Одержимый собой

Карина Сенн

Дейл Эверис начинающий писатель. Провинция, нелюбимая работа– всё это однажды заставляет его переступить черту и начать новую жизнь, в которой будет лишь он и его творчество. Алчность и конкуренция, деньги и внимание. Готов ли Дейл, во имя желанной известности и наперекор своей совести, начать жить по новым, жестоким правилам? Сможет ли он, как и мечтал, стать кумиром многих, поражая людей словом, открывая им глаза на правду в своих книгах, или же его погубит банальная одержимость собой?

ПЯТАЯ ГЛАВА

Уже несколько дней Дейл мучительно ожидал ответа. По несколько часов он обследовал сайт, что дал ему Эстебан. Бесконечное количество работ, многие из которых висели в картинных галереях. Восхищённые отзывы, невероятный талант, кропотливая работа, правда, совсем не похожая на то, что он видел в чёрной тетради. От тех набросков веяло чем-то могущественным, непознанным, чем-то тяжёлым. От них веяло теми самыми тёмными закутками наших личностей. А картины, что нашёл Дейл на сайте, были неглубокими, пустыми. В основном пейзажи, редко чьи-то портреты или драгоценности. В них было то, что Дейл считал не присущим Эстебану. Поверхностность.

— Знаешь, Линн была права, — шёпотом говорила Гарриет, смотря в ночное окно. Дейл лежал рядом с ней, укутавшись в одеяло. — Ты и вправду похож на птенчика, — он мученически вздохнул.

— Да брось ты! Мне кажется, что Линн никогда не думает, о чём болтает.

— А я думаю, что в этот раз она угадала. Ты похож на какого-нибудь ястреба. Де-е-ейл, — протянула она, — а что случилось тогда в клубе?

— А что там случилось?

— Тедд пришёл домой без шубы, счастливый и пьяный.

— Разве последнее не объясняет первые два пункта?

— Значит, вы хорошо отдохнули?

— Я устал Гарри, — говорил он в подушку.

— А я хочу знать, почему Тедд сказал, что не был с тобой, — пара нецензурных фраз зазвучала в его сознании. Чего ещё стоило ожидать от этого глупого человека.

— Разве то, что он был пьян, не объясняет и это? — Дейл говорил спокойно, неторопливо.

— Знаешь, пусть я никогда не говорила тебе этого, но каждый раз, когда тебя нет рядом, я начинаю волноваться за тебя. Непроизвольно и необоснованно. Потому что я люблю тебя, — он затаил дыхание, внутри что-то неприятно заскребло. — И когда Тедд сказал, что ты не был с ним, у меня сердце остановилось, понимаешь? — она села на кровать, взялась за голову. Её волосы всё ещё сохраняли утренние кудри. — Я звонила тебе. Не переставая звонила, Дейл, — он убрал одеяло от лица, повернул голову в её сторону. Зачем же она делала это, зачем говорила такие личные вещи? Он не был готов к таким откровениям. Гарриет всегда была закрытой, не любила показывать свои чувства. — Ты ни разу не ответил, — правильно, ведь в тот момент он был с Эстебаном, который смог заинтриговать его, а потом исчезнуть. Это заставляло выходить Дейла из себя. — И ты даже не представляешь, какие ужасные мысли посетили мою голову, когда я приехала домой и не застала тебя здесь. Почему ты не отвечал? — наконец, девушка посмотрела на него.

— Мне послышалось или ты впервые призналась в том, что любишь меня?

Она ударила руками по кровати.

— Боже, ну нельзя же быть таким самовлюблённым! — воскликнула девушка. — Я задала обычный вопрос, а вместо него ты и то умудрился услышать то, что тебя обожают. Ты одержим собой!

— Ты обожаешь меня?

— Ну всё! — она вновь легла и отвернулась от Дейла.

— Я слышу, как ты злобно дышишь в подушку.

— Потому что ты опять вывел меня из себя.

— А что я могу ответить на твой вопрос? Если я скажу, что у меня на телефоне был отключён звук, ты мне поверишь? Нет. Потому что ты всегда и во всём пытаешься найти подвох, Гарри, — она продолжала сопеть, нарушая ночную тишину. — Но твоё признание мне понравилось.

— Ещё бы, — произнесла она, — только вот, жаль, взаимностью ты мне ответить не можешь, потому что любишь только себя и своё отражение, — он не мог не согласиться, но всё же промолчал. — И если ты и этой ночью будешь ходить, то, пожалуйста, закрывай дверь в спальне, потому что я слышу, как ты щёлкаешь ручкой, бродя по коридорам.

Та ночная встреча в кафе ему не помогла. Дейл продолжал видеть кошмары, которые стали приобретать всё новые, реалистичные краски. Теперь стены не были пусты, на них проявлялись длинные царапины. В своих следах он видел лишь множество символов, состоящих их грязи и слизи. Такие же знаки видел в набросках Эстебана. Его сны стали пахнуть металлом. А просыпался он каждый раз, когда в каменном лабиринте натыкался на бледное лицо темноволосого парня. В последний раз в этот сон вторглись и другие человеческие фигуры — с выгнутыми в другую сторону коленями, с растянутыми глазами и длинными кривыми пальцами, их ногти касались пола и звучали так же, как острое лезвие топора, тащащееся по камню. Каждый раз, просыпаясь, Дейл вздрагивал. Пытался как можно больше захватить чистого воздуха, но даже спустя несколько секунд после пробуждения он чувствовал отвратительный запах страха.

— Мне кажется, что я схожу с ума, — говорил он Нейту на работе. — Каждую ночь я слышу чьи-то шаги.

— Где? — не вслушиваясь в слова, спросил Нейт.

— В доме. Я просыпаюсь и слышу, как кто-то ходит по коридору. Тяжёлые шаги. Я встаю, включаю свет во всех комнатах, кроме спальни, — и понимаю, что нет здесь никого. Я хожу по тем же местам, где слышал их. И знаешь, что происходит тогда?

— Что же?

— Я слышу их у себя за спиной. Я делаю шаг — и нечто делает шаг позади меня. Оно идёт вместе со мной. Рядом со мной.

— Сколько ты уже не спал? — наконец-то Нейт поднял глаза на друга.

— Думаешь, такое может быть из-за типичного недосыпа?

— Конечно, — резко сказал тот. — Ты так и не можешь писать?

Нет, Дейл так и не смог продвинуться ни на главу вперёд, словно его мысли устроили ему бойкот. Каждый день и каждую бессонную ночь экран серого ноутбука загорался, а клавиатура так и оставалась нетронутой. Собрать все слова, которые он желал сказать в новой книге, ему было не под силу. Что-то вертелось на кончике языка, но никак не могло с него сорваться. Голова раскалывалась, и тогда он снова включал сайт Эстебана и пытался найти разгадку своих снов в его картинах.

В глазах Дейла стояло отчаяние, когда в очередном ночном шоу в качестве гостя появлялся Уокер. Он садился за ноутбук, наливая в стакан ром. Он срывался на Гарри, начинал кричать. Ему всегда было тяжело справляться со своими эмоциями. Творческое затишье всё чаще заставляло его задумываться о том, что бы с ним стало, прекрати он писать. Он был бы никем, стал бы ничтожеством, не заслуживающим внимания, славы, не заслуживающим быть услышанным. Это разбивало его сердце, и поэтому каждый день он разбивал сердце девушке, что любила его.

Одной ночью пришёл долгожданный ответ.

— Я смотрю, ты не особо любишь популярные заведения, — произнёс Дейл, усаживаясь напротив Эстебана. В этот раз они встретились ранним утром в одной старой кофейне на конце города. Они медленно опустошали свои тарелки за неспешными разговорами о жизни.

— Знаешь, Дейл, иногда этот город кажется мне таким тесным.

— Нью-Йорк? — удивился Эверис. — Тогда тебе следует побывать в месте, где родился я. Вот там точно негде повернутся.

— Я говорю о людях, глупый, — поправил тот. — Здесь слишком много людей. Много тех, кто попусту занимает место на земле.

— И среди людей есть паразиты.

— И ошибка этих бесполезных существ — придавать своей жизни огромное значение. Пока они не оказывают никакого влияния на чужие жизни и разумы, они никем не являются. Дейл, мы с тобой другие, мы подобны Богам, — шёпотом произнёс он. — Конечно, мы не так сильны, нам неподвластно справляться со стихиями, мы не подвластны подчинить себе время, но как ты думаешь, может ли один человек изменить весь мир?

— Нет, на земле было столько войн, но ни одна из них не закончилась этим.

— Имея нужные знания и нужную силу, можно добиться чего угодно. Войны… — задумчиво протянул он, — бессмысленное проливание крови, жестокость, искалеченная психика выживших и попусту потраченное время.

— А как же по-другому? Хочешь заполучить чью-то землю — готовься понести потери.

— Ты веришь в существование закрытых древних писаний? — неожиданно спросил темноволосый юноша.

— Почему закрытых? — заинтересовался Дейл.

— Запрещённая литература. Была уничтожена, признана ложной, оскорбительной.

— Ты увлекаешься этим?

— А ты торопишься? — спросил Эстебан.

Дейл отрицательно покрутил головой.

— Расскажи.

— Я не знаю, кем и когда были написаны эти книги, но то, что я расскажу, произошло во времена наших самых далёких предков. Вся история существования человечества переписывалась тысячи раз, и нам уже никогда не узнать то, какими были те времена, какой была жизнь на самом деле. Запретные летописи существовали уже в то невероятно далёкое время, они попали в руки простых людей, что ещё копьями охотились на животных. И знания, которые были там, оказались непосильной ношей для тысяч ещё чистых, непорочных душ. В этих строках была заключена невероятная мощь, лишь единицы могли вынести её и не сойти с ума. Находились глупцы, считающие себя мудрецами лишь потому, что смогли разгадать письмена, они пытались применить эти знания.

— И у них получалось?

— Нет. Запретные писания породили миллионы пожаров и бедствий. Тысячи деревень, бесчисленное количество людей сгорали заживо. Слухи ползли, появлялись всё новые желающие испытать на себе силу этих строк. В мире творился хаос. Древние секреты дьявола попадали в руки его сыновей, которых с каждым днём становилось всё больше. Земля перестала быть безопасной. Дикари убивали чужой скот, творили безумства, приносили своих братьев и сестёр в жертвы, лишь бы обрести силы, близкие к силе Бога. Тогда-то эти писания были преданы уничтожению, лишь несколько удалось спасти. И люди, желающие восстановить тот ад, нашли выход. Первые объединения, общины. В них можно было вступить, но нельзя покинуть. Так как общины были запрещены, закрыты, людей, которых подозревали в предательстве писаниям, или людей, которые желали вернуться к своей привычной жизни, убивали, дабы избежать утечки информации.

— Так жестоко? Из-за какой-то книги?

— Эта книга, — объяснял он, — показывала истинные человеческие способности. Показывала, кем на самом деле является человек и на что он способен. Думаешь, мы сейчас используем свои врождённые умения, которые должны были быть у человеческого рода изначально? Нет, мы и одного процента о них не знаем. Люди превратились в деградирующий вид, слабый вид, каждый из нас со временем станет мелким паразитом, которого можно будет убить одним ударом по голове.

— Как думаешь, — Дейл мечтательно поднял глаза к потолку, — что случилось бы, если б эти силы действительно были у каждого из нас?

— Они и так есть у каждого из нас, просто мы не знаем, как их применять. Но будь эти знания у нас под рукой, человечество бы просто уничтожило само себя. Тупицы — самоликвидировались, а остальные сгинули в борьбе за власть, потому что каждый считал бы себя всемогущим. Всё просто.

— Но даже среди всемогущих найдётся самый сильный, который смог бы построить свой мир.

— Быть может, Дейл. И всё-таки лишь при удачных обстоятельствах Земля бы не развалилась на кусочки.

— И если это правда, то я даже не знаю, что хуже. То, что ты рассказал, или то, какими беспомощными стали люди.

Проходили дни, и каждый час Дейл с нетерпением ждал новой встречи.

— Я не верю тебе! — кричала Гарриет, обходя диван, из её глаз текли слёзы. — Ты лжец! Ты всегда им был, — которую ночь он не ночевал дома. — Я ненавижу тебя… — впервые он поднял на неё руку, оставив чёткий красный след на белой щеке. — Убирайся, — прошептала она сквозь зубы, и Дейл, накинув пальто на плечи, вылетел из квартиры, громко хлопнув дверью.

* * *

Прошло около трёх часов с тех пор, как Дейл ушёл из дома. Гарри сидела на подоконнике и смотрела в большое окно, за которым медленно темнело. На небе появилось бордовое марево далёкой грозы. Начало октября. По серым тротуарам пролетала пожелтевшая листва. Дейл не возвращался и не отвечал на её звонки. Быть может, она была слишком груба с ним?

Девушка прошла на кухню, в квартире чувствовалась прохлада. Заплаканными глазами она посмотрела под стол, туда, где скомканные бумажки были разбросаны в хаотичном порядке. Развернув одну из них, Гарри нахмурилась, увидев обведённые по сотне раз одни и те же непонятные ей символы. Его чёрная ручка, их фотография на холодильнике. Она навела себе чай, выключила надоевший свет, теперь только уличные огни пробегали по холодным стенам. Ох Дейл. Её глупый Дейл. Он даже и не подозревал, насколько сильно она мечтала обнять его сейчас, а вместо этого она обхватывала тонкими руками свои плечи, на которые была накинута его тёплая вязаная кофта.

Гарриет перебирала в голове их совместные воспоминания — мало счастливых, много грустных. Его никогда не было рядом с ней. В основном он ссылался на свою работу, на внезапно подступившее вдохновение или на то, что ему хотелось побыть в одиночестве. И она всегда верила ему, потому что любила. Разве можно заподозрить человека, в котором души не чаешь, в чём-то неправильном? Но то, что происходило последний месяц, выходило за все рамки её понимания. Даже посреди ночи он мог встать с кровати, собраться и уйти, совсем не объяснившись. Он специально сводил её с ума.

На телефон пришло сообщение. Дикими глазами она посмотрела на отправителя. Это была Линн: «Как и обещала (короткое видео). Сегодня ходили с Теддом в спортзал, и он подвернул там ногу. Поэтому не хочешь походить со мной на занятия следующую неделю?»

Гарри тяжело вздохнула, посмотрела на часы, с грустью вспомнила о Дейле. Она не хотела представлять то, где он мог быть сейчас. «Ты же знаешь, у меня работа». — «Ничего страшного. Думаю, в какие-то дни у тебя найдётся свободное время. Так как?» — «Хорошо. Созвонимся завтра?» — «Обязательно. Передавай привет Дейлу».

Последнее предложение опять заставило слёзы выступить. Она включила свет, открыла один из ящиков, забитый всякими ненужными штуками, специями и таблетками, которые никто не пьёт. Порыскав там пару секунд, она нашла полупустую баночку снотворного. Раньше она была запечатана, теперь же всего пара таблеток лежала на дне. Гарри положила таблетки на язык, а после побрела в спальню, крепко сжимая телефон в руках. Девушка положила его рядом с головой, чтобы точно услышать и проснуться, если Дейл всё же соизволит позвонить ей.

* * *

— Ты точно не хочешь перезвонить? — спросила длинноволосая брюнетка в дорогом чёрном нижнем белье, когда взяла его телефон в руки.

— Нет, — спокойно прошептал Дейл, одной рукой проводя по скользящему постельному, а другой обхватывая талию малознакомой девушки. В спальне было светло, пару минут назад они прикончили бутылку дорогого вина, из колонок доносилась музыка.

— Какой-то Гарри звонил тебе семнадцать раз. Может, что-то срочное?

— Отдай его, — она послушалась и протянула руку вперёд. Дейл бросил телефон на белую деревянную тумбу. — Ты правда хочешь поговорить о каком-то Гарри сейчас? Не думаю, — он осторожно посадил её к себе на колени. — У тебя должно было быть свидание? — спросил он, зарывшись длинными пальцами в её волосы, касаясь кончиком носа её острого подбородка.

— Да, должно было, — девушка поцеловала его, толкнула рукой на кровать. — Но мы расстались, так и не успев встретиться.

— Считай, что тебе повезло, — она ловко расстёгивала мелкие чёрные пуговки его рубашки. — Иначе ты бы не встретила меня.

Их губы слились в поцелуе со сладким привкусом мармелада. Он стянул со своей шеи галстук. Да, сегодня Дейл выглядел галантно, на нём были даже строгие чёрные брюки.

— Подожди, — заулыбался он, чувствуя совсем лёгкое головокружение. Парень завязал ей глаза галстуком и дотянулся рукой до телефона.

«Сегдня останусб у друга. Прости меня, Гарри. И любл тебя», — торопливо и с ошибками напечатал он, а затем резко перевернул брюнетку на спину, слыша, как скрипнула под ними кровать.

Бледное лицо вновь явилось к нему во сне. В немного другом сне. Взлохмаченные чёрные волосы, испуганные глаза, дрожащие губы покрывала бордовая краска, в руках горела высокая восковая свеча.

— Ежели бы слово твоё могло ранить сильнее кинжала, принял бы ты такой дар? — впервые его сон обрёл звук. Сладостный шёпот коснулся его ушей.

— Принял бы.

— Ежели бы рука твоя одним взмахом могла заставить человека испариться, принял бы ты такой дар?

— Принял бы, — не задумываясь отвечал Дейл, смотря на маленький огонёк, подымающийся перед их лицами.

— Ежели бы тебе пришлось отказаться от веры своей, примкнул бы ты ко мне? — спрашивал он полусомкнутыми губами.

— Примкнул бы… — шёпотом ответил Дейл и открыл глаза.

Он сидел на кровати, ноги его укрывало гладкое тонкое одеяло, на его плечах лежали женские руки.

— Дейл, — позвала его незнакомка, — я не могла разбудить тебя, — он медленно повернул голову и посмотрел на неё. — Ты в порядке? — она выглядела испуганной. — Ты просидел так почти всю ночь.

Конец ознакомительного фрагмента.