3. Джучи. Дыхание смерти

Игорь Евтишенков

Новые планы Чингисхана по захвату Хорезмского царства заставляют его помощника Субэдэя выдвинуться на юг, так и не закончив разгром племени туматов. Монгольские воины не сумели добиться победы в долгом и упорном противостоянии. Отсутствие победы – ещё не поражение. Однако Джучи, сын всемогущего Чингисхана, собирается использовать эту неприятную для Субэдэя ситуацию в своих интересах. Он хочет доказать отцу, что может решить эту проблему лучше его старого друга.

Глава 7. Трудный выбор вождей

Уйгулана помогала матери. Айлана суетилась у костра, кипятя воду. У вождя подмышкой началось загноение, и они спешили промыть рану, как учил чужак. Тот в это время был у Нурэя. Главный охотник не хотел слушать своих родственников и отказывался прижигать раны. К вечеру у него покраснела вся рука и поднялась температура. Раненых было много, и Богдан старался обойти тех, кто нуждался в серьёзной в помощи. Набралось более сотни. Ещё у двухсот были царапины. Но все рвались в бой.

В некоторых случаях требовалось очистить раны и прижечь их снова. Однако второй раз делать это было опасно. Человек мог не выдержать. Его мог убить болевой шок. Об этом говорил ещё отец. Надо было какое-нибудь обезболивающее. И тут Богдан вспомнил о мешочке шамана. Он хранил его с тех пор, как тихо умыкнул у того в гэре, воспользовавшись удобным случаем.

Не спрашивая Дзэтая, как разводить эту «дрянь», он на глазок бросил щепотку в большую чашку и перемешал. Потом набрал плошку и протянул отцу Нурэя. Жена охотника была беременна и скоро должна была родить, поэтому её отвели вместе с несколькими другими женщинами в таком же положении к болотам.

— Дай ему выпить. Это — трава шамана, — уверенно произнёс Богдан.

Нурэй послушался отца и маленькими глотками выпил горячую воду. Вскоре глаза у него закатились, лицо покрылось испариной, и бедняга стал бредить. Дальше уже всё было гораздо легче. Взяв заранее прокалённый нож, Богдан разрезал вздувшуюся кожу и показал, как надо выдавливать гной. После этого рану обязательно надо было промыть настоем ивы и подождать до утра. Если утром жар не спадёт, следовало промыть ещё раз и прижечь.

— Ух, если меня ранят, ты, что, тоже так будешь делать? — спросил Тэлэк, не в силах оторвать испуганного взгляда от Нурэя.

— Есть варианты? Антибиотиков ведь нет.

— Чего?

— Да, говорю, буду! Пошли дальше! Помогать надо, — он схватил молодого охотника за локоть, и они поспешили к другому гэру. Там к ним подошёл Тускул. Сын шамана был явно чем-то озабочен.

— Вождю плохо, — сообщил он. — Айлана не хочет звать. Говорит, сама справится.

— Вот жара проклятая! — недовольно буркнул Богдан. — Так и знал, что половина сляжет. Сейчас идём. Тэлэк, доделаешь? — он протянул другу нож с обожжённым лезвием и, не обращая внимание на застывшее от ужаса лицо друга, направился вслед за сыном шамана к холомо вождя. «Да, всем было страшно, но начинать же когда-то надо!» — хотел бросить на ходу Богдан, но передумал.

— Там ещё… это… — замялся Тускул, когда они отошли от гэра. Его уши смешно торчали в стороны после того как он, подражая Богдану, тоже побрился налысо. Больше никто из туматов не захотел лишаться своих длинных кос. Но сын шамана рискнул.

— Чего ещё? — с усмешкой спросил Богдан.

— Пришли одноглазый Огай и вождь даваней, Бохан.

— Да ну! Баргуджин говорил, в полдень будут. Задержались. Дела неотложные. Заработались, наверное.

— Что? Ты опять с духами разговариваешь?

— Нет, духи со мной, — хмыкнул Богдан.

— А-а… — глубокомысленно протянул сын шамана, но потом не выдержал и спросил: — А какая разница?

— Молодец! Никакой. Растёшь! Но сейчас не надо парить мозг, ладно? Что там эти вожди хотят? Ты не слышал?

— Отца позвали. Он будет просить духов леса о помощи. И сказали ты нужен.

— Я? Ого! Велика честь. Интересно, что им надо.

— Не знаю. Мне Уйгулана сказала про отца. Просила тебе передать. Говорит, это важно.

— Да, да, я понял. Уже летим, не видишь, что ли? — Богдан даже не стал думать, какая разница, зовут ли его по просьбе Уйгуланы или вождей, потому что впереди показался костёр и сам гэр.

Молодые охотники поприветствовали глав племён. Неподалёку, потряхивая многочисленными ожерельями на вытянутых руках, тянул свои заунывные песни отец Тускула.

— Надо поговорить, — вдруг раздался хриплый голос Баргуджина. Вождь туматов неожиданно приподнялся на лежанке и, придерживая локоть, сел. Айлана нахмурилась и замерла в напряжённой позе возле костра. В глазах у неё застыла боль. Рядом с ней появились дочери.

— Можно посмотреть рану? — вежливо попросил Богдан.

— Зачем? — недовольно буркнул тот. — Я уже слышал, что ты отправляешь туматов в мир духов и режешь им раны. Несмотря на злость, в его голосе прозвучало отчаяние.

— Э-э… — ответить было нечего, потому что именно это он и собирался сделать. Удивительно, как быстро распространялись слухи в этом большом племени. — У тебя есть другое предложение? Сходить на охоту или на рыбалку? Но уже без руки. Отрезать придётся. Сможешь?

— Что? — Баргуджин нахмурился. Ему явно было не до шуток.

— А как иначе? Жара ведь. Грязь попала. Надо её удалить. Прижигать сейчас поверх гноя нельзя.

— Ладно, ладно, потом поговорим. Сейчас не до этого, — уже без важности и снисхождения прервал его вождь, говоря, как с равным. — Наши братья пришли к нам на помощь. Они проводили своих охотников в долину предков и теперь готовы присоединиться к туматам.

— Спасибо! — недовольно пробормотал Богдан, потому что не хотел уходить от темы ранения. — А разве не надо позвать главных охотников? — осторожно поинтересовался он.

— Нет времени, — отрезал вождь туматов. — Нурэй ранен. Его брат погиб. Тарсай тоже ранен. Сэтхук умер. Наши братья сказали, что тебе помогают духи. Они верят в тебя. Поэтому они позвали тебя.

— Рад. Спасибо! Но чем я могу помочь? Здесь — точно ничем. Надо готовиться к нападению. Завтра будет жарко.

Конец ознакомительного фрагмента.