Кир. Контракт на конец света. Часть 1

Евгений Подситков, 2023

Что будет, если в век цифровых технологий, человек уверует в Бога лишь с одной целью – превзойти его, устроив второе пришествие своими руками!?Когда он добился всего, что хотел, к нему пришли люди без имён и предложили умереть или начать жизнь с чистого листа. Обычной пешкой задача которой – лишаясь души, совести и морали доползти до той стороны доски. Вокруг него те, кто уже побывал на той стороне, кто-то сотни, а кто-то – тысячи лет назад. Противостояние двух сил, вне политики, вне морали, всего лишь за право руководить Концом Света. И главному герою приходится топить клон Сына Божьего на дне Москва-реки, собирать собственное кладбище из случайных жертв и примерять на себя личину величайшего психопата современности.

Пролог.

Где-то на задворках Старой Москвы.

Глубокая ночь. Просёлочная дорога. Покосившаяся изгородь. Мужчина в белом костюме вольготно сидит на тонкой сухой перекладине, нарушая законы физики, словно в его мире не существовало понятия «сопромат». И будто в дополнение к образу, он задумчиво смотрел на полупустую бутылку вина, балансирующую на его указательном пальце.

Его франтовато одетый собеседник глубоко затянулся сигаретой и выпустил дым в сторону звёзд.

— Жонглёр, тебе никогда не казалось, что мы бездарно проводим отпущенное нам время? — сказал он, когда дым растаял в воздухе. Его собеседник оторвался от созерцания бутылки и вопросительно взглянул.

— Я имею в виду: сейчас ведь новая Эпоха Покорений, люди освоились на орбите впереди горизонты Вселенной. Может, нам стоило бы бросить все силы на открытие новых миров? Здесь не осталось ничего интересного.

Человек в белом отхлебнул из бутылки.

— Пегас, романтика неизведанного возбуждает только тебя. Хочешь свалить на дрейфующий в космосе камень и оставить там свой отпечаток — вали. Мои только рады будут.

Франт поморщился.

— Какое мерзкое слово «свалить». Я жажду вознесения, покорения неизведанного, встречи с внеземным разумом, стать первооткрывателем…

–…в первую очередь, ты психопат и убийца, Пегас, — перебил его собеседник, — а уже потом покоритель и первооткрыватель. Именно поэтому, ты хочешь конкретно «свалить», чтобы однажды не оказаться в замесе, из которого вознесёшься напрямую к Главному.

Пегас молча затянулся и выпустил дым в небо, а потом сказал, ни к кому не обращаясь.

— Всем нам приходится вскрывать устрицы в поисках жемчуга. Моя вина лишь в том, что я предпочитаю использовать самый красивый нож.

Жонглёр промолчал и отхлебнул из горла.

Тихо зашуршали колёса, и на поляну перед ними с разных сторон стали подъезжать машины. Пассажиры покидали их, едва глушился двигатель, и расходились в стороны, не пересекая невидимую черту, разделившую место сбора пополам. Два десятка человек с каждой стороны внимательно разглядывали друг друга и окрестности, не выказывая открытой враждебности. Куда бы ни отходил один, с противоположной стороны невзначай нарисовывался другой.

— Да… лишь немногих из нас связывает единая история, позволяющая надёжно и преданно враждовать, полностью доверяя врагу, — сказал Пегас.

Жонглёр хмыкнул, соскочил с изгороди, и эти двое разошлись по разные стороны черты. К этому времени под свет луны выступили последние прибывшие участники встречи.

Первый был высоким, худым, абсолютно лысым человеком в строгом чёрном костюме. Его лишённое возраста и эмоций лицо напоминало хрупкую фарфоровую маску, скрывающую тайну. Обычный человек мог прикоснуться к этой тайне, ему стоило только взглянуть в глаза, из которых за миром наблюдала Вселенная.

Не метафора.

В глазницах этого существа заворачивались два вихря, и плескалось море реликтового излучения, которое могло выжечь душу любопытного смертного. Благо, здесь и сейчас такие не присутствовали…

— Часовщик, меня после наших дружеских встреч кошмары напополам с совестью мучают, — насмешливо сказал стоящий напротив него невысокий старичок в шерстяном свитере и опустился на заботливо подставленный подчинённым раскладной стул. — Я же тебе третьего дня курьером очки тёмные передавал, ну просьба у меня такая к тебе есть. Или нынче у тебя с дружеским расположением туговато?

Часовщик слегка повернул голову, и в ответ на этот немой приказ его подручный вытащил из машины скованного наручниками пленника с мешком на голове. Его вытолкнули в пустое пространство между собравшимися. Пленник споткнулся, упал и… истерично засмеялся.

— Я знаю, что ты здесь, Шахматист! И… наконец-то смогу сказать тебе это в лицо: какая же ты падла, старый ублюдок! Ненавижу вас всех, ваши е…ие стороны, всратую игру, ваш всратый пи…жь обо всём, и будьте вы, б…ть, прокляты, зл…учие дети господ…

Прозвучавший выстрел оборвал жизнь пленника. Дыра в мешке окрасилась кровью, человек дёрнулся и затих. Один из телохранителей старика убрал оружие.

— Да, слабоват парень оказался. Не серчай, дружище, я должен был попытаться тебя устранить ДО этой встречи.

— А после? — сухой, сдержанный голос Часовщика не выражал никакой эмоции. Словно ему было всё равно на потуги человека напротив.

— А после буду слишком занят твоими попытками устранить уже меня. Я ведь правильно понимаю, никакого нейтралитета?

— Только если вы сунете нос в наше дело.

— Э-э-е не-е-е, друг, это наше общее дело, просто хотим мы разного. Давай так, и это моё самое щедрое предложение за всё время: мы пускаем всё на самотёк, клон остаётся в руках корпорации, и что у людей вылупится, от того мы и будем отталкиваться. Никакой открытой войны до тех пор, исключительно мелкие пакости. А там посмотрим, чья возьмёт.

— Нет, Шахматист. Мы будем контролировать весь процесс и готовиться к результату… его обоим вариантам. Вы залегаете на дно и ждёте, пока буря не пройдёт. Ты должен понимать, что в случае нашего провала, Катастрофа выйдет из под контроля.

Старик усмехнулся в седые усы и покачал головой.

— Меня всегда поражало, Часовщик, ваше с Главным отношение к нашей стороне. И это при том, что, давай, признавай, мы гораздо лучше вас умеем работать с кризисами, которые, между прочим, все, до единого на вашей совести. Похвально, что вы самостоятельно собираетесь разгребаться с Концом Света, который сами же и намутили, но лучше бы вам отойти в сторону и дать поработать профессионалам.

Часовщик буравил своими глазами оппонента, вынимая душу и раскладывая её на составляющие. Он искал правду в мыслях Шахматиста и действительно находил её. И она была неправильной правдой другого, ненужного цвета, а значит — неприемлемой.

— Исключено.

— Значит, новый виток Игры?

— Да.

Старик вздохнув, покачал головой, и в этот момент из-за его спины вылетела тень разрезая воздух перед Часовщиком полосой стали. Клинок замер в сантиметрах от даже не дрогнувшего мужчины. Чуть выше середины, его голой рукой перехватил словно из земли выросший азиат в исписанной рунами хламиде. На той стороне клинка, по-звериному ухмылялся длинноволосый мужчина, поедая взглядом не состоявшуюся жертву.

— Я должен был попытаться, дружище, должен был, — извиняясь, пожал плечами Шахматист и, встав со стула, скрылся за спинами подчинённых.

— Пойдём, Мрак, видимо не то место и время, — добавил он уже из темноты.

Присутствующие загружались в машины и разъезжались с поляны. Пегас достал новую сигарету.

— Знаешь, старина, а я ведь искренне желал перемирия, как в двести двенадцатом. Забыв итоги, можно было бы сказать, что тогда у нас родилась чертовски замечательная идея.

— Но, как всегда, что-то пошло не по плану, — грустно усмехнулся Жонглёр и, допив остатки, поставил бутылку балансировать на ограду.

— Ты знал, что Крестоносец после этого дал клятву вырезать весь род тех торгашей?

— И как?

Пегас перевёл взгляд на остывающий на поляне труп.

— Это был последний. И чует моё сердце, что провалом покушения пешка во многом обязана ему. В противном случае её ценность переросла бы тысячелетний обет. Ладно, мы вроде как продолжаем быть неприятелями, потому засиживаться не стоит. До встречи, старина.

— До встречи.

Они пожали руки и скрылись в темноте ночи.

***

Три дня спустя.

«Мансардный уровень» Москвы.

Главный зал Центра Глобальных Корпоративных Инициатив.

Почти шесть тысяч приглашённых. Представители трёх сотен официальных СМИ и в два раза больше — людей из блогосферы. Новостники разбавляли толпу гостей из конкурирующих корпораций, профильных министерств и даже послов, сотрудничающих с хозяином мероприятия государств.

SEO Горизонта сидел перед монитором, на котором мелькали новостные сводки, и в режиме онлайн вырисовывалась кривая общественного внимания в виде поисковых запросов, занятой ниши стриминговых просмотров и даже котировок акций.

Пресс-релиз корпорации «Горизонт» длился уже час. Прозвучали доклады представителей нескольких подразделений, что положительно сказалось на биржевых колебаниях в энергетике и судостроении. Южноамериканский филиал отчитался о значительных успехах корпоративной армии, под контроль взяты семь процентов плантаций коки и перерабатывающих мощностей. Но это всё не то…

— Феликс Викторович, вам пакет.

Секретарь осторожно заглядывала в дверь. Директор нервно дёрнулся и посмотрел на запечатанный жёлтый конверт в её руках.

А вот это — то!

По крайней мере, это было единственное объяснение его присутствию на мероприятии.

Феликс не был безоговорочно преданным дураком, потому все пятнадцать лет его карьеры в корпорации неустанно, шаг за шагом создавалась его личная сеть информаторов и шпионов. Это, во-первых, помогло ему занять нынешнюю должность, а во-вторых, избежать множества неприятностей, которые вполне логично поджидали персону его уровня, взбирающуюся по карьерной лестнице.

Потому содержимое конверта было ему заранее известно. Стопроцентная уверенность. И что ни говори, а Феликс мог собой гордиться, хотя бы потому, что обладателей полноты знаний о том, что случится после его выступления, не существовало. Разве что члены совета директоров, да и то вся эта авантюра — дело рук одного Сикорского, и вряд ли он посвящал кого-то в свои планы.

И это накладывало проблемы. Шеф собирался сорвать чеку руками Феликса, отсиживаясь на безопасном расстоянии. Осторожно положив новостную гранату на стол, мужчина опустил подбородок на руки и стал бездумно разглядывать её, перебирая в голове множество вариантов. Хотя всё уже давно решено, пути отхода подготовлены, и, если что, уж затеряться-то он успеет. Главное, чтобы какой-нибудь фанатик не оказался настолько везучим, чтобы подловить Феликса в какой-нибудь неподходящий момент.

— Парам-пам-пам…

Мужчина отбарабанил по столешнице идеальным маникюром и, выдохнув, подхватил конверт. К чёрту всё! Мир трясёт, а мы богатеем! В последний раз кинув взгляд на биржевые котировки, он мысленно попрощался с ними и вышел из кабинета.

Протокольное приветствие и короткая пауза после. Сейчас на Феликса смотрел весь соучастный мир.

— Мне выпала честь впервые обнародовать данные секретного проекта корпорации «Горизонт». Секретного настолько, что о нём не знал даже я. «Ну да, ну да, как же», усмехнулся про себя мужчина и сделал ещё одну паузу, дождавшись внимания тех, кто увлечённо поглощал закуски в углах. Наконец, он потряс в воздухе запечатанным конвертом.

— Как утверждает моё руководство — это потрясёт весь мир, и никто не останется безучастным. Ну что же, давайте посмотрим. И если там не говорится о контакте с внеземным разумом, то я тогда даже не знаю…

Феликс вскрыл конверт, достал лист бумаги и начал зачитывать вслух. На первых предложениях зал накрыло вакуумом тишины.

На последнем — затихшая Вселенная сжалась до игольного острия, продержалась в этом напряжении несколько секунд, а потом произошёл большой взрыв. Феликс Викторович с каменным лицом вышел из-за трибуны и скрылся за кулисами. Охрана не сумела справиться с особо отъявленными журналистами, сломала строй, и, требующий удовлетворения звериного любопытства, потоп хлынул вслед за ним, чтобы упереться в закрывшуюся дверь. В той давке погибли и получили травмы девяносто четыре человека.

Малая плата за то, чтобы получить больше подробностей.

Новость того стоила.

***

Задолго до этого.

«Мусорные кварталы» Москвы.

Голый парень валялся на полу съёмной квартиры, пытаясь отдышаться. Сидевшая рядом девушка завернулась в одеяло и осоловело глядела на висевший на стене таймер, заканчивающий отсчёт трёхсот тридцати шести часов. Подходил к концу их двухнедельный срок заточения.

— Признаться честно, это были непростые две недели. Шутки у тебя не очень.

Девушка высунула из-под одеяла ногу и беззлобно ткнула парня в бок.

— Но, определённо, это были лучшие две недели в моей жизни. Эй, Шутник, ты жив?

Парень залип в трещину на потолке, и постепенно на его лице прорезалась сумасшедшая улыбка. Господи, как же он богат. КАК ЖЕ ОН ТЕПЕРЬ, МАТЬ ТВОЮ, БОГАТ! Вынырнув из салютов светлого будущего, он повернулся к девушке.

— Всё нормально, Бездомная. Теперь всё охереть, как зашибись!

Он потянулся к ней, и оба со смехом снова завалились на пол, сплетаясь телами.

Табло на стене отсчитало последние секунды и разродилось победным маршем. Они, наконец, отлипли друг от друга, парень потянулся к столу, заставленному оборудованием, и выудил оттуда потёртую бутылку шампанского. Девушка скептически посмотрела на него.

— Ты серьёзно?

— Вообще-то, раритет. У деда одного купил, говорит, со свадьбы своей хранил, в десятку обошлось. У нас так-то и повод есть.

Парень едва успел сорвать этикетку, как один из стоящих на столах и полу ноутбуков пронзительно затрезвонил. Он бросился к нему и забегал глазами по строчкам в окне программы.

— Данте, дебил! — повернувшись к девушке, пояснил: — накосячил с прокси, несколько лямов улетели в Чили.

— Остальные?

— Сработали как надо. А, да и чёрт с ним! Лишний след в никуда для тех, кто нами займётся. Давай отмечать.

Когда пробка выскочила в потолок, из горла бутылки вырвался фонтан пены, обдав обоих неожиданно вонючим содержимым. Ликование сменилось недоумением, а затем и отвращением. Сдерживая позывы рвоты, Бездомная отползла подальше.

— Что за херня, Шутник?

Парень растерянно смотрел на иссякающий поток из бутылки.

— Испортилась, наверное. Дед, падла. Прибью.

Бездомная скептически посмотрела на него сквозь слипшиеся от шампанского волосы.

— Отнюдь. Теперь все мы будем сидеть тихо, как мышки, не отсвечивая и не попадаясь даже на мелких шалостях. И я первая в душ!

Девушка выскользнула из-под одеяла и помчалась смывать с себя просроченный раритет. Когда она, спустя четверть часа, вернулась в комнату, Шутника там уже не было. На всех ноутбуках светились экраны смерти, а на кровати лежал смартфон с работающим дисплеем. Коротко ругнувшись, она взяла его в руки:

«Увидимся в следующей жизни, Бездомная».

Прочитав это, девушка, сдерживая дрожь в руках, зашла в написанную ей программу. Как и несколько часов назад, она показывала несколько миллиардов в валюте разных стран, раскиданные по неотслеживаемой массе банковских счетов под её контролем. Бездомная выдохнула и улыбнулась. Это было неизбежно, они все договорились стереться из мира и Сети после завершения операции, но… она уже не возражала, если бы Шутник не спешил этого делать.

***

Электроцикл тихо прошуршал по набережной на холостом ходу, остановившись вне линии фонарей. Глубокая ночь и удалённость этого места исключили случайных зевак. Кир слез на землю и спустился к самой воде. Хорошенько размахнувшись, отправил в полёт телефон, а вслед за ним — маленькую коробочку, чья электронная начинка хранила слишком много данных. После этого коснулся висящего на шее медальона и провалился в виртуальный предбанник Сети, свой личный рум. Короткая манипуляция в консоли разработчика и секундное замешательство перед функцией «выполнить».

С этого момента хакер Шутник оказался стерт отовсюду. Его ник, следы пребывания в Сети, даже личный рум, словно схлопнулись и перестали существовать. То же касалось документальных следов в реальной жизни. Кира тут же выбросило в яркий, заполненный рекламой и ссылками гостевой рум, словно новичка — первохода. Все, кто когда-либо его знал, больше не найдут его в списке контактов. Все, с кем он пересекался в работе и развлечениях, не обнаружат его отголосков на серверах. Если бы можно было так же вычистить человеческие мозги, Кир без сожаления сделал и это, но увы (хотя не стоит обманываться, это даже приятно), не оставив электронных следов, после исчезновения он всё же превратится в легенду. Только исключительные киберхулиганы могут позволить себе полное серверное стирание, и именно о них потом люди рассказывают небылицы.

Схема, которую несколько лет назад придумал Кир, была настолько глобальна и растянута во времени, что искать следы пришлось бы, наверное, всем офисам Интерпола по всему земному шару. То есть, затратить ресурсы, от одного вида которых упадёт в обморок бухгалтер любого отдельно взятого департамента. А, ведь, дело ещё должно дойти до Интерпола. В общем, собираясь поиметь глобальную финансовую систему, Кир в первую очередь озаботился бюрократической стороной вопроса и мысленно поблагодарил человечество за то, что оно наплодило столько чиновников и департаментов. Иначе… иначе всё остальное не имело смысла.

С грустью проводив взглядом последние круги на воде, теперь уже Никто сел на незарегистрированный электроцикл и затерялся в паутине современного мегаполиса, чтобы утром переродиться в нового гражданина мира. И откопать его старую личность смогут только очень могущественные люди. В современном мире глобальной Сети таких уже не осталось.

***

Жонглер сидел в своей квартире, закинув ноги на стол и перекатывая сигаретную пачку между пальцами одной руки, второй водил под носом сигаретой. Наконец зажал её между губ и чиркнул зажигалкой. Глубоко затянулся. Закрыл глаза. Сморщился и медленно выдохнул в потолок. Дым тут же потянуло в открытое окно, а пару секунд спустя, его завитки пронзил бумажный самолётик, влетевший с улицы и приземлившийся на стол.

Ни капли не удивившись, Жонглер засунул сигарету обратно в пачку, скомкал её и бросил в урну, а после потянулся за самолётиком.

Развернув его обратно в лист бумаги, мужчина вчитался в текст послания. На середине чтения его отвлек звонок.

— Получил?

— Получил. Ещё не дочитал.

— Что думаешь?

— Надо смотреть.

— Мы ждём внизу.

Через пять минут автопилот машины вез Жонглёра и двух его компаньонов сквозь ночную Москву. Слишком молодые для своих старческих глаз парень и девушка сидели напротив него.

— Кто-то вообще знал? — спросила девушка, перечитывая такое же, как у Жонглера, письмо.

— Я догадывался, что Часовщик готовит кандидата в Пешку. Ну, это неизбежно, тем более, что мы сейчас на новом витке Игры. Вы разве не думали об этом?

— Последние тридцать лет мы со Старшим испытывали на прочность убеждения нашего узкоглазого пацифиста, ты должен был знать.

— И как успехи? — хмыкнул Жонглёр.

Вместо ответа, девушка достала из-под сидения коробку и перевернула её на пол.

Пара дюжин белых оригами-журавликов рассыпались у ног Жонглёра.

— Складывается впечатление, — продолжила девушка, — что таким образом Главный сдерживает нас от сотворения преждевременной Катастрофы.

Мужчина прикинул количество журавликов, каждый из которых означал появление на сцене Посланника Мира, и спросил:

— Это за всё время?

Парень напротив покачал головой.

— Сестра начала собирать эту коллекцию года четыре назад.

Жонглер присвистнул.

— Ребята, а вам не кажется, что Главный не зря спустил Ли Арзу на нас со Вторыми? Просто представьте, какая коллекция собрана у Шахматиста, сложите её со своей и тогда сможете оценить всю глубину задницы, в которой оказывается наш мир, когда мы играемся в свои игрушки.

Девушка безразлично пожала плечами.

— Цель Часовщика — узнать пределы Ли Арзы до того, как они станут известны Шахматисту, и использовать это в нашу пользу.

— Будем надеяться, у этих пределов нет пределов. Но ладно. Значит, новая Пешка для вас тоже сюрприз?

И вновь, не ответив напрямую, девушка взяла в руки послание.

— Молод, самоуверен, сказочно богат, — прочитала она.

— Преданность таких людей заканчивается там, где начинаются их собственные интересы, — прокомментировал Старший.

— Разве у других как-то иначе? — Жонглёр снова посмотрел на ворох бумажных журавликов.

— Есть ещё те, кто в глубине души жаждет обрести что-то, что очень не хотелось бы терять… — парень чуть помедлил, — и такие как ты, я и Младший — кому очень хочется вернуть потерянное.

На этих словах девушка чуть сильнее сжала лист бумаги, но тут же расслабилась. Старший улыбнулся и положил руку на её плечо.

— И тем не менее, думаю, этот кандидат подходит нам куда лучше прочих. К тому же, сделал за нас половину работы. Этой ночью он добровольно вычеркнул себя из общества. Нам осталось вычеркнуть его из жизни.

Их автомобиль, наконец, подъехал и, выбравшись из него, троица оказалась перед порталом входа в ночной клуб «FreeFall» на «мансардном» уровне Москвы. Не сговариваясь, компания иронично переглянулась. Новая жизнь каждой новой Пешки всегда начиналась с падения в самые бездны личного ада. Даже если её уже вытаскивали из петли.

В данном случае судьба этого парня явно решила начать с самой высокой точки.