Ветер моих фантазий

Елена Юрьевна Свительская, 2020

Когда-то Саша увидела подростка, рисующего мост между мирами. С тех пор фантастику пишет. И ищет того художника, чьё лицо не успела рассмотреть, а имя ей неизвестно. Говорит, что любит его.Когда Саша начала книгу о давно погибшей цивилизации, о двух названных братьях, один из которых – сын учёных, а другой – жертва учёных и раб первого, то внезапно встретила молодых японца и корейца, обожающих рисовать. Только… они рисуют сцены из пока не опубликованного её романа. И Саша запоздало понимает, что сцены из её книги начинают случаться наяву…

«Последний влюблённый» — отрывок 2

Ветер, играющий над зелёным морем, развевал длинные, чёрные волосы узкоглазой девушки, полы её платья, разрезанного по бокам, до бедра, светло-сиреневого, чешуйчатого, полупросвечивающего платья, из-под которого виднелись чёрные штаны, обтягивающие худые ноги, да чёрная полоса, обтягивающая грудь, переходящая в обтягивающие узкие, чёрные рукава по локти. Ветер нагибал два ярких, солнцеобразных цветка с сочными лепестками и толстыми стеблями, растущими на вершине скалы. Красный и жёлтый… она застыла у обрыва над морской бездной, переводя взгляд с красного на жёлтый и обратно.

— Алексантру может понравиться, — девушка внезапно улыбнулась, но тут же посерьёзнела, голову склонив на бок. — Хотя этот зануда не замечает красоты! Разве что заметит их запах?..

Носом шумно втянула воздух, подхватываемый ветром и с вершины и доносимый до обрыва огромной скалы, кое-где испещрённой скрюченными соснами, словно последние волосы облысевшего скрюченного старца.

— Сильно пахнут! Точно заметит, когда внезапно в его кабинете появится новый запах! — тонким пальцем смуглым протёрла под нижней губой. — А покуда будет искать запись камер, будет взволнован! — радостно потёрла ладошки. — А когда найдёт — то вспомнит обо мне! — виски сердито растёрла с краешками бровей. — В этом же простом вторжении в его покои нет же ничего незаконного?..

И, закатав широкие, полупрозрачные, верхние рукава, наверх полезла. Тонкая кожа царапинами и ссадинами покрылась — но девушка всё лезла выше и выше — а лёгкому тускло-сиреневому платью ничего не стало. Правда, дотянувшись до двух одиноких цветов на вершине одного из самых высоких утёсов, только успела руку протянуть, да сжать пальцы на толстом стебле, как струя пота со лба под ноги сбежала и, прокатившись по блестящей полупрозрачной ткани подола, упала под ноги, в блестящей чёрной обуви.

Нога соскользнула с обрыва, исцарапанная рука напрасно протянулась к выпуклости…

С отчаянным криком она свалилась вниз.

В ушах свистел воздух, полы одеяния на несколько мгновений заслонили весь мир, плети волос плеснули по глазам, заставив зажмуриться…

Жёлтый цветок ярким солнцем блеснул сверху, с ускользающим благоуханием.

— Алекса…

Хрупкое тело вытянулось вперёд, рука рванулась вверх…

Взметнулся фонтан из брызг, мир распался в водяную воронку…

Тонкие пальцы сжали ворот. Из губ выскользнули пузыри, ноги отчаянно всплеснули воду…

Тусклый свет сверху уходил, уплывал вдаль…

Толща морской воды сомкнулась над её головой.

Ноги замерли. Вереницы пузырьков прекратились.

Дикая боль, разрывающая всё внутри.

Мир потускнел.

От яркого света и шума лучей, расползающихся с проявившегося на левой руке браслета, длинные водоросли на дне всколыхнулись.

Тонущая отчаянно, из последних сил дрыгнула ногами, рот открыла…

Тело молодого мужчины, лежащего на дне, на глыбе тускло-сиреневого льда, ярким пятном белеющее и будто подсвеченное в тёмной воде, дёрнулось, когда вода ударила по груди…

Распахнув глаза, она с ужасом смотрела на проплывающее вниз распростёртое на льду тело молодого мужчины, с прорезанной грудью в области…

Девушка от ужаса застыла, перестав пытаться дрыгать ногами.

И человек, из которого вырезали сердце, внезапно глаза распахнул…

Тело замерзало от холода целую внешность. До того, как с обломанных кристаллов-стен скатилась огненная лавина. До того, как глаза распахнув от ужаса, молодой мужчина с вырезанным сердцем увидел огненные звёзды, сложившиеся на чёрном небе, над руинами города. И мощной струёю водой огненные звёзды, чёрное бездонное небо и руины заглотило…

Но теперь вокруг почему-то застыла водная толща. Разомкнулись, распахнулись длинные, тёмные щупальца водорослей.

С неба, затканного водой, вниз медленно спускалась девушка.

А за её рукой медленно опускалось яркое солнце…

Вздрогнув, человек с вырезанным сердцем приподнялся на локте, растерянно смотря, как она проплывает вниз. Как вслед за змеями, ветвями длинных волос утекает яркое, жёлтое солнце на толстом стебле.

— Стебле?.. — молодой мужчина сел на глыбе льда.

Странный мужчина с чёрными волосами, отливающими и поблёскивающими синевой… мужчина, который не должен был уже жить…

Странное что-то, проступившее в глыбе льда причудливого оттенка…

«Кажется, кости отрубленной и скрюченной тонкой руки?.. Женской…»

Сознание и уплывающие обрывки чувств — последнего ужаса и удивления — потонуло в тёмно-зелёной воде и мраке сомкнувшихся водорослей…

«Но там… там, кажется, была машина?.. Похожая на металлическую птицу… птицу, лежащую… на боку? Та птица…»

От яркого света, проникающего сквозь тускло-розовое небо, от оглушительного запаха здешних трав и цветов, кожа покрылась фиолетовыми пятнами.

Она села, задыхаясь, схватившись за ворот.

Длинные пальцы коснулись плеча с оборванной тканью — она удивилась, дыру увидев — ногти удлинившиеся кольнули кожу.

Девушка вскрикнула, выгнулась…

Незнакомец осторожно прикоснулся губами к её плечу. Заставив вздрогнуть.

Боль и удушье от ядовитых испарений исчезли. Сознание очистилось.

Подняв голову и взглянув на своего спасителя, она изумлённо застыла.

Но молодой мужчина в блестящих одеждах — словно из металла вылитых, но явно не лишавших его тело подвижности — как-то насмешливо улыбнулся. Он ей чем-то напомнил…

«Но он же… он же не может!..»

— Разве может человек прожить без сердца?! — она торопливо отодвинулась.

Уперлась в ствол каких-то растений.

Поёжилась от боли.

Он мизинцем левой руки стёр кровь с прокушенной губы и осторожно плеча оцарапанного коснулся. Боль прошла через миг. Яд инородных растений перестал действовать.

— Ты, кажется, не местная?

— Но… но на этой планете никого нет! — вскочив, она торопливо отступила. — Алексантр сказал, что кроме растительных организмов здесь нету иной формы жизни! Тем более, разумной!

— Разумной?.. — молодой мужчина голову на бок склонил, разглядывая отступавшую. — Твоя защита явно ослабела, но ты продолжаешь бродить по чужой и опасной для твоего организма территории. Это ты-то разумная?

— Я-то… — она сжала кулаки, рот раскрыла, не зная, чего и сказать ему.

Тут.

«Что он вообще делает здесь? Алексантр сказал…»

— Погоди, ты сказала… — незнакомое существо прищурилось. — Ты сказала, что ты — человек?

— А что… не похожа? — сжала кулаки, запоздало прищурилась. — А ты…

— Кианин, — он нахмурился.

— Кто? — глаза широко распахнулись. — Значит, не человек! Люди не смогут жить, если у них вырезано сердце! — попятилась. — У тебя даже следов от крови нету!

— Вода смыла, — он поморщился.

— Н-но ты не человек! — она ещё на пять шагов отступила. — Люди не смогут жить без сердца!

Он резко выдохнул. Спросил, прищурившись:

— Но ты хотя бы знаешь Сандиаса и Лерьерру?

— Это… — она растерянно почесала голову. — Это было… кажется, давно это было? Мм, в какой же эпохе?.. Это…

Неуловимое движение. Указательный и средний его пальцы ткнули куда-то в её шею. Глаза распахнув от ужаса, она рухнула. В его мускулистые подставленные руки. Блеснули на ветру длинные его волосы, в солнечных лучах отливающие синевой…

Чёрные листы голограмм вышли из узкой панели. Словно чёрные полотна с золотисто-огненной вязью узоров взметнулись и застыли, растянутые, среди зала, будто выточенного из одного огромного куска льда.

Мужчина с широкими глазами, светлыми волосами цвета песка и бледной кожей устало растёр правую сторону лица, чуть вперёд подался, ближайшие столбцы знаков огненных рассматривая. Следуя резкому движению пальцев — вбок и вверх — чёрное полотно превратилось в маленькую копию холмов и огромного сада у пруда.

— Я б сказал, что кроме растительных организмов здесь ничего нету, но… — палец со шрамом от трёх рядов клыков скользнул по крайнему холму у сада. — Но что-то в преломлении лучей по этой поверхности меня напрягает…

Он зажмурился, несколько взмахов руками…

Зал изо льда исчез, уступая место руинам-кристаллам. Редким трупам и обрезанным, раздавленным кускам тел. Чёрному небу над городом, занесённым снегом.

— Погодите-ка… это же эпоха?..

Пальцы заметались над полупрозрачным творением как перепуганные птицы.

Над руинами проявились, оставляя тусклый, светящийся свет, созвездия, галактики, кометы…

Огненные звёзды над руинами сошлись в почти что ровные линии.

— Искусственные светила! — восторженно вскричал мужчина.

Но вся сложная модель рассыпалась, растворилась в воздухе, когда в зал ворвалась хрупкая черноволосая девушка. И, обвив руками его шею, пылко и отчаянно прильнула к нему.

— Там! Там!..

— Ты мне всю модель реконструкции разрушила! А я только ход светил здешних рассчита…

Тонкие пальцы обхватили его запястье.

— Ты живой?!

— А не должен?! — сердито сощурился.

— Там! — тонкая рука дрожащая указала куда-то на стены зала. — Там ты лежал! У тебя было вырезано сердце!!! Но ты живой! — всхлипнула, глаза тёмные зажглись радостью.

— Как я могу лежать там с вырезанным сердцем, если я тут? — поморщившись, пальцы её расцепил — и девушка, смущённо потупившись, отступила.

Высокий, статный, мускулистый мужчина в длиннополых одеждах. Девушка перед ним застывшая низкая, хрупкая, голову и плечи виновато принизившая.

— Тем более, как бы я был здесь и говорил с тобой, если бы у меня вырезали сердце? — продолжил мужчина сердито, куда-то в сторону указал. — Вон! Я не для того тебя создал и вырастил, чтобы ты путала мои расчёты и мешала исследованиям!

— Но там был человек! — всхлипнула. — Человек без сердца!

— Где? — поморщился, отвернувшись.

— На дне океана… — робко взглянув на него, снова потупилась. — Здешнего.

— Глупости! Даже если здесь и когда-то была разумная цивилизация, она должна была исчезнуть сотни тысяч, если не миллионы лет назад. Тем более, по расчётам оставшихся органических следов, их организмы могли быть близки к нашему. Или… — вздохнул. — Или здесь погибла одна из команд в эпоху Первых исследований.

— Но на дне, в глыбе льда, была какая-то машина! Похожая на металлическую птицу! Лежала на боку и…

— На птицу? — он резко к ней обернулся.

— Вот такую… — воздух, следуя за движениями хрупких пальцев, приобрёл плотные очертаний. Потускнел и рассыпался.

Нахмурившись, он ладони сложил. Потом перекинул ей плотный голубой луч, возникший между его ладоней. Девушка торопливо луч подхватила, обернула вокруг левой руки. Тот застыл браслетом из сероватого гладкого камня.

— Пойдём, проверим! — резко бросил мужчина, направившись к одной из стен.

Разъехавшихся, едва он сердито дёрнул правой рукой.

— Но Алексантр! Он…

На берегу она выла, что почему ей нельзя погружаться на дно?.. Двое мужчин в тёмно-серых, длиннополых одеяниях, спрыгнувшие откуда-то с ближайшей скалы, под руки её подхватили и не пустили.

Девушка сердито сидела на берегу, лохматя себе волосы у висков. И, когда Алексантр выскочил из воды — он мгновенно просох — к нему даже не повернулась.

— Есть что? — один из её охранников спросил, узкоглазый.

— Даже если нам повезло найти ту самую легендарную планету Трирани… — при его словах мужчины замерли, а девушка резко обернулась. — Это ни о чём не говорит. Все их здания, все их космолёты, вся их техника были разрушены. Особенно техника, — прищурился, глядя вдаль. — Словно она была нарочно испорчена?.. Как будто даже затёрты следы? Вот, кроме останков той перво-птицы никаких иных признаков наличия их техники не сохранилось, — головой качнул. — Я всё-таки считаю, что местная агрессивная растительность поглотила и погубила прежнюю разведывательную команду, ещё сотни, а то и тысячи лет назад.

— Там был цветок? — внезапно спросила девушка, поднявшись.

— Цветок? — мужчина поморщился. — Ты снова мешаешь ходу исследований, глупая девочка?

— Желтый большой цветок с толстыми лепестками? — не отступала она. — Он утонул со мной.

— Цветок?..

Руку к морю протянув, он зажмурился на несколько мгновений.

— Хм, ну, плавает что-то, похожее на обрывок неровный лепестка. Жёлтого… — резко к ней повернулся. — Но по тебе не скажешь, словно ты тонула, тем более, что ты достигла дна. Тем более, с испорченным браслетом… ты б не выплыла! Да и волосы твои были сухими, когда ты ворвалась в мой кабинет.

— Так, может… — глаза её расширились. — Может, он его забрал?.. — шумно вздохнула. — Хотя не понимаю, ему зачем? Он выглядел таким же твёрдолобым, как и…

И испуганно вскричала, когда Алексантр схватил её за шею. Ногами испуганно трепыхнула в воздухе.

— Оставь! — один из былых охранников руку ему на плечо положил. — Она — слишком чистый образец, чтобы уничтожить её так быстро и легко.

— Нет! — всхлипнула девушка, запястье его обхватив. — Не надо меня ликвидировать!

— Но она несёт чушь! Она всегда несёт чушь, лезет с глупыми вопросами, отвлекает меня от работы…

— Но тот парень мог всё-таки кем-то быть, причастным к цивилизации людей. Пусть даже если он и пробыл с вырезанным сердцем на дне.

— Несколько сотен или тысяч лет? — ухмыльнулся Алексантр. — И вылез… живой?..

— Да это… — он от красного луча, с пальцев среднего и безымянного того сорвавшихся, уклонился, выгнувшись в спине назад. — Ты чего?!

— Ты за мной… — Алексантр сжал свободную руку. — За мной подсматривал?!

— Мне было интересно, чего твой опытный образец носится по лаборатории весь промокший и с водорослями в волосах.

— Водорослями? — скривился Алексантр.

Чуть светящаяся волна голубого света прошлась по голову девушки, заставив её вздрогнуть.

— А ты сам посмотри. Вот на что похож этот кусочек бурого скользкого растения?..

— Ах да, — Александр разжал пальцы — и девушка выпала.

Колени расцарапав, всхлипнула. Подскочила, будто укушенная снизу за место мягкое.

— Но ведь я была изранена! Ободрала руки и шею, когда лезла на скалу за жёлтым цветком! — растерянно кисти рук растёрла. — Странно, почему я этого не чувствую? Мой браслет не настолько быстро лечит, тем более, если он был сломан.

— Может, за нами следит кто-то из Иных?.. — Александр напряжённо оглянулся, между пальцев левой руки блеснул красный луч.

— Нет, — головой мотнул выглядевший самым молодым из его спутников, — могло быть человекообразное существо, обладающее повышенным запасом прочности организма и даже способное подлечить искусственных и приророждённых людей. Особенно, если это руины Трирани или одной из сопутствующих их системе планет.

— Кианин? — ухмыльнулся Алексантр.

— Кианин? — вздрогнула девушка, услышав знакомое слово.

— А что? Эти существа были достаточно прочны. И, хоть секрет их…

— Нет-нет! — Алексантр отмахнулся. — Со дня гибели Тринани не было обнаружено ни одного кианина или их останков! Это, пожалуй, даже самые затёртые следы Потерянных…

— Китрит 66-1, — грустно усмехнулся прежде молчавший третий исследователь.

— Китрит 66-1? — вздрогнул Алексантр.

— Значит, вы слышали… — самый молчаливый, прищурившись, посмотрел на местное светило, огненно-бардовое.

Нет, казавшееся таким в заслезившихся глазах девушки. Она торопливо голову опустила. Смахнула брызнувшие слёзы.

Над поляной всколыхнулись чёрные полотна голограмм. И возникли руины полупрозрачного города.

— Вот это точность! — выдохнул молодой учёный.

— Вы сюда посмотрите! — за требовательным взмахом руки Алексантра над руинами появилась чуть сияющая цепь галактик, звёзд, следов комет.

Новым взмахом руки он себя и двух коллег тёмным куполом прикрыл, так что планеты и звёзды модели стало ярче видно.

— Это же… — молчаливый растерянно рукой провёл вслед за тремя ровными рядами огненных звёзд.

— Я внезапно задумался, что здешние светила предполагаемого времени катастрофы по форме напоминают силуэты артэа с дошедших до нас обрывков записей.

Девушка, оставшаяся снаружи, сердито билась кулаками в плотный тёмный купол. Ей отсюда речь их была не слышна. Потом, вздохнув, уныло села возле, скрестив ноги.

Мужчины спорили так долго, что она, устав следить за их лицами, смутно различимыми, забросила попытки читать по губам, на бок опустилась…

Распахнув глаза, она с ужасом смотрела на проплывающее вниз распростёртое на льду тело молодого мужчины, с прорезанной грудью в области…

Девушка от ужаса застыла, перестав пытаться дрыгать ногами.

И человек, из которого вырезали сердце, внезапно глаза распахнул…

Алексантр её, дрожащую и тихо всхлипывающую во сне, растолкал.

— Пора в космолёт возвратится! — пнул в колено. Но не сильно. — Пойдём!

— С-страшно наверное! — голос её дрожал. — Пролежать сотни или тысячи лет на ледяной глыбе в холодной и тёмной воде! Да ещё и с сердцем вырезанным!

— Жалеешь его? — Алексантр ухмыльнулся. — Безмозглый образец!

И он первым вперёд пошёл.

Молодой исследователь, приблизившись, слегка сжал её плечо и отступил.

— Не надо его жалеть, Акио.

— Но… но если он выжил… если он так выжил…

— Если это был кианин, то он боли не чувствовал.

— Но он выглядел как человек! И его сердце… ведь в том же месте у людей находится сердце, верно?..

Молодой исследователь вздохнул.

Молчаливый сухо добавил:

— Кианины — это только подобие людей. Даже если у них есть и бьётся сердце, у них всё равно нету души как у людей, — и быстро догнал главу экспедиции, тихо что-то шепнул, идя рядом с ним.

— Кианины — это тупиковая ветвь эволюции, — добавил общительный молодой. — Что-то вроде роботов, только очень похожи на людей. Люди Трирани сначала как обслугу их использовали. И для опасных работ около систем Иных. Потом заметили, что они… — смутился.

— Чего? — девушка его за рукав потянула.

— Ну, весьма правдоподобно могут изобразить разные человеческие эмоции. Их пытались скрещивать с людьми. Невозможно. Это нежизнеспособный гибрид, не способный к самовоспроизведению.

Они какое-то время шли рядом молча.

Потом она грустно обернулась на удаляющийся скалистый берег и зелёные волны, бьющиеся о камни.

— Но он мог мне присниться?

— Скорее всего, — ответил задумчиво её спутник. — Утопиться или выпасть у кромки прибоя в воду и очнуться уже после отлива ты могла и сама собой. В конце концов, даже если кианины погубили прежнюю цивилизацию людей, то логичнее было бы и нас добить, их прямых потомков! Но наша цивилизация растёт и крепчает уже несколько тысяч лет, а об кианинах даже от Иных никаких упоминаний не было.

— То есть, ты думаешь, что если кианины до сих пор существуют, то они нас ненавидят? Но разве мы их сделали? Это были Первые! Тем более, как ты говоришь, если Трирани и сопутствующие ей населённые планеты и станции именно они развалили…

— Да кто что разберёт спустя столько времени?! — вздохнул её собеседник.

— И верно… — она протёрла нежную кожу под глазами.

Они прошли несколько шагов ещё.

«Но провести несколько тысячелетий в морской бездне… это должно быть, грустно? И зачем?..»

В этот день маленький отряд археологов, докопавшихся наконец-то до каких-то странностей на незнакомой планете, был необычайно взволнован. Год тяжёлой и кропотливой работы в сложных для выживания условиях… будет ли награждён?..

Акио, сидя на постели, задумчиво крутила между больших и указательных пальцев правой и левой рук голограмму большого цветка ярко-жёлтого, прежде чем уснуть.

— Столько много жить, чтобы провести одному на морском дне?.. И, правда, зачем? В этом нет логики.

Но когда она, зевнув, на бок на постели обвалилась и уже сомкнула веки, а голограмма между пальцев обрывками чёрного полотна протянулась, чтобы вконец уже распасться, растворяясь в воздухе… кажется, на несколько мгновений исчезнувший цветок стал благоухать как живой?..