Под диктовку САТАНЫ

Илья Котов, 2022

Известный писатель по имени Иван ведет поиск таинственного романа, написанного пациентом Казанской тюремной больницы, "Под диктовку Сатаны". По легенде автор романа слышал некий Голос, под диктовку которого он его и написал. Чтобы заполучить его, Иван сам становится пациентом психиатрической больницы. Переживая ужасы и унижения убивающего лечения, Иван узнает, что голоса шизофреников – ни что иное как попытка загадочного автора связаться с внешним миром и попросить о помощи. Сам Иван попал в больницу под влиянием этого голоса, но, узнав правду, он отчаянно пытается сбежать. Помогает ему в этом снова таинственный автор. Вот только почему, зная обо всех лазейках, он сам не пытается сбежать? Комментарий Редакции: Сумасшедший роман в прямом смысле слова. А его финал – чистое безумие! Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Пациент

Я открыл глаза. Надо мной свисал обшарпанный потолок с отвалившейся местами штукатуркой. Всё тело ныло. Я попытался перевернуться на бок, но привязанные к кровати руки и ноги не дали мне это сделать. Я с трудом повернул свинцовую голову, чтобы осмотреться. Комната три на три. Кафельный пол советского образца, деревянная (белая когда-то) дверь и крашенные в серый цвет стены, с тёмными пятнами от спин, прижимавшихся к ней когда-то пациентов. Рядом с моей кроватью находилась такая же убогая раковина, как и всё вокруг, что я видел. На небольшом окне была решётка. С потолка свисала на витом проводе лампа накаливания, дополняя и без того унылую атмосферу. Напротив меня сидел молодой парень в больничной пижаме и, покачиваясь, смотрел на меня.

— Развяжите меня! — медленно прошептал я.

Мне казалось, что время в моей голове сильно отставало от реального. Язык казался огромным и не поворотливым. Подумав о нём, я увидел фантасмагорическую картину, где мой язык очень быстро вырастает и превращается в огромную слюнявую субстанцию, которая вот-вот меня раздавит.

Увидев, что я пришёл в себя, парень встрепенулся и подбежал к двери:

— Он заговорил! — крикнул он в маленькое окошко на двери.

Вскоре дверь открылась, и в мою палату (или камеру — я не понимал ещё, где я нахожусь) вошёл человек в белом халате в сопровождении двух охранников, лицо одного из которых мне показалось очень знакомым.

— Очнулся? — приветливо произнёс человек в белом халате.

«Видимо, он тоже доктор», — подумал я.

Я кивнул головой. А может быть, мне только казалось, что я это сделал. Голова была очень тяжёлой.

— Мы тебя развяжем, если пообещаешь ни на кого больше не кидаться, — снова произнёс доктор, расстёгивая ремни.

Я снова постарался кивнуть.

— До утра останешься в этой палате, а там придёт дежурный доктор и решит, что с тобой делать.

В голове снова бурлили чувства несправедливости, хотелось кричать, топать ногами, требовать адвоката, но тело было настолько расслабленно, что сил хватило только на то, чтобы отвернуться лицом к стене.

— Антошка даст тебе воды и вынесет утку, когда попросишь. Он у нас сегодня за «смотрящего», — произнёс доктор, выходя из палаты.

Послышалось довольное хихиканье Антошки. Я снова собрался с силами и повернулся на другой бок. Доктор со своими сопровождающими уже вышел. Передо мной сидел псих Антошка и радостно мне улыбался.

— Смотрящий? — медленно ворочая языком, спросил я.

— Я смотрящий! — отозвался Антошка, довольный собой.

— За утками? — снова спросил я.

— Да.

— Головокружительная карьера.

Я попытался сесть на кровати. Спина и плечи сильно болели после побоев, перед глазами всё ходило ходуном, но я понимал, что должен взять своё тело под контроль разума.

— Дай воды! — попросил я.

Антошка протянул мне стакан с грязно-жёлтой, вонючей жижей.

— Что это? — не понял я. — Дай мне воды.

— Это вода, — ответил Антошка.

Я взял в руки стакан и поднёс к губам. Было отвратительно, но пить хотелось неимоверно, и я сделал глоток. Немного придя в себя, я внимательно рассмотрел своего собеседника. Антошка был молодым человеком не более 20 лет от роду, худощавый, сутулый, постоянно двигающийся. Даже сидя, он продолжал раскачиваться, время от времени непроизвольно корча мне рожи.

— Ты давно здесь? — спросил я.

— Не знаю, — ответил Антошка. — Давно, наверное.

— А за что?

— За компьютерные игры.

— Разумно, — согласился я. — Я всегда говорил, что подобные увлечения сводят с ума.

— Серый украл мой «меч могущества», а я ему камнем в голову… Мама сказала, что меня в тюрьму теперь посадят или в больницу не надолго положат.

— То есть украденный чудо-меч против камня ему не помог? Досадно. Китайским, наверное, был этот меч.

Я медленно разминал тело, возвращая его под контроль разума.

— Что мне вкололи? — спросил я. — Я тело своё не чувствую.

— Аминазин. Его всем дают. К утру выйдет, нужно только помочиться побольше. Пей воду!

Я снова взял в руки стакан с бурой жижей, называемой здесь водой, и залпом выпил.

«Что со мной происходит?»

Я пытался собрать мысли воедино и нарисовать картину происходящего, но аминазин в моей крови разрывал все связи между нейронами мозга, превращая меня в то подобие человека, которое сидело напротив меня.

Если это розыгрыш или «квест», как выразился Марат, то это мероприятие явно затянулось, перейдя все человеческие границы. Если был прав Валерий, и мне мстят за моё любопытство, то мне нужно связаться с Москвой, чтобы меня вытащили из этой дыры. Даже если в это втянут сам глава ФСИН Татарстана, он вряд ли будет способен противостоять своим коллегам из федерального центра.

— Отсюда можно позвонить? — спросил я.

— Нет, — Антошка замотал головой. — Даже не думай! Звонить можно только из кабинета Рустема Дамировича.

— Вот именно, — тяжело вздохнул я, вспомнив, что мой телефон со всеми важными для меня номерами хранится именно в его кабинете. — Звонок другу отменяется.

Ситуация была патовой. Здесь меня никто не найдёт, да и искать, собственно, некому. Ни жены, ни детей, друзей тоже нет. Аминазин, в конце концов, сделает своё дело, и я стану существом, не ведущим счёт времени, потерявшим собственное я. Меня стала накрывать паника от осознания безысходности того положения, в котором я оказался.

«Я смогу найти выход!» — успокаивал я себя, глубоко дыша.

— Ты этого хотел? — прозвучал Голос в моей голове.

— Нет, конечно, — произнёс я. — Но что мне теперь делать? Я в панике.

Антошка посмотрел на меня взглядом, как будто он знал, с кем я разговариваю.

— А если я тебе скажу, что выхода нет? — спросил Голос.

— Я не верю тебе! Выход есть всегда. И ты, как никто, это знаешь!

— Я знаю то, что факт общения со мной для тебя — приговор на вечное заточение в этой преисподней.

— Я знаю это, — вздохнул я. — Но без тебя мне отсюда не выбраться. Я никому не скажу о тебе.

— Ты не скажешь, но Антошка уже про меня знает.

Я посмотрел на испуганное лицо молодого человека.

— Но я же не могу его убить!

Антошка упал передо мной на колени:

— Пожалуйста, не слушай его! Не убивай меня! Я никому ничего не расскажу.

— Ты с ума сошёл? — воскликнул я и осёкся. Вряд ли в этом заведении подобные выражения уместны.

— Я не собираюсь никого убивать. Просто брежу немного от лекарства. Успокойся! — попросил я. — Нужно поспать, наверное, чтобы отпустило.

Я лёг на кровать и отвернулся лицом к стене, а Антошка, с опаской поглядывая на меня, снова сел на стул напротив.