Азилум

Игорь Павлов

События странных исчезновений людей провинциального российского городка становятся предметом расследования отдела безопасности страховой компании. Но приезд английского профессора с целью изучения местной аномалии вскрывает тайну существования параллельного мира, что вносит немало неожиданностей в развитие и без того загадочных событий.

2

Примерно в это же время, на улице Степана Разина, в старом блочном доме ещё советской постройки царила тревожная суета.

Дверь в квартиру номер два на первом этаже была распахнута настежь. Внутри находился полицейский наряд и трое мужчин в штатском. Один из штатских был уже знакомый нам по «Астарте» лысоватый блондин Орлов, второй — явно полицейский начальник, а третьей была молодая женщина в сиреневом платье, с нежным и взволнованным лицом.

Не смея войти, через порог заглядывали любопытные соседи, оживлённо шушукаясь.

— Степанков, вы пригласили того, кто нам позвонил? — штатский, похожий на начальника, обратился к одному из полицейских.

— Я, я звонила! — не дала ответить его подчинённому большая задышливая толстуха, в грязноватом фартуке и «дулькой» на голове, типичный образец карикатурной сплетницы, — И Любу тоже я вызвала!

Она кивнула на молодую женщину в сиреневом.

— Капитан полиции Шаганов, — официально представился штатский, показав удостоверение, — А вы?

— Горячева Антонина Пална, — торопливо зачастила толстуха, — Проживаю в первой квартире. Лазуткину знаю уже лет пятнадцать. И уже лет десять — мы с ней соседи. Она раньше в другом подъезде жила.

— Антонина Павловна, почему вы решили позвонить нам?

— А как не позвонить? — женщина нервно сжимала и разжимала кисти рук, — Четвёртый день электричество работает. И днём и ночью свет в кухне горел. За эти дни никто её не видел и не слышал. Во двор не выходила, мне не стучала, в магазине тоже не видели.

— И что в этом странного? Может, уехала. Или ещё что.

— А Муська? Муська, кошка её! — соседка шагнула вперёд всем своим мощным торсом, заставив капитана попятиться, — Кричала, как резанная! Да если б она уехала, неужели бы кошечку свою любимую кинула от голода умирать? Она женщина одинокая, — тут толстуха бросила неодобрительный взгляд на «сиреневую», — в смысле сама живёт, если куда и отлучалась более чем на сутки — всегда просила меня за Мусей присмотреть. И ключ оставляла.

— Понятно, — прервал затянувшийся монолог капитан и обратился к «сиреневой» девушке которую соседка назвала Любой:

— Любовь Самуиловна! Посмотрите всё-таки, на всякий случай. Ничего из вещей вашей тёти не пропало? — увидев на глазах её слёзы, как можно мягче произнёс:

— Не расстраивайтесь. Следов вторжения и ограбления нет. Трупа, извините, тоже. Так что ситуация пока неясная.

Вечер перед экспедицией выдался на диво приятным. Уходящее солнце разбросало нежаркие лучи по кронам засыпающих лип, а вечерний прохладный ветерок необидно трепал Женькины волосы и, невзирая на ранги и звания, профессорскую копну мистера Клоссона, идущего рядом с ней и наслаждающегося возможностью говорить на родном языке.

–…и вот тогда, мисс Женя, — задумчиво вещал Клоссон, — я и решил на всё посмотреть собственными глазами. Как у вас говорят, «voochiy»?

Девушка кивнула.

— Это не могло быть совпадением, — он возбуждённо нарисовал в воздухе черту, — ведь такие случаи описаны трижды! И все три описания непосредственно связаны с Мирославлем.

— Точнее, с Мирославской областью.

— Ну да. Но это неважно. Эта деревня… Яковлево. Я правильно назвал?

Женя опять утвердительно кивнула.

— Она ведь всего в тридцати километрах от нас?

— В двадцати восьми.

— Видите? — энергично зажестикулировал Клоссон. — Даже ближе чем я думал! Она манит меня уже пять лет! Но прежде чем приехать, я перерыл все архивы! Я по крупинкам собирал информацию, я добился разрешения просмотреть полицейские отчёты по данным случаям, заручился поддержкой вашей РАН… Ох… В какие только двери мне не приходилось стучать… И вот — я здесь! И сегодня, когда подъедет господин Ревенко, мы, наконец-то, отправимся туда!

— Я очень рада за вас! — её искренне позабавила его юношеская восторженность, — Но, может быть, пойдём обратно? Скоро ужин. Вы опять, как и вчера, забудете поужинать.

— Да-да… идёмте, — вернулся на землю профессор, — Вы знаете, дорогая Евгения, у каждого человека на этой Земле есть своя миссия. Иногда она кажется мелкой и незначительной. Но это — не так. Потому что все мы — только частички Вселенского космического паззла. И кто может сказать, какая частица более важна, а какая — нет.

— Вы, наверное, правы, — Она даже немного оторопела от серьёзности услышанного, — но всё-таки, в вашей профессии, простите, если скажу, как думаю…

— Ничего. Это даже приятно. Значит, вы считаете меня достойным вашего доверия, — он поощрительно тронул её за локоть.

— Вы только не обижайтесь. Ваша профессия, немного искусственная, что ли. Ну, кто сейчас верит в какие-то сказки об иных мирах, пришельцах и паранормальных чудесах? В девяноста девяти процентах — это просто розыгрыши.

— Я не буду с вами спорить, что люди лгут, — покачал головой профессор, — Лгут, порой сами не зная зачем. Но ведь один процент остаётся? Не так ли, мисс Женя? А значит — остаётся и тайна.

Сами того не заметив, они прошли турникет и вошли в просторный гостиничный холл. Внезапно, уже у самого лифта, их остановил звучный баритон, нещадно коверкающий английские слова:

— Мистер Клоссон, если не ошибаюсь?

Англичанин и переводчица немедленно обернулись и увидели высокого, плечистого парня, с невозможно обаятельной улыбкой и весёлыми искорками в глазах. Он радушно протянул руку профессору и представился:

— Ревенко, Вадим. Эколог. Простите за небольшое опоздание.

Затем, он осторожно дотронулся до пальцев девушки и так же, покоряюще улыбаясь, произнёс:

— А вы, наверное, Женя?