Гибискусу не хватает света

Кирилл Андреевич Кузин, 2023

В XXII веке благодаря открытию Подпространства Человечество проводит масштабную экспансию в космос. Сотни тысяч энтузиастов разлетаются к звездам в поисках счастливой жизни и возможности разбогатеть. Неман Ви-Церг – молодой контрабандист, путешествующий от звезды к звезде вместе с гибискусом – мечтает заработать достаточно денег, чтобы вернуться домой на Землю, откуда его в раннем возрасте вывезли родители, спасаясь от нищеты и голода.Во время выполнения очередного заказа его обманом завлекают в опасную игру против правительства Конфедерации Солнечной системы и марсианского бизнесмена за право обладания таинственным артефактом. Теперь Неману придется либо залечь на дно, либо одним из первых ответить на вопрос: одни ли мы во Вселенной?

Глава 1.

Межпланетные перелеты в подпространстве — дело долгое. Иногда они занимают минуты, а иногда могут длиться больше недели. Поэтому хорошо бы запастись едой и галофильмами, чтобы не умереть от скуки и голода в разноцветном туннеле подпространства. Но в любом случае, такое путешествие лучше, чем на обычном химическом двигателе или даже на околосветовом движке. Там поколения сменятся несколько раз, пока корабль долетит до нужного места, думал Неман, второй час всматриваясь в разноцветную карусель подпространственного туннеля. Вот-вот его корабль должен был вынырнуть в космос у звезды класса F и поэтому Неман чувствовал легкое напряжение. Ведь хватит небольшой оплошности и он вместе с кораблем и гибискусом сгорит в адском пламене с температурой в миллионы градусов. Подумав о растении, Неман окинул свою рубку взглядом, ища его.

Помещение выглядело непримечательным. Обычная такая рубка для корабля типа «Мечтатель»: приборная панель управления компьютером и кораблем, штурвал, огромный иллюминатор панорамного обзора в 140 градусов по азимуту и заканчивающийся в угломестной плоскости точно над головой, гермодверь в жилую часть корабля, трубы, провода, стол, кресло рядом с ним, интерактивная карта ближнего космоса, полки со шкафами. На полу чуть в стороне от экрана карты стоял большой горшок с полутораметровым гибискусом, чьи цветки красными точками выделялись на фоне его зелени. Над растением светила одинокая лампа, имитирующая солнечный свет. Кроме нее в рубке больше ничего не горело, так как сумрачного света, поступающего из-за борта корабля через панорамный иллюминатор, вполне хватало.

Взгляд Немана остановился на растении. Оно слегка покачивало своими листьями из-за дуновения вентиляции, как бы давая понять Неману, что гибискус знает, что на него смотрят. Это растение было единственным спутником и товарищем Немана в его опасном деле. Оно напоминало человеку о мире, оставшемся в прошлом. Напоминало о Земле.

Неман тряхнул головой, отгоняя ненужные в данный момент мысли о голубой планете. Его взгляд остановился на цифровых часах над гермодверью. Они показывали полдвенадцатого. Самое время сделать это сейчас, подумал Неман, взглянув на свои наручные часы. Иначе можно не успеть. Он совсем забыл об отсчете времени выхода в космос, который ему заботливо предоставил корабельный компьютер. Человек встал со своего кресла и прошел к дальнему шкафу, прикрепленному к стене рубки. Открыв дверку, он достал шприц, иглы, ампулу и шину. Подойдя к гибискусу под лампу, Неман начал свои приготовления на полу: приладил к шприцу новую иглу, вскрыл прозрачную ампулу с желтоватой жидкостью, наполнил ею шприц, и, держа его в зубах, зафиксировал на плече шину. Он ненавидел заниматься этим. Ощущение, возникавшее при передавливании сосудов, сводило его с ума. Но по-другому нельзя.

Вытянув руку и привстав так, чтобы свет от лампы освещал вздувшуюся вену, Неман ввел препарат в себя, сразу же уронив после этого шприц на пол — в этот раз он неаккуратно ввел иглу в свою кожу, и боль тут же распространилась по предплечью. Испарина появилась на его лбу, и он подрагивающими пальцами ослабил шину. Неман чувствовал, как лекарство растворяется в нем. Гибискус наклонился к человеку и ласково погладил его кончиками своих листьев.

— Все хорошо, приятель, — прошептал в тишине рубки Неман, — жить буду.

Прибрав за собой через несколько минут, он тяжело осел в свое кресло, взглянув краем глаза на таймер. Тот показывал, что до выхода в космос оставалась пара десятков секунд. Неман глубоко вздохнул и приготовился выполнять заученные за годы в космосе действия. На панели перед ним стояла вырезанная из книги фотография земного пейзажа. Она всегда успокаивала Немана и вводила в легкое меланхоличное настроение, помогавшее ему концентрироваться на деле. Когда-нибудь я попаду туда, пролетела мысль в голове человека. Гибискус за его спиной склонился, будто давая понять, что прочитал мысли своего товарища и разделяет настрой Немана.

В рубке раздался звонкий писк. Это компьютер предупреждал о десятисекундной готовности. Неман покрепче взял штурвал. Он должен был быть готов к любой неожиданности, ведь и в его, и в компьютерных расчетах могли спрятаться ошибки, из-за которых в космосе обычно наступают фатальные последствия. Выйди он на пару сотен тысяч километров ближе к звезде и щиты не справятся с поступающей энергией и мгновенно перегорят. А тогда перегорит и он. Оставалось три секунды, когда в конце разноцветного туннеля появилось отчетливое бело-желтое пятно, быстро увеличивающееся в размерах.

— Сейчас будет естественное освещение, приятель, — процедил, ухмыляясь, Неман.

В тот же момент пятно поглотило корабль, и он вышел в космос. В рубке зажглась призрачным светом карта. Это компьютер уже определил примерные координаты корабля, хотя электромагнитные возмущения на таком расстоянии от звезды сильно мешали навигации.

Иллюминатор автоматически затемнился, не пропуская жгущий глаза свет звезды в рубку. Но лучи все-таки проникали внутрь, освещая собой зеленое растение с красными цветками, рождая причудливые тени на стене рубки.

Щелкнули тумблеры под пальцами Немана, ожил вспомогательный интерфейс. Уже работали силовые установки, включившие и щиты, и систему маскировки, чтобы глядящие на звезду сенсоры колонии не обнаружили темный объект на ее фоне. За выброс энергии после выхода из подпространства Неман не беспокоился. Ведь его величина была слишком мала по отношению к энергии, вырабатываемой звездой. Собственно, поэтому он и выходил из подпространства во время выполнения заказов только около звезд, хоть это и было опасно — единицы могли выполнить подобные маневры, не упав при этом на звезду. А Неман достиг в этом элементе космического пилотажа потрясающих высот и по праву считался лучшим. Но маскировочная система все-таки один раз на пятьдесят прыжков подводила его. Неман уже пару месяцев хотел купить новую установку.

Плавным движением он наклонил штурвал, уводя корабль на более высокую орбиту, лежавшую в трех-четырех сотнях тысяч километров от орбиты точки выхода. Двигатели работали нормально, поток радиации, проникавший через щит, лежал в допустимых пределах. Неман облегченно вздохнул.

— В этот раз мы снова в плюсе, — улыбнулся он гибискусу, купавшемуся в свете от звезды.

Даже сама рубка преобразилась от этого света. Неман любил такие моменты: когда синий, желтый или красный свет падал на пол, на стены, на приборную панель. Становилось уютно в этой железной комнате.

Перед глазами Немана тут же встала картина его недавнего сна: он был ребенком, сидевшим в комнате, залитой ярким светом. Через окно виднелся кусочек синего неба. В комнате много людей. Они веселятся, что-то громко говорят друг другу, смеются, и никто при этом не отводит взгляда от Немана. А он старается всматриваться в лица людей, но видит только их размытые очертания. Лишь одно лицо ему знакомо, и он без труда распознает в женщине свою маму.

Одинокая слеза скатилась с глаза до губ, миновав преграду из щетины. Неман вздрогнул. Земля и родители часто снились ему.

Его пальцы ввели новую орбиту в мозг корабельного компьютера, по спирали удалявшуюся от звезды ко второй планете системы. Позволив компьютеру произвести корректировку, Неман пошел к двери, чтобы проверить груз в трюме корабля.

«Мечтатель» по своим характеристикам неплохо подходил для работы Немана. Грузового отсека хватало на один-два крупногабаритных груза, небольшая кухня годилась и для двух человек, одновременно находящихся в ней, оставалась одна спасательная капсула, было и три жилых отсека, два из которых Неман также приспособил для перевозки грузов, сняв для этого две из трех спасательных капсул. И это все не считая технической палубы. Корабль мог летать и в космосе, и в не слишком агрессивной атмосфере, совершать длительные прыжки в подпространстве. В общем корабли типа «Мечтатель» хорошо себя зарекомендовали в самых разных ситуациях и заданиях, в которых они принимали участие. Единственное, что не устраивало Немана в корабле, так это постоянные поломки его агрегатов и частей.

С грузом все было в порядке. Скудное освещение трюмного отделения выхватывало из сумрака нагромождения пластиковых ящиков, крепко скрепленных с кораблем стропами. Неман мог их и не проверять, но ему просто захотелось пройтись по своему кораблю, послушать свои шаги, гулко разносившиеся по пустому пространству, и окунуться в прохладу трюма, генерировавшуюся дешевыми морозильными установками. Для перевозимого груза требовалось держать температуру в очень узком диапазоне чуть ниже нуля по шкале Цельсия.

Возвращаясь обратно, Неман отметил, что сила тяжести на корабле стала по ощущениям несколько выше марсианской.

— Васко, — позвал человек кого-то.

— Слушаю, — отозвался безэмоциональный голос.

Неман отметил про себя, что каждый раз, общаясь с мозгом корабля, он чует специфический запах новых металлических инструментов, преследовавший его с тех времен, когда он помогал отцу на марсианских шахтах.

— Отчет по текущей силе тяжести.

— Текущая сила тяжести — четыре целых, тридцать одна сотая метра на секунду в квадрате на один килограмм массы, Неман, — мгновенно отрапортовал голос.

Плохо, подумал человек. Видимо снова сбой в гравигенераторе. Надо бы заменить и его.

Неман задумчиво потрепал на ходу свои короткие черные волосы. Финансовые вопросы всегда напрягали его больше всего. Однако по завершении этого рейса ему должно было хватит на что-то одно из списка покупок, а на оставшиеся деньги он рассчитывал купить всякую мелочь, вроде расходных материалов и еды.

Очень кстати подвернулся заказ, который он сейчас выполнял. Приличный по своей сумме задаток был уже на его счету, что не могло не радовать.

Чуть расслабившись от этой мысли, считая в уме деньги, Неман стал поливать свой гибискус, вернувшись в рубку. Зеленый цвет растения очень успокаивал, а ухаживание за ним превратилось в ритуал, помогавший концентрироваться на будущем, отметая все несущественные преграды и мелкие проблемы. Листья тихо шелестели, благодаря Немана за заботу.

— Пожалуйста, — ответил тот, убирая леечку на верхнюю полку. — Только представь, что когда-нибудь мы с тобой попадем домой и снова увидим небо, которое не может воспроизвести ни одна из виденных нами планет.

Неман снова мыслями витал на Земле. Последнее время его все больше беспокоила тщетность попыток прорваться на родную планету.

От сказанных слов гибискус чуть осел в своем горшке, выражая грусть.

Корабль уносился от звезды все дальше, и вот она уже была видна в иллюминатор полностью. Ее белые протуберанцы просачивались в холодный космос как щупальца некоего космического исполина, стараясь достать что-то далекое, а потому невидимое в пространстве, рябившем от звезд.

— Она почти как Солнце. Только несколько белее. Эх. Лишь ты можешь представить, как я иногда скучаю по Солнцу. Оно совсем другое на Земле. Не такое, каким я всю жизнь видел ее с Марса.

Неман обращался к растению, но по правде говоря общался сам с собой. Он давно привык к таким разговорам в тишине рубки, когда никто ему не отвечал. Сначала он боялся своего одиночества, но потом впитал его в себя, так же, как это сделал с космосом, сроднившись с ними обоими. Теперь разговоры с гибискусом были в порядке вещей на борту этого корабля.

В иллюминаторе начала появляться первая планета этой системы. Газовый гигант размерами меньшими, чем Юпитер, несся по своей орбите, оставляя после себя длиннющий газовый шлейф. Сейчас он был слева от корабля и уходил от него в сторону за счет увеличивающегося радиуса орбиты последнего.

Все было как всегда: и тишина на корабле, и молчание величественного космоса, и шелестящий гибискус, и грусть одинокого человека в пустоте. Но эта грусть была приятной. Я один из тех, кто нашел красоту в молчании бесконечности, подумал Неман, и, кажется, я влюбился в эту красоту.

Его располагавшее к философствованию настроение прервали скачок напряжения и короткая предостерегающая сирена, эхом прокатившаяся по всему кораблю.

— Ах ты зараза, — выругался Неман и бросился к панели резервного контура корабля, чтобы убедиться, что компьютер перенаправил энергию.

Снова на долю секунды вышла из строя система маскировки. В этот момент «Мечтатель» должен был успеть выбросить в космос громадное количество накопленной энергии, разрядив ее в пустоту. И это было опасно, так как звезда находилась уже далеко и не могла замаскировать собой подобный всплеск энергии. Неман взглянул на радар. Пока все тихо, подумал он. Но это естественно. Прошло только секунд десять, а ты уже ведешь себя так, будто первый раз ощутил тесноту шахты и хочешь выбраться наверх от неожиданно нагрянувшей клаустрофобии. Так не пойдет, рассуждал Неман. Надо уходить. И чем скорее, тем лучше. Если тут поблизости были патрули или если где-то рядом есть буй, то дело плохо. Но паниковать никак нельзя.

Он сел за штурвал и взял управление на себя. Корабль мягко откликался на изменения курса. Теперь он летел по прямой ко второй планете, увеличивая скорость. Неман все пытался вспомнить ее название, чтобы чуть сконцентрироваться на управлении и откатить от себя волну напряжения, но оно никак не приходило в голову.

Газовый гигант начал замедлять свою скорость относительно «Мечтателя» и пропадать с левой стороны иллюминатора. Звезды почти не двигались и оттого стало казаться, что корабль тоже завис в пустоте, наслаждаясь мерцанием миллиардов и миллиардов алмазов.

Однако Немана сейчас вся романтика космического полета не очень интересовала. На радаре появились две четкие цели, которые шли на явное сближение с убегавшим кораблем. Они догоняли Немана. С трудом, но все же догоняли. Таким темпом я не смогу добраться до планеты быстрее них, анализировал Неман. Меня перехватят на подлете к ней. Даже если не другие корабли, то, как минимум, вот эти два. Странно, как они смогли так быстро отследить меня? Ведь траектория изменилась практически сразу после отключения основного контура, а для того, чтобы обнаружить меня оптическими приборами расстояние слишком большое.

Терзаемый подобными вопросами, парень прикинул в уме, какова вероятность того, что он все-таки уйдет от преследования. По его мнению, еще оставался небольшой шанс оторваться от хвоста, форсировав работу двигателей, но тогда бы его точно обнаружили, так как ускорение тратило бы больше энергии, чем маскировала покалеченная жизнью система, а при аресте его наказание было бы суровее. Приходилось помнить и об изношенности двигательной установки, которая в любой момент могла выйти из строя. Нужно было принимать решение: покориться судьбе или же попытаться вильнуть хвостом перед ее носом. Выбор казался не таким очевидным. Неман лелеял надежду, что это были патрульные корабли под командованием одного его знакомого майора, любящего собирать деньги с контрабандистов. Именно из-за этой надежды Неман откладывал секунду за секундой момент ускорения, впившись взглядом в радар, на котором две точки медленно, но неумолимо приближались к его кораблю.

Необходимо было принять решение. Неман понимал, что его уже каким-то образом обнаружили, и что бегство только усугубило бы его положение при поимке. Тем более, что пиратов в этой системе водиться не могло из-за укрепленной базы на второй от звезды планете, а это значило, что преследовать его могли только полицейские. А с ними можно было иметь дело.

— Васко, отключай маскировочную систему. Свое дело она уже сделала, — досадно приказал Неман.

— Сделано, капитан.

Как только Васко отчитался о выполнении команды, «Мечтатель» смог начать принимать сигнатуры приближавшихся кораблей. Неман убедился в своей правоте — корабли действительно принадлежали местным органам власти, которые всегда были не прочь получить подарки от космических путешественников. Человек начал потихоньку сбрасывать скорость, всматриваясь в экраны, транслировавшие изображения с кормы корабля. На фоне пятнистой черной стены космоса уже можно было разглядеть преследователей через специальные фильтры, и камеры на корпусе сфокусировались на приближающихся кораблях. Это были патрульные фрегаты. Размерами уступавшие кораблям типа «Мечтатель», да и вооружением может быть тоже, но их скорость и маневренность вполне компенсировали эти недостатки.

Неман уже отключил двигатели, и теперь его корабль перемещался в пространстве только благодаря инерции, которую Васко автоматически гасил дюзами в носовой части корабля. Фрегаты достаточно выросли в размерах, обходя «Мечтателя» с двух сторон. Неман гадал, сколько же запросят хранители порядка, чтобы закрыть глаза на то, как он пересекает черту, обозначенную законом Конфедерации. В любом случае, лишь бы они были в хорошем настроении, надеялся про себя Неман. Он почти не волновался, только ладони его рук, не отпускавшие штурвал, противно вспотели, чего он пока не замечал.

Полицейские корабли также начали гасить инерцию, сравнивая свои скорости со скоростью «Мечтателя». Их продолговатые, чуть приплюснутые тела выглядели красиво в свете местной звезды. Как рыбы, отполировавшие свою чешую до блеска и променявшие воду на вакуум. На их брюхах и спине время от времени мигали предупреждающие огни, а на боках красовался большой герб Конфедерации — располагающиеся на одной линии под углом окружности обитаемых миров Солнечной системы. Неман знал, что первая в этом строю — Земля, третий круг — Марс.

Закончив свои маневры, фрегаты выжидающе уставились на свою жертву.

— Капитан, — подал голос Васко, — вас вызывают.

— Принимай сигнал, — вздохнул Неман.

Его ловили не единожды, и каждый раз профессиональная гордость терпела удар, а товар пропадал в желудках патрульных кораблей. Правда были полицейские, с которыми он договаривался заранее о цене за беспокойство их совести, и тогда возил товар плюс оговоренную пошлину. В этот раз, видимо, переговоров на будущее было не избежать. Неману заплатили хорошую цену за доставку товара в эту точку космоса, и он рассчитывал вернуться сюда еще раз.

На одном из экранов перед Неманом появилось изображение человеческого лица на массивных плечах. Человек был пухлощекий, с большими глазами на выкате и очень короткой стрижкой, за которой проглядывался белый череп. Лицо было гладко выбрито, а губы образовывали тонкую прямую линию от щеки к щеке, заканчиваясь ямками. Грудь украшал значок, выдававшийся капитанам патрульных кораблей, находившимся при исполнении. Держался полицейский уверенно, всматриваясь через экран в глаза пойманного им человека.

Неожиданно тихо голова произнесла имя Немана, глубоко вдохнув после этого в себя воздух. Лицо человека выражало недовольство, как будто ему очень хотелось сидеть в этот момент дома, а не бороздить окрестности колонии.

Неман медленно кивнул, услышав свое имя. Его озадачило то, что этот офицер был осведомлен о том, кто находится на борту. Но виду Неман не подал.

— Капитан колониальной полиции Гурви, — представилась голова. — Неман Ви-Церг — я же прав? — ваш полет в этой части космоса не согласован с диспетчерской службой системы. Ваше проникновение в космическую полетную зону колонии с использованием маскировочной технологии и без оповещения о своем появлении властей колонии является нарушением законодательства Конфедерации о космических полетах частных кораблей. К тому же, как я сейчас вижу в базе данных, вы являетесь подозреваемым в деле о контрабанде редких растений в составе группы небезызвестного Константина Ахматова. Предписания требуют, чтобы в связи со всем вышесказанным, вы обеспечили доступ моим людям на свой корабль, чтобы они могли провести процедуру вашего задержания, а также для осмотра корабля.

Закончив речь, капитан Гурви, чьи глаза все это время бегали из стороны в сторону, вопросительно уставился на Немана. Тот слушал полицейского, стараясь сохранить хладнокровие. Пока что его ни разу не задерживали с подобными формулировками. Это показалось Неману странным, и он уже начал жалеть, что не попытался сбежать от преследования. Но бежать было уже поздно — корабль находился на мушке, а сражаться с полицейскими кораблями, когда в трюме лежит груз, который следует быстрее доставить в нужное место, было не совсем разумно. Поэтому Неман дал согласие на свое задержание, надеясь тут же договориться о цене свободы с капитаном.

Ему была знакома фамилия полицейского, и пока один из фрегатов швартовался к шлюзу «Мечтателя», Неман пытался вспомнить, где же он встречался с Гурви. Уверенность в произошедшей когда-то встрече приободряла его. Значит он имел дело с этим человеком и остался после этого на свободе.

Неман встретил Гурви и двух его подчиненных у шлюза. Поприветствовав капитана «Мечтателя», Гурви отдал распоряжение обыскать корабль, а сам пошел уверенной походкой в рубку, поманив за собой Немана. Войдя на мостик, Гурви первым делом взглянул на гибискус, зеленевший под лампой, выделяясь из цветового однообразия помещения.

— Надо же, — удивился полицейский, — все растет и растет.

И, повернувшись, добавил:

— Не помнишь меня, да?

Слегка улыбнувшись, Неман неопределенно повел плечами.

— Что ж, бывает. Мы с тобой встречались с земной год назад. Я тогда был в системе Лишэ под началом капитана Карлсона. Теперь вот сам капитан, — тише добавил он, показав кивком головы на нагрудный значок.

Только после этих слов Неман смутно вспомнил помощника капитана Карлсона — невысокого, спокойного и незаметного человека. Он тогда стоял рядом со своим командиром, торговавшимся с Неманом об объеме взятки, за которую тот был готов отпустить нарушителя, и делал вид, что никакого разговора рядом с ним не происходит. И вот сейчас тот самый Гурви стоял в рубке Немана. Все такой же невысокий, но подтянутый и вполне уверенный в себе человек. Удивительно, как новое звание влияет на них, промелькнула в голове Немана мысль.

— Да, теперь вспомнил. Прошу прощения, за последнее время я много с кем имел дела. Всех не запомнишь.

— Что верно, то верно, — согласился Гурви, прохаживаясь по рубке. — Что везешь в этот раз?

— Я без понятия. В прочем, как обычно.

— Незнание не освобождает от вины, Ви-Церг.

— Но мы все люди. Люди, что-то да стоящие, — намекнул Неман.

— Быть может. Но сейчас мои ребята найдут что-нибудь ценное и в большом количестве. Без документов. У тебя не будет транспортного листа, не будет пометки об оплате пошлины. Не будет письма от собственника этого груза. Тебе придется не сладко. Как минимум конфискация груза вместе с кораблем. Неделя в камере до выяснения обстоятельств. Штраф. Хотя может быть и небольшой срок тут в роли разнорабочего. Корабль тебе не вернут, и ты останешься на планете под надзором.

— Предположим. Сколько ты хочешь? Раза в полтора больше, чем я заплатил в свое время Карлсону?

Неман внимательно всматривался в лицо Гурви, стоявшего в паре шагов от него и скучающим взглядом изучавшего контрабандиста. Его лицо выглядело расслабленным, щеки повисли, от чего казалось, будто полицейский таял.

— Сожалею, Неман. Но сегодня я здесь для того, чтобы действительно арестовать тебя.

Но выражение лица Гурви не высказывало ни малейшего сочувствия.

— Даже так? — медленно произнес Неман.

— Да. Я не сомневаюсь, что мы что-нибудь да найдем у тебя. А это уже основание в свете недавних событий. Закон стал несколько жестче к вашему брату.

— И что же изменилось? — ухмыльнулся Ви-Церг. — Вы наконец стали чтить букву закона?

После этих слов Гурви скорчил гримасу, будто съел наикислейший лимон.

— Что ты в самом деле? Закон чтился нами всегда, просто и мы, и вы трактуем его в свою пользу. Но вот сейчас я не имею права трактовать его так, как мне этого хочется.

— Почему?

— Старика то повысили, — бросил Гурви в сторону, подходя к шкафу со шприцами и ампулами.

Контрабандист внутренне сжался. Если полицейский откроет шкафчик, то положение Немана явно ухудшится — наличие имевшихся на борту ампул с тем, что они хранили, без соответствующего разрешения являлось серьезным нарушением. Поэтому контрабандист решил отвлечь гостя.

— Надо будет его поздравить.

— Поздравишь. Мы ждали твой корабль несколько дней. И как раз испытали на тебе свои новые радары, — ответил Гурви, разглядывая потертую дверцу шкафа. — Карлсон и не ждал уже тебя увидеть. Обрадуем его сегодня.

— То есть как это ждали? — Неман действительно удивился этому.

— Кто-то донес на тебя, приятель. Карлсон, когда узнал о твоем предполагаемом прибытии, приказал организовать засаду. Ты был единственным, кого мы могли гарантированно поймать за столько времени, и такого шанса упустить не могли. В полиции головы летят сейчас, все хотят наверх по лестнице званий, а ты крупная рыбка, которая поможет Карлсону выбить себе повышение. Думаю, свою награду я получу тоже.

Дела складывались не лучшим образом. Неман и представить не мог, что его кто-то сдал.

— Капитан, и все же я хотел бы договориться.

Неман видел, как у Гурви сверкают его выпученные глаза. Он видел в них желание, с которым тот явно не без успеха боролся. Видимо, у полицейского был очень весомый сдерживающий фактор, раз он все еще не поддавался уговорам.

— Будь осторожен, Ви-Церг, — нехотя, растягивая слова, предостерег контрабандиста капитан, — иначе ты усугубишь свое положение.

После этого он еще раз подошел к гибискусу, занимавшему нейтральную сторону в этом споре, и замер на месте.

— Все-таки он красивый. Действительно не думал, что он будет с тобой летать так долго. На Ишере тоже есть растения. Даже леса. Но, если честно, ни одному цветку там не сравниться с земной флорой. Иногда я по ней скучаю.

Неман стоял молча, бесцельно всматриваясь в дуршлаг, которым вдруг для него стал черный космос с этими сияющими маленькими дырочками газовых шаров. Он не отреагировал на прозвучавшее название второй планеты системы, которое пытался вспомнить до этого сам.

— Какая должность у Карлсона?

— Представь себе, он помощник губернатора по внутренним делам системы. Кто мог подумать? В нем никогда не было тяги к власти, чего не сказать о его жадности, но неожиданно Карлсон взметнулся вверх. И он изменился. Теперь держится прямее, выглядит солиднее. А его седина придала ему мудрости что ли.

Да уж, подумал контрабандист, глядя на капитана Гурви. Тебя форма тоже изменила, так что на счет Карлсона я вовсе не удивлен. А сам сказал:

— Значит он заслужил это.

— Не спорю.

Они постояли в молчании некоторое время. Гурви изучая карту, а Неман стал набивать на клавиатуре коды для блокировки систем корабля по прилету на Ишеру.

— Я возьму с собой гибискус, — ни то спросил, ни то поставил перед фактом Неман.

— Возьми, — безразлично повел плечами Гурви.

В этот момент в рубку зашел один из подчиненных капитана. Его торжествующий вид говорил сам за себя. Впрочем, Неман уже был морально готов к его появлению.

— Капитан, в трюме обнаружен незадекларированный груз.

Сказав это, парень повернул голову к расстроенному Неману, чье лицо застыло в каменной маске.

— Я не удивлен. Что именно вы обнаружили? — Гурви смотрел поочередно то на контрабандиста, то на своего подчиненного.

— Лично я понятия не имею, что там, — повел плечами Неман.

— Сто девяносто ящиков с Дар-рыбой.

Гурви присвистнул и посмотрел на удивленного Немана, уставшего от подобных неожиданных поворотов в жизни за последние несколько часов. Дар-рыба была очень дорогим товаром. На черном рынке, как это водится, особенно. Единственный представитель морского мира с планеты Кара, которого, несмотря на строгие правила программы колонизации, отлавливали колонисты, когда у них начались серьезные проблемы с продовольствием. Рыба стала столь важна в тех суровых условиях, что ее прозвали Дар-рыбой. К тому же, как оказалось, этот представитель морской фауны имел необычный ореховый вкус, оцененный гурманами всех колонизированных планет, а жир этой рыбы действовал на организм человека необычайно интересно, вызывая сильную эйфорию. Таблетки с этим жиром давали больным депрессией, ими незаконно любила побаловаться молодежь. Они стоили кучу денег, а саму рыбу могли себе позволить только действительно состоятельные люди. Но из-за запрета на отлов некоторых космических видов животных, в том числе и Дар-рыбы, она считалась очень серьезным контрабандным товаром, и ее перевозка грозила большими проблемами. Такими, какие Неману и не снились. Он ошарашенно смотрел на сияющего подчиненного Гурви и думал не о своем наказании, а о том, как этот парень желает отличиться перед начальником. Наверное, пойдет на повышение, грустно подумал Неман.

— Ну что ж, — повернулся к нему Гурви. — Тут, кажется, все понятно. Неман Ви-Церг, вы официально арестованы и обязаны проследовать с нами на Ишеру до дальнейшего разбирательства по законам колониальных планет Конфедерации. Мы берем ваш корабль на буксир. На нем останется наш человек, а вы пройдете на мой фрегат и будете пока моим специальным гостем. Ведь вы действительно крупная рыбка, — усмехнулся капитан.

Его подчиненный хмыкнул и расплылся в еще большей улыбке. Контрабандист не разделял их хорошего настроения и коротко кивнул, пропустив каламбур мимо ушей.

— Бери гибискус и все необходимое. Мы ждем тебя у шлюза. Не возись особо долго.

Полицейские покинули рубку в хорошем расположении духа. Неман же закончил приготовления корабля к блокировке его управляющих полетом систем и подошел к шкафчику. Оттуда он вытащил несколько ампул, иглы, шприц и шину, положив это все в свой рюкзак. Собрав в него всякую мелочь и взяв в руки тяжеловатый горшок с гибискусом, который начал его сразу же утешать, Неман вышел из рубки, наполненный до краев грустью и злостью. Каков бы не был итог его дела, он поклялся про себя разыскать подставившего его человека, если он, конечно, действительно существовал.

У шлюза он встретил обоих подчиненных Гурви. Тот, что докладывал своему капитану о находке, стоял, облокотившись на стену, и улыбался своей неприятной ухмылкой. Второй же, стоя по середине коридора, держал кисти в замке перед собой, нетерпеливо перебирая пальцами.

— Проходи, — кивнул он в сторону шлюза.

Как только Неман вошел в коридор, ведущий на полицейский корабль, говоривший последовал за ним, оставив своего товарища одного на арестованном корабле.

В рубке фрегата было свежо. Она вся сияла светом от приборных панелей, экранов и карты ближнего пространства. Помимо Гурви и Немана здесь находилось еще три человека — операторы корабля. Они сосредоточенно наблюдали за отведенными им экранами и индикаторами. На корабле царила атмосфера дисциплины и порядка.

На стук ботинок контрабандиста о металлический пол капитан обернулся и, ничего не сказав, даже не изменив выражения своего лица, протянул Неману сигарету.

— Наручники пока не надеваю. Ты не глупец. Поставь его в углу, — показал он рукой в дальний угол рубки. — Свободен, — скомандовал Гурви своему человеку, конвоировавшему Немана.

Тот быстро ретировался, а Ви-Церг осторожно опустил свой гибискус на пол там, где ему предложили это сделать. Растение мотало цветками из стороны в сторону, как бы осуждая всю сложившуюся ситуацию. Казалось, ему вовсе не нравилось это путешествие и эта рубка, заполненная непривычным резким светом.

Контрабандист и полицейский подожгли сигареты и глубоко затянулись. Легкие Немана наполнились вязким дымом.

— Хорошие, — похвалил он.

— Еще бы. Они выращены на Новой Земле.

Гурви и Неман молча курили, пока за бортом рядом с ними набирали ход второй фрегат и корабль контрабандиста, на чьем боку красовалось его имя — «Гепард».

— Что оно означает? — непринужденно спросил капитан у Немана.

— Так называется животное с Земли. Кошка. Очень быстрая и грациозная. Не знаю даже, остались ли они в живых. Там людей то умирало как мух в прошлом. Как вспомню тот хаос…

Гурви покосился на арестованного.

— Ты разве с Земли, Ви-Церг?

Контрабандист сделал последнюю затяжку.

— Да.

— Но в деле написано, что рожден ты на Марсе.

— Моя семья туда попала в первую волну.

— Выходит, ты видел то, что творилось на Земле в Кризис?

— Нет. Я тогда был ребенком. Мало что помню.

Вздох разочарования вырвался из Гурви.

— Хотел узнать, каково это было? — спросил Неман.

— Да. Многая информация по тем годам засекречена правительством Земли, а те, кто видел все своими глазами либо померли при бегстве, либо затерялись в звездах и не хотят ни о чем говорить.

При этих словах Гурви неопределенно провел рукой, указывая на широкий иллюминатор рубки, чем невольно заставил Немана в который раз всмотреться в звездную стену.

Казалось, что она была продырявлена множеством иголок, дававшим таким образом возможность заглянуть одним глазком за эту черную вуаль, за которой что-то горело ярким огнем. И если бы некто захотел добраться до этих дырочек в стене и встать на цыпочки, чтобы взглянуть в другой мир, то он не нашел бы ничего кроме маленьких или огромных шаров, в которых происходят ядерные реакции; испускавших невероятное количество энергии в вакуум негостеприимного космического пространства. Когда-то Неман был из тех, кто хотел улететь с Марса лишь для того, чтобы окунуться в безмолвную для человека пустоту космоса, чтобы первым из людей увидеть новый мир, что крутится у какой-нибудь далекой звезды, не имеющей названия, а лишь индекс в реестре. Но прошло время, и он превратил свои отношения с пустотой в бизнес, а свою романтику променял на желание запомниться в памяти людей своими незаметными и дерзкими рейдами между дикими планетами, обживаемыми безумными колонистами, на чью долю в родной системе выпало слишком много испытаний.

И Земля с Луной, и Марс, и спутники Сатурна с Юпитером — эти родственные для человека камни, крутящиеся вокруг Солнца, были для него такими же негостеприимными по разным причинам, как и новые миры, открывавшиеся экспедициями или одинокими путешественниками, воспевавшими, как и Неман когда-то, девственную красоту открывавшихся перед их взором миров.

Но талант контрабандиста открылся рано, подумал Неман. Марс научил многому. И именно поэтому парень улетел оттуда. Желая вернуться на Землю, поселиться на планете своих родителей в покое, но не имея за душой ни гроша, Неману приходилось скитаться по космосу, мечтая вернуться на голубую планету, а перед этим вписать свое имя золотыми буквами в историю, заслужив бескрайнее уважение в определенных кругах общества.

Он посмотрел на свой гибискус. Тот недвижимо стоял в горшке, всем своим видом давая понять, что ситуация ему нисколько не нравится.

Потерпи, дружище, обратился мысленно к нему контрабандист. И у нас в шахте будет свежий воздух.

Капитан корабля отдавал распоряжения своим операторам, которые теперь вели фрегат за ушедшей вперед процессией. Заметив взгляд своего гостя, Гурви спросил:

— Зачем ты его с собой таскаешь?

Неман повернулся на вопрос и встретился взглядом с полицейским. Его большие глаза смотрели без всякого выражения, ожидая ответа на прозвучавший вопрос. Грудь со значком с каждым медленным вдохом росла в размерах, а затем сдувалась, когда из ноздрей полицейского с шумом выходил воздух. И несмотря на несколько раздувшееся тело, Гурви стоял прямо, будто на показе мод. Он выглядел даже заносчиво, стоя так перед Неманом.

— Мне нравится, что со мной летает кто-то живой, но молчаливый.

— А цветок-то откуда? С Земли?

— Конечно.

— И как ты его заполучил? — прищурившись и слегка улыбнувшись уголками рта, продолжил допрос Гурви.

Ответа он не успел получить. Да Неман и не собирался отвечать на него.

Капитана позвал один из операторов. Карлсон вызывал фрегат с Ишеры. До Немана долетали отдельные реплики Гурви, хотя он и не старался подслушивать.

Распрощавшись с начальником, капитан Гурви вернулся в центр рубки к Неману и встал рядом с ним.

— Старик очень ждет нас. Но он будет слегка занят поначалу, так что тебе придется некоторое время провести в камере, ожидая его.

— Ладно, — равнодушно ответил Неман.

— Прибудем на Ишеру минут через тридцать. Можешь пока посидеть.

Гурви указал на свободное место между двумя операторами, а сам направился к своему креслу. Контрабандист молча принял этот завуалированный приказ и сел, поймав любопытный взгляд оператора-женщины, рядом с которой он теперь сидел. Его другой сосед — альбинос, сидел в синей форме на белоснежном теле и, не отвлекаясь, следил за вверенной ему аппаратурой.

Часы на руке Немана показывали около четырех часов. Время жить еще было. И сполна.

Фрегат держался дистанции от «Гепарда». Лучи местной звезды красиво освещали корпус корабля типа «Мечтатель». Он и изначально был призван служить людям, чьи мечты не могли сдерживать ни границы государств, ни планеты родной системы, ни всевозможные законы, начиная от законов физики и заканчивая законами Конфедерации. Эти люди всегда создавали свою собственную реальность поверх той, в которой жило то большинство, что не могло смириться с дерзкими мечтами и грандиозными планами своих соотечественников. Но мечтатели снова и снова расширяли границы восприятия, границы знаний и возможностей, увлекая за собой все больше и больше последователей, бежавших вслед за ними в поисках лучшей жизни.

Ишеру уже можно было разглядеть из рубки невооруженным глазом. Как только планета достаточно увеличилась в размерах, Неман смог различить бурые материки, омываемые совсем по-земному синими морями, и темно-серые тучи, гулявшие вдоль воображаемого экватора и у северного полюса планеты. Слева от нее мелькнул солнечный зайчик. Наверное, орбитальная станция, подумалось Неману.

Корабли сбавляли скорость перед входом в атмосферу. Ишера занимала весь иллюминатор и люди могли при желании увидеть точки двух больших городов на ближайшем материке, расположенные далеко друг от друга. Они тонули в буром море местной флоры и с орбиты казались несуразными прыщами Ишеры.

Было видно, как начали раскаляться корпуса фрегата и «Гепарда», шедших чуть впереди. Плотные слои местной атмосферы старались вытолкнуть непрошеных гостей обратно на орбиту, но очень скоро сдались, приняв их внутрь.

Теперь корабли плыли над бесконечными лесами Ишеры. Еще немного и они бы взаправду вонзили свои многотонные туши в волны бурой листвы, рассекая их своими носами, стремясь к своим пирсам где-то у горизонта, пылавшего желтыми тонами. Тут ничего не напоминало о человеке, и Неман с грустью взглянул на свой зеленый гибискус. Как давно он не видел зеленых лесов.

Вдали стали прорисовываться шпили зданий. Они росли безумно быстро, и вот перед взором людей открылся колониальный город Конфедерации. В его центре располагалась, как и полагается, большая площадка для кораблей. Терминал космопорта лежал вокруг этой площадки пончиком. За его внешними стенами стояло несколько небоскребов. Они были не такие высокие, как на Земле или Марсе, но определенно выделялись на этой планете, не имея никаких конкурентов. Вокруг них располагались здания поменьше. В одной из частей города виднелся большой парк, в другой — промышленная зона. Неман разглядел дорогу, ведущую в гущу леса, и вакуумную трубу, уходящую в другую сторону. Весь приближающийся город огораживала высокая стена, а подступающий к нему лес не доходил до этих стен на добрые полкилометра.

Сверху нельзя было разглядеть загруженность улиц. Зато космодром не пустовал. Пока фрегаты и «Гепард» тормозили и снижались над отведенными им местами, Неман окинул взглядом то, что позволял увидеть иллюминатор. Тут были пришвартованы корабли почти всех типов, имеющиеся у торговцев, военных, перевозчиков, частных лиц, компаний Конфедерации. Огромные туши земных грузовых кораблей с красными полосами на отполированных боках выделялись на общем фоне. Этакие слоны среди обычных лошадок.

Фрегаты еще не коснулись земли, когда Гурви обратился к Неману.

— В общем-то это формальность, но ее мы можем избежать.

— Что за формальность?

— Наручники. Ты же арестован. Но давай сделаем так. Ты возьмешь свой гибискус, и он займет твои руки. В любом случае бегать ты смог бы и в наручниках. Но вот при попытке побега в тебя просто выстрелят парализующим патроном, согласен?

— По рукам, — согласился контрабандист, направившись к гибискусу и взяв его в руки.

Его нос сразу уловил запах земли и растительной жизни, исходивший от горшка с цветком. Выйдя из корабля в местный вечер, Немана сразу окутала прохлада и запах незнакомой ему планеты. Каждый раз, когда он выходил из своего корабля без маски или скафандра, доставив груз в место назначения, то чувствовал эти чуждые человеку из Солнечной системы запахи, ставившие в тупик, заставлявшие чувствовать себя ненастоящим и неподходящим для этого места. Вот и сейчас Неману захотелось проверить, а не спит ли он. Но их уже ждал транспорт, в который его погрузили вместе с гибискусом и вещами. Садясь внутрь, Ви-Церг увидел, как «Гепард» раскрывал люк грузового отсека, чтобы быть выпотрошенным местными службами. На это было неприятно смотреть, и Неман отвернулся. Он не знал, как ему говорить с тем, кто заказал доставить этот груз, ведь до этого случая он всегда находил способ избежать подобных проблем. Ситуация, в которой он оказался, вредила деловой репутации и угрожала его свободе. Ничего, прорвемся. Главное — сохранять трезвую голову, успокаивал контрабандист себя.

Тем временем они уже неслись по городу: Неман, гибискус, Гурви и его подчиненный. За окном проносились вакуумные трубы, другие дороги с бежавшим по ним транспортом, пешеходные мостки. Везде чистота, зеркала и камень. Закат отражался в гладких поверхностях стен и умножал таким образом свою силу и красоту.

Они летели с огромной скоростью то по улицам, петлявшим, словно горные реки среди скал-небоскребов, то поднимались на несколько уровней вверх на эстакады, парившие в десятках метрах над поверхностью Ишеры. Неман не видел того, что проносилось вблизи транспорта, но мог наблюдать полную картину города. Он странно выглядел с высоты эстакад на фоне уходящего за горизонт иноземного леса. Как будто этому городу тут было вовсе не место с его стенами, лентами дорог и зубьями зданий, которые, как и окружавший все это лес, росли вверх к далеко не голубому небу, на чьем мольберте сияло совсем не Солнце.

Ехали молча. Даже гибискус не предпринимал никаких попыток оценить этот новый мир. Он просто стоял в своем горшке на коленках Немана.

Наконец машина выехала на эстакаду, ведущую к одному из зеркальных зубьев, построенных человеком на чужой планете, что находился в отдалении от центра города. Здание ничем не выделялось среди своих разрозненных собратьев — в каждое из них ныряли эстакады. Они были похожи на великанов, высунувших многокилометровые языки. И по этим языкам постоянно шныряли туда-сюда машины или люди, занятые делами своей колонии вдали от колыбели человечества.

Здание проглотило транспорт, в котором ехали Неман и гибискус. Сначала они попали в туннель, освещенный неоновым светом. При быстрой езде он смывался в одно большое расплывшееся пятно, похожее на стену подпространственного тоннеля, а затем неожиданно обрывался, провожая машины в огромное помещение, в котором, как паутинная сеть, переплелись дороги для транспорта поменьше, бегущие ленты для людей, редкие трубы коммуникаций и трубы вакуумных поездов. Вид на это помещение в утробе здания поражал грандиозностью, обилием металла и стекла. Неман еще никогда не видел такого масштаба в строительстве. Все, чем он мог похвастаться, так это картинки старых городов Земли в атласах и память о Марсе и Титане. Ведя свои дела, он никогда прежде не залетал в поселения Конфедерации, зная, что там его в скором времени схватят. А здесь, на Ишере, он лицезрел подлинную красоту колонии, победу стекла и металла над местной природой, теперь хищно смыкавшейся вокруг города, намереваясь сначала отхватить себе транспортные сети, соединявшие его с другими городами, а затем вернуть и ту землю, что забрал себе человек для своих нужд.

Пока Неман завороженно смотрел в окно, машина резво взбиралась на верхние ярусы, где в конце концов остановилась на небольшой парковке у крепкой двери. Около нее дежурили два солдата колонии, постоянно проверявшие документы у тех, кто входил в эту дверь, и у тех, кто выходил из нее.

Гурви с помощником и Неманом пропустили также после быстрой проверки. Охранники удивленно посмотрели при этом на зеленеющий гибискус, а контрабандист посильнее прижал его к себе, опасаясь, как бы его товарища не забрали к себе эти молодчики.

За дверью оказался хорошо освещенный светлый коридор. Через десяток метров он разветвлялся и упирался в другие коридоры, по которым ходили или бегали курьеры, полицейские, гражданские.

— Где мы? — решил спросить Неман, заглядывая по пути в открытые двери.

— В военном департаменте колонии, — ответил вместо капитана его подчиненный.

Неман промолчал. Он заметил, как люди, проходящие мимо него или обгоняющие их процессию, во главе которой шел Гурви, удивленно смотрели на Немана, несшего свой гибискус. Контрабандист не сразу понял, почему его так осматривают любопытные. Но когда зеленый лист растения погладил его по небритой щеке, то осознание пришло само. Люди не видели до этого момента годами, а может и всю жизнь, зеленых растений. Этот цвет вызывающе смотрелся в мире, где вся флора была окрашена по-своему. Неман даже приосанился и приподнял гибискус, заслонявший собой коридор впереди. Теперь он был похож на знаменосца, несшего знамя Земли через эти длинные коридоры. Какая-то глупая гордость появилась в его душе, а улыбка сама собой медленно поползла уголками губ вверх. Зато гибискусу было все равно. Он покачивался от ходьбы Ви-Церга, заскучав у него в руках.

В конце концов, поднявшись на лифте на сто третий этаж, Немана завели в одиночную камеру, в которой одно из стен занимало большое панорамное окно с регулируемым затемнением, а в самом помещении находились кровать, стол со стулом и бак туалета. Офицер, которому Гурви передал Немана, предложил чувствовать себя как дома и ретировался, закрыв дверь камеры.

Камера выглядела чистой. На кровати лежало свежее белье, на столе белела бумага и ручка на короткой цепочке.

Поставив гибискус на пол у окна, Неман отрегулировал затемнение, чтобы растение получало больше света, и окинул взглядом открывавшийся вид.

Звезда все больше клонилась к далекому горизонту, терявшемуся за бесконечным бурым лесом, проглядывавшимся между небоскребов города, чьего названия Неман до сих пор не знал. Приглядевшись, можно было сориентироваться и найти между зданиями просвет, в котором виднелась площадка космодрома. Контрабандист с грустью подумал о своем корабле и о товаре, который не прилетит к месту назначения. Он чувствовал себя паршиво. Будто гибискус, которого выдернули из его уютного горшка. За стеклом по эстакадам неслись машины, внизу можно было разглядеть негустой людской поток. Небоскребы были почти что похожи друг на друга, свысока взирая на здания поменьше, между которыми располагались дороги, бурые парки и площади

Рассматривая город, Неман прикрыл глаза, подставив лицо к местному светилу, и стал вспоминать картинки из детства, что были запрятаны у него далеко в памяти. Он старался найти застывший кадр земного парка — коричневые стволы деревьев, зеленый навес из листьев, а за ним и голубые небеса. Но в своих поисках он натыкался только на воспоминания о сухом, пустынном Марсе, который не любил всей своей душой.

Прекратив рыться в памяти, контрабандист скинул свои вещи с кровати на пол и лег, уткнувшись в мягкую стену камеры. Ему необходимо было обдумать свое положение, и, быть может, найти возможность убежать отсюда.

Ему не нравилась реплика Гурви, уверенного, что контрабандиста сдали. Из-за специфики своей работы Неман не заводил новых друзей, не вел душевные разговоры, да и вообще старался больше молчать. Его клиентами всегда были люди, имевшие отличные рекомендации от его знакомых и партнеров по бизнесу. А к нему обращалось много людей, знавших о его репутации среди контрабандистов, поэтому без работы он никогда не оставался. И вот теперь, анализируя последнюю неделю, Неман старался найти хоть что-то, что могло помочь ему вычислить виновника его беды. Скорей всего кто-то из завсегдатаев того бара на Титане услышал, как Неман, чуть подвыпивший, прошептал Лане пункт своего назначения, спрашивая ее, что же ей прикупить с такой далекой планеты. Непростительная слабость, но в это верилось больше всего, так как рядом с ними сидел странный тип, которого Неман раньше не видел, а сам контрабандист мог прошептать сказанное девушке слишком громко из-за алкоголя, барабанившего по ушам. Видимо, так с ним хотели свести какие-то счеты, о которых он не знал. Единственный человек, о котором Неман помнил всегда, хотевший отомстить ему, сделал бы это по-другому. Более жестко и не впутывая власти.

За размышлениями глаза Ви-Церга медленно закрывались, и он провалился в сон. Резко проснувшись, Неман первым делом посмотрел на свои часы. Подсвеченный циферблат говорил, что идет семнадцатый час. В комнате было довольно темно — звезда уже утонула в буром море Ишеры. Гибискус стоял у окна, вглядываясь в город, затерянный в космосе вдали от колыбели человеческой цивилизации.

Надо привести себя в порядок, решил Неман. Он дотронулся до незаметной панели в кровати, чтобы включить приглушенный свет. Затем достал из своей сумки иглу со шприцом и шину. Надо бы починить свой медицинский пистолет, вспомнил контрабандист, удивляясь про себя тому, что его вовсе не досматривали, ведя в камеру. Иначе ему бы пришлось объяснять и про лекарства, и про иглы. Он ввел себе два кубика жидкости, а затем обнулил время на своих часах.

В камере стояла тишина, которую нарушало только дыхание Немана. Он проспал несколько часов, а за ним так никто и не пришел. И вряд ли кто-то мог прийти в ближайшее время, ведь за окном стояла ночь. Ви-Церга снова начало клонить в сон. Контрабандист попытался порисовать, выводя карандашом всевозможные узоры на бежевой бумаге, но вскоре ему это надоело, и он снова прилег на кровать.

Из дремоты его вывели звуки открывающейся двери и тяжелых шагов в его комнате. Он резко встал, смотря в светлый прямоугольник двери на фоне темноты его камеры. В проеме кто-то стоял, уперев обе руки в бока. Еще один человек прохаживался по комнате, задерживая свой взгляд на гибискусе.

— Почему он тут стоит? — резко спросил этот человек у Немана, который только сейчас смог вернуться в реальность.

— Ему не хватает света, — зевая протянул Неман.

— Я имею ввиду, почему это растение вообще здесь, в камере?

— Мне разрешили его взять с собой, — пожал плечами хозяин камеры.

Человек промолчал. Его силуэт выделялся более светлым цветом на фоне прокравшийся в камеру ночи.

— Это нарушение инструкций, — заметил тот, кто стоял у двери. — Как бы то ни было — вставай. Начальник желает тебя видеть.

Неман дотянулся до панели и включил свет. Он не рассчитал и свет яркой вспышкой осветил всю комнату, больно резанув по сонным глазам. Пришедшие люди также испытали дискомфорт и смачно выругались. На них была полицейская форма, а на груди весели значки, выдававшиеся обычным патрульным. Неман не любил полицейских в принципе. Особенно честных полицейских. Перед его глазами еще стояли картины произвола этих неспособных к чему-то большему аутсайдеров в отношении более слабых мигрантов на Марсе. Неман как сейчас помнил, как и кого домогались эти бравые ребята, как они забирали у сирот последние вещи, заставляя работать на улицах на себя.

Неожиданно вскипевшую в нем злобу он подавил.

В коридорах людей стало меньше, и теперь они не обращали внимания на Немана, шедшего без своего гибискуса за одним из присланных за ним охранников.

Его привели в серую комнату, в середине которой стоял стол с четырьмя стульями, усадили на один из них и надели наручники, больно защемив ими кисти. Неман стерпел, глядя прямо на надевавшего на него наручники. Полицейский только криво улыбнулся:

— За столько лет прогресса ничего лучше не придумали.

Они оставили его одного среди серых, отполированных до подобия зеркал стен с тонкими вертикальными черными полосками. В потолке висела камера, направленная на то место, где сидел Неман. Он инстинктивно съежился.

Мутное отражение в стене напротив съежилось в ответ. Ее лицо, покрытое щетиной, выражало усталость. Поворачивая голову, Неман увидел, как в свете комнаты сверкнула его сережка в ухе — дань памяти земным морякам, бороздившим когда-то бурные океаны. Смотря на свое отражение, контрабандист видел себя одним из тех отважных моряков его родной планеты, только плававшим в других морях.

Время шло, но никто не приходил. Если бы Неман мог, он бы встал и ушел, но наручники прочно соединялись со столом, так что контрабандисту было трудно даже встать из-за него.

Вдруг дверь плавно открылась, и в комнату через щель между дверью и косяком нырнул человек. Он носил ту же форму, что и Гурви, но знаков отличия у него имелось больше, да и держался он по-особенному. Не так, как это делал капитан, а с претензией на завоевание мира. Человек был высоким и худым. С его телосложением совсем не гармонировала голова, побритая почти на лысо, и лицо, будто взятое в аренду: толстые щеки, маленькие глаза и небольшие уши. Вошедший наклонил голову в знак приветствия, закрыл за собой дверь и прошел к столу. Его движения были плавными и аккуратными. Он не спеша отодвинул стул на противоположной Неману стороне стола и сел на него, улыбаясь контрабандисту и добродушно смотря ему в глаза.

— Давно не виделись, Ви-Церг. Как твой бизнес?

— Карлсон, — Неман наклонил голову в ответ. — Ничего, летаю. Мне сказали, тебя повысили. Поздравляю.

— Спасибо, Неман. Это приятно, но знаешь — мне тоже хочется летать. На поверхности довольно скучно и от обязанностей болит голова.

Неман ухмыльнулся.

— Не могу представить.

— И хорошо, что не можешь, — доверительно и полушутя сказал Карлсон, — эта работа не дает простора для мысли. Стены ограничивают. А ведь простор моего кабинета не сравнить с простором за атмосферой.

— Отказался бы, — заметил Неман.

Карлсон вздохнул.

— Тщеславие — моя проблема.

— А еще жадность, — намекнул Неман. — Неужели ты пришел ко мне поговорить о своих грехах? Давай лучше поговорим о моем положении? Ты же не забыл язык контрабандистов? Деньги и товары?

Его собеседник театрально замахал руками, откинувшись на спинку стула.

— Вот пришел к тебе, как к давнему знакомому, хотел поговорить и старые времена вспомнить. А ты так невежливо прерываешь мой разговор по душам разговорами о настоящем.

— Я тебя умоляю. У тебя в подчинении целый гарнизон, с которым ты можешь поговорить. Да хоть тот же Гурви.

— Между нами говоря, — перейдя на шепот, прервал Немана Карлсон, — Гурви оказался довольно властолюбивым. Летая с ним, я понял, что на него можно положиться до тех пор, пока это входит в его планы. Знаешь, на корабле он был моей тенью, живущей сама по себе. От этого жутко. Поэтому я рад, что наши пути разошлись — я на поверхности, а он остался в космосе. Он исполнителен, но опасен. Все карьеристы опасны.

— Теперь мы говорим о его грехах.

Неодобрительный взгляд помощника губернатора заставил Немана замолчать. Несколько секунд они провели молча, пока лицо Карлсона не сгладилось.

— Все летаешь с гибискусом?

— Летаю.

— Надо же. Выносливый цветок.

— Да, наверное, наглотался радиации у какой-нибудь звезды.

— А что, возможно и такое, — согласился Карлсон. — Он остался на корабле?

— Нет, — неохотно ответил контрабандист, — он в камере.

— Почему-то я не удивлен, — снова улыбнулся сидящий напротив. — Сколько времени на твоих часах?

— Девять ровно.

— Значит, времени еще полно?

— Как сказать, — пожал плечами Ви-Церг. — Для кого-то полно. Но время быстро идет. Особенно тогда, когда находишься на планете после долгого путешествия в космосе, во время которого декорации недвижимы и тебе не с чем сравнить прошедшее состояние вещей с нынешним. И если что-то да меняется, то только по прошествии длительного времени, когда тут все меняется слишком быстро. Не успеваешь оценить время.

— В этом проблема всех, кто привык находиться там, в космосе, а не тут. Я сам долго привыкал. Ну да ладно. Закончим эти разговоры ни о чем. Тебе сказали уже, как и для чего ты тут оказался?

— Я понял это так, будто помогу вам выполнить план по поимке контрабандистов. Надеюсь, что это не так.

— Конечно это не так, — кивнул головой Карлсон.

— В таком случае мне ничего не понятно. Зачем тратить ресурсы для моей поимки? И кто меня сдал?

— Причины есть. А вот на счет того, кто тебя сдал я не знаю. Нам передали эту информацию по шифрованным каналам. Кто-то имеет на тебя зуб. И этот кто-то должен быть здесь. Я пришел сказать тебе об этом. Предупредить.

— Очень тронут, — съязвил Неман. — Вы верите всем сообщениям, что приходят к вам?

— Нет. Но там был не только текст сообщения, но и денежный перевод. Ты же сам указал на мою слабость. Человек просил произвести твою поимку и доставку на планету. Я это сделал. Но мне не хочется, чтобы Ишера стала местом сведения счетов. Поэтому теперь твой ход.

Карлсон уставился на Немана, ожидая его реакции. Контрабандист смотрел в глаза помощника губернатора, стараясь не выдавать своего презрения и озабоченности. Карлсон скорее всего был прав. Если у неизвестного были деньги для его подкупа, то он мог подкупить кого-то еще, чтобы добраться до Немана. Но кем же был тот неизвестный в этом уравнении? На ум Ви-Церга приходил только один человек — Кармен. У нее был зуб на Немана и она обещала когда-нибудь его найти. Неужели этот момент настал? А ведь Неман всегда старался сохранять осторожность.

— Вот так просто ты готов продать меня какому-то неизвестному человеку, хотя мы с тобой столько дел провели вместе.

— Тщеславие. И жадность, Неман.

— Ты ведь знаешь, что у меня за товар?

— Да, мне доложили.

— При таком раскладе он мне уже не понадобится. Его либо конфискуют в случае моего осуждения здесь, либо его заберет тот, кто хочет меня убрать. Так вот. Я к тому, что ты можешь забрать весь товар себе в обмен на мою свободу. Прямо сейчас. Идет?

Зрачки Карлсона сузились. Контрабандист видел это даже через стол. Собеседник внимательно смотрел на Немана, пытаясь прочесть его мысли, просачивающиеся через кожу его лица.

— Я согласен на этот обмен, — нарочито равнодушно ответил губернатор.

— Отлично. Извини, что не могу пожать руку. Сам понимаешь, — и Неман указал на наручники.

— Тебя избавят от них в скором времени, — заверил Карлсон. — А пока я схожу и отдам необходимые распоряжения.

Он будто этого и ждал. Человек медленно встал, подошел к двери, открыл ее, и, стоя на пороге, обернулся к Неману.

— Через час ты будешь на свободе.

С этими словами Карлсон скрылся в дверном проеме, оставив дверь слегка приоткрытой.

Неман откинулся на спинку своего стула и прикрыл глаза. Сложившаяся ситуация оказалась хуже, чем он предполагал. Кто-то решил отыскать его. Возможно, что действительно Кармен. Все никак не могла простить угон корабля. И решила поймать его по-хитрому, сделать это с помощью чужих рук, каким-то образом нарыв информацию о его рейде. Черт, наверное, тогда в баре я слишком опьянел, подумал Неман. Иначе мой маршрут и день отлета не был бы кому-нибудь известен. Он не был известен даже заказчику. Этим людям Неман не называл конкретных дат, а всегда оговаривал диапазон времени прилета или отлета. И вот теперь он был на волоске от возможной смерти. Но это был самый пессимистичный вариант развития событий.

От мыслей Немана отвлек стук каблуков по коридору. Кто-то приближался к его комнате. Этот стук был не ровным, не похожим на обычную походку человека. Неман открыл глаза. Дверь открылась побольше и впустила к контрабандисту двух человек, которых Неман даже и не думал увидеть вместе. Да что там. Он даже не предполагал, что увидит каждого из этих людей снова в своей жизни. Вошли мужчина и женщина. Парень был тем, кто заказывал у Немана услуги доставки груза на Ишеру, а девушка оказалась забытой знакомой, которой контрабандист также пару раз помогал в прошлом с доставкой артефактов из изучаемых систем на Марс, но уже легальным путем, работая частным перевозчиком, которому отлично за это платили.

Первой вошла девушка. Неман не мог вспомнить ее имени, но ее внешность по сравнению с прошлой встречей не изменилась. Это была невысокая красивая девушка с короткими светлыми волосами. При правильном освещении можно было заметить, что некоторые волосы окрашены в бледно-голубой цвет, от чего они походили на перья. Ее круглое лицо украшали близко посаженные друг к другу узковатые глаза, а нос и рот казались такими же миниатюрными, как и она сама. Она зашла, держа свою спину прямо, будто гордилась тем, что у нее грудь третьего размера, обтянутая походным скафандром, плотно прилегающим к телу. Передвигалась она, слегка хромая, что не сразу бросалось в глаза.

За ней вошел худощавый парень, обритый на лысо. Его глаза скрывали солнцезащитные очки, а кожа была такая бледная, будто он вовсе не бывал в лучах звезд. Побритые щеки впали в лицо, а на правой скуле красовался заметный шрам, уходящий к виску. Он был выше своей стройной спутницы и также одет в походный скафандр. После осмотра гостей Неман сделал вывод, что ребята недавно сошли с корабля. Выглядели неожиданные гости его ровесниками, при этом не имея на себе никаких опознавательных знаков органов правопорядка Конфедерации.

Зашли они молча, и направились сразу же к свободным стульям, чтобы сесть напротив контрабандиста, все еще сидевшего в наручниках. Неман с любопытством и тревогой взирал на этих людей, пытаясь прикинуть насколько их появление помешает Карлсону отпустить Ви-Церга. Он не испытывал тревоги, потому что от гостей не исходила враждебность и, как минимум, среди них не было Кармен.

Женщина, имени которой Неман так и не смог вспомнить, стала смотреть на него своими песочными глазами. Контрабандист ответил таким же пристальным взглядом, внимательно изучая лицо девушки. На ее подбородке он заметил ямочку, которую тщательно скрывало освещение комнаты. Переведя свой взгляд на парня, Ви-Церг не смог отыскать его глаза за слишком темными окулярами очков, которые обычно носили люди, жившие при дефиците света.

Так они и сидели некоторое время, молча, изучая друг друга. Первым заговорил Неман, глядя прямо в то место, где за темными окулярами должны были находиться зрачки его гостя.

— Я не знаю, что ты тут делаешь, но предоплату я тебе не верну.

Его наниматель улыбнулся, обнажив своей улыбкой кривые зубы.

— Оставь себе. Это компенсация за моральный ущерб, — ответил он сиплым, но твердым голосом.

В этом парне с худой шеей еще в первую их встречу чувствовалась некая сила, скрытая за этой неприятной улыбкой. А его голос только подпитывал это чувство.

Он хотел еще что-то добавить, но Неман перебил его.

— Я оставляю себе деньги потому, что ты подставил меня. Я понятия не имею, что ты здесь делаешь, да еще и с ней, — контрабандист кивнул в сторону девушки, — но все это выглядит подозрительно. Эти дармоеды-полицейские знали, что я появлюсь в этой системе. Знали они это заранее, а кроме тебя никто не догадывался, что я направлюсь на Ишеру. Поэтому я бы хотел знать, яноват, что ты делаешь в этой комнате?

Обозвав собеседника на шахтерский манер, Неман слегка успокоился. Теперь он ждал реакции парня, готовый вступить в дальнейшую перепалку. Но его гость лишь покачал головой, продолжая улыбаться.

— Ты можешь быть кем угодно, но твое прошлое навсегда оставит на тебе отпечаток, и ты сейчас больше похож на марсианского шахтера, чем на землянина-беженца.

После этих слов Неман еле справился с собой, чтобы не нагрубить. Его положение не располагало к злоупотреблению терпением пришедших людей. Он точно не говорил этому человеку откуда он родом, и что считает себя землянином, хоть по сути Ви-Церг вырос на Марсе, почти не помня Землю, но каждую минуту мечтая на нее вернуться. Он внимательно смотрел на сидящего напротив него парня, сверля линзы очков взглядом и мечтая расплавить их, чтобы добраться до глаз нахала. Но на секунду взор Немана упал на бледные руки обидчика, лежащие на столе.

— Это мне говорит спутниковый уродец, не чтящий договоренности и крысящий для полицейских.

После этого уже Неман наблюдал за изменением в лице напротив. Выступавший вперед бледный лоб покрылся морщинами, а сам парень слегка выпрямился, перестав улыбаться. Неман остался доволен этой переменой в поведении его гостя.

Но в их милый разговор вмешалась молчавшая до этого девушка.

— Неман, я понимаю, что у тебя куча вопросов, но держи себя в руках. К тебе это тоже относится, — покосилась она на своего спутника.

Тот лишь фыркнул, а девушка, не обратив на это внимания, продолжила:

— Наверное, сначала надо извиниться за эту ситуацию. Нам пришлось прибегнуть к этой хитрости по некоторым причинам, чтобы встретиться с тобой.

До предела удивленный Неман смотрел на нее выпученными глазами.

— То есть он, вы подставили меня перед полицией, чтобы просто встретиться?

Его голос начал повышать тон по мере того, как Неман распалялся.

— Хотите сказать, что все это было спланировано? Да я заплатил за эту встречу кораблем и грузом! Интересно, чем заплатили вы, кроме как деньгами и своей совестью? Или же у вас ее нет?

Произнося последний вопрос, контрабандист перевел взгляд на парня, никак не среагировавшего на эту реплику.

— Неман Ви-Церг, — срывающимся голосом почти крикнула девушка, — дай мне закончить!

Контрабандист со злостью посмотрел на нее, но промолчал.

— Кажется, ты меня не помнишь. Я археолог. Таркелья Оолк. Мы летали вместе на Кидариту и на Глисе 7854. А это Игорь Нэ, — Таркелья указала на спрятавшегося за свои очки парня. — Мы должны действительно извиниться за все, что произошло, ведь от того, что мы хотим тебе предложить, ты бы в обычной ситуации отказался. Да и встретиться с тобой очень сложно. Обещаю, что твой корабль и груз к тебе вернутся при определенных условиях.

— Условиях? При каких условиях?

Таркелья вздохнула.

— Мы работаем на одного влиятельного человека. Помогаем пополнять частную коллекцию произведений искусства, артефактов. Обычно с других планет.

— Черные археологи?

После этого вопроса Неман заметил, как лицо Таркельи на долю секунды дрогнуло, но сразу вновь сделалось непроницаемым.

— Нет. Такими вещами мы не занимаемся.

— Хорошо, но мне кажется, что ваше занятие именно так и называется. А от меня то вы что хотите?

— Мы хотим предложить тебе работу. Точнее наш покровитель поручил нам сделать это. Ты отличный контрабандист, знаешь свое дело, знаешь, что и как надо провозить и через какие дыры в заборе это можно сделать. Наша просьба касается именно твоей сферы деятельности. Нам нужны твои способности и твой корабль.

— Допустим. Но почему нельзя попытаться меня нанять, просто не выйдя со мной на контакт? — чуть сощурив глаза, спросил Неман.

— Потому что в то место, куда нам надо, ты бы в обычной ситуации лететь отказался, — ответил Игорь своим сиплым голосом. — И добраться до тебя стало труднее.

Морщины на его лбу уже пропали, но он сидел весь собравшись, будто собирался встать и убежать.

— Что за место? — не понял Неман.

— Земля.

Контрабандист присвистнул.

— Хочу вас огорчить, но я и сейчас не соглашусь лететь с вами.

— Поэтому Таркелья и сказала, что в обычной ситуации мы бы тебе и не стали предлагать работу, — улыбнулся Игорь. — Но ситуация не совсем обычная.

— Чем же она необычна? Тем, что на моих руках наручники?

— Как минимум. Ведь короля наконец-то заковали в цепи.

Этот Игорь не нравился Неману. Он испытывал подсознательное чувство неприязни к этому человеку. Может из-за его внешности, может из-за манеры говорить, а может и из-за той опасности, которую он вдруг начал источать в воздух.

— Ситуация и правда необычна, — решила еще раз включиться в диалог Таркелья. — Дело в том, что мы решили подстраховаться. Ты действительно один из лучших и, что самое главное — тебе можно доверять больше, чем остальным твоим коллегам. Но, как мы понимали, просто так ты не согласишься помочь нам. Ведь очевидно, что если бы ты видел возможность, то уже бы побывал на Земле и один. Видимо, в себя ты не веришь. Поэтому мы заключили сделку с полицией. Они должны были тебя поймать и доставить сюда для переговоров с нами. И если ты соглашаешься, то забираешь свой корабль себе вместе с грузом, а власти получают от нас солидную компенсацию. Как видишь, шансов тебе не оставляют. Придется поверить в свои способности и попасть на Землю.

— Стой, стой. Забираю груз себе?

— Да. Ты продаешь его здесь и помогаешь в дальнейшем нам. Деньги от продажи ты забираешь себе естественно.

У Немана появилось подозрение, что Карлсон поимел его. Воспользовавшись тем, что контрабандист мышь, которая попала в мышеловку, он решил заработать на ситуации.

С досадой мотнув головой и решив ничего не рассказывать про груз этим двоим, Ви-Церг спросил, обращаясь к Таркелье.

— А если я не соглашусь вам помогать?

— Тогда мы оставляем тебя Карлсону, — спокойно ответила Таркелья. — Ты не простой контрабандист, а Карлсон тщеславен.

И то правда, подумал Неман, вспомнив недавний разговор. Его начала душить обида и тупая злость из-за того, что его так развели, забрав обманом груз. Карлсон был пропитан своими грехами. Решив подстраховаться, он выбил у Немана весь его груз на случай, если контрабандист откажется от сделки и деньги этой парочки не достигнут его счета. Неман не заметил, как погрузился в свои мысли, остановив взгляд на наручниках, что уверенно обхватили его кисти. В его голове из-за осознания своего положения мысли беспорядочно роились, ударяя в череп. Таркелья и Игорь молча смотрели на него, но Неману было все равно. Он старался найти правильный выход из ситуации, по возможности оставив груз себе. По сути, ему и правда не оставили выбора. Конечно, он мог бы отказаться от роли проводника и остаться на Ишере, только Карлсон его действительно не отпустил бы, даже прибрав к рукам груз. Никогда не доверяй этим ублюдкам, корил себя Неман. Ведь вести дела с полицейскими можно было только до определенной черты. А дальше начинались сложности. Такие, как сейчас.

А Земля… Неман всю жизнь хотел вернуться домой, хотя бы на время. Он мечтал о том, как сойдет на поверхность своей родной планеты, вдохнет тот самый воздух, которым дышали его предки, увидит голубое небо, краше которого не было ни на одной из посещенных им планет. Ему хотелось дотронуться до травы, до деревьев, услышать шуршание их листвы. В конце концов может быть даже вернуть гибискус в родную землю. Но попасть туда Неман хотел сам. Один. Он до сих пор терпел эти пьяные насмешки от людей в барах, да и просто слышал за своей спиной разговоры. Ему говорили, что он не землянин. Что вырос-то он на Марсе, значит это его дом. Мало кто понимал его тягу к Земле, которая закрыла свои границы после миграции миллионов ее жителей в течение десяти лет, и на которой остались счастливчики и богачи. Поэтому, как полагал Неман, окружающие просто считали, что он кичится своим происхождением, намекая на то, что он выше всех их, хотя многие также были детьми Земли. Но нет. Это было непреодолимое желание вернуться к истокам. К тому месту, где жили его первые воспоминания. Где жили трудной жизнью его родители. Он не редко встречал у колонистов похожее желание вернуться в Солнечную систему, чтобы увидеть свет родной звезды. Но его недуг был серьезнее.

Для того, чтобы попасть на землю, существовало два способа. Первый совсем простой. Надо было всего лишь заплатить нужному человеку внушительную сумму, чтобы проникнуть незамеченным через контрольный пункт на планету на пару дней, а может и навсегда. Простой путь требовал только денежных затрат в космическом объеме. Но был и второй, более сложный путь. Он подразумевал глубочайшую модернизацию «Гепарда» для того, чтобы пробраться на Землю через датчики, системы слежения, патрули, и пробыть на планете некоторое время. До недели, как рассчитывал Неман. Но этот путь считался действительно трудным и опасным. Ведь корабль должен был быть совершенно незаметен, даже визуально, так как в случае его поимки контрабандисту светило лет двадцать пять на астероиде. Или на Фобосе. Еще ни один человек не смог пройти этим путем.

Неман еще не определился, какой способ больше подошел бы ему, но он твердо решил, что сделает это без чьей-то помощи. Но вдруг появились эти двое… И Карлсон. Ви-Церг еще раз оценил шансы на побег с Ишеры в случае отказа от сделанного ему предложения, но нашел их слишком скудными в сложившейся ситуации. И больше всего, конечно, он ненавидел Карлсона. Его несуразное лицо и уверенные движения, его спокойствие и взгляд, с которым он смотрел на арестованного.

Надо было скорей принимать решение. Игорь и Таркелья уже беспокойно переглядывались, все же не решаясь нарушить тишину. Неман отвел взгляд от наручников и посмотрел на приоткрытую дверь. Она манила его на свободу.

— Я согласен, — промолвил он не своим голосом.

Он заметил, как Таркелья с облегчением выдохнула, стараясь не выдать свои эмоции. Игорь только лишь кивнул головой, смотря окулярами очков на контрабандиста.

— Только, — растягивая слова продолжал Неман, — есть проблема.

И он быстро описал его договоренность с Карлсоном. Таркелья и Игорь снова переглянулись, только теперь лицо Игоря расплылось в этой неприятной кривозубой улыбке, а его спутница улыбалась только уголками пухлых губ, стараясь не засмеяться. Неман поочередно смотрел на них. Ему хотелось услышать, что о возвращении груза можно договориться.

— Извини конечно, Ви-Церг, но тут мы помочь не можем, — быстро заговорила Таркелья. — Это ваша договоренность. У нас и так осталось немного времени. Мы должны убраться отсюда на твой корабль побыстрей. Это условие, которое нам поставили. Иначе нас загребут вместе с тобой. Объект режимный. Хозяева тут не мы.

В ее глазах прыгали искорки, выдававшие ее эмоции окружающим. Неман почти залюбовался ими, но вовремя отвел взгляд. До него дошел смысл ответа девушки.

— Тогда полетели. Только мне надо взять свои вещи из камеры.

Он поднял свои руки на столько, на сколько это было возможным, и вопросительно посмотрел на своих спасителей и виновников его положения одновременно. Игорь достал магнитный ключ и освободил арестанта.

Втроем они вышли в коридор и, не оглядываясь, пошли быстрым шагом по направлению к камере контрабандиста. Он посмотрел на часы. До десяти часов оставалось еще одиннадцать минут. Шедший чуть позади Игорь взглянул на циферблат.

— Твои часы немного отстали от жизни.

— Нет. Если бы они отстали от жизни…

Неман не закончил свою фразу. Им на встречу вышел Гурви, но прошел мимо, только скользнув по каждому из них взглядом.

В камере все было так, как Неман и оставил. Только свет кто-то слишком приглушил в отсутствии арестанта.

— Яноваты! — прошипел квартирант. — Гибискусу же света не хватает!

Растение согласно зашелестело листьями о комбинезон своего товарища, когда он брал его на руки. Взяв еще и сумку, он взглянул на стоящих в дверях людей. Лицо Игоря изменило свои черты, удлинив свои линии, выдавая тем самым удивление парня. Такрелья же с восхищением глядела на зелень растения.

— Ты до сих пор с ним летаешь?

— Да, — с вызовом ответил Неман.

— Удивительно.

Их путь снова пролегал через коридоры с людьми, которые провожали Немана и гибискус удивленными взглядами. Теперь же контрабандист не питал такого восторга от подобного внимания. Ему хотелось быстрее оказаться на своем корабле.

Улица встретила их ночной духотой. Сев в автомобиль, они помчались по дорогам и эстакадам мимо светящихся панорамных окон небоскребов и домов поменьше. Звезд на небе не было видно из-за светового шума города. Везде мелькала реклама, горел уличный свет. С орбиты этот город, наверное, казался костром на фоне темноты здешнего леса.

Игорь, который находился за рулем, лихо домчал их до пяточка космодрома. Его терминал горел разноцветными огнями, выбрасывая столбы света в чернильное небо. Люди сновали по площадкам между кораблей, похожие на насекомых среди камней. Работа здесь не замирала даже ночью. Неман различил силуэт своего корабля метров за двести до него. Рядом с «Гепардом» стоял грузовой корабль с гербом Конфедерации. Скорей всего груз они уже убрали. Может начали это делать и до моего разговора с Карлсоном, взгрустнул Неман.

«Гепард» стоял на своем месте, как страж. Ни один из огней не горел на его зеленом фюзеляже. Неман буквально вылетел из машины, чтобы быстрее взобраться на борт. Трап опускался слишком медленно. По крайней мере хозяину корабля так казалось. Он быстро поднялся по лестнице и первым делом бросился в трюм. Тот пустовал. Весь груз как будто испарился. С досады Неман пнул металлическую стену корабля и пошел с гибискусом и сумкой на мостик. Таркелья и Игорь тактично следовали за ним, не произнося ни слова.

В рубке никаких изменений на первый взгляд не наблюдалось. Все лежало на своих местах. Поставив гибискус под включенную лампу, Неман бросил сумку на пол, пробежался по шкафчикам, чтобы проверить, не лазил ли кто в них, и, успокоившись, повернулся к своим гостям.

— Как понимаю, теперь я в вашем распоряжении. Подписался на неизвестное мне дело в обмен на свободу. Что ж. У меня есть не то, чтобы условие… Это скорее уговор. Корабль мой. Я его капитан. А вы мои гости на нем. Но как только мы взлетим, вы станете командой, которая будет слушаться на этом корабле его капитана. Все как в тот раз, Таркелья. У вас есть для меня работа, но мой корабль — моя территория.

— Возражений нет, — ответила Таркелья.

— Тогда заносите вещи. Мы сейчас же улетаем.

Таркелья и Игорь вытащили свои сумки из автомобиля, пока Неман возвращал лекарство на место и проверял бортовые системы корабля. Все работало.

Когда его работодатели вернулись на мостик с вещами, Неман убрал трап, загерметизировал дверь, проверил грузовой люк, включил двигатель

— Васко, работа за тобой. Прогони все системы для отладки. И обрати внимание на распределение энергии при полете. Маскировочная система подводит.

— Сейчас сделаю, капитан.

Люди стояли в дверях рубки и ждали пока Неман завершит приготовления. Тот повернулся к ним, все еще чувствуя досаду.

— Корабль хороший, — контрабандист негромко хлопнул по приборной панели. — На ваше счастье в нем три каюты. Каждому по одной каюте. Или вы хотите спать в одной?

От Немана не ускользнула реакция его гостей на эти слова. Таркелья вспыхнула и поджала губы, стрельнув таким взглядом, как будто собиралась кинуть свою сумку в Немана, а Игорь наоборот неожиданно потупил взор.

— Нет, мы будем жить в разных каютах, — ответила с нажимом девушка.

— Ну ладно, — пожал плечами Неман. — В конце главного коридора небольшая кухня. Напротив нее туалет. Ваши каюты сразу после моей. Таркелья в общем-то знает. Выбирайте сами какую займете. Там раньше лежал груз, но теперь… Еды на корабле не осталось, вещей в комнатах нет. Надо будет заскочить в одно место на Ишере и приготовиться к перелету. Так что располагайтесь. Вопросы?

— Пока нет, — ответила неуспокоившаяся Таркелья.

— Отлично.

Неман повернулся к панели управления, давая понять, что разговор окончен. Он слышал, как за его спиной люди уходили вглубь корабля, стуча каблуками о пол и пытался понять, что же есть между ними, что при упоминании о совместной каюте они так по-разному себя повели.

Но оставив это на потом, Неман сел в свое кресло, приготовившись к отлету.

— Системы проверены, — доложил вскоре Васко. — Все работает штатно. Но нужно заменить переключатель в грузовом отсеке. У меня не очень хорошо выходит контролировать поток энергии через него.

— Учтем. Старт.

— Есть старт.

Корабль завибрировал. Внутри него агрегаты начали урчать и мычать, оживляя пространство внутри «Гепарда». Его туша начала медленно подниматься над площадкой, светясь огоньками и мигающими сигналами. Взлетев на несколько десятков метров вверх, корабль качнул носом, повернулся на десять градусов вправо и начал нехотя набирать скорость, взлетая над космодромом по спирали к небу. Очутившись несколько выше крыш небоскребов, Неман пообщался с диспетчерами и, попрощавшись с ними, увеличил тягу. Крылья корабля, выдвигавшиеся при полете в атмосфере, были похожи на крылья огромной птицы, которая летела над таким же черным лесом, как и космос над ней.

Неман начал поднимать корабль к верхним слоям атмосферы, будто намереваясь выйти на орбиту. Но неожиданно выпрямил «Гепарда» и скомандовал.

— Включить маскировку.

— Есть, — тут же ответил компьютер.

Капитан корабля тут же направил нос «Гепарда» вниз, уводя корабль вглубь материка Ишеры. Неман знал, что диспетчеры сейчас сидят в недоумении, но ему надо было попасть в лагерь контрабандистов, чтобы там подготовиться к перелету в подпространстве. Его не должны были засечь.

«Гепард», погасивший все свои огни и невидимый для радаров, плыл в небе Ишеры, снижаясь все ниже и ниже, урча своим двигателем в силовом отсеке и радуясь свободе.

В углу рубки гибискус развернул свои листья к свету лампы, как будто взывал к ней, радуясь тому, что он был дома.