Танец Шивы

Игорь Станович, 2020

Драма рассказывающая о становлении и жизненной дороге двух героев. Один из которых спецназовец прошедший чеченскую войну, в силу страшных обстоятельств поменявший имя и внешность, и имеющий на своей душе грех множества убийств. И отсидевший много лет рецидивист, так же с большим грузом грехов. Один из них приходит к Богу. Второй к восточной философии. Они встречаются в самолёте летящем в индийский штат Гоа. Один открывать часовню для православных. Другой искать своего Учителя, вернувшего его в детстве к жизни. Содержит нецензурную брань.

«Оттолкнуться от дна можно только достигнув его».

Народное наблюдение

Предисловие

Человек был умён, так умён, что решил докопаться до сути, или истины, это уж кто как называет. Но истина, в отличие от правды, всегда одна. Правда может быть у каждого своя, а суть — едина. Человек был настолько умён, что не мог себе представить истину. Она не поддавалась логическому объяснению, а увидеть он её не мог, слишком она была всеобъемлющая. Ведь муравей, карабкаясь по дереву, не может себе представить его целиком. На стволе, под корой, у него есть муравейник, там кипит жизнь, матка откладывает яйца, рабочие муравьи строят его, а муравьи-солдаты охраняют. Но он не понимает, что всё это находится на дереве, у которого есть крона, корни, и оно живёт своей жизнью. Муравей не может себе объяснить, почему и зачем дерево это делает, и почему и зачем оно терпит его. Муравей даже не может понять, что это дерево. Но муравей глуп и подчиняется законам жизни, Богу, Природе, даже не ведая об этом. А человек умён, он хочет себе и окружающим всё объяснить. И не имеет значения, знает он об этом что-либо или нет. Ведь можно знания подвести под истину… или истину под знания и быть уверенным в своей правоте, верить, что всё происходит именно так, как представляет себе человек. В глубине души он понимал — всё, что происходит, происходит не просто так. Он решил, что его, человека, создал Бог. Когда человеку везло и всё получалось, он считал, что это Бог ему дал и благодарил его. Когда не получалось и его настигали несчастья, он думал, что кто-то помешал Богу помочь ему, человеку. Тогда у него возникал вопрос: кто бы это мог быть, кто смог помешать Богу, сделать ему, человеку, хорошо. Ведь Бог создавал человека по образу и подобию своему. Значит и в нём, человеке, есть частица Бога. Что же это за сила, способная соперничать с Богом и мешающая тому делать человеку хорошо? Человек, не ведая того, до чего ещё его может довести его же собственный ум, взял и поделил Бога на части. Единую энергию мироздания, которая и является Богом, он, для простоты понимания, разделил на отдельные составляющие и наделил их чертами личностей. Первые, самые древние религии завели отраслевых Богов и распределили между ними обязанности, они отвечали за отдельно взятые направления в мироздании. Одни за Солнце, другие за Луну, третьи за урожай или торговлю, четвертые — за удачу в войне или любовь. Кто-то ведал подземным миром или водами Океана и так далее. Им противодействовали столь же всемогущие, но нехорошие Боги, или демоны, столь же, да не столь, а немного слабее. Так было проще объяснить негативные явления, происходящие в мире. Так появилось понятие добра и зла. Человек становился умнее. Более поздние вероисповедания упростили схему, чтобы человек меньше задумывался над истиной. «Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомед пророк его…». Но без помощников Бог всё равно не мог обойтись, ведь в представлении человека творить добро — значит бороться со злом. Значит, надо было создавать условия для этой борьбы. Христианство применило ещё более новаторский приём, сводящий понимание к примитивной схеме. Есть Бог, есть Дьявол, живёшь правильно, служишь Богу — попадёшь после этой жизни в Рай, в команду к Богу. Живёшь неправильно, служишь Дьяволу — будешь вечно жариться на сковородке в Аду. Так было проще объяснять людям необъяснимое, да и управлять ими стало легче. Ведь при помощи такого инструмента, как религия, можно внушить человеку что угодно. «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа…». Однако всё-таки ДУХА, то есть энергии… аминь. И помощников Богу тоже определили в лице святых, покровителей, пророков. Более древний Индуизм использует схему проще и логичнее. Есть Бог-созидатель Брахма, есть Бог-разрушитель Шива. Все они самостоятельны и автономны в принятии решений; для «выхода в народ» и общения с ним имеют различные воплощения и аватары. Но над всеми стоит Вишну — соединяющее и уравновешивающее начало. Тот, ради кого и по прихоти кого всё это существует. Но ведь у истины не может быть прихотей, значит, человек ему для чего-то нужен, ведь не просто же так — по образу и подобию…, хотя какой уж там образ? Человек не мог осознать Бога. Ему надо было обязательно отождествить его с личностью и придать ему человекоподобные черты. Ведь что такое ЭНЕРГИЯ, человек до сих пор до конца не разобрался и объясняет себе на примитивном, научном уровне. Даже селил он Богов высоко, над собой, чтобы они лучше видели и внимали ему. Римский пантеон обосновался на Олимпе. Христианский Бог вообще на Небесах. А Шива — на горе Кайлаш, в Гималаях. Шива — очень серьёзный и грозный Бог. Он Бог разрушения. Он та часть мироздания, которая ведает уничтожением старого и отжившего. Ведь нельзя построить новое, не расчистив место и не убрав отслужившее. Поэтому в Индуизме Шива весьма почитаем и уважаем. Возможно, Индуизм понимает, что нет Добра и Зла, нет Рая или Ада. Всё это разные стороны единого целого. В мире должен быть баланс, равновесие. Бывает, в мире наступает момент, когда равновесие нарушается, старое ведёт себя отягчающе для мироздания и мешает ему. Тогда у Шивы наступает горячее время, и он принимается за работу. А начинает он свою работу с танца, во время которого медитирует и даёт миру понять, что он приступает к своим обязанностям. Танец этот ощущается во всём мире. От этого просыпаются вулканы, начинаются землетрясения и стихийные бедствия. Появляются новые болезни и приходят эпидемии. Происходят войны и гибнут целые государства. Случаются кризисы и катастрофы. Иногда это происходит мгновенно, иногда годами и даже столетиями. Шива уже начал свой танец, значит — землю ждёт обновление.