Клара

Илья Тауров, 2023

В центре сюжета жизнь девочки, чьи самые страшные фантазии оказываются правдой, в которую не хочется верить изо всех сил, но реальность проступает всё яснее, а с выходом из детского возраста "фантазии" никуда не уходят, лишь крепнут вредя уже нетолько воображению.Трудно поверить своим глазам и чувствам, требуется немало времени, чтобы осознать, что те, кого ты считал источником света, на самом деле являются источниками тьмы. Однако другой мир выбирать не приходится и придётся как-то существовать в этом.История о многих и ни о ком в частности, о том, как пройти по канату над пропастью, по канату, который ещё и потряхивают с обоих краёв обрыва.

12.2026

Мама то стояла возле окна, то ходила неспешно туда-сюда, разговаривала с кем-то по телефону. Был субботний день, на дворе стоял декабрь, отца, не смотря на выходные, дома не было. Клара не знала, где он сейчас, да и не сильно её это заботило, он очень часто куда-то пропадал на выходных, иногда по работе, иногда по отдыху, все к этому давно привыкли. В двухкомнатной квартире, всегда пустовала одна комната, так как ребёнок всё ещё жил в родительской, вроде бы никто из них и не был против, Кларина кровать почти не занимала места, стояла так, что никому помешать не могла, да и ей самой было уже слишком уж привычно засыпать под тихо бубнящий телевизор.

Сейчас она сидела в кресле, у противоположной от окна стены и рассматривала свою мать, похоже, что та не может куда-то дозвониться, наверное, потому что сегодня выходной день и многие частные медицинские центры не работают, а о том, чтобы обратиться в свою районную больницу речи не было, почему-то родители девочки ни одной мысли не допустили в этом направлении. Трубку, видимо, наконец-то подняли:

— Алло, здравствуйте, — вежливо и официально сказала мама, — мне нужно записать ребёнка, наверное, для начала терапевт, — она помедлила, — хотя не знаю, да давайте с начала к терапевту, а потом возможно МРТ в тот же день, можно так?

Не отрывая глаз от пола, мама покивала головой, потом, похоже, у администратора или кто там принимал звонок возникли вопросы, связанные с таким сочетанием врачей, мама как могла объяснила зачем именно так, потом что-то поугукала в трубку, ушла на кухню и там сказала какую-то дату, которую ясно расслышать не получилось, а вот время долетело до Клариных ушей — «одиннадцать-ноль-ноль». За окном стояла пасмурная погода, с неба обыденно посыпались крупные снежинки, а папа только вчера жаловался, что устал вычищать снег около машины. Через несколько дней будет новый год, в стекле отражалась цветастая гирлянда, что она сияет в честь какого-то праздника Клара пока не подозревала, просто не помнила, что было в прошлом году, возможно, что и ничего.

Тридцать первого декабря Клара проснулась и увидела под ёлкой целые залежи сокровищ, несколько альбомов, некоторые из них неадекватно большого размера, чуть ли не с неё саму, наборы фломастеров, каких-то необычных, краски, кисточки, как же родители со всем этим угадали, почему-то игрушки резко перестали интересовать её в последнее время, что в саду, что дома она в основном занималась тем, что рисовала и ни она сама, ни кто либо другой особо не мог объяснить, что за звери или инопланетяне изображены на её картинах.

Вечером мама неожиданно приоделась в какую-то праздничную одежду, да и отец сменил привычные спортивные штаны на одни из тех брюк, что носил на работу. Родители переносили еду из кухни в комнату, на улице только-только стемнело, настроение у всех, а особенно у Клары было очень хорошим, это первый новый год, когда она понимает, что происходит, даже на день рождения, который был пару месяцев назад, не было так весело, да и он был слишком близко к тому злополучному ресторану. Зато и видений никаких больше не было.

Все расселись за стол, электронные часы, по которым Клара уже могла понимать время показывали 19:37, хорошо, что хоть они есть, потому что по стрелочным пока без шансов. Родители стали есть, положили какой-то салат и дочери, нехотя, так как не особо понимала зачем такое вообще употреблять, Клара стала колупаться в пище и поглощать по отдельным деталям, что дали. По телевизору целый день шли разные смешные передачи, вот и сейчас кто-то уже начал поздравлять. Мама сказала открывать шампанское и папа тут же принялся руками доставать пробку, которая не хотела сдаваться в борьбе даже с таким сильным человеком, возможно даже самым сильным в мире, но всё же после нескольких отцовских гримас, с выстрелом, пробка вышла из бутылочного горлышка, а у Клары ёкнуло сердце, наверное, испугалась резкого звука. Папа дернул головой наверх, будто пробка улетела туда, повелась на дешевый трюк только Клара и всем стало смешно. Родители разлили шипучий напиток по своим бокалом, ей в стакан налили что-то чёрное из другой бутылки, все чокнулись своей посудой и с ней тоже, а как только выпили и поставили их на стол, то тут же словно насекомые пробежали по их лицам, резко изменив цвет кожи на мертвенно-серый, смех на мгновение стал мерзким бульканьем, а в нос ударил резкий смрад, в детском саду росло много яблонь и так иногда воняло, если яблоки долго никто не убирал, только тут от того запаха будто взяли самое худшее.

Клару опять будто разряд тока ударил, она подавилась тем, что ела, на долю секунды заметила, как встаёт отец, сейчас она точно была уверена: не для того, чтобы ей помогать, но очень осторожно, можно сказать нежно, получила пару постукиваний по спине, а когда рефлекторно оглядела всё вокруг, то ни вони, ни масок на лицах уже не было, всё опять стало как обычно.

— Опять что-то увидела? — как-то без беспокойства, расстроенно спросила мама.

— Да, вы опять стали как в фильме про зомби, — с горечью отвечала девочка, уже зная, что ей просто что-то мерещится, что очевидно на самом деле всё не так как ей кажется. Даже как-то стыдно вот так пугаться и всех отвлекать на себя.

— Ну ничего, после праздников сразу в больницу, мама тебя уже записала, — успокаивал дочь отец, — это вот всё с сентября началось, когда ты проснулась под теликом, да? Тогда был самый первый раз?

— Да, тогда, — ответила ему дочь.

— Интересно конечно, ну видать не снилось, а тоже тебе показалось что-то, ну ты не волнуйся, ты же видишь, всё с нами всеми нормально, никаких зомбаков тут нет, потому что их не существует, — он улыбнулся и потрепал её тёмно-коричневые волосы.

Вскоре все отправились спать, не дожидаясь полуночи, дома всё-таки ребёнок и соблюдать режим нужно даже в праздники, да и не так долго осталось ждать до того, как можно будет чуть засидеться и после двенадцати, буквально несколько лет.

После нового года все сидели дома около недели, точно Клара не высчитывала, но получилось как-то очень долго, гораздо больше чем в обычные выходные, а сразу после этого заключения, потому что ребёнку кажется надоело такое сидение больше всех, они отправились в больницу, все втроём.

Медицинский центр располагался на другом конце города, и пока они ехали, минут пятьдесят, Клара не отрывалась от окна, ездила она тут не первый раз, но именно сейчас такое ощущение, что глаза открылись и мозг жадно впитывал всё что видит вокруг: людей на остановках, вывески на первых этажах магазинов, в центре как-то не так как везде, а потом начинается слой старых низких домов, потом высоких, а потом новые высотные дома, очень похожие на те, что стоят в их районе. Вот и больница двумя этажами выделяется среди высоток, в которых этажи поленится считать даже тот, кто мог бы. Стены здания отделаны блестящими белыми квадратами, а также в глаза бросаются окна, которые стоят чаще и которых больше чем обычном доме. Внутри стало тепло и не менее тепло семью повстречала сидящая прямо напротив входа молодая девушка:

— Здравствуйте, — обратила на себя внимание она.

— Здравствуйте, — ответила ей мама, — мы сегодня к одиннадцати к детскому терапевту.

— Ваша фамилия, пожалуйста, — девушка расположила пальцы над клавиатурой.

— Чащина Клара Алексеевна, — ответила мама, теряя уверенность с каждым словом, — но может я на своё имея записала.

Девушка пошумела клавишами, поводила мышкой, и доброжелательно сказала, что всё в порядке так и записано.

— Клара Алексеевна — это вы? — обратилась она к девочке, — проходите, вас уже ждут.

Клара при этом растерялась как никогда прежде, чего это к ней и на «вы» ведь очевидно так называются только чужих взрослых людей, отец кажется понял причину замешательства хихикнул, потом сказал ей снимать куртку, чтобы сдать в гардероб, и они «пойдут уже, а то доктор ждёт».

Доктором оказался совсем не молодой человек, который саму Клару вроде бы и не замечал, всё расспрашивал родителей, а они отвечали, как какие-то школьники, в итоге до девочки дело так и не дошло, но он сказал, что можно на всякий случай сделать МРТ, потому что сейчас он ничего не скажет про этого совершенно нормального маленького человека, если и там ничего не заметят, то лучше всего будет обратиться к психологу.

Выйдя из кабинета терапевта, они направились в кабинет МРТ, Клара совершенно не знала, что это значит, но раз мама говорила о таком ещё давно, то всё будет нормально. Довольно долго они шли по коридору, а потом уперлись в большую, больше остальных раза в два-три дверь, мама взялась за ручку и потянула на себя, засунула голову внутрь, чтобы узнать можно ли входить, там мужской голос ответил, что можно. Далее была процедура, которую Клара видела только в кино, а теперь и сама стала участницей, не понятно почему, но настроение у неё чуть поднялось, хотя и ненадолго. После она с папой, пошла ждать в коридоре, а говорить с врачом осталась мама.

Клара сидела на стуле и болтала ногами, бордовые зимние ботинки даже не чиркали по полу, не доставали. Вот и мама вышла к ним с отцом, губы сжала и как только появилась в поле их зрения карикатурно пожала плечами.

— Говорят ещё будут смотреть, но предварительно вообще ничего необычного, абсолютно всё в норме.

— Ну так и хорошо, — ответил ей папа.

— Что ж, будем искать психолога. — Как-то на выдохе произнесла мама.

На сегодня они поехали домой, а потом мама пару недель искала психолога. Нашла, отзывы в его социальных сетях были хорошими, хотя попробуй ещё найти у кого-нибудь плохие, но вроде бы и цена средняя, и вид внушает доверие, взрослая женщина, чуть полновата, волосы окрашены в спокойный, можно сказать тусклый рыжий цвет, специализируется на детях. «Что ж», — сказала свою частую фразу мама, — «пойдём к ней».

Не менее часа рыжеволосая тётя допытывала ребёнка одного, потому что родителям было приказано выйти, а Клара совсем и не отказывалась сотрудничать, рассказывала всё как знала ничего не тая, не то чтобы тётя умела вызвать доверие, но девочка очень хотела больше не видеть того, что видела уже несколько раз, а раз мама сказала, что тут нам могут помочь, то лучше бы выкладывать всё и только правду. Даже порисовать пришлось, женщина очень внимательно разглядывала рисунки, поджимала губы, поднимала брови, что-то записывала в свою огромную тетрадь, которая больше напоминала альбом для рисования, потом они непринуждённо поболтали о чём-то, как тут тётя сказала, что время заканчивается и если Клара захочет, то может приходить к ней ещё. Не сильно-то Кларе и хотелось, но из вежливости она уже знала, что не всегда нужно говорить, что думаешь и ответила: «хорошо». Тётя попросила позвать кого-нибудь из родителей. К ней опять пошла мама. А Клара снова ждала вместе с отцом в очередном коридоре.

— Знаете, — обратился психолог к маме, — ничего плохого пока сказать вам не могу, совершенно нормальный ребёнок, даже немного опережает развитие я бы сказала.

— Так, а чего она тогда пугается, видит каких-то мертвецов в нас.

— Не только в вас, она говорила, что вы были в каком-то ресторане и там все люди стали такими, а потом стали нормальными опять, после того, как она испугалась.

— Я всё равно не очень понимаю, но это же не совсем нормально.

— Нет, ничего неадекватного тут нет, особенно для пятилетнего ребёнка, просто может она мнительная чуть-чуть. Пока кажется, что это пройдёт с возрастом, но, — психолог сделала акцент на этом слове, — похоже все эти видения или как это назвать, случались во время празднований чего-то, кроме её дня рождения как я поняла, про него она ничего не сказала, а он был между рестораном и новым годом.

— Ну там мы просто подарили ей кое-что, потом торт да чай и всё, не гуляли особо, пока она такая маленькая, без гостей в общем.

— А не было ли у неё какого-нибудь травмирующего опыта на праздники, может где-то вроде парка развлечений кто-то вроде аниматора напугал её сильно, просто праздники тут точно замешаны, но не понятно как.

— Нет, — мама задумалась, — да мы и по паркам никогда не ходим в крупные праздники, может быть по телевизору что-то увидела, — нахмурив брови мама опустила взгляд в пол, а потом подняла его к потолку, — тоже вряд ли без она его не смотрит, а если все смотрим, то ничего такого страшного там нет, весь контент не более «шести плюс», мультики и фантастика, остальное ей скучно.

— А сами вы смотрите фильмы ужасов?

— Так прямо не отслеживаю, может быть изредка, но Клара с нами такое не смотрит, и мы не дали бы, и самой ей не очень интересно.

Дальше психолог говорил, что всё странно, что девочка точно не прикидывается, а реально что-то видит, точнее видеть конечно же она не может, но думает, что видит и главное сама понимает, что всё не по-настоящему. Пока родителям посоветовали наблюдать за дочерью и всё-таки подумать о травмирующем опыте, может даже алкаш какой-нибудь зарычал возле магазина, это для них такое — фоновый звук, но ребёнка может очень впечатлить, а Клара как раз из очень впечатлительных.

Позже все трое сели в машину и поехали домой, мама глянула на дочь, мельком, но Кларе стало почти обидно, хотя не понятно почему, а мать сказала папе:

— Уже четыреста баксов отдали, а так ничего не поняли.

Это был упрёк? Клара в чём-то виновата? Она не понимала, но решила думать, что ничего плохого мама ввиду иметь не будет. Отец в ответ лишь пожал плечами, а через пол часа они были дома. Настроения рисовать у Клары не было, посмотрела какое-то неинтересное кино со всеми, поела и легла в свою кровать, сильно зажмуривая глаза, так вроде бы легче засыпалось. Может во сне будет солнечно и красиво, а то слишком много подряд тёмно-серых дней, хотя и в них была какая-то своя красота.