Прекрасные разбитые сердца

Ками Гарсия, 2017

Ее сердце жестоко разбили, и, похоже, осколки уже не собрать. Пейтон – талантливая футболистка, которую ждет спортивная стипендия в одном из лучших университетов страны. Но когда она узнает о мрачной тайне своего парня, Рида, ее мечты и будущее оказываются под угрозой. Пейтон приходит в сознание на земле с тяжелейшей травмой колена. Теперь о футболе можно забыть на многие месяцы. Никто не верит Пейтон, что это была не случайность. От нее отвернулась даже самая близкая подруга. Но Пейтон готова не только к длительному лечению, но и к борьбе – она докажет всем, что под маской заботливого идеального парня скрывается монстр. Он должен впустить кого-то в свое сердце, пока не стало слишком поздно. Оуэн – милый, надежный и во всех смыслах чудесный парень. Но, как и у любого из нас, у него есть свои тайны. Пейтон не готова к новым отношениям, а Оуэн не хочет разбивать ей сердце. Поможет ли любовь преодолеть их драматическое прошлое, которое удерживает от счастья в настоящем? И стоит ли бороться за любовь, если она так хрупка?

Глава 4

Чёрная коробочка

ТОТ ФАКТ, что я попросила Рида провести время наедине, а мы оказались на вечеринке с пивом, кратко характеризует нынешнее состояние наших отношений.

— Уверена, что не хочешь выпить? — Рид кивает на стаканчик. — Это твой вечер. Надо выпить за твоё поступление.

— Но ты же не пьёшь, — говорю я. Рид никогда не пьёт накануне боя.

— Подниму тост этим.

Он поднимает банку с колой.

— Все нормально. Можем отпраздновать на следующей неделе в «Бурбон Стейк».

Это наш любимый ресторан в центре города. Мы забронировали столик за несколько недель, чтобы отметить мое поступление.

— Это на следующей неделе?

Я знаю, что за этим последует.

— Да. В четверг вечером. Приятно будет провести время наедине.

Он отставляет стакан и колу.

— Насчёт четверга. Я работаю допоздна. Но можешь выбрать другой вечер.

— Мы бронировали столик за несколько недель. Можешь пропустить один вечер в зале.

— Жаль, но не могу.

Он подводит меня. Снова.

— Забудь. Я больше никуда не хочу идти.

Я не стараюсь, чтобы Рид почувствовал себя виноватым и изменил своё расписание. Я этого добиваюсь.

— Я думал, ты сегодня будешь в хорошем настроении, — жалуется он.

— Оно и было хорошим, пока ты не кинул меня в десятый раз.

— Привет, парочка. — На кухню заходит Тесс, на ее щеках румянец, линия волос блестит от пота после танцев. Она убирает волосы в пучок и наблюдает за нами. — Что случилось?

— Ничего.

Скрещиваю руки на груди и смотрю на парня, который решился сыграть в пиво-понг из шести банок пива.

— Пейтон злится, потому что я хотел прийти на вечеринку, — отвечает Рид.

Он вообще следил за нашим разговором?

— Я не злюсь. — Но скоро буду.

— А выглядишь злой, — отмечает Тесс.

— Я раздражена, и это никак не связано с вечеринкой.

— Точно. — Рид громко выдыхает. — Пейтон злится, потому что я не могу пойти на ужин в четверг. У меня работа.

— Ты даже не помнил про наши планы.

Когда это я стала девушкой, которая выпрашивает внимания у парня? И как быстро от неё избавиться?

— Это все… — начинает он, но я перебиваю его.

— Я не хочу спорить. Это один дурацкий ужин. Он не так важен.

У Рида пиликает телефон, и он читает входящее сообщение.

— Секундочку.

Конечно. Почему бы нет? Это же никак не мешает нашему разговору.

Рид отходит от нас, сосредоточившись на сообщении. Не поднимая головы, показывает нам два пальца:

— Дайте мне две минуты.

— Скорее двадцать, — достаточно громко говорю я, чтобы услышал. Если вообще слушал.

Тесс подталкивает меня плечом.

— Знаю, Рид иногда ведёт себя как придурок, но сегодня не его вина. Он всегда немного бесится после звонков Донора Спермы.

Наверное, она права, но последние два месяца Тесс только и делает, что ищет оправдания брату.

— Дело не в том, любит он меня или нет. С ним что-то происходит, и телефонный звонок тут не виноват. Что-то изменилось. Он изменился.

Я не понимала, насколько, пока не услышала, как он кричал на маму.

Тесс смотрит в пол.

— Давай, озвучь это, — говорю ей.

— Может, дело не в Риде.

Как она может строить из себя дурочку? Я видела, как Тесс, когда он в таком настроении, ходит вокруг него на цыпочках, будто пересекает минное поле.

— Так ты считаешь, что проблема во мне?

Тесс качает головой.

— Нет. Я не так выразилась. Я имею в виду, что, возможно, это ваши отношения изменились. Ты расстроена, так как Рид все время в зале, но он должен тренироваться больше, если хочет участвовать в бою в среднем весе.

— Это он решил перейти в средний вес, — напоминаю ей.

— Знаю. Я пыталась его отговорить. Но он думает, у него больше шансов участвовать в Абсолютном бойцовском чемпионате в среднем весе.

— Дело не только в этом.

Мы что-то упускаем. Прислоняюсь к стене и смотрю, как к пивному бочонку подходит следующий участник.

Не так я представляла себе празднование своей важной новости. Тянусь к телефону проверить время, думая, не слишком ли рано поехать домой. Но не нахожу его в кармане. В нем лишь бальзам для губ, ключи от дома и от машины Рида. Боже упаси, чтобы Рид носил с собой что-то еще, кроме телефона. Охлопываю куртку.

— Я потеряла телефон.

— Наверное, в машине, как и последние три раза. Мне надо в туалет, а потом я помогу тебе его найти.

Очередь в туалет насчитывает шесть человек. Я не могу ждать так долго.

— На нем все мои голосовые сообщения.

Тесс знает, что под всеми я имею в виду одно — последнее сообщение от папы. Вот почему полтора года я хожу с одним и тем же телефоном, хотя он едва держит зарядку.

— Готова поспорить, он в машине, — говорит она. — Не волнуйся.

— Я просто сбегаю и проверю.

Выхожу через заднюю дверь.

Вниз по холму и до улицы тянется каменная подпорная стена. Она отделяет мощеную дорожку от длинной подъездной дорожки. Спеша к ступенькам в конце дорожки, ведущим к улице, провожу рукой по неровному камню стены.

Рид припарковал машину напротив ступенек, и приходится повозиться, чтобы ее открыть. Ищу телефон на переднем сиденье и в зазорах центральной консоли.

Ничего.

Думай. Восстанови в памяти все свои действия.

Когда мы сели в машину, я кинула куртку на заднее сиденье. Телефон мог выпасть из кармана. Пролезаю между передними сиденьями и ищу на ощупь.

Ну же. Пожалуйста, будь здесь.

А если его здесь нет?

В груди все сжимается. Я не могу потерять папино сообщение.

В машине Рида полно всякого хлама — бинты для рук, боксерские груши, потные футболки и пустые бутылки из-под энергетических напитков. Его пахучая сумка из зала лежит открытой на полу. Роюсь в ней, пока пальцы не натыкаются на что-то прямоугольное и гладкое.

Коробка.

Достаю ее из сумки, ожидая увидеть пластмассовую коробочку вроде тех, что Рид использует в качестве аптечки.

Но это блестящая черная коробка из картона, похожая на подарочную.

Но если это подарок…

Рид не делает сюрпризов и считает подарки пустой тратой денег. Единственный подарок за семь месяцев наших отношений я получила в свой день рождения. А у Тесс и миссис Майклс в ближайшее время нет дней рождения.

Меня начинает тошнить.

Все время, что он проводил в зале… Что, если Рид бывал там не каждый вечер?

Между нами все не так гладко, и мне не нравится его нынешнее поведение, но я бы никогда не изменила ему. Это не значит, что и он бы не изменил.

Рассматриваю коробку поближе. На ней нет никакого названия магазина или логотипа, да и размер странный — слишком большая для браслета и слишком глубокая для ожерелья. Может, часы?

Открываю крышку.

Сначала я не понимаю, на что смотрю — небольшие стеклянные бутылочки и сложенный листок бумаги? Затем поднимаю листок и вижу рядом с бутылочками узкие предметы.

Шприцы.

Руки трясутся, и бутылочки позвякивают. Многие спортсмены моего уровня знают о допинге. Допинг дает спортсменам преимущество. Силу, скорость или выносливость — результаты зависят от препарата. Включаю освещение в машине и рассматриваю этикетки.

Рид выбрал стероиды.

Я не могу осмыслить это, хоть и смотрю на доказательства. Списку побед Рида позавидовало бы большинство бойцов-любителей. Зачем ему рисковать будущим в спорте, который он так любит?

И своей жизнью?

Почему я не замечала признаков?

Его вспыльчивость и непредсказуемая смена настроения. Подпольные бои.

Как он накричал на маму.

Даже дыра в стене его квартиры размером с кулак. Представив ее себе сейчас, я понимаю, почему она показалась мне странной. Слишком высоко для дверной ручки.

С тех пор как Рид начал заниматься подпольными боями, многое не имело смысла.

Я должна была догадаться, что происходит. Почему я не сложила два и два?

Хватит с меня размышлений.

Рид сложит два и два за меня.

Закрываю коробку и засовываю ее в огромный карман папиной куртки, затем выбираюсь из машины. На земле возле бордюра что-то блестит.

Мой телефон.

На экране горит сообщение от Рида.

ты где?

Засовываю телефон в карман и иду обратно к дому, испытывая терзания.

А когда поднимаю голову, на верху каменных ступенек стоит Рид и, вытянув шею, осматривает двор. Он замечает меня и ждет, когда я с ним поравняюсь.

— Эй. Я вышел найти тебя, — говорит он, когда я поднимаюсь по ступенькам. — Тесс сказала, ты пошла к машине.

Он улыбается.

Я — нет.

Осматриваюсь. Не хочется вести этот разговор при свидетелях, но рядом никого нет. Лишь стена, отделяющая лестницу от подъездной дорожки, да высокие изгороди, закрывающие обзор.

Рид пытается меня обнять, но я прохожу мимо него.

— Ты все еще злишься на меня из-за этого ужина в четверг? — спрашивает он.

— Нам нужно поговорить. — Я не готова к разговору. Это как стоять на краю бассейна и знать, что вода ледяная. Просто надо прыгнуть. — Я кое-что нашла в твоей машине, когда искала телефон.

Засовываю руку в карман куртки. Рид бледнеет, когда видит коробку. Я держу ее между нами, подавляя порыв швырнуть ее в него.

— Это не мое.

Машу коробочкой перед ним.

— Это было в твоей сумке.

— Ти Джей просил ее куда-нибудь положить. — Рид смотрит куда угодно, только не на меня. — Это его.

— Если собираешься врать, то смотри в глаза человеку, когда это делаешь.

— Я не…

— Не принимай меня за дуру. Расскажи правду, или я уйду и больше никогда не стану с тобой разговаривать. — Он открывает рот, чтобы что-то сказать, и я показываю на него пальцем. — Никогда.

Начинаю расхаживать вдоль стены, играя с жетонами. Возможно, если не останавливаться, эта дерьмовая реальность не догонит меня.

Рид оглядывается, проверяя, чтобы никого не было.

— Я могу объяснить.

Это действительно происходит.

— Мне надо быстро набрать мышечную массу. Парень, с которым я дерусь через несколько недель, превосходит меня по весу на шесть килограммов. Я собирался прекратить после боя. Но мне нужна эта победа, чтобы попасть в предстоящие турниры, если хочу участвовать в более серьезных боях. — Он говорит быстро и умоляет меня своими большими голубыми глазами. — А если Тесс не получит стипендию? Ей понадобятся деньги на обучение. Если не привлеку внимание и не заполучу спонсора, то не смогу ей помочь.

— Не втягивай сюда Тесс. Если тебя поймают, то снимут с боев. Как это ей поможет?

— Никто не узнает.

Он говорит так спокойно, будто я поймала его с пивом.

— Серьезно? А если тебя проверят?

В прошлом году на региональном чемпионате одного борца уличили в употреблениеи допинга, и лига теперь проводит выборочные проверки.

— На этом уровне никогда не проверяют, только если борца сдадут или его поймают на месте. А я веду себя осторожно.

Резко выдыхаю.

— Ну, это все меняет. Я и не знала, насколько тщательно ты продумал свое жульничество и накачивание тела ядом. Теперь мне намно-о-о-о-го легче.

У него заходили желваки на лице.

— Это не совсем жульничество. Я все еще должен одержать победу на ринге.

— Продолжай себя в этом убеждать. — Прижимаю коробку к его груди. — Забери. Ни секунды больше не хочу к этому прикасаться.

Рид засовывает коробку в карман куртки, словно я тут же о ней забуду, как только она исчезнет из виду.

— Ты врал мне… сколько, Рид? Два месяца? Или дольше?

— Я же сказал, что перестану принимать.

— Когда?

Он трет лицо.

— Скоро.

Я думала, он скажет «сейчас» и будет умолять меня простить его — или помочь ему.

— Не годится.

— И какого черта это должно означать?

— Это значит, что ты должен сделать выбор. Я или допинг.

Наблюдаю за ним и жду, когда он сделает правильный выбор. Жду, что он выберет меня. Но чем дольше он молчит, тем сильнее разбивается мое сердце. Что произошло с парнем, который каждый день приносил мне картофельное пюре, когда мне вырвали зуб мудрости? С парнем, которому я отдавала всю себя?

Это не важно.

Его больше нет.

— Мне нужно еще немного времени, — говорит он.

— Ты сделал свой выбор. Между нами все кончено.

Эти слова приносят много боли, хотя произношу их именно я.

Он прижимает ладони к вискам.

— Хорошо. Тебе слишком сложно это принять. Но не выкидывай последние семь месяцев.

Тыкаю пальцем в его грудь.

— Это ты их выкинул.

— Пара месяцев. Мне больше не нужно. После предстоящих турниров я перестану принимать. Клянусь.

Минуту назад он говорил о нескольких неделях. А теперь пара месяцев?

— Не нужно мне ничего обещать, Рид. Этим отношениям конец. Мне не нужен парень, который выбирает наркотики вместо меня.

Кровь отливает от его лица.

— Ты злишься, и тебе нужно время подумать, — говорит он спокойным голосом, каким общается со мной после проигрыша в футбольной игре. — Поговорим, когда ты успокоишься. Я отвезу тебя домой.

— Нам больше не о чем разговаривать. Меня подвезет Люсия.

Пытаюсь его обойти, но Рид встает передо мной.

— Ты бежишь от меня?

Меня злит такой его вывод.

— Бегу? Да я иду медленно. У тебя паранойя. Эта дрянь поганит тебе мозг. И я ни от кого не бегу. Я ухожу, потому что нам больше не о чем разговаривать.

Он взрывается.

— Почему ты ведешь себя, как конченая стерва?

Он только что назвал меня стервой?

— Что, прости? Ты с кем разговариваешь? Я не одна из твоих фанаток, что умоляют тебя перепихнуться с ними, пока ты весь потный после боя.

— Я разговариваю с тобой, как со своей девушкой, которая не дает мне шанса.

Вены на его шее вздуваются.

— Я больше не твоя девушка.

Он ощетинивается еще больше.

— Прекрати так говорить. Мы не расстаемся.

— Даже если бы ты мне не врал — а это было, — думаешь, я смогла бы просто наблюдать, как ты себя травишь? Я забочусь о тебе.

— Заботишься обо мне? — Он отстраняется, будто я дала ему пощечину. — Ты должна меня любить, а не заботиться обо мне. Или это было полной чушью?

— Это образное выражение. Держи себя в руках.

Но он не может. Я это вижу.

— Этот разговор ни к чему не приведет.

Пытаюсь уйти, но Рид хватает меня за руку.

— Мы можем уйти вместе.

— Нас больше нет.

— Пейтон, ты не можешь расстаться со мной из-за этого. — Его голос дрожит. — Ты нужна мне.

— Извини. — В моем горле образуется ком. Поворачиваюсь к дорожке, ведущей к дому. Вижу ее за его плечом. Но Рид тянет меня за руку. — Отпусти.

— Нет, пока ты не скажешь, что мы со всем разберемся. Что ты любишь меня и мы все еще вместе, — умоляет он.

— Не могу. — Пытаюсь вырваться, в этот раз сильнее. Хватка Рида усиливается, пальцы впиваются в кожу.

— Я больше не играю в детские игры, Рид. Отпусти меня.

Дергаю руку, и он притягивает меня к себе с такой силой, что я ударяюсь об его грудь. Он отпускает мою руку, но я не могу обойти его. Он слишком близко.

Его ноздри раздуваются, он быстро дышит.

— Вчера ты меня целовала. А теперь не хочешь, чтобы я к тебе прикасался?

Он толкает меня в плечо, и я отступаю на несколько шагов.

— А теперь ты меня толкаешь? Я так не думаю.

Пытаюсь проскользнуть мимо него, но, куда бы я ни пошла, он мешает мне пройти.

— Пейтон, ты разбиваешь мне сердце. Ты же знаешь это? И тебе на это плевать?

Он снова меня толкает, в этот раз сильнее. Оглядываюсь. За моей спиной ступеньки.

— Прекрати! Здесь лестница!

Осматриваюсь в поисках помощи, но из-за изгородей ничего не видно.

— После семи месяцев отношений тебе больше нечего сказать?

Рид поджимает губы.

Краем глаза вижу, как двигается рука Рида. Направляется ко мне. Его ладонь упирается в мою грудь и выбивает из меня воздух.

Земля как будто уходит из-под моих ног, и я валюсь назад. Размахиваю руками, стараясь восстановить равновесие. Но слишком поздно.

Я уже падаю. Внутри все сжимается. Непонятно, где верх, а где низ.

Цвета размываются, а звуки смешиваются.

Сначала на ступеньку приземляется мое плечо, принимая на себя часть столкновения. Хватаюсь за стену, но ни за что не могу уцепиться. Последние ступеньки я отчасти качусь, отчасти перескакиваю. Вижу землю и выставляю перед собой руки, чтобы смягчить падение. Но колено врезается в землю.

Коленная чашечка ударяется о бетон.

Заднюю часть колена парализует от боли, которая поднимается вверх по ноге. Крик раздирает мое горло, и мне удается перекатиться на бок.

Рид стоит наверху лестницы, скрестив руки. Он становится то размытым, то четким. Моргаю, и мне удается сфокусировать взгляд.

Впервые за все время не вижу в глазах Рида нежности, когда он смотрит на меня. В них ярость.

Пытаюсь переварить произошедшее, но мысли сбились в одну кучу. Мне хочется лишь убраться подальше от него. Переношу вес, чтобы сдвинуться с места. По всей ноге за коленом простреливает боль. Я вскрикиваю, но голос звучит странно, словно принадлежит кому-то другому. Словно это не я валяюсь у основания лестницы и смотрю на человека, который меня столкнул.

— Ты в порядке? — кто-то кричит.

Поворачиваю голову и вижу, что ко мне бегут двое. И тогда-то понимаю, что лежу на тротуаре, где заканчивается лестница. Стена закончилась, и меня теперь все видят.

— Девушка упала с лестницы, — кто-то кричит.

Боль снова пронзает заднюю часть колена. Меня окружают незнакомцы. По крайней мере, я не наедине с Ридом.

Он торопится спуститься, разыгрывая обеспокоенного парня.

Если этот придурок приблизится ко мне…

— Пейтон? О господи! — Это Тесс.

Теперь все будет хорошо.

Тесс подбегает и встает возле меня на колени. Откидывает волосы с моих глаз.

— Что случилось?

— Мы ругались, — произносит Рид. Ярость исчезла. Теперь он паникует. — Пейтон попыталась протиснуться мимо меня и, наверное, потеряла равновесие.

Слова валятся на меня, словно кирпичи.

— Я хотел схватить ее за руку, но не успел.

Рид делает паузу, как будто не может произнести следующие слова.

— И она упала.