Берег

Ирина Негрей, 2023

Исчезнувшая детская дружба на берегу далёкого северного города и тайна, раскрытая спустя двадцать лет.

АННА. Лето 1997 года.

Во сне дом на краю посёлка покосился ещё сильнее, чем она помнила. Соня дошла по серой гравийной насыпи до небольшой заросшей тропинки, которая спускаясь, упиралась прямо в примявший желтую траву забор. Единственный в городе частный домик был прилеплен к подножию сопки, которая была выкрашена осенью в бордовый, а местами в цвет крепко заваренного чайного листа. Крыльцо почти провалилось в ржавое болото, но до него ещё можно было дойти по узкому настилу. Стекло на веранде разбито, внутри уже не раз побывали любопытные дети, а может быть и неприкаянные взрослые. Соня знала, что не обязательно лезть в окно, ключ был спрятан сверху над дверью, она нащупала его и удивилась, как же он так долго сохранился. Рыжая фанера на полу внутри дома глухо поскрипывала от шагов, пахло старой влажной мебелью, хотя обе комнаты были пусты, лишь в углу остались разбросанными старые выпуски комиксов. На почерневшем от пыли развороте Человек-Паук спускался с огромного небоскрёба. Соня аккуратно прошлась по комнатам. Она никогда здесь не бывала до той поры, пока Анна не оставила этот дом навсегда. Соня помнила лишь, что они всегда играли во дворе или убегали через насыпь к морю, где в который раз изучали побережье, усыпанное обломками панцирей и гладким стёклами, залезали в старые лодки с облупившейся краской на боках и такой же катер. Разворачиваясь вдоль сопки и опоясывая её, побережье упиралось в заброшенный посёлок, а выше в городское кладбище, но туда Соня во время своих прогулок никогда не доходила. Она не знала, доходила ли Анна. Помимо Сони у Анны была какая-то другая жизнь, в которой ей не было места: строгий отчим со светло-рыжей бородой, который умел оглушающе свистеть. Как-то раз он вырезал Анне корабль из куска дерева, прикрепил к нему металлический киль и парус и дал запустить в море. А потом свистнул в два пальца так, что у Сони заложило уши. Сколько потом они с Анной не пытались повторить, ничего не выходило: так, один писк. Соня помнит, что корабль сразу взял курс на горизонт, и они не успели оглянуться, как был уже в паре метров от берега. Они пытались вернуть его, швыряя камни потяжелее, в надежде, что образовавшиеся волны подтолкнут корабль обратно, но это не помогло, и белый просвечивающий парус превратился сначала в маленькое пятно, потом в точку, а затем просто исчез.

Соня вышла на улицу и обогнула здание. На заднем дворе стояли качели. Дождь и солнце оставили рыжие подпалины на металлических подвесах, приятно теплых на ощупь. Соня слегка откинулась и прикрыла глаза. «Это моя качеля», — у неё над ухом прозвучал насупленный голос. Соня повернула голову. «Сейчас придёт мой старший брат и заставит тебя слезть», — сквозь неё смотрела худая загорелая девочка с тёмными, цвета переспелой черешни глазами. Темно-каштановые волосы собраны в конский хвост. «Ну и что, у меня тоже есть брат!». Вторая девчонка раскачивалась на качелях, лёжа животом на теплом сиденье и подметая пыль ровно стриженным каре. Черешневые глаза недоверчиво прищурились: «ты врёшь!». «Ты тоже», — девочка с каре остановилась и встала. Мир перевернулся и небо заняло привычное место, взгляды скрестились: серо-голубые против карих.

«Анна!», — девочки синхронно оглянулись в сторону дома, конский хвост взметнулся и растаял в направлении женского голоса. Вторая фигурка напряжённо застыла, вглядываясь в чёрные провалы окон.