История о краже. Схватка с судьбой

Екатерина Ивановна Гичко, 2021

В Жаанидые вспыхивает смута, грозящая вылиться в войну. Хайнес свержен, хайрен Узээриш исчез – страна обезглавлена. Злоумышленники бросают все силы на достижение своих целей, искусно подогревая мятеж. Смогут ли герои справиться с таким сильным и хитроумным противником? В то же время начинает тяжело ворочаться прошлое Майяри. Прошлое мрачное, злое и жаждущее наказать и вернуть беглянку. Четвёртый том тетралогии "История о краже".

Глава 17. Смерть Хайнеса

Когда дверь зверинца шевельнулась в следующий раз, внутрь вошёл уже сам Деший. Мгновенно всполошились и разъярённо завыли звери в клетках. Встрепенулась успевшая задремать Лирка, настороженно подобрался Иерхарид, только Майяри казалась спокойной и чинно сидела на коленях, разложив вокруг себя юбки. На неё и посмотрел Деший. Ласково, почти по-отечески, и, самое противное, в его взгляде чудилась искренность. Майяри бы, может, даже поверила, что старик задумал действительно нечто, способное изменить мир к лучшему. По его мнению. Но она помнила эту же ласковую улыбку и холодный взгляд в день их первой встречи. Когда умерла Рена. В душе занялась ненависть, руки затряслись от негодования, и спокойствие всё же изменило ей.

— Как можно обращаться к господину? — едва сдерживая ярость, спросила она.

Перед внутренним взором стоял Виидаш, сжимающий в объятиях Рену. Убитую им самим Рену.

— О, как будет угодно, моя дорогая, — кротко пропел старик, подходя ближе и опускаясь перед клеткой на колени. — Я ношу много имён, если вы наградите меня ещё одним, буду с радостью носить и его. Как ваше здоровье?

— Вашими стараниями с осени поправить не могу.

— Что вам нужно? — в разговор вступил Иерхарид. — Надеюсь, вы пришли наконец-то высказать свои требования.

— Увы, но я пришёл поговорить с госпожой Майяри, — во взгляде Дешия мелькнул холод и, как показалось Майяри, сдерживаемая ярость. Нечто подобное она иногда видела в глазах деда, когда выдержка изменяла ему. — Так уж вышло, что у неё есть кое-что, что мне очень-очень нужно. Артефакты, моя дорогая хранительница. Несколько милых безделушек, что передал тебе старик Ахрелий и которые ты так бездумно приняла.

— Разве они не в сокровищнице? — Майяри чуть удивлённо посмотрела на хайнеса.

— О, какие прекрасные лицедейские таланты, — умилился Деший. — Мы оба знаем, что нужных артефактов там нет.

Хайнес удивлённо посмотрел на девушку.

— Я отдала все украденные из санаришской сокровищницы реликвии, — не согласилась с упрёком девушка.

— И ещё два артефакта уважаемый господин Ахрелий добавил от себя. Дитя, к сожалению, я не располагаю временем для долгих споров. Где они? Кое-что, похожее на перекрестье Хведа, и крупный изумруд.

— Перекрестье Хведа было отдано в сокровищницу, изумруд же среди украденного я не видела, — если с первым Майяри лукавила, то второе было чистейшей правдой. Для неё вообще стало открытием, что тот, неизвестный ей артефакт, был изумрудом.

— Вот как, — Деший перестал улыбаться. — Артефакты в сокровищницу хайнеса передал харен. Так, может, ему известно больше?

Майяри напряглась. Деший повернул голову к выходу и, перекрывая вой зверей, распорядился:

— Заводите.

Дверь опять отворилась, и внутрь в сопровождении двух оборотней зашёл Ранхаш. Сердце испуганно сжалось, и Майяри вскочила на ноги. С губ едва не сорвалось отчаянное «Господин», но, закусив губы, девушка лишь вцепилась в прутья, продолжая широко раскрытыми глазами смотреть на харена.

Душа обмирала от страха.

Если не боги, то пусть семья убережёт его. Вотые не должны оставить его. Даже в таком хаосе, когда привычный порядок рушится, они должны думать о своих потомках.

Крупицы здравого смысла ей вернуло только спокойствие харена. На мгновение его ровный холодный взгляд показался ей странным. Майяри уже привыкла, что при взгляде на неё взор Ранхаша меняется, оживает, становится ярче и жарче. А тут никакой искры.

— Харен сам решил нанести нам визит, — Деший доброжелательно взглянул на главу сыска. — А тут такая встреча с… воспитанницей. Я не ошибаюсь?

Майяри промолчала. Сам пришёл? Обманул её, сказав, что взял бы с собой, будь она здоровее, она-то решила, что раз так, значит, ничего опасного он не задумал.

Разозлиться на возлюбленного не получилось.

Но раз он сам пришёл, то, вероятно, у него есть какой-то план. Его спокойный, ничего не выражающий взгляд только подтверждал это. Ей следует тоже взять себя в руки.

Майяри отступила от решётки и опять опустилась на пол.

— Харен, у нас возникли разногласия с вашей юной воспитанницей. Увы, но она запамятовала, где артефакты, а дальнейшее их хранение может быть опасно для жизни. Может, вы образумите её?

В жёлтых глазах ничего не дрогнуло, даже зрачок не шевельнулся. В голове Майяри промелькнули неясные подозрения.

— Смерть Хайнеса, так? — не глядя на Дешия, уточнил харен.

— Да, он более известен под этим именем.

Харен медленно повернул голову и спокойно ответил:

— Все три части артефакта были отданы вору, известному под именем Сюсюкающий Лой. Где он сам и кому он мог перепродать части артефакта, мне не известно.

На несколько секунд воцарилась тишина. Чернобородый мужчина, стоящий у входа, испуганно посмотрел на своего господина, а тот… побелел. Даже в неясном свете зверинца было видно, как стремительно исчезла краска с его лица, как выбелились его щёки, налились яркостью голубые глаза.

— Ты лжёшь! — рявкнул старик, вскакивая на ноги. — Ты бы не отдал артефакт какому-то вору! Ты Вотый, а вы, Вотые, не упускаете из рук ничего важного. Где артефакты, где?!

Харен молча смотрел прямо перед собой. Майяри показалось это странным. Не сам холодный взгляд, а то, что Ранхаш упускает из виду собеседника. Может, его опоили? Приложили ментальной магией?

— Агорий! — старик круто развернулся и уставился на помощника. — Кто этот Лой? Кто он?

Тот растерялся, нервно отёр лоб, но припомнил:

— Да из ворья. Ходил слух, что он не так давно сорвал крупный куш в городской сокровищнице и подался на запад. Но тут уж скорее в любую другую сторону. Не стал бы он честно трепаться о своих планах…

— Кому и что он продавал?

— Боги его знают, господин, — перепугано прошептал Агорий. — Кто ж знал, что он крупная рыба? Мы и не следили за ним.

— Ты врёшь! — разъярённый Деший навис над плечом невозмутимого харена. — Вотые не выпускают ничего из того, что попало им в руки! Борлан не выпустил, и ты такой же!

Глава сыска даже не вздрогнул при упоминании почившего деда, а вот господин Иерхарид вскинулся и уставился на Дешия широко раскрытыми глазами.

— Борлан? — повторил он. — Ты сказал Борлан? Причём здесь Борлан?!

Деший перевёл по-звериному затравленный взгляд на него и уже искривил губы, чтобы что-то приказать, но дверь распахнулась вновь, и внутрь ворвался запыхавшийся оборотень. Что он сказал, сквозь вой животных различить не удалось, но старик покинул зверинец бегом.

— Стой! — рявкнул вслед Иерхарид, бросаясь на решётку. — Вернись!

Агорий, помедлив, всё же оставил харена у клетки и выскочил за господином.

— Ранхаш, — Майяри тут же подалась вперёд и попыталась дотянуться до оборотня рукой, но не смогла, а он не подумал придвинуться. Только проследил за ладонью взглядом. — Ранхаш, иди ко мне, я развяжу тебе руки.

— Похоже на ментальное воздействие, — рассеянно произнёс бывший хайнес. Дышал он тяжело, глаза лихорадочно перебегали с одной клетки на другую, а пальцы судорожно сжимали прутья. — Борлан, Борлан… Он знал Борлана. А если я опять ошибся, если вновь не почуял…

Лирка пихнула его в бок, пробираясь к решётке и пытаясь тоже дотянуться до харена. Её рука была подлиннее Майяриной, но достать до мужчины не смогла и она.

— А если это опять Игренаэш? — в лице бывшего хайнеса появилось что-то безумное, и он обхватил голову ладонями. — Я не почувствовал тогда, мог ошибиться и сейчас…

— Господин, — Лирка беспардонно дёрнула его за рукав, — попробуйте вы.

— А? Ах да…

Иерхариду не хватило какого-то вершка, чтобы ухватить харена за плечо. И эта неудача будто бы подломила его ещё сильнее. Усевшись на пол, оборотень закрыл лицо ладонями и глухо застонал.

— Я опять ошибся… Вновь…

— Господин, о чём вы? — раздражённо спросила Майяри.

— Алфавит дяди, Борлан, прошлое моей семьи… Слишком много совпадений.

Майяри поднялась и, отступив, посмотрела на начерченную печать. Она хотела воспользоваться ею позже, но раз так вышло…

— Но я был уверен, что дядя мёртв!

— Господин, скажите, Ерых Волапый жив? — неожиданно спросила бывшего хайнеса Лирка.

— Что? Я не знаю Ерыха Волапого.

— Но вы можете сказать, жив он или нет?

Иерхарид на секунду задумался, а потом всё же неуверенно выдал:

— Мёртв…

Лирка удовлетворённо кивнула головой.

— Ерых Волапый действительно мёртв. Но его дальние родственники узнали об этом только спустя двадцать лет. Они успели принять его в своём доме, ссудить деньгами и просватать за него дочку соседей. Я услышала эту историю в одной деревне, когда шла в Жаанидый. Вольный по имени Рёвый был изгнан из шайки за кражу общих денег. То есть не изгнан, а сбежал. И его прежние товарищи искали. Скрываясь от них, он убил встречного оборотня и, воспользовавшись внешним сходством, подался под его именем в деревеньку родственников убитого, где того как раз ждали. Там он двадцать лет и прожил, пока его прежние… «друзья» не нашли. Я это к тому, господин, что кто-то из вашего прошлого мог скрываться не под своим именем…

— Я понял тебя. К Тёмным имена! Только лица, только реальные звания… Майяри, стой, рано!

— Но харен…

— Мы сейчас не сможем вырваться. Нужно ждать более подходящего момента. Пока они не трогают нас, не торопись. Всё же отсюда только один выход, и я уверен, что снаружи нас поджидает толпа охраны. Лирка, ты слышала?

Оборотница с готовностью кивнула. Майяри не могла сама активировать печать — сил было слишком мало, да и те запечатаны, — поэтому помочь должна была Лирка. У невлюблённой в харена девушки голова была холоднее, её не терзали сомнения бывшего хайнеса, и она, откровенно говоря, так и не разобралась толком в происходящем. Поэтому она могла осматриваться с большей рассудительностью и вниманием, чем другие пленники. В один момент её привлекло странное колыхание тени. Такое она уже видела, и Лирку одолели подозрения, что сюда пробрался Лирой.

— Почему ты оставил их наедине?! Здесь есть хоть кто-то, кто действительно делает что-то полезное?!

Разъярённый Деший влетел в зверинец вместе с парой оборотней, следующих по пятам, и замер, смотря на пленников.

— Господин, мы нашли в доме харена вот это!

В зверинец, неожиданно ставший комнатой совещаний, вбежал ещё один мужчина. Майяри вновь дёрнулась, увидев в протянутых руках знакомый чёрный короб в локоть длиной. Боги, где харен хранил его? Мысли суматошно забегали. Он оставил его в доме с рябинами или в доме с елями? Что с господином Ывашием и госпожой Пандар? Они живы? Их не убили?

Схватив короб, Деший раскрыл его и замер, уставившись в глаза лежащей на самом верху куклы. Деревянная, хорошо сделанная игрушка в роскошном платье. Словно насмешка. Вышвырнув её на пол, старик уставился на содержимое короба и в сердцах бросил его.

— Их здесь нет!

Из перевернувшегося короба на пол выкатились три тёмных кристалла, два из которых имели повреждения.

— Ребёнка нет, артефактов нет, хайнес больше не хайнес… Что ещё?

— Господин, немного времени, — попытался успокоить его Агорий. — Кто бы ни стащил ребёнка, далеко он уйти не мог…

— У нас нет времени! Волнения уже утихают, наших… наших друзей отлавливают, и в подземном городе уже небезопасно. Если харен смог проникнуть сюда, то нужно ждать новых гостей.

— Господин, кто-то прорвался через ворота!

Крик донёсся из коридора и повис в воздухе, ложась на души одних отчаянием, а других — надеждой.

Деший сжал губы. Ярость исчезла с его лица, сменившись угрюмой сосредоточенностью. Он окинул взглядом беснующихся зверей, будто пытаясь решить какую-то задачу. Досадливо скривился и отдал приказ:

— Нужно уходить.

На лице Агория мелькнуло облегчение. Совесть за брошенных товарищей его-то уж точно не ела.

— Этих забираем с собой, — Деший указал на харена и Майяри, — а этих, — тяжёлый взгляд достался Иерхариду и Лирке, — убить. Как только уйдём, активируем взрывные печати.

— Да, господин, всё правильно. А за наших, — Агорий, переживающий о душевных муках господина, попытался его утешить, — не печальтесь. Вылезут.

Но по виду Дешия нельзя было сказать, что он хоть о ком-то печалился.

— Позови тех, кто снаружи.

Дверь бухнулась и послышался лязг.

— Эй, вы там! — Агорий метнулся к выходу. — Что творите? А ну отворяйте, олухи!

«Олухи» его услышали, но вот приказ выполнить не смогли.

— С вашей стороны заперто… — донеслось глухое.

— Да какое с нашей?! — рявкнул Агорий. — Лязг… — он резко осёкся, вспомнив, что с лязгом дверь закрывается только в одном случае. Когда закрывается тайный внутренний замок, встроенный на случай, если твари опять вырвутся из клеток. Изнутри его никак не открыть, а снаружи не всякий сможет.

Даже рычание тварей стало тише. Они будто бы почувствовали замешательство запертых вместе с ними оборотней и прониклись им.

По зверинцу тихим чарующим эхом прокатился женский смех. Все сразу посмотрели на запертых в клетке девушек, но те тоже выглядели озадаченными.

Воздух рядом с клеткой, в которой сидел огромный зверь со звёздчатыми глазами, шевельнулся, и из густой тени вышагнула женщина.