Полукровка.Тень на свету. Книга вторая

Кристина Леонидовна Высоцкая, 2020

Её не должно было существовать, но насмешливая Судьба решила иначе. Так появилась Эллия – дитя враждующих рас, несущее в себе Свет и Тьму. Кто же она? Наёмница с чистой душой или зло, скрывающееся под маской чести? Чтобы найти себя, Эллии нужно обрести своё прошлое, отыскать ответы там, где её подстерегает смерть. Но к опасности ей не привыкать, и Эллия пускается в непростой путь. Тайны, интриги, новые друзья, неожиданные попутчики и… знания, ради которых можно преодолеть многое. А в конечном итоге решить самой – игрушка ли она в руках всесильных богов или посланница, которой суждено соединить оборванные нити.

Глава 23. Надрин

Королевство Риондавир

Провинция Кард-Рион

Через некоторое время, подтверждая слова мужика, дорога разветвилась, одной колеей исчезая дальше в лесу, а второй забирая вправо, в видневшиеся за деревьями поля. Двигаясь неторопливой рысью, друзья направились в сторону раскинувшейся на горизонте деревни.

— Кир, а почему управитель ничего не сделал? Ведь убийство целой семьи — это не мелкое воровство, вполне имел право казнить, не сообщая в столицу, — задумчиво спросил Эран.

— И приговорил, — хмуро отозвался мальчик, — да только за глаза. Диргис с дружками так всю деревню запугали, что никто им слова поперек не скажет. Я ведь, когда сбежал от него, первым делом к дядьке Гаруну и сунулся, да тот за семью побоялся. И к другим идти не велел.

— И что, во всем Надрине не нашлось мужиков с кулаками, которым этих скотов скрутить под силу?

— Видать, не нашлось, — насупился Киран.

— Ну, да мы люди пришлые, нам за семьи бояться нечего. Придется все в свои руки брать, — погладив рукоять секиры, усмехнулся Орандо. — Кир, показывай дорогу, только так, чтобы в доме раньше времени не всполошились.

Впрочем, последнее предупреждение Ора оказалось излишним. Подъехав к стоявшей в стороне от деревни некогда богатой, а теперь неухоженной и какой-то сиротливо-заброшенной усадьбе, друзья еще издалека различили доносящиеся из распахнутого окна пьяный хохот и визгливые выкрики нынешних жильцов. Оставив лошадей за поросшей бурьяном кованой оградой, друзья, почти не таясь, подобрались ближе к дому и заглянули в незашторенное окно гостиной. В немыслимо-грязной комнате вольготно расположились несколько особей мужского пола, назвать которых людьми у Эллии не повернулся бы язык.

Поморщившись от сальной шуточки, отпущенной одним из выпивох в адрес незнакомых, но, по-видимому, чем-то приглянувшихся подельникам девиц, Эля, не поворачивая головы, тихо спросила:

— Кир, который из них твой дядька?

— Вон тот, — с ненавистью глядя в окно, выдохнул мальчик, — в синем кафтане.

— А остальные четверо, надо полагать, и есть его друзья, — полуутвердительно произнесла девушка, разглядывая развалившегося в кресле обрюзгшего мужчину, с блуждающим взглядом и пьяной улыбкой прижимающего к себе початую бутылку с темной жидкостью.

— Они самые… он и тогда… с ними был, — с трудом выдавил Киран сквозь стиснутые зубы.

— Отлично, значит, все в сборе, никого искать не придется! — хищно улыбнулась Эля, холодным взглядом окидывая пятерку потерявших человеческий облик дружков. Таких даже не жалко. А уж если вспомнить, что они сотворили с семьей Кира… — Уходим.

Отступив за пределы поместья, друзья остановились так, чтобы видеть окно, за которым продолжалось беспутное веселье.

— Ну? — неосознанно теребя наплечные ремни, на которых был закреплен верный арбалет, спросила Эллия. — Есть идеи, как нам наказать этих… нелюдей?

— Они настолько запугали здешних жителей, что ни разу не встретили настоящий отпор, — покачал головой Ор. — До сих пор им все сходило с рук.

— Они полностью уверены в собственной неприкосновенности, — крепко сжал кулаки Эйраниэль. — Но что, если лишить их этой уверенности?

— Наверное, ты прав. Для таких, как Диргис, страшна не сама смерть, а ее неотвратимость, ожидание наказания. Кажется, нам стоит наведаться к управителю, — задумчиво произнесла Эля, — а уже после навестить «теплую» компанию.

— Ты что-то придумала?

— А вот что…

Дом управителя, стоящий в самом центре утопающего в густой зелени Надрина, встретил их темными окнами и сонной тишиной. На громкий стук в крепкую деревянную калитку, переполошивший собак из близлежащих домов, в одном из темных проемов вспыхнул свет, и на крыльцо в наспех накинутом халате вышел худощавый мужчина лет пятидесяти.

— Кого там принесло на ночь глядя? — неожиданно глубоким, пронизывающим голосом крикнул он в темноту улицы, не торопясь спускаться в окруженный полутораметровым забором двор.

— Дядька Гарун, это я, Киран! Сын Вальдора Мателиуса…

— Кир?! — в голосе управителя промелькнуло нешуточное удивление, разбавленное изрядной долей недоверия. — Но откуда? Я думал… Да что же это я! Проходи! Ты один?

— Нет, со мной друзья.

— Проходите! Проходите в дом. Сейчас хозяйку подниму, на стол сгоношим. Поди, с дороги устали.

— Не надо, — остановил его Орандо, первым входя в отворенную калитку. — Мы к вам по делу.

— Цыц! — прикрикнул на разошедшихся собак Гарун и смерил вошедшего гостя оценивающим взглядом. — По делу, говоришь? По какому это делу ночами ходят?

— А вот об этом в доме и поговорим.

— Ну что ж, в доме — так в доме, — кивнув самому себе, мужчина развернулся и, не дожидаясь спутников, поспешил в дом.

Проведя друзей в просторную, чистую кухню, хозяин зажег еще два светильника и приглашающе махнул рукой на две широкие скамьи, придвинутые к длинному, накрытому льняной скатертью столу:

— Устраивайтесь да рассказывайте, что вас привело ко мне в столь поздний час, — подождав, когда гости рассядутся, он опустился напротив, прислонившись к стене.

— Вчера Кир поведал нам свою историю, — начал Орандо, внимательно глядя на вмиг помрачневшего управителя, — а так как случай привел нас в ваши края, то решили мы наведаться да посмотреть, как вы наказали ублюдков, трусливо вырезавших спящую семью нашего друга. И что же видим? Диргис и поныне в поместье баронета Мателиуса бесчинствует, а ты палец о палец не ударил, чтобы свершить правосудие?

— Вот значит как, — исподлобья глянул на него Гарун, — корить будете… Да я и сам себя уж год как корю. Совесть поедом съедает, что мальца беззащитного прогнал и даже помощи не предложил.

— Оттого-то Диргис и живет в доме убитого им брата, что тебя совесть гложет? — недобро усмехнулся Ловкач.

— Много ты знаешь! — вскинул густые брови управитель. — Мы двух гонцов посылали, да только так и не дождались помощи из столицы. Позже выяснилось, что этот гад каким-то образом пронюхал об этом… обоих нашли спустя время с перерезанными глотками. Больше никто не отважился. Есть, видно, среди наших тот, кто докладывает Диргису обо всем, да только, поди, выясни!

— Ладно, это уже в прошлом, — решительно отрезал Ор. — Считай, что помощь, наконец, пришла, вот только мы не станем за вас разбираться. Привести всю банду, чтобы ни один не ушел, — приведем, а уж дальше — дело за вами.

— Говорите, что делать надо! — подобрался дядька Гарун. — Мы все сделаем! Я мужиков подниму!

— А чего ж раньше не поднял, когда эти бандиты свои бесчинства творить начали? Неужто всей деревней с пятью разбойниками не справились?

— Семьи у всех, дети малые, девки на выданье. А коли сбежит кто да мстить станет? Они же исподтишка действуют. Это вы пришлые, вам разве что своей шкурой рисковать… Судить будете? — сдвинул он брови.

— Не будем, бесполезное это занятие, — покачал головой Орандо. — Времени тебе до рассвета. Как звезды погаснут, жди нас на деревенской площади. Есть тут такая?

— Есть, конечно, как не быть? Немного у меня времени, да ничего, успею. Сейчас дочек да женку подниму и по соседям пошлю. А ты меня прости, сынок, — он с горечью посмотрел на Кирана, — отец твой хорошим человеком был, справедливым. Я должен был хоть что-то предпринять, ради его памяти и памяти твоей матушки с малой сестренкой должен был… а я за своих дочерей побоялся.

В широко раскрытых глазах Кира застыли непролитые слезы, но голос, которым он ответил управителю, даже не дрожал:

— Что было, то прошло, дядька Гарун, — он на мгновение обернулся к друзьям, — тогда я на тебя сильно злился, а сейчас… Ты, главное, не подведи.

— Не подведу, — твердо посмотрел на мальчика управитель, — больше не подведу.

— Тогда принимайся за дело, и нам пора свою часть уговора выполнять, — ответил за Кирана Ловкач.

— Неужто и девица с вами? Может, в избе моей пока подождет? Негоже ей в мужских забавах участвовать, — он с сомнением глянул на Эллию, как и Эран, не проронившую за весь разговор ни слова.

— А ты, отец, за меня не волнуйся, — усмехнулась девушка в ответ на его предложение, — и со своими деревенскими меня не путай, — одно неуловимое движение, и выхваченный из ножен острый клинок, подкинутый Элей, крутанувшись в воздухе, вновь упал в протянутую ладонь и так же быстро скрылся обратно в ножны.

— Даже так, — проследив взглядом его полет, протянул управитель. — Тогда не настаиваю.

Простившись, друзья оставили Гаруна поднимать спящих жителей, а сами направились обратно к поместью отца Кирана. За те пару часов, что они отсутствовали, картина практически не изменилась, только нынешние обитатели усадьбы стали еще пьянее, а их выходки еще безобразнее. В наполовину ободранную стену, которую некогда покрывали тисненые шелковые обои, летели стеклянные бутылки с остатками темного вина, и расплывающиеся на грязно-серой поверхности бордовые пятна вызывали у перепивших подельников взрывы истеричного хохота.

— Перебить их, как крыс, да и дело с концом, — брезгливо поморщился Эран.

— В таком состоянии они даже не поймут, что произошло. Нет, это слишком легкое наказание для таких, как Диргис и его дружки, — возразила Эля. — Страшна не смерть, а ее ожидание, — подавив собственный страх перед неизвестностью будущего, чуть поежилась она.

— Тогда за дело. До рассвета не так много времени.

В дом, не желая заранее выдавать свое появление, друзья попали через незапертую заднюю дверь, ведущую в грязную, запущенную кухню. Если не считать пьяной компании Кирова дядьки, усадьба была пуста. Да оно и понятно! Кто же захочет оставаться в обществе бандитов, дни напролет предающихся разгулу или шерстящих округу в поисках легкой добычи?

— Кир, а слуги у вас были? — с жалостью разглядывая разгромленные комнаты, спросила Эллия. На всем, включая обломки некогда красивой мебели, толстым слоем лежала пыль.

— Да, но постоянно здесь жили только пятеро из них: повариха, папин секретарь, садовник и две горничные, остальные приходили несколько раз в неделю.

— И что с ними стало?

— Я не знаю, — растерянно посмотрел на девушку Киран. — Эль, если они не пощадили Катинку, что им какие-то слуги? Я боюсь, что эти звери и их убили.

— Надо бы узнать у Гаруна, может, кто спасся.

— Да они не наши, не деревенские, — тихо шмыгнул носом мальчик, — отец их в разное время привез из дальних поездок, говорил, что им больше идти некуда.

— И все же попробуем что-то узнать, когда разберемся с Диргисом.

Неслышно приблизившись к дверям ярко освещенной гостиной, друзья замерли в тени коридора, наблюдая за разгулявшимися бандитами. Осторожно, чтобы даже малейшим шорохом не выдать свое присутствие раньше времени, Эля сняла со спины заряженный заранее арбалет.

— Дир, — сиплый голос одного из бандитов заставил девушку вскинуть глаза, — скучно, девок давненько не щупали, да и выпивка, — говоривший поболтал в воздухе бутылкой, на дне которой еще плескались остатки алкоголя, — кончается.

— Завра наведаемся к кузнецу, у него дочка как раз подросла, сочная, сладкая, м-м-м… как яблочко! — Диргис пьяно захохотал. — А остальное попутно прихватим.

— Дочке Бригаса только-только пятнадцать исполнилось! — с ненавистью прошептал Киран, крепко сжимая кулаки.

— Не переживай, завтра им будет не до развлечений, — прошипела Эля, сузив черные сверкающие гневом глаза. На этот раз холодный сгусток в груди девушки словно спал, лишь смутно напоминая о себе неясной пульсацией. Неосознанно дотронувшись до амулета, Эллия краем сосредоточенного на бандитах сознания удивилась тому, что он отчего-то не заморозил вспыхнувшую в душе ярость, а только глухо заворочался, спящей змеей свернувшись под сердцем.

— Пора, — нацеливая арбалетную стрелу в сторону Диргиса, прошептала она друзьям. Смертельное жало неуловимо быстро пересекло пространство комнаты и вонзилось в высокую спинку кресла возле головы расслабленно откинувшегося на спину главаря. В этот же момент, обнажая оружие, в гостиную проскользнули Орандо и Эйраниэль, встав по обе стороны вышедшей вперед девушки.

— Не двигайтесь! — стремительно переводя нацеленный арбалет на дернувшегося к лежащему на столе кинжалу бандита, предупредила Эллия. — Мне не составит труда пригвоздить любого из вас к месту.

— Кто вы такие? — исподлобья разглядывая незнакомцев и еще не ощущая страха, спросил Диргис. — Какого хурса приперлись сюда и мешаете нашему веселью?

— Кто мы такие? Кир! Иди сюда, — не отводя глаз от застывших разбойников, позвала она.

— Киран?! Глупый щенок! — едва не вскочил на ноги Дир, но дернувшееся в его сторону острие стрелы заставило мужчину вновь опуститься в кресло. — Выжил-таки! Жаль… Надо было догнать тебя и прирезать, как твою семейку.

— Это была твоя ошибка, — гордо выпрямившись, Кир остановился рядом с Элей и твердо посмотрел в глаза дядьки, — а теперь тебе придется заплатить за смерть моих родных.

— Ты лично собираешься убить меня? — презрительно бросил убийца, смерив мальчика насмешливым взглядом.

— Зачем же? — сдерживая нервную дрожь, пожал плечами мальчик, стараясь оставаться равнодушным и не выдать охватившего его смятения. — Ты так сильно успел напакостить местным жителям, что они будут рады взять это на себя. Нам остается лишь привести тебя и твоих дружков к ним.

— Жалкие трусы! Сами побоялись, поэтому отправили мальчишку да девку, — он глумливо захохотал. — Когда все закончится, мы славно повеселимся с твоей подружкой! И арбалет ей не поможет! Думаешь, твои цепные псы справятся с нами? — он непринужденно закинул ногу на ногу. Сейчас перед друзьями оказался не упившийся до свинячьего визга мужик, а трезвеющий на глазах главарь шайки, с холодным блеском в глазах разглядывающий будущую добычу. — Нас пятеро, а вас всего… два с половиной! — он вновь рассмеялся противным, дребезжащим смехом, но взгляд его оставался оценивающе-острым.

— И все же мы попробуем, — невольно стискивая рукоять вынутого из ножен кинжала, вздернул подбородок Киран.

— Они ничего нам не сделают, — повернулся в сторону подельников Диргис. — Эти глупцы пришли не убивать, а взять нас живыми!

Воспрянув при его словах и на глазах преображаясь в жестоких, безжалостных убийц, четверо почти протрезвевших бандитов схватились за оружие и вскочили на ноги, ощерившись в кривых улыбках.

— Убейте их! — визгливо выкрикнул Диргис, не делая попытки самому вмешаться в бой.

Его приказ словно распрямил туго сжатую пружину напряженного ожидания, и четверка ощетинившихся оружием разбойников кинулась на друзей, развязывая в гостиной кровавую битву. В последнее мгновение Эллия успела выпустить две оставшиеся стрелы в Диргиса, пронзив его плечи и пригвоздив к креслу, под обивкой которого оказалось крепкое дерево, чтобы главарь не сбежал, пока они заняты его подручными.

Отбросив бесполезное оружие в сторону, девушка обнажила кинжал и ввязалась в бой. Несмотря на явное превосходство в мастерстве, друзьям приходилось туго. Бешено защищая свою жизнь, бандиты не обращали внимания на мелкие порезы и сочащуюся из ран кровь, наскакивая с отчаянной яростью, в то время как Орандо, Эран и Эллия старались изо всех сил разоружить противников, прикрывая Кирана и пытаясь не нанести смертельного ранения, а лишь ослабить и измотать сопротивляющихся разбойников.

Наконец, первый из них с воплем выпал из общей свалки, теряя кривой меч и баюкая распоротую руку, а следом за ним еще двое выбыли с поля боя, зажимая глубокие раны и отступая подальше от друзей. Последний бандит, оставшись в одиночестве, растерянно оглянулся и бросил оружие, уже не сопротивляясь.

Быстро связав слабеющих от потери крови подельников и наспех перевязав их раны, чтобы не окочурились раньше, чем их доставят к ожидающим управителю и жаждущим мести жителям, спутники обернулись к главарю и замерли при виде открывшейся картины.

Приставив кинжал к горлу Диргиса, Киран удерживал его в кресле. Возле ног бледного, озлобленно прищуренного дядьки валялось обломанное оперение стрел, а сам он, огромным усилием сдернув свое тело с удерживающих стержней, пытался отвести руку мальчика от бешено пульсирующей артерии. Отчаянье и страх, что убийца его родных сбежит, тем самым избегнув возмездия, придавали Киру нечеловеческую силу, позволяя сопротивляться стальной хватке главаря. Острое лезвие, прижавшись к побагровевшей шее, взрезало кожу, и по ней побежала алая струйка крови, стекая в распахнутый ворот рубашки.

— Кир! — предостерегающе крикнула Эля, тревожно вглядываясь в горящие ненавистью глаза. — Не убивай его! Он заплатит за свои преступления, но не так!

— Он хотел сбежать! Он хотел сбежать… — еще сильнее вжимая клинок в плоть Диргиса, посмотрел на нее Киран. В расширенных глазах плескалось граничащее с безумием отчаянье.

— Не надо, слышишь? Ему некуда бежать. Опусти кинжал, мы отведем его вместе с остальными. Не так… не ты, — содрогаясь от мысли, что мальчик обагрит свои руки… и свою душу… человеческой кровью, Эля медленно, шаг за шагом, приближалась к застывшим противникам. — Отдай, — она мягко положила ладонь на сведенную судорогой руку Кира, — тебе не нужно этого делать. Он заслуживает худшего, чем быстрый удар клинком.

С усилием отведя лезвие от горла Дира, Киран выпустил кинжал из рук и, словно растеряв все силы, упал на колени, сдерживая сухие рыдания, сотрясающие худощавое тело. Не давая бандиту опомниться, Орандо и Эран скрутили его и, крепко-накрепко связав, толкнули к остальным, бдительно следя за тем, чтобы ни у кого из них не возникло мысли о побеге.

Опустившись на колени рядом со вздрагивающим мальчиком, Эллия крепко обняла острые плечи и так, чтобы никто не услышал, кроме него, прошептала:

— Держись, не сейчас, не перед ними, — она легонько встряхнула Кирана, — не показывай слабости. Нельзя доставить им удовольствие от твоих мучений. Это они должны страдать, не ты, слышишь?

— Да, — слабо откликнулся Кир. На мгновение уткнувшись лицом в плечо девушки, мальчик выпрямился. Чернота медленно уходила из его глаз, уступая место решимости.

— Вот так, молодец, — поднимаясь на ноги и помогая подняться другу, Эля обернулась к охраняющим разбойников Эрану и Ору: — Поднимайте этих… До рассвета не больше часа, пора идти.

Связав всю шайку между собой и привязав их между Ромпо и Ридлом, друзья поднялись в седла и тронулись в путь. Теймлис, повинуясь тихой просьбе Кирана, пристроился позади, текуче-неуловимо меняя форму, и вот уже огромный черный кот, угрожающе порыкивая на спотыкающихся бандитов, мягко заскользил следом. Увидев огромное, лоснящееся чудовище с длинными, острыми клыками, проблескивающими в предрассветных сумерках яркой белизной, те забились в своих путах, силясь убежать от захлестнувшего их ужаса, но лишь перепутались, бессильно обвисая и натягивая веревки да заставляя жеребцов Ора и Эйраниэля остановиться.

— Шагайте! — дернув за привязанный к седлу конец, прикрикнул Орандо, — ничего он вам не сделает, если не вздумаете бежать. А вздумаете… — он замолчал, оставляя место воображению перепуганных разбойников.

В панике оглядываясь на невозмутимого Теймлиса, время от времени демонстрирующего им внушительные клыки, бандиты резво зашагали вперед, явственно представляя, как эти смертоносные жала впиваются в напряженную плоть, вырывая куски и ломая хрупкие кости.

Деревенская площадь, посреди которой возвышалась наспех сооруженная плотниками виселица, встретила процессию облегченным вздохом собравшейся толпы. Видимо, измученные бесчинствами Диргиса и его банды жители до последнего не верили, что авантюра маленькой горстки пришлых, о которой им рассказал управитель, увенчается успехом. Связанных разбойников тут же окружили плотным кольцом и, освободив от лишних пут, потащили ближе к деревянному помосту.

— Спасибо, — повернулся к друзьям дядька Гарун, — дальше мы сами справимся.

— Не сомневаемся, но все же проследим, чтобы вся шайка получила заслуженное наказание, — нахмурился Орандо.

— Думаю, Киран, как никто другой, имеет на это право, — согласился управитель. — Идемте, пора зачитать этим нелюдям приговор.

К тому времени, как Гарун и его спутники подошли к окруженной толпой виселице, пятеро осужденных уже стояли на грубо сколоченных табуретах с накинутыми на шеи веревочными петлями. Подручные Диргиса смотрели на приближающегося управителя остекленевшими от ужаса глазами и мелко подрагивали, изо всех сил стараясь устоять на трясущихся ногах, и только взгляд главаря был полон лютой ненависти и дикой злобы, направленной… на идущего рядом с друзьями Кира.

— Наконец-то вы ответите за все причиненное нам зло! — выкрикнул кто-то из жителей, и толпа согласно загудела, расступаясь в стороны.

— Диргис Мателиус, Кавен Гардик, Ладеник Барцис, Варнет Жакерн, Риклив Парнег, — перечислил управитель имена стоящих перед толпой преступников, — правом, данным мне Его Величеством Аргаином V и Департаментом Королевских Магов, за все прегрешения перед жителями Надрина, за разбой и надругательства над нашими дочерьми, а также за убийство баронета Вальдора Мателиуса, его жены и малолетней дочери, за попытку убийства его сына, Кирана Мателиуса, приговариваю вас к немедленной казни через повешенье. Вы хотите что-то сказать перед тем, как будете казнены?

— Помилуйте! — взвыл один из бандитов, трясущимися руками вцепляясь в накинутую на шею веревку. — Это все Диргис! Это все он! Мы не хотели…

— Да-да, — судорожно закивали остальные подручные, опасливо косясь на главаря, — он нас заставил! Да сами мы никогда…

— Ублюдки! — выругался Диргис, злобно сплюнув под ноги. — Как пользоваться награбленным — так вы смелые, а как отвечать — так я один виноват? Грязные свиньи!

— Не переживай, — усмехнулся Гарун, — никто из вас не достоин свободы, а значит, и отвечать будете все вместе. Раз вам больше нечего сказать, то пришло время проститься с этим миром.

— Стой, Гарун, я хочу обратиться к племяннику, уж это-то право ты не отнимешь у приговоренного?

— Говори, — неохотно процедил управитель.

— Смотрю, Боги милостивы к тебе, — прищурился Диргис, глядя на Кира, — раз ты не только выжил, но и приобрел друзей, готовых за тебя заступиться. И поместье братца моего снова в твоих руках, — он зло рассмеялся. — Только не воспользоваться тебе этим! — выкрикнул он, и его рука метнулась под рубаху, срывая с шеи никем не замеченный ранее медальон. Сжав его в ладони, он шипящей скороговоркой проговорил заклинание и выбросил руку вперед, направляя ее на застывшего Кирана: — Ашшер верисс глохаенис ишшассса морушс!

Черная, сотканная из тьмы молния вылетела из разломанного амулета и метнулась к мальчику, но за мгновение до того, как она пронзила ему сердце, Эллия оттолкнула Кира в сторону, встав на пути заклинания. Яростная сила чужого проклятия, ударив в грудь, отбросила девушку назад, прямо в подставленные руки Эрана, не успевшего опередить ее на долю секунды. Подаренный графом Сольдериусом хрустальный амулет, на миг окружив Элю ослепительно-белым коконом, впитал разлившуюся по телу тьму смертельного заклятия и, не выдержав обрушившейся на него мощи, осыпался сверкающей крошкой. Золотистая искорка защитной магии вспыхнула крошечным солнышком и погасла… теперь уже навсегда.

Подхватив потерявшую сознание девушку на руки, Эйраниэль в ярости глянул на управителя:

— Ну? Сколько еще жертв вам надо, чтобы вы их, наконец, повесили?!

Спохватившись, Гарун повернулся к приговоренным и махнул рукой замершим позади помоста мужикам. В одну секунду грубые табуреты выбили из-под ног трясущихся в панике бандитов, и жесткие веревочные петли, разрывая кожу, затянулись под весом дергающихся тел, прерывая их никчемные жизни. Застывшая на лице Диргиса злобная гримаса сменилась выражением дикого ужаса, прежде чем его тело забилось в смертельной агонии и наконец-то обвисло, вызвав дружный вздох облегчения жителей Надрина.

— Оставьте их, пусть висят до вечера, — распорядился управитель, — а потом сожгите тела, чтобы следа от них не осталось, — отвернувшись, он поспешил за друзьями, уходящими прочь от помоста, и Эраном, несущим на руках обмякшее тело любимой.