ИИ. Искусственная истина

Иван Денисов

Студент Толик живет в университетском общежитии в Москве и довольно успешно грызет гранит науки. История обычная и не предвещает каких-либо изменений в столь привычной жизни. Но не тут-то было!Все дело – в мечте! А Толик мечтал стать ассистентом знаменитого профессора и вместе с ним вплотную заняться созданием искусственного разума. Правда, это были только мечты студента…Или нет?

Глава 1

Общага не лучшее пристанище для человека разумного. И не самое комфортное место для отдыха и научных занятий, хотя это общежитие университета, находящееся на одном из красивых и широких проспектов столицы, располагалось в современном высотном здании со всеми удобствами. Но все равно такой образ жизни заведомо предполагал спартанские условия вдали от родного дома и родительской заботы. Зато общага открывает любому Хомо сапиенсу, а таковыми следует признать всех студентов, широкие возможности для общения! А общение это признак разума.

Что замечательно. Иногда.

Был полдень, солнце уже светило вовсю, и осенний день обещал состояться в полной мере позднего бабьего лета.

В одной из комнат этого общежития жизнь текла своим привычным чередом. Анатолий, нацепив наушники, лежал на кровати с закрытыми глазами и слушал любимую музыку из собственной тщательно подобранной коллекции.

В комнату бесшумно заглянул сосед Анатолия, и, увидев очередной сеанс музыкального транса, в котором частенько зависал его друг, привычно ухмыльнулся и осуждающе покачал головой.

Сосед, которого все звали Чиж, хотя он был Серега Скворцов, осторожно закрыл за собой дверь, бросил рюкзак на свою койку и, не видя никакой реакции Толика, со всего маха пнул кровать друга. Тот от неожиданности подскочил и открыл глаза.

— Ты что-то сказал? — ошалело спросил он, скинув наушники.

— Говорю, ты снова в облаках витаешь, мой голубь сизокрылый? — пошутил Чиж.

— Я свободный человек и смею всё, что можно такому человеку, кто смеет больше, тот не человек, — подняв указательный палец вверх, произнес Толик возвышенно.

Они с Чижом жили вместе с первого курса, и действительно подружились. Случайно попав вместе в эту комнату общаги по остаточному принципу — оба были зачислены в последний момент, — они, студенты разных факультетов, сразу нашли общий язык, хотя, можно сказать, их интересы были диаметрально противоположными: Толик учился на программиста и любил музыку, а Серега на биолога и музыку не любил.

Сергей Скворцов поступил в университет после армии, и, несмотря на легкомысленное прозвище, был крепким высоким парнем, немного старше Толика. Поэтому он великодушно взял соседа под свою опеку, то напоминая ему о расписании занятий, то выручая деньгами «до стипендии». Серега был родом из Самары, и, видимо, как истый волжанин, отличался и широтой души и разнообразием интересов. Да и просто по жизни Чижик был отличным парнем.

— Тебе же на работу в магазин пора, нет? — нахмурился Сергей, будучи собранным и пунктуальным человеком по своей натуре, в отличие от безалаберного друга.

Толик посмотрел на часы.

— О, чёрт, и правда. Не мог раньше сказать, что ли? — недовольно проворчал Анатолий, хватая рубашку.

— Я-то думал, что я твой друг, а ты меня за няньку держишь… — укоризненно заметил Серега.

Он взял со стола клочок бумаги и спросил:

— Это еще что такое?

— Билет! Это, Сережа, пропуск в будущее! Вот так! — в спешке собираясь, скороговоркой произнес Толя.

— Ага, «Ticket to Ride»! Что ты мелешь? «В будущее»… — передразнил Чиж и прочитал на билете, — кон-фе-рен-ция по проблемам… О! По проблемам! Что, опять собрался внимать очередным шарлатанам и жуликам, которые будут вещать «как стать успешным человеком» или «как заработать миллион»? Они только и ищут таких лопухов, как ты, чтобы содрать с вас деньги. Знаем! Они точно устроят тебе проблемы!

Чиж, потеряв интерес к сомнительной теме, заткнулся и пренебрежительно бросил билет на стол.

— Эй, ты поосторожней, я еле достал его! — воскликнул Толик, — и они не шарлатаны, а гении, там будут настоящие светила науки. Речь идет о прорыве, о создании искусственного интеллекта, понял?! Тебе, как биологу, тоже было бы полезно послушать.

— Не… меня больше интересует реальный, органический мир, чем искусственный суррогат. Да и что мне могут сказать люди, которые сами ничего не открыли в этой жизни, кроме сомнительных потусторонних миров….

— Не шаришь ты, дружище, это же пик науки! Вершина всех человеческих знаний! Представь, взаимовыгодный симбиоз материального с виртуальным! А?! Как тебе?

— Вот ты вроде бы на программиста учишься, а веришь во всякие бредни. Мозг человека уже сам по себе представляет собой высшую функциональную систему, тончайший организм, сотканный из миллиардов нервных связей. Это, милый мой, самая универсальная форма организованной материи во Вселенной — всё, баста! До сих пор возможности нашего мозга еще не изучены досконально, а ты мне говоришь о каком-то киберинтеллекте. Повторю для слаборазвитых программистов точку зрения современной биологии — это бред!

— Всем бы так бредить… А ты знаешь, что о создании искусственного разума люди мечтали еще в старину, — забыв обо всем ринулся в атаку Анатолий, — вот если взять, к примеру, даже русские народные сказки — Снегурочка, Колобок. Этих существ слепили простые крестьяне, бабка с дедкой, из чего попало, и пожалуйста, искусственный разум! А задумайся, что это было на самом деле?

— Ха-ха-ха! Сам ты колобок! Тоже мне, светило науки, это все органика к твоему сведению, живая материя!

Толик, спохватившись, что опаздывает, не стал больше спорить, а только добавил:

— Кстати, насчёт органики — она вся у тебя на плече.

— Ладно, сказочник, проваливай, мне заниматься надо, — ответил Чиж и посмотрел в зеркало, висевшее у шкафа. Увидев жирный след на футболке от пролетевшей птички, выругался:

— Твою мать… новая ж майка!

— Теперь мой черед смеяться! Где же твоя любовь к органике, кайфуй, натуралист! — язвительно заметил Анатолий.

Чиж сразу попытался оттереть голубиный помёт на футболке, поливая себя минералкой прямо из бутылки, которую он выхватил из рюкзака.

— Лучше иди, стирай, а то размажешь.

Анатолий посмотрел на лужу под Серегой и махнул рукой. Подхватив свою сумку, он воскликнул с порога:

— Ну всё, давай, я побежал. До вечера! И не трогай мой билет, я его с трудом достал, понял?

— Эй! Стой! Мой дружеский долг избавить тебя от заблуждений, — крикнул Чиж вдогонку.

— Да-да, я понял, — закрывая за собой дверь, пробурчал Толик.

— Вот возьму и вытру этим билетом голубиные какашки, — не унимался Серега, даже оставшись один.

Анатолий спустился на парковку, где стоял весь студенческий транспорт — от машин до самокатов, и, оседлав свой велосипед, направился в сторону работы, которая находилась в торговом центре неподалеку. К счастью или к несчастью, хорошая погода способствовала его передвижению.

А осень действительно была так хороша, что Толик на мгновение замер. Тепло, сухо и на небе ни облачка. Давно в Москве не было такой погоды — с лета зарядили дожди и ненастные дни шли один за другим. Кроны деревьев кое-где уже тронул благородный багрянец, и они придавали городу необычное торжественное величие. Анатолий невольно вспомнил известные строчки:

Клены выкрасили город

Колдовским каким-то цветом.

Это скоро, это скоро

Бабье лето, бабье лето.

Он, несмотря на молодость лет, любил тревожный голос Высоцкого и иногда, для настроения, наряду с последними новинками, ставил песни в его исполнении у себя на смартфоне.

И сейчас, забыв обо всем, и, как будто впервые взглянув на осенний наряд знакомых улиц, он по новому почувствовал силу этой, казалось бы, незамысловатой мелодии, она захватила и буквально растворила его в огромной и шумной Москве, сделав соучастником этой неведомой столичной жизни со всеми ее загадочными бульварами и мистическими прудами. Эта песня была не про «вчера» и не про «сегодня», она была про «всегда»:

Я давно уж не был дома,

Спутал ночи и рассветы.

Это омут, мама, омут —

Бабье лето, бабье лето.

Разве это не про него? Хотелось бросить все и завернуть куда-нибудь на Старый Арбат или на Таганку… но, увы, надо было двигать на работу.

На время каникул Толя устроился менеджером салона, в котором продавались элитные виниловые диски и видеофильмы. График его смен оказался вполне подходящим и, когда начались занятия, он смог совмещать и работу, и учебу. Надо же молодому организму как-то жить в мегаполисе!

Родителям он строго настрого запретил помогать себе деньгами, но когда приходил неожиданный перевод от мамы или в посылке от бабушки вместе с салом и яблоками он находил пару тысяч (как всегда кстати), то не укорял их, а скупо говорил «спасибо, не стоило».

Да, уклад в его родном городке был совсем иным, чем в Москве. Нет, конечно, ХХI век не оставил и шанса старой патриархальной жизни, безжалостно накрыв своей электронной паутиной кривые зеленые проулки. Теперь у хозяина каждой покосившейся от времени избушки был свой смартфон, банковская карта…

Но по праздникам все обязательно ходили в церковь, чистую воду, при наличии водопровода, всё еще брали из колодца, и, собираясь по праздникам за столом, непременно пели хором старые песни о главном. А бабушки, не ведая, что в столичных гипермаркетах не только сала и яблок, но и авокадо с манго завались, слали своим внукам, разбросанным по всей стране, продовольственные посылки в фанерных ящичках с дырочками.

А какому москвичу придет в голову посылать посылку с авокадо и манго в деревню?