Неудача на даче

Кристина Агатова, 2022

Если бы Олимпиада знала, чем закончится встреча одноклассников, то и в этом году нашла бы причину туда не пойти. Одна из девушек скоропостижно скончалась наутро после вечеринки. Инфаркт в таком молодом возрасте – это страшно, но еще страшнее, когда покойница начинает донимать с того света. Мистика или кого-то мучает совесть? Стоит ли заглядывать в чужой шкаф в поисках скелета? Сколько лет может жить ненависть? Олимпиаде предстоит не только ответить на эти вопросы, но и сделать непростой выбор – спасти или уничтожить кого-то из тех, с кем сидела за одной партой.

Глава 3

Вечером в пятницу приехала на вокзал и сразу увидела своих.

— Ну, красавцы! Все такие загорелые, — отвесила я групповой комплимент.

Возможно, я вижу девчонок своим внутренним зрением, поэтому они для меня всегда молоды и прекрасны. Но я хочу верить, что мы и правда пока не похожи на старушек.

Лет двадцать назад мне казалось, что после тридцати ты неизбежно проваливаешься в дряхлость. Сейчас я уверена, что вся жизнь еще впереди — она вот-вот начнется, только надо немного подождать. Мои лучшие годы маячат на пороге! Карьерный взлет, насыщенная личная жизнь, счастье полной ложкой — все это обязательно придет, тогда и заживем!

Мы принялись обниматься и лобызаться. Отчего меня не оставляет ощущение, что ребята уже дождались своих лучших годочков, а мои где-то задержались?

— Все в сборе! — проорала Скрипачева. — Электричка через семнадцать минут!

Я оглядела компанию. Помимо меня, бывшей старосты и хозяйки дачи я насчитала семь человек.

Наша неразлучная троица — Вера Петренко, Люба Перфилова и Надя Семенюк. В начальной школе нас всех веселил тот факт, что в одном классе учатся Вера, Надежда и Любовь. Нас тогда вообще очень многое веселило, особенно шутки, повторенные дважды, трижды, миллионожды… Девочки сдружились. Никакие семейные обстоятельства не смогли разрушить почти тридцатилетние отношения. Ничего удивительного, что они и сейчас держатся рядом.

Чуть поодаль Ирка Овсянникова увлеченно строит глазки троим нашим одноклассникам. В школе ее считали странноватой и обидно звали «психичкой». Справедливости ради, надо отметить, что Ируся не всегда адекватно вела себя. Она чересчур эмоционально реагировала на замечания учителей и подколы ребят. Ничего не стоило завести ее — она загоралась, как сухая спичка! И не поверите, кем она стала! Ирина у нас — консультант-психолог. Она занимается семейными проблемами, ведет беременных и помогает деткам с энурезом и прочими проблемами. Насколько я знаю, она действительно неплохой специалист, но мне до сих пор очень сложно воспринимать ее, как душеведа. Я-то помню, как она могла кинуться на обидчика с кулаками и разорвать его учебник.

Впрочем, я к ней всегда относилась тепло. У всех есть недостатки, и это не мешает им быть хорошими людьми.

— Ирочка, а ты у нас сейчас замужем? — ласково поинтересовался Вадим Пучков, маслянисто блестя похотливыми глазенками.

А вот Пучкова я всегда недолюбливала как раз за его «казановость». Он, почему-то, перманентно был уверен в собственной неотразимости и вел себя соответственно. Так же, как и Денис Солодухин, который сейчас тоже пытается распушить остатки хвоста.

Годы не пощадили Дениса — он обзавелся пузом и вторым подбородком, но, похоже, до сих пор считает себя невероятно сексуальным. Иначе как объяснить то, что он попытался игриво ухватить меня за задницу?

Я ловко увернулась и перевела взгляд на третьего одноклассника. Рядом с этими двумя ощипанными петухами он смотрелся настоящим инопланетянином.

Женька Басс носил очки с первого класса, хорошо учился и не бил портфелем девочек. Хилый отличник имел все шансы стать изгоем, но, по какой-то причине, к нему хорошо относились и учителя, и ребята.

Вот и сейчас он не реагирует на пошловатые шутки Ируси, растерянно улыбается и, иногда, поправляет очки.

Мне не слишком понятно, каким ветром его всегда заносило в компанию. Было ли ему интересно? В беседах он не участвовал, алкоголь практически не употреблял, а уж про танцы и прыжки через костер я даже и упоминать не буду.

— Где Дудкина? — требовательно спросила я у Дашки. — Она не придет?

— Лучше бы спросила, где Пономаревы! — укорила меня Скрипачева. — Они же тоже обещали поехать.

— Хорошо, раз ты настаиваешь — где Пономаревы? И Дудкина.

— Мишка с Наташкой с утра уехали в Турцию! Вместе со всеми детьми! — радостно возвестила одноклассница. — По горящей путевке. Прикинь, как повезло — зашли в торговый центр купить мелким шмотья, а купили тур за какие-то смешные деньги.

Овсянникова оставила мужиков в покое и повернулась ко мне:

— Светка приедет c Вованом и Пашкой на машине.

— С каким Вованом? — растерялась я. — С Бойченко, что ли? Я думала, он по контракту служит где-то…

— Его перевели сюда, еще весной, — просветила меня Аня. — Наша электричка!

Несмотря на самое пиковое время — вечер пятницы, в электричке почти не было народу, лишь пара бабулек с ведрами дремали под гулкий стук колес.

Иногда мне хочется купить билет в купе от края до края родины и обратно, чтобы гарантированно выспаться. Не знаю почему, но шум железной дороги действует на меня как самое сильное снотворное, а если забраться на верхнюю полку, то можно не просыпаться совсем.

К сожалению, ехать до дачи всего минут сорок. За это время не получится выспаться — только душу травить. Зато можно поболтать с ребятами и полюбоваться на потрясающий вид из окна. Время пролетело незаметно.

— Привет, любимая дачка! — радостно поприветствовала я место, где прошло немало душевных вечеров. — Сколько лет, сколько зим!

— Два! — уточнила Дашка. — Два года тебя тут не было.

Я решила промолчать. Скрипачева, конечно, права, я действительно избегала встреч, но воспитанный человек не станет постоянно тыкать носом. Тем более, что вопрос был риторическим. И обращалась я не к ней.

— Так, — потер ладошки Солодухин. — Хватит ля-ля, накрывайте поляну! А мы пока мангал растормошим! Он там же, где и всегда?

Аня молча кивнула и вынула из огромного рюкзака клеенчатую скатерть.

Через полчаса все уже было готово. Я взяла свой стакан и пошла осматриваться.

— Какая красота! — не удержалась я, увидев потрясающие розовые кусты. — Давно обзавелись?

— Что ты! — махнула рукой Аня. — Только в этом году позволили себе такую роскошь. Бабушка в полном восторге. До этого сажала только георгины да флоксы. Я давно ей говорила: «Посади розы!», а она все не верила, что они будут цвести. Думала, вымерзнут при пересадке. Сама знаешь, в начале лета погода переменчивая. А они с конца мая цветут не прекращая! Даже снегом их не побило совсем. Да и сколько его там выпало-то в мае, снега этого? Но не знаю, что с ними будет следующим летом…

— На зиму придется выкопать, — с видом знатока резюмировала Вера. — У меня мама так в прошлом году оставила и все — прощайте, розочки.

— Если укрыть еловыми лапами, то ничего им не будет, — вступила со своим экспертным мнением Надя. — Мои так викторию укрывают.

— Розы — не виктория! — отрезала Петренко.

— Но и не орхидеи! — не осталась в долгу Семенюк.

— Ну-ну, девочки, не ссоримся, — примиряюще обняла их за плечи Люба. — Бабуля не вчера родилась, сама разберется! Интернет ей в помощь!

— Кому первый шашлычок? — выскочил Пучков. — Ирусенька, тебе?

— Хозяйке дачи, конечно, — встряла я. — За гостеприимство и щедрость. Если бы не Анютка, то мы бы вообще не собрались.

— Ну что ты, — засмущалась интеллигентная Еремина. — Если бы не Дашута…

— Конечно! — с готовностью подтвердила Скрипачева. — Кто вас всех собирал? Все на мне, на мне одной! Еремина только место предоставила.

— Я давно Вежина! — возмутилась Аня.

— А я Савченко! — с вызовом перебила скандалистка Скрипачева. — Только кому до этого есть дело? Я тебя десять школьных лет знала как Еремину, этих матрешек — Петренко, Перфилова и Семенюк, Ируся навсегда Освянникова, а Липка — Хрусталева. Хоть по тысяче раз переженитесь, я буду звать вас так, как привыкла!

Одноклассницы загалдели, выясняя отношения. Я отошла в сторону.

— Хрусталева, шашлык будешь? — растерялся Вадим.

Я покачала головой:

— Извини, но я не ем мясо. Ты на него налепи бирку с надписью «Прекраснейшей» и кинь девкам. Хоть шоу посмотрим, пока Дудкина едет.

— Что тут происходит? Опять бабские разборки? — нарисовался Денис и вдруг протяжно завыл. — И да начнутся и-и-игры!

— Ага, — легкомысленно зевнул Пучков. — Одна Липка, как всегда, стоит в стороне. Не пьет, не курит, не поет и не танцует. Еще и мясо не ест!

— И чего ты на шашлыки приперлась? — невежливо тряхнул вторым подбородком Солодухин.

— На тебя, красавца, полюбоваться. Кого ждешь? Мальчика или девочку? — не менее хамски отреагировала я.

Солодухин расхохотался:

— Молодец, Хрусталева! В обиду себя, по-прежнему, не даешь! Оп-па! Пашка едет!

За чередой приятных хлопот и веселыми перебранками мы не заметили, как наступил вечер.

— Девоньки, я с вами посижу? — выпалила, присаживаясь рядом, Аня. — Чего-то умоталась я! Или вы секретничаете?

— Ага, — кивнула я. — Тебе косточки перемываем. Шучу! Садись с нами, отдохни от Дашки. Послушаешь рассказы «руссо туристо» из Таиланда.

— Я уже давно не «туристо», — шутливо надулась Светка Дудкина. — У меня даже глаза чуть-чуть раскосыми стали и загар не смывается. Кстати, а Машка Жукова где?

Аня отвела глаза в сторону:

— У нее дела. Она очень хотела пойти, но в последний момент передумала.

— Блин! — разозлилась Дудкина. — Ну, сколько можно? Я уже тысячу раз извинилась, предложила за мой счет на месяц съездить в Тай! Хоть в отеле, хоть дикарями!

— Какие дикари? — перебила я. — Она же химик! Английского не знает совсем. Школьная программа не в счет! Извините, девочки, но в реальной жизни эту чушь, которой нас учили, никто даже не поймет. Поэтому Машка на конференции только с переводчиком ездит.

Аня улыбнулась:

— Мы в прошлом году ездили на Самуи. Моего английского нам хватило выше крыши.

— Верно, — кивнула Дудкина. — Объясниться сможет, руками помашет — и ладно. Кстати, девочки, надумаете эмигрировать — звоните в колокол. С радостью возьму к себе агентом. Будете русским инвесторам показывать объекты. Квартиры там недорогие, спрос есть всегда.

— Сказочница! — усмехнулась я. — Пойду лучше огурчиков принесу, пока вы тут планы по обогащению разрабатываете.

— И пару помидорок захвати! — крикнула мне вслед Анюта.

Через пятнадцать минут я вернулась, таща с собой тарелку с салатом, пару пачек сухариков и пучок кинзы. Возле столика стояла, чуть покачиваясь, пьяная Скрипачева. Она делала какие-то нелепые движения в такт музыке.

— Вот! — гордо провозгласила я, кладя зелень на стол. — Светик-семицветик, помня о твоей любви к этой вонючей траве, я нарвала тебе листиков и даже их помыла.

Света широко улыбнулась:

— Спасибо за заботу, но я уже не могу смотреть ни на кинзу, ни на имбирь!

— Пропадет добро! Сожру сама, чтоб врагам не досталось, — пробубнила Дашка и запихала пучок целиком себе в рот.

— Ты же не ела ее никогда, — возмутилась я. — Я ее Свете принесла!

— Ты оглохла? — с набитым ртом промычала Скрипачева. — Она не хочет. А мне уже пофигу! Я бы сейчас и кошачьим кормом закусила!

— Я правда не хочу, — Света успокаивающе положила руку мне на плечо. — В Таиланде все либо острое, либо пряное, либо приторное. Я на родине отрываюсь — ем гречку, оливье, окрошку… там-то даже картошка сладкая!

— Лав ми лайк ю ду, — фальшиво пропела Дашка прямо мне в ухо. — Эх, жаль Жукова не приехала, мы бы с ней спели!

Света всплеснула руками:

— Ну, что мне сделать? В ножки ей поклониться?

— Да забей, — отозвалась я. — Пусть дуется, пока не повзрослеет.

Война Жуковой и Дудкиной длится уже двадцать лет и выглядит довольно странно — Машка старательно воюет со Светой, которая то извиняется, то предлагает помощь, то делает вид, что все и так хорошо.

Началось все на новогодней дискотеке в девятом классе. Жукову тогда угораздило влюбиться в Солодухина, а тот, на удивление, раз за разом приглашал на «медляки» скромную Дудкину. Машка, одетая в супер-мини юбку и блестящий топик, оголяющий внушительную для девятиклассницы грудь, скрипела зубами у стенки, пока Денис старательно обнимал плоскую Свету, которой это внимание было совершенно не нужно.

У нас не было принято разбираться после дискотек, поэтому Света спокойно добралась до дома, не подозревая, что Машка открыла на нее охоту. А после каникул начался форменный кошмар — вылитый на стул клей, выдранные страницы в учебнике, залитые компотом в столовой тетради — Жукова не останавливалась ни перед чем. Света предпочитала не связываться и не провоцировать обозленную одноклассницу, но та словно с цепи сорвалась. Похоже, она уже даже забыла, с чего все началось, потому что на Солодухина она больше не смотрела. Целью ее жизни стало доведение Дудкиной до белого каления. Светкиной выдержке и смирению мог бы позавидовать буддийский монах — настолько философски она переносила все происходящее.

Мы пытались образумить Машу, но та злилась еще сильнее, и мы, в конце концов, отстали, решив, что ей просто надо перебеситься.

Наступило лето, и плацдарм опустел. После каникул, как мы и надеялись, все забылось, и Машка перестала гадить Дудкиной и даже стала с ней здороваться. Все, включая учителей, вздохнули с облегчением. А зря. Перемирие продлилось недолго — в ноябре объявили конкурс талантов, где Света, вполне заслуженно, получила второе место, великолепно исполнив что-то очень трогательное на раздолбанном школьном пианино, а Маша не вошла даже в десятку со своей пантомимой.

Почему-то никто уже не удивился, когда Жукова налетела с обвинениями на Дудкину.

— При чем тут Светлана? — изумленно спрашивала наша классуха у Маши, покрасневшей от душившей ее злобы. — У нее был музыкальный номер, а у тебя — театральный. Вы по баллам даже не близко шли! Добро бы, она тебя на один балл в конце конкурса обошла, так ведь ты сразу плелась в хвосте! А Света окончила музыкальную школу с отличием.

Разумные доводы не только не убедили Жукову, но еще сильнее ее разозлили. Пакости начались снова.

Дудкина по-прежнему не реагировала на травлю, чем заслуживала всеобщее уважение и еще больше бесила Машку. Кстати, со всеми остальными Мария была весела и приветлива.

Финал трагикомедии случился летом на вступительных экзаменах. По странному совпадению и Маша, и Света подали документы на журналистику. Вряд ли я кого-то удивлю, сообщив, что поступила только Света. Машка, сильно не дотянув до проходного балла, снова нашла виноватого. Очевидно же, что это снова оказалась Дудкина?

Абсурдность ситуации никого не удивила — все уже привыкли. Правда, никто так и не понял, зачем Жукова, которая не отличала ямба от хорея и ненавидела сочинения, выбрала филологическую специальность.

В итоге, Жукова поступила на химфак. Теперь она высококлассный химик, настоящий профессионал с огромной зарплатой и постоянными заграничными стажировками. В семейной жизни у нее тоже все хорошо — образцово-показательный муж и отличница дочка.

Думаете, Машка успокоилась? Как бы не так! По-моему, она стала ненавидеть Дудкину еще сильнее.

— Знаешь, — вздохнула Светка. — Я думаю, она не пришла, потому что ей передо мной стыдно. Сколько она делала гадостей, сколько распускала сплетен и слухов… Должна же у нее быть совесть, правда?

Я кивнула:

— Непременно. Только мне не очень понятно, почему ты до сих пор перед ней извиняешься и белым флагом машешь, вместо того, чтобы раз и навсегда поставить ее на место.

— И чего я этим добьюсь? Еще большей ненависти? Зачем будить лихо, пока оно тихо?

— Тихо? — возмутилась я. — То есть, компот, вылитый тебе в портфель — это пример того, каким тихим бывает лихо?

— Детская шалость, — неконфликтно улыбнулась Света.

— Ребенку, вообще-то, на тот момент уже пятнадцать стукнуло. В прежние времена, девочек в таком возрасте замуж выдавали!

— А кое-кто до сих пор не замужем, — саркастически встряла в беседу Скрипачева. — Сидят, такие правильные! Одна по заграницам шляется, другая мастером-ломастером работает. А мужикам вы нахрен не нужны!

Из темноты вынырнула Аня:

— Дашута, тебе лучше прилечь! Пойдем, провожу.

— Ага, щаз! — противно захихикала Скрипачева. — Нет уж, посижу в курятнике. Одна живет у моря, потому что на родине ей места нет, другая никогда моря не видела! Что, Хрусталева, завидно?

— Не понимаю тебя, — удивилась я. — Кому и почему я должна завидовать?

Она хитро прищурилась.

— Тоже, небось, хотела бы по заграницам разъезжать? Только не зовут, да? Карьера переводчика полетела коту под хвост! Почему, а? Семьи-то у тебя тоже нет! Что мешает?

— Я просто не хочу работать переводчиком.

— Не смеши! — безапелляционно отрезала Дашка. — Хотела бы — да не возьмут! Ты теперь способна переводить только бабушек через дорогу! Где та умница-отличница, которую ставили в пример всему классу?

Злые слезы навернулись мне на глаза. Так и знала, что идти на встречу одноклассников — дело гиблое. Пьяная Скрипачева хотя бы высказалась в лицо! Представляю, что обо мне говорят за спиной. И ведь не поспоришь — она права. Обычно люди либо меняют карьеру на семью, либо с головой уходят в работу и добиваются успеха. А многие так и вовсе успевают одерживать победы на всех фронтах. Одна я, как всегда, в лузерах!

— Так, дорогая, пойдем-ка приляжем! — настойчиво повторила Еремина.

Она обняла противную скандалистку за плечи и увела. Света засмеялась:

— Некоторые люди никогда не меняются. Как была язвой, так и осталась. Не бери в голову эту ерунду, она не со зла, просто характер дурацкий.

— Да я все понимаю, — я смахнула слезы и улыбнулась. — Она просто перепила. Утром даже не вспомнит, что несла.

— Девки! — появился Денис, тряся пузом. — Долго тут сидеть будете? Танцы-шманцы начались, быстро в хоровод!

Мы с Дудкиной переглянулись и одновременно встали.

— А почему бы и нет? — широко улыбнулась она. — Скинем двадцать лет с плеч!