Твоя невеста из преисподней

Ирина Лакина, 2017

Что делать молодой девушке, потомственному медиуму, которая вдруг захотела обычной жизни? Избавиться от дара общения с потусторонними силами, встретить любовь и завести семью. Именно такой план был и у Аурелии. Решив последовать совету бабушки и помочь молодому мужчине, которого терзает призрак проклятой покойной невесты, Аурелия оказалась впутанной в игры князей тьмы. Да еще и влюбилась. Вот только непонятно в кого – то ли в несостоявшегося самоубийцу, обычного русского парня, то ли в раскаявшегося нифилима – сына властителя преисподней и земной женщины, который не только дьявольски красив и сексуален, но еще и утверждает, что она его судьба. Осталось дело за малым – уничтожить высшего демона и разобраться в своих чувствах.

Глава 10

В моих зрачках отражались оранжевые языки пламени. Я смотрела на окна своей квартиры на третьем этаже, из которых вырывался огонь, и дрожала. Зарево пожара было видно на много километров в округе. Черные столбы дыма устремлялись высоко в небо и толстой завесой скрывали неполную луну.

В носу и горле щекотало от едкого запаха дыма. Моя кожа покрылась сажей, а на волосах и ресницах осели крупинки пепла.

В глазах Егора, полных ужаса и страха, я видела желание сесть в машину и уехать в Тибет — стать монахом, заниматься вместо секса медитацией и раз и навсегда забыть о том, кто такая Марина.

Он стучал зубами, оглаживая руками себя за плечи. Его словно голым выбросили в крещенскую ночь на мороз.

Вой сирен заполнил улицу. У подъезда толпился народ. Жильцы охали и ахали. Кто-то крестился, а кто-то методично выносил из квартир самое ценное.

Мне выносить было уже нечего. Все сгорело. Успела только накинуть халат, обуть тапочки, да прихватить котов в обе руки. В последний момент вспомнила про сумочку с документами и деньгами, и вернулась за ней, едва не получив по голове падающей люстрой.

Егор и того хуже — выскочил из квартиры, точно затравленный пес, в одних трусах и с ключами от машины в руках.

Ну а что — правильно. Все самое важное прихватил — свое мужское достоинство и его мерило.

С каждой минутой меня все больше одолевали сомнения на его счет. И дело была даже не в пожаре и грозящей мне опасности — квартира в ипотеке и застрахована. Марина, можно сказать, помогла мне решить самый больной вопрос — жилищный. Страховка покроет ипотеку и на новую квартиру деньги останутся.

Меня волновало то, что в минуту опасности он бросил меня. Влюбленный мужчина так не поступает, только если он не трус. Что-то с ним было не так, и я пока не могла понять, что именно.

И тут же в голове всплыла картина нашего знакомства — мост, и его мощные руки, которые крепко вцепились в ограждение. Меня почему-то именно сейчас осенило, что настоящего мужика мало что может довести до самоубийства. Тем более его-то эта бестия не трогает — все тумаки достаются пассиям. Теперь вот мне.

Тревога сковала меня. Внутренний голос настойчиво нашептывал, что Егор обыкновенный трус, эгоист и бабник, и что я слишком сильно хотела влюбиться, поэтому и зацепилась за него, как за соломинку.

А теперь… А теперь он стоит рядом и стучит зубами. Я поежилась. Прочь дурные мысли. Навязчивый демон кого угодно в могилу сведет, а такое пожарище любого героя стучать зубами заставит. Не стоит накручивать себя.

— Ты в порядке? — я взяла его за руку, — в больницу нужно?

— Нет. Одеться бы, — он опасливо заозирался по сторонам, ища глазами припаркованный во дворе автомобиль.

— Возьми, сынок, а то стыдно, — я обернулась на голос и увидела баб Варю с первого этажа, которая протягивала Егору треники и тельняшку — дедово наследство. Я усмехнулась, представляя своего мужчину в этом наряде.

Он поморщился, но выдавил из себя благодарную улыбку, а затем быстро оделся.

— Спасибо.

Со стороны подъезда к нам направлялись двое полицейских — один высокий и тощий, как хлыст. Даже фуражка на его голове казалась тоньше и выше, чем она есть на самом деле. Второй — приземистый колобок с пивным брюхом.

«Дон Кихот и Санчо Панса», — подумала я, наблюдая за комичной картиной их передвижения.

Тощий вышагивал строевым маршем, широко размахивая рукой. А пузатый семенил за ним, едва поспевая и постоянно поправляя сбивающуюся набок фуражку.

— Ваша квартира? — Тощий метнул на Егора равнодушный взгляд.

— Нет.

— Ваша? — Он посмотрел на меня.

— Да.

— Фамилия, имя, отчество, паспортные данные, пожалуйста, — заговорил он словно робот, — Саня, протоколируй.

Толстый достал из увесистого портфеля протокол, присел на одно колено, а на второе положил свой саквояж в качестве стола.

— Протоколирую.

— Констанеску Аурелия Робертовна, родилась семнадцатого апреля 1986 года в Кишиневе, зарегистрирована по адресу: улица Защитников Родины, дом 2, квартира 18. Квартира в собственности банка «Амекс-финанс». Вот паспорт. Что еще? — Я протянула им документ, который пузатый внимательно изучил и вернул обратно.

— Спиртное в квартире распивали? Курили? Травка? — тощий задавал вопросы, даже не ведя бровью, словно ему было с нами до жути скучно.

— Какая травка? — вспылил Егор, — вы не видите разве, что мы в нижнем белье. Спали уже, когда пожар начался. Еле ноги унесли!

— А вы кто? Муж?

— Какой еще муж? — На лице моего мужчины появился неподдельный испуг, похлеще того, что я видела на мосту, или в момент начала пожара. Что это? Боязнь расстаться с холостой жизнью или неприятие меня в качестве законной жены?

И вновь эти предательские мысли, словно черви, начали грызть меня. Чтобы отвлечься от них я перевела взгляд на пыхтящего на корточках «Саню».

— А если не муж, то кто? — не унимался тощий.

— Какая разница кто? Вы у нас полиция нравов или просто полиция?

— Понятно, — резюмировал страж закона. — Саня, пиши: на момент начала пожара гражданка Констанеску находилась в квартире со своим любовником… Как вас, кстати? — он вопросительно посмотрел на Егора, меня же от его слов передернуло.

Вот вроде и воспитание у меня не пуританское, и девушка я не застенчивая, и мужчины в жизни были, а слово «любовник» резануло слух так, что неприятные иголки стыда впились в мою кожу по всему телу.

И дело даже не в стыде, а в том, как спокойно отреагировал на этот эпитет Егор. Он даже не подумал отстоять мою честь, сказать что-то благородное, достойное джентльмена — наподобие «я не любовник. Я жених».

Судя по выражению его лица, он вполне согласен с тощим в этом определении. И оно его вполне устраивает. Но не меня.

Во мне словно что-то взбунтовалось. Я смерила Егора дерзким взглядом и громко, так, чтобы слышали все собравшиеся зеваки, заявила:

— Он мне не любовник. Где вы взяли это средневековое слово? Он мой мужчина.

— Ау́ра, все хорошо. Господин полицейский не хотел тебя оскорбить. — Егор ласково посмотрел на меня, и буря внутри успокоилась. От души немного отлегло.

— Егор Степанович Карелин, прописан в Ярославле, но проживаю здесь, на набережной Максима Горького, дом 10. Дата рождения — 10 февраля 1983 года.

— Так-так, Егор Степанович, — Саня встал с колен и уставился на него как баран на новые ворота, — так вы утверждаете, что уже спали, когда почувствовали дым?

— Нас предупредили, — брякнул Егор и тут же бросил на меня виноватый взгляд, спохватившись, что сказал лишнее.

— Кто же? — полицейские сразу напряглись, точно журналисты в предвкушении сенсации.

— Коты мои, — поспешила я ему на помощь. — Барон начал истошно орать, а Барсик запрыгнул на кровать и разбудил нас. Если бы не они — были бы мы уже двумя обуглившимися угольками.

Коты, сидящие подле моих ног и спокойно созерцающие картину пожара, одновременно подняли на меня мордашки. Барон звучно мяукнул, а Барсик встал и принялся тереться об меня.

— А, коты, — пузатый сделал какие-то пометки в протоколе, — завтра утром с вами свяжется представитель страховой компании, но до окончания расследования и выяснения причин пожара, страховку вы не получите. У вас есть, где остановиться?

— У меня… — я хотела рассказать им о бабушке, но Егор перебил.

— Она пока поживет в моей квартире.

— Адрес квартиры?

— Никитинская, сорок два, тридцать восемь.

Я смерила Егора недоуменным взглядом. Оказывается, у него еще и квартира в центре есть! Интересно, для каких целей?

— Медицинская, психологическая помощь нужна? — бросил напоследок тощий.

— Нет, спасибо. С вашего разрешения мы поедем. Устали. Сильный стресс.

Егор протянул ему руку для рукопожатия и сухо улыбнулся. Я закивала в знак согласия. Очень хотелось помыться и заснуть на чистых простынях.

— Будьте осторожны за рулем. Не превышайте скорость.

Полицейские развернулись и отправились опрашивать жильцов.

— Идем.

Егор взял меня за руку, и мы подошли к машине. Он нажал на кнопку сигнализации и его «Кайен» радостно замигал фарами, приветствуя хозяина.

— Судя по всему, — он включил мотор и огорченно посмотрел на меня, — завтра вместо выполнения последнего дела этой помешанной, нам придется заняться шопингом. В таком виде к Виктории Сергеевне нельзя. Она женщина интеллигентная, образованная. Да и Катя от тебя шарахаться будет.

Меня передернуло. Что значит, шарахаться? Я разве оборванка какая?

— Если уж на то пошло, — сердито пробурчала я, — этот вид у меня благодаря тебе. Если бы не та встреча на мосту, твоя Марина не вознамерилась бы меня уничтожить.

— Ну-ну, тише, — его ладонь накрыла мою руку. Пальцы нежно скользнули по запачканной сажей коже, — у тебя что-то чувство собственного достоинства резко обострилось без видимой на то причины. То на полицейского рассердилась, теперь вот на меня.

Он посмотрел в мои глаза тепло и нежно, заставив расслабиться и оттаять. Я открыла рот, чтобы извиниться, но меня перебили.

— Уже ссоритесь, голубки? Весьма похвально. Я очень этому рада. Сразу бы так. А то обнимашки, целовашки. Фу!

Я резко обернулась на знакомый до боли голос. На заднем сиденье, мерцая алым пламенем, сидела Марина. В ее глазах играли чертенята, а на лице сияла широкая улыбка.

Добилась-таки своего, проклятое исчадие ада — в моей голове прочно засели сомнения насчет Егора, да и первая ссора на втором свидании — не очень хороший признак для новых отношений.

— Ничего, дорогуша, — прошипела я сквозь зубы, — очень скоро ты отправишься на самую жаркую вечеринку в своей жизни.