнул.

— Проклятые бумагомаратели! Снова раздули из ерунды сенсацию. Будь моя воля я бы их всех… — и, положив один кулак поверх другого, он крутящим жестом изобразил свой беспощадный план.

На этой ноте Фред закончил сервировку стола и раздражённо удалился, но уже через минуту вернулся с прежней улыбкой, разрезая на кусочки большой румяный яблочный пирог. От этого аромата Кэти совершенно забыла о грусти и с нетерпением закусила нижнюю губу.

— Смотри, какой красавец, — ликовал мужчина, любуясь своим чудесным творением, и положил два больших куска на деревянную тарелку девочки. — Приятного аппетита.

Кэти набросилась на пирог, набивая полные щёки, и только, когда последний кусок вкуснейшего десерта был у неё во рту, она посмотрела на весёлое лицо мужчины — исподлобья, словно запасливый бурундук, и, вспомнив про свои манеры, аккуратно смахнула с губ прилипшие крошки.

— Фпасибво.

— Просто волшебно! Как же я люблю девочек с хорошим аппетитом! — Фред радостно разлил по кружкам тёплый напиток с пышной упругой пенкой. — А вот и чокофино подоспел.

Шоколадный аромат с еле уловимыми кофейными, ванильными и коричными нотками мягко разлилось по залу, подогревая любопытство девочки. Кэти осторожно сделала один недоверчивый глоток, округлила глаза и практически залпом опрокинула в себя всё содержимое широкой деревянной кружки. После этого она облизнула раскрасневшиеся губы и растянула их в лёгкой улыбке.

— Благодарю, месье Олдмен. Вы готовите очень вкусно.

— Ой, да бросьте, — просиял смущённый кулинар, — называйте меня попросту Фред.

— Тогда вы тоже, — заколебалась девочка, — Фред, называйте меня просто Кэти.

— Какое прекрасное начало для зарождения настоящей дружбы! — восторженно объявил мужчина.

— Да, наверно, — нерешительно продолжила девочка, — но мне бы хотелось понять, где я нахожусь, и что это за место.

— О-о-о, моя хорошая, ты попала в одно из лучших заведений долины Гринмеллоуз, бар-гостиницу «Три мага».

— Гринмеллоуз? Но зачем я здесь?

— Я полагаю, что тебе больше некуда пойти.

Фред попал в самую точку. Кэти не хотелось возвращаться к своей прежней жизни, туда, где все в ней видят пустое место. Девочка грустно склонила голову, а через несколько секунд застенчиво взглянула на седовласого мужчину, призывая продолжить рассказ.

— Кхм, кхм, — прокашлялся Фред после глотка чокофино. — Итак, Гринмеллоуз — это невероятно большая долина, здесь живут и трудятся многие волшебники. Сейчас мы находимся в самом её центре, в магической столице Рингольд, и та площадь, на которой ты изначально оказалась, пройдя через портал, связанный с миром простых людей, названа в честь легендарного мага и основателя академии Кастенвиль — Седого Филиппа.

— Седой Филипп? Волшебники? Портал? — недоумевала девочка вслух. — Но зачем же вы… Ой! То есть ты, — Кэти каждый раз делала невероятное усилие, чтобы обращаться к малознакомому человеку, годившемуся ей в отцы, в такой простой и доверительной форме, но Фред, кажется, не обращал на это ни малейшего внимания, — оставил мне конверт? Я же совершенно обыкновенный человек.

— Наш директор думает иначе, — спешно и деловито выпалил мужчина.

Но девочка только вопросительно молчала, и Фред, улыбаясь, продолжил:

— С точностью могу сказать тебе Кэти, что простого в тебе столько же, сколько и в этой мальве.

Обиженный цветок внезапно ожил, слегка встрепенулся и выстрелил пыльцой вверх.

— Я многое в жизни повидал и уж точно отличу уникальное от заурядного. Так вот послушай меня, моя хорошая, ты взаправду диковинная, — полушёпотом и немного пригибаясь произнёс Фред. — Мы это точно знаем и хотим помочь проявиться твоим талантам. Ну же, неужели ты не припоминаешь за собой чего-нибудь необычного?

Кэти насупила брови, отвернулась к окну и задумалась, вспоминая о безразличии родителей и постоянных издевательствах со стороны сверстников в школе. Она всеми силами старалась отыскать в памяти что-нибудь исключительное, но у неё ничего не получалось. Боль заглушала здравый смысл, и после некоторого молчания девочка ответила:

— Простите, ой, прости, Фред. Я не могу.

— Ой, да брось. Не переживай ты так. Как говорится — в умелых руках забудешь про страх! — расхохотался Фред, довольный своим изречением, и весело продолжил. — А, может, ещё кружечку чокофино?

Кэти кивнула, и горячая жидкость с огромной пенной шапкой заполнила её кружку выше краёв, только теперь она решила насладиться этим дивным напитком чуточку помедленнее.

— Какая славная девочка, — произнёс Фред, смущая свою собеседницу непривычной нежностью. — Давай пей-ешь сколько влезет, и пойдём. Твоя комната давно готова.

Ошарашенная Кэти едва не захлебнулась от этих слов и, прочистив горло, чуть ли не вскрикнула:

— У меня есть своя комната?

— Ну, конечно же, есть, — невозмутимо подхватил мужчина. — У каждого, кто сюда попадает, есть своя комната. И что примечательно, она сама выбирает тех, кому по-настоящему нужна. По правде сказать, я был очень удивлён подобным выбором и даже, признаться, сконфужен. Много лет назад в этой комнате жила одна прекрасная девушка, — лёгкая грусть коснулась его лица, — только небесам известно, где она сейчас… О, четвёртый кусок пирога! — встрепенулся Фред и погладил Кэти по голове так, что девочка втянула её в плечи. — Ты ж, моя хорошая. Кушай, набирайся сил. Как закончишь, я тебя сразу же провожу.

Пока Кэти за обе щёки уплетала свежую выпечку, размышляя о том, что ещё хотела спросить, входная дверь громко скрипнула, и по залу разлетелся звук глухих шагов. Фред весело подмигнул девочке и отправился встречать своего гостя.

Кэти бросила короткий взгляд на вновь прибывшего, но увидела лишь невысокий худой силуэт, с ног до головы облачённый в землистого цвета длинный плащ. Ничего интересного в нём не было, и она повернулась к вишнёвой оконной раме в надежде заприметить что-нибудь чуднóе.

Внезапно по её телу пробежала странная дрожь. Фред тут же окликнул Кэти:

— Милая, пойдём скорее.

Вздрогнув, она резко вышла из-за стола и схватила рюкзак.

Слева от входного проёма в кухню располагалась неширокая деревянная дверь без единого намёка на замочную скважину, больше похожая на выдающуюся часть стены. Фред достал из кармана звенящую связку старинных бронзовых ключей, и самый маленький из них, с круглой вставкой из рыхлого пирита⁷, напоминавший кусочек смятой фольги, зажал между пальцев.

Тиснёное изображение пера, что находилось в центре двери, просияло золотым светом и выпрыгнуло из деревянной рамы, подобно радостному псу, который очень долго дожидался хозяина. Оно ловко прошло золотыми чернилами по краям двери, рисуя на огромном деревянном холсте проход с лестницей. Но стоило Фреду и Кэти вступить на порог, как на улице раздался сильнейший грохот, и хозяин гостиницы настороженно оглянулся.

— Неужели опять эти черти проникли к нам? — недовольно пробурчал мужчина, изменившись в лице, а после обернулся в сторону девочки.

— Сейчас здесь небезопасно, солнышко. Мне придётся вернуть тебя обратно.

— Но… — ничего не понимая и даже не успев возразить, Кэти оказалась в том же парке, в котором проснулась.

— Всё будет хорошо, деточка. Мы наблюдаем за тобой, — произнесло доброе лицо Фреда, окутанное туманной дымкой, и тут же исчезло.

Ошеломлённая Кэти стояла возле своей «деревянной постели», где до сих пор лежала её старая и никому не нужная спортивная форма. Она снова осталась в полнейшем одиночестве, и только пара воробьёв неподалёку плескались и чистили свои крохотные пёрышки в серебристо-серой луже.

— Неужели это был всего лишь сон? — пробубнили её губы, не веря тому, что говорят.

Не погружаясь в длительные размышления, Кэти со смешанными чувствами собрала вещи в рюкзак и направилась в сторону дома.

Когда она подошла к своему крыльцу, её встретила кошка, породы хайленд-страйт — белоснежная, с пепельными подпалинами на мордочке, хвосте и лапах. Кэти называла её Маркизой, так гласила чёрная надпись, выгравированная на круглой металлической сфере, что висела на тоненьком серебристом ошейнике. Кошка ласково потирала пушистую шёрстку о худенькие ноги хозяйки, явно выпрашивая рыбку.

Девочка очень обрадовалась столь тёплому приёму и, улыбнувшись, присела возле своей любимицы, чтобы погладить её мохнатую шкурку.

— Пошли, милая, — неожиданно для себя проговорила Кэти, резко прикрывая рот рукой.

«Милая?» — она вспомнила ночное видение, и её задумчивый взгляд устремился в сторону. Кошка с любопытством посмотрела на девочку и продолжила свой обхаживающий танец, увлекая хозяйку в дом.

Внутри было тихо и немного дымно, словно в ночном кафе. Никотиновый аромат въелся в пожелтевшие от старости обои. Годри никогда не проветривал, а только закрывал тяжёлые пыльные шторы, чтобы не впускать в комнаты дневной свет. Вещи вокруг по обыкновению находились в беспорядке: смятые покрывала, разбросанные по полу журналы, опрокинутая на подоконник ваза с искусственными цветами, загнутые на углах и запятнанные ковры, — всё это создавало ощущение заброшенности. Только пробивающийся между шторами солнечный свет, что падал на сей неряшливый ансамбль, создавал слабое ощущение волшебства.

В этих блестящих столбах густилась седая пыль, напоминая Кэти о магической пыльце, кружащей возле белой мальвы. Девочка нахмурила брови и снова погрузилась в томительную задумчивость, сквозь которую тщетно пыталась прорваться мяукающая кошка — до тех пор, пока не опрокинула упругим виляющим хвостом металлическую баночку с кремом, чем и вернула хозяйку в настоящее.

— Какая же ты нетерпеливая, Маркиза, — с деланно серьёзным видом произнесла Кэти, поднимая упавшую ёмкость.

Они вместе отправились на кухню, где девочка набрала немного воды в кастрюлю и поставила её на пожелтевшую от копоти электрическую плитку, после чего достала из морозилки небольшую рыбку, которую припрятала для такого случая, и, немного погодя, бросила её в кипящую жидкость.

— Потерпи немножечко, — ласково проговорила она вьющейся между ног кошке.

Девочка устало присела на табурет и начала мечтательно водить по столу пальцем, вырисовывая неизвестные символы. Спустя двадцать минут она бойко подпрыгнула, вспомнив о рыбном лакомстве благодаря насыщенному аромату, наполнившему крохотную кухоньку. Достав разваренную сардину, она положила её на блюдце и, немного остудив, позвала Маркизу. Но та бесследно пропала.

«Ну и куда же она делась?» — мысленно возмутилась Кэти и вместе с миской поднялась по скрипучим лесенкам в свою комнату, а затем вышла на балкон, что вёл на крышу.

В углу, возле тонких погнутых перил с облупившейся краской, она поставила кошачье блюдце, а сама села рядом, оплетая руками колени.

«Гринмеллоуз, Фред, Кастенвиль», — снова в её голове всплывали причудливые имена и названия, увлекая девочку в бесконечные размышления. Но чем сильнее она пыталась вспомнить подробности предыдущей ночи, тем скорее обо всём забывала.

В этих мыслях Кэти пробыла до самых сумерек, пока вечерний холодный воздух не пробежал по телу девочки лёгкими мурашками. Она с сожалением вздохнула, поглядела на остывшую рыбку, которая так и не дождалась пушистую привереду, встрепенулась от озноба и направилась в комнату, вспоминая о своих многочисленных уроках.

Сильнейшее чувство негодования нахлынуло на Кэти, ей всем сердцем хотелось раз и навсегда покинуть стены этой злополучной школы, но она не знала, куда уйти. Реальность была далека от мечтаний, и девочка неохотно стала разбирать грязный рюкзак, утешая себя приближением летних каникул. Учиться теперь было необходимо прилежней, чтобы не накопить долгов и не задержаться в школе ни единого дополнительного дня.

На следующий день воспоминания о волшебном сне безвозвратно исчезли, а жизнь девочки вновь стала обычной — не считая странного чувства, которое она испытывала с той самой ночи: как будто рядом всё время был кто-то невидимый, кто желал ей добра, оберегал и заботился.

Примечания

1

Зелёная пеночка — азиатская певчая птица.

2

Смежить — закрыть.

3

Каннелюра — вертикальное углубление или желобок, расположенный на колонне.

4

Капитель — вершина колонны.

5

Обшлаг — отворот на конце рукава.

6

Гратен — название блюда, которое готовят, запекая в духовке до золотистой корочки.

7

Пирит — минерал, внешне похожий на золото.