Сто дней с пиратом. Книга первая

Иман Кальби, 2021

Валерия пустилась в эту опасную авантюру, отчаявшись получить помощь от кого бы то ни было еще… Вот только она не догадывалась, что самым тяжелым в этом испытании станет не близость пирата, а искушение поддаться соблазну его чар, которые способны перевернуть ее жизнь с ног на голову… Содержит нецензурную брань.

Глава 7

Наступили густые сумерки, а потом их сменила темная ночь…Валерия никогда не видела таких темных ночей. Выглянула в окно через тонкую узорчатую затворенную раму и оторопела от того, как темно было вокруг. Наверное, это от того, что нет цивилизации, нет привычного яркого городского освещения… А может от того, что все жители этой Богом забытой страны были с такими черствыми, черными сердцами… Валерия невольно поежилась…

Дверь скрипнула и она дернулась, автоматически группируясь в оборонительную стойку.

Вместо Корсара в комнату зашла женщина с ног до головы покрытая черным одеянием, точно таким, какое было на самой Валерии всего пару часов назад.

Она зажгла несколько свечей. Поставила какие — то благовония медленно вальяжно дымиться в углу, а еще водрузила поднос с едой на невысокий столик посередине комнаты. Он был накрыт сверху огромной крышкой. Что было внутри — Валерия не знала. И хотя есть хотелось неимоверно, к еде притрагиваться она побоялась… Вдруг он рассвирепеет, вдруг это не для нее, а для него… Она ведь здесь никто, Балкис ей прямо дала понять… Все здесь подчинено единственной цели — удовлетворению Его желаний…

Он зашел где — то через час. К тому времени ее тело было настолько напряженным, словно обколотым тысячами иголок. Валерия дернулась, но в то же время, осталась стоять на месте.

Зашел молча, сразу наполнив комнату своим терпким мужским запахом. Удивительно, но этот запах не отталкивал. Корсан был чист, очевидно, сам только из хаммам. А Валерия вдруг поймала себя на мысли, что этот запах — его естественный, натуральный… Так пахнет его кожа… Снял с себя верх, оголив острый рельеф мышц. Хотя и снимать — то не пришлось. Он просто скинул расстегнутую льняную рубашку…

Избавился от обуви. Босиком подошел к ней. Почувствовала руки у себя на плечах. Сжалась.

— Почему не поела? — спросил как — то спокойно, тихо, даже расслабляюще. Валерия удивилась. Ожидала его агрессии, нахрапа, прыти…

— Тебя ждала, — ответила честно, — думала, это тебе…, — она сама не поняла, как тоже перешла на «ты».

— Меня не нужно ждать, чтобы поесть. Я сыт. Ешь, Златовласка…. Или мне тебя покормить? — он бросил последние слова с усмешкой, явно чтобы побудить ее действовать более активно…

Она села за стол, желудок сводило от запаха еды, взяла было тарелку с вилкой, но толстые повязки на руках делали ее действия скованными, Балкис зачем — то связала ей даже пальцы, руки не слушались, вилка тут же выпала из рук.

Он вздохнул. Молча подошел, сел рядом, наколол небольшой кусок мяса на прибор.

— Открой рот, — эта команда не последовала, как что — то чувствительное и интимное. И даже как грубый приказ — нет. Он действительно хотел, чтобы она поела. Это немного расслабило. Желание, наконец, утолить голод возобладало. Валерия откинула все дурные мысли и сосредоточилась на еде.

А он так же молча ее кормил, серьезно, спокойно, не пытаясь как — то задеть или подшутить, словно действительно это было важно, словно так было нужно.

Приложил к губам стакан с каким — то напитком, внешне напоминающим Кока — Колу.

Она невольно отшатнулась. Чувство насыщения уже пришло, тело немного расслабилось.

— Это Кока — Кола? Извините, я не пью ее. У меня аллергия… — снова появилось это «Вы» в речи…

— Не волнуйся, — отмахнулся он от ее слов нетерпеливо, и тем не менее не убирая от губ стакан, — это не Кока — Кола, это традиционный напиток на основе индийского финика. Тамар Хиндий. Попробуй, тебе понравится. Его в этих краях пьют испокон веков — мы на пути древнейшего торгового маршрута, связывавшего Индию с Европой. Все самые ценные богатства Индии были перевезены в Европу этим путем. За контроль над ним издревле шли войны, тысячи отважных моряков устремлялись сюда испытать свою жизнь. Этот путь видел красивейших женщин и самых отважных мужчин, видел любовь и ненависть, верность и предательство, жажду наживы, трусость и высшее проявления благородства и чести…

— А теперь в этом море правишь ты, Корсан, — горько подумала она про себя, но промолчала, выпивая почти до дна вкусный, натуральный, освежающий напиток с кислинкой.

— Наелась? — спросил все так же спокойно.

— Да, большое спасибо.

— Ахлян ва сахлян (пожалуйста), — ответил он по — арабски. — А теперь займемся…

Она невольно скукожилась, он заметил это и, игриво сделав паузу, улыбнулся,

— Нет, Златовласка, не то, о чем ты подумала. Займемся твоими руками. — Бросил взгляд на бабины бинтов у нее на кистях и невольно усмехнулся, — Балкис — Балкис, неисправима… — почти прошептал, а Валерия услышала и почему — то от этих слов как — то напряглась…

— Ширин! — закричал так, что стены затряслись.

В комнату тут же нырнула та самая женская черная тень, что молча принесла еду девушке. Если тогда даже через черную ткань было видно, как служанка держится надменно — высокомерно, даже презрительно в отношении Валерии, то теперь ее облаченный в бесформенную черную тряпку силуэт скрючился в три погибели в пресмыкающейся позе покорности перед господином.

Он что — то приказал на своем языке. Женщина вернулась буквально через минуту, принеся поднос с какими — то предметами и баночками. Все это время Корсан нагло и с еле заметной усмешкой изучал лицо Валерии. От этого взгляда хотелось скрыться и спрятаться. А ей ничего не оставалось, кроме как раболепно опустить перед ним глаза. Как же раздражало и одновременно с этим унижало это положение безвольной зависимости… Она, свободная женщина, которая всегда смело смотрела в глаза любым трудностям, теперь должна была склонить голову перед этим жестоким тираном… А главное, делала это словно добровольно…

— Протяни свои руки, — деловито снова приказал он. Девушка повиновалась.

Он умело размотал бинты и недовольно осмотрел раны на руках.

— Абу Самак сказал мне, что раны получены при попытке бегства от него… Почему хотела бежать?

— А что мне оставалось? Я не знала, что они от меня хотят… — честно ответила девушка…

— Они ведь сказали, что привезут тебя ко мне?

— Ну… Мало ли… Говорят и тут же пытаются схватить… Что — то мало веры в такие обещания…

— Глупый поступок… Все, что ты делала, не иначе, как глупостью, назвать нельзя… — он отвлекся от ее рук и тронул за подбородок рукой, заставив поднять на него глаза, — ты хоть понимаешь, что чудом спаслась от рабства или чего — то еще хуже? — спросил искренне… — если бы у меня не было своих ушей во всех портах этого моря, если бы я не знал, что европейка сама добровольно хочет приплыть ко мне и меня это просто для забавы не заинтересовало бы, ты наверняка бы оказалась легкой добычей каких — нибудь мерзавцев…

— Спаслась от рабства? А она сейчас разве не добыча мерзавца? — крутился ответ вопросом на вопрос у нее в голове, но она предпочла промолчать…

— Нет смысла это обсуждать. Хвала небесам, я здесь… — ответила честно.

Корсан задумчиво задержал на ней свой взгляд в очередной раз за вечер и снова вернулся к ее рукам, начал водить по ним, оценивающе.

— Харам (араб. — грех) портить такие ручки. Они созданы, чтобы ласкать мужчину… — он нежно провел по ее коже, отчего Валерия невольно выдернула свою кисть из его аккуратного захвата. А может это его слова на нее так подействовали…

Корсан посмотрел на нее, никак это не прокомментировал. Снова вздохнул, налил какую — то жидкость на вату и начал обрабатывать порезы, нагноение на которых пока не сходило.

Она невольно скрючилась от щипающей боли и тут этот жесткий, жуткий тип, убийца и головорез, держащий в страхе полмира, нежно и успокаивающе… подул на ее руку…

Она в удивлении подняла на него глаза. Он был сосредоточенным и, казалось, полностью поглощенным процессом ее лечения.

— Нужно быстрее привести их в порядок, Златовласка. Так дело не пойдет…Мне нужны твои руки…

От последних его слов все внутри сжалось…

Конечно, нужны, чтобы делать с ней гадости… Вот к чему вся эта нежность… Кукла бракованная попалась. Надо быстрее исправить брак. — стала она преднамеренно накручивать себя в голове.

Он снова взял с подноса некий предмет. На этот раз, сорванный кусок какого — то мясистого растения.

Выдавил его сок прямо на раны. Обильно, не скупясь. Прохладная субстанция приятно обволокла порезы, все еще шипящие от предыдущего лекарства.

— Это сок сокотрийского алоэ, Валерия. Одно из самых лучших лечебных средств в мире. Заживляет раны лучше любых антибиотиков… В свое время Аристотель завещал Александру Македонскому при путешествии в Индию плыть через Сокотру, чтобы раздобыть это магическое лекарство. Оно бы сделало армию военачальника непобедимой.

— Разве сделало? — спросила она с легкой горькой усмешкой, — намекая на его поражение в той самой Индии.

Корсан с интересом улыбнулся. Определенно, ему нравилось то, что она может поддерживать такие темы, что она знает то, о чем он говорит… Мало кто из женщины в его окружении даже попросту бы заинтересовался такой историей…

— Сделало, если мы говорим о ее боевой мощи и относительном успехе, — ответил он парирующе, — но у всего есть предел. Особенно у человеческого тщеславия… Никто не должен настолько оглушаться своим успехом, настолько жаждать власти, чтобы считать себя Богом, саамонадеянно верить в собственное бессмертие… Великий Зу — ль — Карнейн (прим. — арабы очень почитают Александра Македонского. Согласно одной из гипотез, он упоминается в Коране под именем «Двурогий» — «Зу — ль — Карнейн», отсылая к его легендарному золотому шлему, увенчанному двумя рогами барана как дань древнему геральдическому символу Македонии) поплатился именно за это… Нет силы сильнее Создателя… Он наш хозяин.

— Человек — вот кто сам себе хозяин… Все в руках человека… — зачем — то по старой привычке возразила Валерия. Она действительно верила только в себя… Если и могла упоминать имя Бога, то скорее метафизически, как восклицание…

Он лишь усмехнулся, снова задержав на ней свой пристальный взгляд.

— И поэтому ты сейчас в моих руках? Поэтому я твой хозяин сейчас? — с усмешкой ответил он.

Она лишь вздохнула. Корсан больше не говорил, умело и быстро обернул ее руки в бинты, на этот раз повязка была гораздо более удобной и не стесняющей ее действий.

Корсан встал и направился к двери под удивленный взгляд девушки.

— Отдыхай, Валерия. Завтра насыщенный день. Мы возвращаемся домой…

Домой? — переспросила она нерешительно.

— Ко мне домой.

— А это? Разве не это твой дом?

— Нет, это Богом проклятое место. Я ненавижу его. И не хочу находиться тут дольше, чем того требуют обязанности…

Обязанности… Смешно прозвучало… Обязанности похищать и убивать людей? Перед кем, интересно, перед самим собой?

— Можно последний вопрос? — быстро спросила Валерия.

— Валяй.

— Тот мужчина… вы отрезали ему руку… За что? Он жив?

Корсан было поколебался, говорить ли девушке, но все — таки решил удовлетворить ее любопытство, особенно с учетом того, как болезненно она восприняла увиденное там, в зале.

— Жив, Златовласка… В этом и была идея — его надо было наказать, а не убивать…

— За что?

— Он вор, Валерия… Нарушил сразу несколько пиратских правил. А такое я не потерплю. Никто не имеет права обманывать Корсана…

— Он из команды Абу Самака?

— Смотрю, ты спелась со стариком, а зря… Он такой же мерзавец, как и остальные… Просто выполняет мои поручения… Забрать тебя и привезти тоже было моим поручением, — саркастически съязвил Корсан.

— Просто пытаюсь понять, что такого грандиозного можно было украсть, чтобы лишиться руки.

Корсан бросил на нее жесткий, многозначительный взгляд.

— Не имеет значения, Валерия, что ты украл — миллиард долларов или Чупа — Чупс. Важен сам факт… И за него наказываю жестко… То, что моё — моё…

— Откуда Вы знаете мое имя? — снова вопрос в спину.

И снова его усмешка.

— А разве то был не последний вопрос? Ты наглая. Нахрапистая, девочка. — посмотрел на нее как — то странно… Словно на наивную что ли… — Ты думаешь, я безграмотный варвар? Возможно, варвар, так и есть.. Но варвар, умеющий читать — самый опасный из всех видов варваров, Златовласка. Запомни это… Твой американский паспорт у меня… Я знаю, где ты живешь, что тебе двадцать пять лет, что родилась ты в России, знаю, когда ты вышла замуж, — на этих словах он презрительно хмыкнул, — за своего героя… Много чего знаю, а ведь даже еще не делал усилия, чтобы узнать… И поверь мне, лучше тебе во всем быть предельно со мной честной, если я буду что — то спрашивать, — потому что правду я все равно узнаю, а вот за ложь придется заплатить…

С этими словами он развернулся на каблуках и ушел, оставив ее в абсолютном раздрае… Зато хотя бы желудок был полон, и руки впервые не болели… И он ее не тронул… Пока все не так страшно… Девушка легла на кровать и не успела коснуться подушки, как сон накрыл ее с головой…