Корабль Тесея

Ильдар Абузяров, 2023

Гонимый чувством, герой блуждает по лабиринту городских улиц. Он отправляется в путь по зову необъяснимого, но предсказать, куда приведет его этот зов, не в его силах. Тайны в лабиринте вчерашнего дня зачастую важнее секретов сегодняшнего, а за очередным поворотом может поджидать и прекрасная Елена, и чудище-Минотавр. Самое сложное на этом пути – не ошибиться с выбором парусов, не перепутать черное с белым.

Глава 6

Совсем другая Мелисса

1

А что касается истинного лица города, то для меня оно после ухода и исчезновения Мелиссы все больше обретало ее черты. В каждом прохожем, в каждом незнакомце я подсознательно искал знакомый облик. В каждом проулке и тупике пытался разглядеть ее силуэт, в каждой картине — ее образ, в каждом фильме — намек на наши отношения. «Пиши ее имя непрестанно, это будет твоя медитация-молитва, — научил меня Алистер, — и когда ты достигнешь совершенства, она обязательно появится». Он же, Алистер, научил меня египетским письменам и японским буквам, китайским иероглифам и арабской вязи. Всем тем алфавитам, на которых он сам смог воспроизвести имя «Мелисса».

И я писал. Писал и медитировал. Каждую ночь я молил высшие силы дать мне возможность еще раз увидеть ее, и однажды так и случилось. Я наконец встретил в тусклом переходе Мелиссу. Ближе к вечеру она прошла своей летящей походкой мимо меня в подземку. Только полы черного плаща тренчкота чиркнули меня по лицу, как спичка о красный фосфор чиркаша.

Я поднял глаза и увидел удаляющийся силуэт. Вмиг мое лицо вспыхнуло, как бертолетова соль с магнием. Вначале я растерялся, оторопел, но тут же взял себя в руки и, отшвырнув кисточки, бросился за ней в гущу людского потока. Я очень боялся упустить Мелиссу. Метро и все подступы к нему в час пик были забиты спешащими с работы. Окликать ее в таком шуме не имело смысла. Еще неизвестно, как она отреагирует. Может запросто броситься от меня наутек, скрывшись в черной дыре туннеля прежде, чем я раздвину схлопывающиеся перед самым носом двери.

Еще одной промашки я позволить себе не мог и потому решил просто тихо догнать Мелиссу. Подойти вплотную и, крепко взяв под локоть, заставить выслушать. Но Мелисса вдруг перед самым входом в метро «Невский проспект» резко повернула и пошла по лестнице вверх.

Это мне показалось странным. Зачем она перешла улицу под землей, когда есть наземный переход у метро и Дома книги? Светофор с зеброй, у которых мой приятель Сфинкс в костюме зебры раздает сейчас рекламки. Мелисса всегда отличалась рациональностью, не любила толпы, и такой маневр был не в ее экономном стиле. Более того, скопления людей вызывали у Мелиссы панические атаки.

2

Неужели она заметила погоню? Тогда, поднявшись по лестнице, она бросится наутек. С новым усердием я поспешил вверх по лестнице, попутно умилившись тому, как изящно она подала милостыню какому-то нищему. Милосердие в других всегда меня удивляло и трогало.

А ведь Мелисса могла бы подать и мне. Заволновавшись пуще прежнего, я прибавил шаг, насколько это было возможно. Мельком взглянув на нищего и отметив, что прежде никогда не видел здесь этого парня-задрота.

Нет, на шпильках ей от меня не убежать! Сблизившись с Мелиссой вплотную, я отчетливо слышу, как стучит мое ушедшее в пятки сердце в такт цоканью ее каблуков по мостовой. И даже позвоночником ощущаю, как в сумочке у нее зазвонил-завибрировал телефон. Мелисса достала мобильный и прижала его к уху.

Я обратил внимание, что это маленький дамский телефон — раскладушка черного цвета. Такого у Мелиссы раньше не было. А где же ее любимый белый «Нокиа»? Неужели она его выкинула, чтобы ее стало невозможно найти по ай-пи-адресу, как ищут преступников?

Кто это? Кто смеет звонить Мелиссе, в то время когда я ее наконец нашел?

Ревность! Ревность! Мелисса слишком бодро поприветствовала звонящего, чуть хихикая в трубку. Я был от Мелиссы в нескольких шагах, боясь слишком приблизиться, но одновременно намереваясь подслушать разговор и узнать, кто и о чем с ней говорит…

Но из-за шума Невского я почти ничего не разобрал, кроме: «Я получила это от Ахета на том же месте, что и вчера…» А еще прочесть выскочившее на дисплее имя адресата — «Димузи».

Ахет, Димузи? Кто эти люди? Что за египетская абракадабра?

3

И тут произошло то, что выбило меня из колеи. Мелисса остановилась у светофора, рядом с Казанским собором, чтобы перейти на другую сторону Невского. Одновременно она достала из левого кармана плаща длинную пачку сигарет и, зажимая плечом и щекой телефон, прикурила.

Это были тонкие длинные женские сигареты «Вог». Белая легкая палочка словно добавила изящества пальцам Мелиссы с перламутровым маникюром. Я терпеть не могу курящих женщин. Мелисса знала об этом и никогда не курила. Неужели она так переживает наш разрыв?

Мне стало жаль мою девочку так сильно, что я мысленно даже погладил Мелиссу по голове. Я уже хотел подойти поближе и обнять Мелиссу на самом деле, но тут загорелся зеленый, и она сошла с тротуара и засеменила на каблуках по переходу. Навстречу шли люди.

На какой-то момент я упустил Мелиссу из виду. А когда вновь увидел и почти нагнал, она уже не говорила по телефону, но курила другую сигарету, точнее, держала пальцами правой руки короткую, мужскую, темного цвета. В левой руке вместо черной раскладушки у нее был белый телефон.

Что за фокусы? Телефон и сигарета будто поменялись местом и цветом. Но за время перехода через Невский и канал Грибоедова она точно не смогла бы выкурить ту первую — длинную, белую. Разве что делая затяжки лошадиными дозами.

Я ничего не понимал. Зачем Мелисса ходит кругами? Что она должна получить? Зачем Мелиссе два телефона одной модели, но разного цвета? Зачем ей сразу две пачки сигарет?

Но думать было некогда. Она уже подходила к Малой Конюшенной, туда, где памятник Гоголю, Шведская церковь и старинный барометр. Это немноголюдная тихая улица. Самое место для спокойного разговора.

4

Я много раз прокручивал в голове нашу гипотетическую беседу при встрече и был во всеоружии. Но тут Мелисса резко повернулась и пошла навстречу, буквально чуть не налетев на меня.

— Извините, — буркнула она, не прекращая говорить по телефону и не обратив на меня внимания.

Я успел только отскочить.

Это была не Мелисса. А просто девушка, очень похожая на нее. Того же типажа и роста, комплекции — но совсем другая. Сильно старше и какая-то блеклая, что ли. Серые глаза, пепельная челка, высокие серые скулы на безжизненного цвета лице курильщицы. Она могла бы быть моей ровесницей, но морщины выдавали, что она даже старше… И как только я мог перепутать! Должно быть, меня сбила с толку фигура. Волосы — пепельный блонд, короткое каре, подчеркивающее щеки и уши, прямо как у Мелиссы в последний период наших отношений, когда она вдруг резко, несмотря на все мои протесты, решила сменить имидж и прическу и открыть свои выразительные ушки.

Плюс еще идеально сидящий на ней плащ, который мы присмотрели в Доме Мертенса. Такой плащ был большой редкостью, эксклюзивная работа, и стоил кучу денег. И он в моей памяти сросся с образом Мелиссы…

Короче говоря, какое-то время я стоял в оцепенении и смотрел вслед курильщице, пока девушка, дотянув свою черную мужскую сигарету и спрятав белую раскладушку в правый карман плаща, вдруг снова нырнула в метро на станции «Канал Грибоедова».

5

Это мне показалось совсем уж странным. И проснувшийся инстинкт охотника заставил меня по инерции вновь побежать за сбившей меня с толку девушкой. Наверное, я точно параноик, как утверждала Мелисса, раз позволяю себе подобные выходки.

В метро я сел в соседний вагон и, прижавшись лицом к стеклу, стал вглядываться в ее очертания через тусклую выпуклую линзу окна. В ее пепельную челку, в глаза с паутинками морщин вокруг. Кожа у глаз особенно тонка. А осветление ломает волосы, делая их безжизненными.

А еще я подумал, что эта девушка могла быть Мелиссой в возрасте. Мелиссой лет через двадцать. В сети есть такое приложение, которое позволяет сделать старым любого человека. Достаточно загрузить фото и применить соответствующий фильтр. Программа с помощью нейросетей состарит лицо.

Все мы немного в это играли, и однажды я, показав обрубку Радию свое состарившееся лицо, предложил и ему проделать тот же трюк.

— Зачем? — удивился Радий.

Он вообще был практичным, этот малый без рук и ног, умудряясь собирать на своей коляске по вагонам метро нехилую сумму. Ему это удавалось, потому что Радий знал, что кому сказать, и не брезговал называть себя ветераном то чеченской, то афганской, то еще какой-нибудь финно-угорской войны.

— Да так, по приколу. Вдруг у тебя к старости появятся другие протезы, — неудачно пошутил я над Радием.

— Ты бы еще в бабу себя переделал. А вообще не советую, — заметил Радий. — Бесплатный сыр только в мышеловке. Эта программа собирает информацию. Личные данные.

— Да кому ты, нахер, нужен, нищий инвалид? Тебя вон даже государство бросило после всех твоих тридцати трех войн!

— Я-то как раз и буду нужен. Особенно в старости, когда разбогатею.

— Ты не разбогатеешь, Радий. Если только не переделаешь себя в бабу и не пойдешь на панель. Такие, как ты, бабы без рук и ног и зубов, будут там в цене.

— В старости я буду выглядеть примерно так. — Он достал обрывок газеты с фотографией какого-то миллиардера, которого грохнула родня.

Это меня позабавило тогда. И сейчас, вспомнив о словах Радия, я тоже невольно улыбнулся и тут же испугался, что девушка, похожая на Мелиссу, заметит мою улыбку и улыбнется в ответ.

6

Я проехал с ней до станции «Маяковская». Не знаю, в чем я хотел убедиться. Возможно, из-за отсутствия реальной цели я стал преследовать цель мнимую, лишь бы что-то менялось и происходило в жизни.

Я шел за ней по пятам. И эта одержимость не дала мне возможности сразу понять, зачем она села на станции «Гостиный двор» и доехала до «Маяковской», а уже там сделала пересадку на красную ветку, а не поехала через «Технологический институт».

Она что, чокнутая? Я видел, как она подала еще одному нищему. Все подающие нищим немного сумасшедшие. «Ку-ку, — как говорил Радий, — Ку-ку, кукареку».

— Я, когда стану миллиардером, — утверждал Радий, — нищим ни за что не буду подавать.

— Почему?

— Не почему, а зачем. Чтоб скорее сдохли. Однажды я видел в метро нищенку, которая периодически начинала лаять как собака. И зачем ей, спрашивается, жить? Этой Ку-ку, кукареку.

Действительно, зачем? Зачем постаревшая копия Мелиссы ходит по городу и метро кругами? Что ищет? И почему мне приходится идти за ней по пятам? Сначала по одному переходу на пересадку. Затем по-другому. А потом трястись в переполненном вагоне в час пик аж до станции «Автово», делая это будто под гипнозом.

Заколдовали меня, приворожили? Сначала Мелисса, а потом девушка, похожая на нее. Я что, тоже сошел с ума? И вот-вот залаю, как та собака, которая стремится доказать сущему, что она — собака, идея собаки.

Выйдя на станции «Автово», я дошел за постаревшей Мелиссой до сталинки, в которой она, по всей видимости, жила. В массивном доме с большим двором. В таких сталинках высокие потолки и большие окна — не то что у меня в дворницкой. Пепельная челка скрылась в дверях парадной, а я вернулся к вестибюлю метро. Был вечер, и я сел на скамейку у ларьков, торгующих фруктами, цветами и шавермой. Сидел и вдыхал запах лилий, подгнивших дынь и жареного мяса с капустным листом.

Я любовался колоннами над входом в метро. Только теперь я понял, что вышел к другой станции — к «Кировскому заводу». Так я просидел какое-то время до утра, пока Кировский завод не дал гудок.

7

А еще я думал про странные круги, которые эта женщина наматывала по Питеру, а я наматывал их вслед за ней. Подобные круги все большего диаметра расходятся, если бросить камень в озеро или колодец. В колодец питерского двора, например. Бульк, несколько кругов эха, и снова ничего нет — кроме пустоты и тишины.

Такое ощущение пустоты у меня было сейчас, когда после прогулки в незнакомой части города я булькнул в своей каморке в кровать. Ощущение пустоты и тщеты среди несвежих простыней и подушек, пахнущих гнилым капустным листом.

Я постепенно превращался в бесчувственный манекен. Тот самый манекен с черными кудрявыми волосами и в костюме-тройке, который стоял рядом с девушкой-манекеном в черном плаще и с платиновыми волосами каре в витрине Дома Мертенса.

Мы гуляли по Невскому в обнимку, и Мелисса вдруг замерла у эркеров напротив этой счастливой лубочной парочки. В рамке гигантской витрины пара выглядела как объемная идеальная картинка счастливой жизни. Мелисса редко останавливалась, но тут задержалась, будто о чем-то вспомнив, и мне пришлось замереть рядом.

— Вот этот образ мне нравится, — Мелисса показала рукой на манекен-женщину.

— Плащ, прическа или вся целиком? — в эту минуту я понял, что она хочет, чтобы мы, точнее, я соответствовал картинке. Чтобы я мог себе позволить быть таким же, как кудрявый манекен, хоть в чем-то. Например, в том, чтобы взять и купить ей такой же плащ взамен порванного об ограду Михайловского сада.

— Целиком, но плащ как раз такого покроя, он мне идет, и я такой хотела. Черный тренчкот вместо того моего белого макинтоша. Помнишь?

Еще бы я не помнил.

— Я разобью стекло и украду его для тебя? — предложил я, вспомнив разбитые после артобстрелов магазины в Хомсе и Алеппо, валяющиеся там прямо на мостовой вещи и трупы. И тут же пожалел о сказанном. Потому что Мелисса посмотрела на меня так, будто поймала с поличным.

— Тебя упекут в тюрьму, — произнесла она сквозь сжатые, как накрепко застегнутые наручники, губы.

— Шучу, — смутился я, но было уже поздно.

— Глупая шутка. — Губы, кажется, еще и посинели, как сталь на холоде. Взгляд оценивающий и строгий, как у надсмотрщика.

— Хорошо. Я устроюсь сюда работать и куплю для тебя этот плащ с первой зарплаты, — выпалил я, заметив на стекле объявление о том, что в бутик требуется охранник.

— Думаешь, что сможешь работать охранником и торчать здесь с утра до вечера, как манекен в костюме-тройке? — уколола меня Мелисса, указывая на мужчину в костюме. — Сидеть на посту вместо того, чтобы в твоей обычной манере фланировать по городу туда-сюда в поисках импрешн?

Конец ознакомительного фрагмента.