Чистилище

Евгений Збицкий

Этот сборник не претендует на признание высокого полёта мыслей. Эти стихи откроют вам нечто иное: вы увидите рядового человека, старательно играющего по законам Вселенной, но иногда не выдерживающего этой игры. Вы увидите меня в состоянии отчаянья, когда спасением является только лист бумаги и ручка. Вы увидите меня живым.

«Иван Иваныч для всех был никем…»

Иван Иваныч для всех был никем,

Он много пил и курил взатяжку,

И, в общем, всей его жизни плен

Крутился в дыме и полой фляжке.

Он был вороной среди ворон,

Стандартной массы, типичной окраски,

И не спешил, как и все, на трон,

И своих мыслей не тратил напрасно.

Он просыпался, работал и спал,

А большего, в принципе, и не хотелось.

Без искр в глазах и душа — вокзал

В обличьи сером нескладного тела.

Писал порой, неумело, как мог,

И не сказать, что от сердца лихого.

Не перечитывал ломаный слог

И не менял неуместного слова.

Был в меру сдержан и в меру глуп,

В меру уродлив, достаточно черствым.

Один из тысяч безмолвных слуг

Под властью цельного общества монстра.

Он жил на Масленой, в самом конце,

Где все дома — близнецы по строю.

Как хорошо, что в этом лице

Нашлась частичка общей истории.

Анна Петровна — лет тридцати,

Вполне солидная с виду дама.

Всё норовит на тленном пути

Сыграть поярче эмоций драму.

Воровка душ, совершая полёт,

Бросала в толпы свой шарм игриво,

Да только знала: никто не ждёт

В пустых и блеклых жилых массивах.

Да, они встретились. Вряд ли бы я

Стремился к речи о двух незнакомцах.

Они влюбились в конце октября,

Под холод жёлтого диска солнца.

Любовь витала в их разных сердцах

Часа четыре, минут семнадцать.

Они любили, не зная страх,

Без шанса утром вдвоём остаться.

Он цвёл павлином, она всерьёз

Думала в стан ворон перебраться,

Он хотел плакать, она — жить без слёз,

Она — стоять, он — кружиться в танце.

Как будто души сменили тела,

И им так нравилось, им так мечталось

Остаться в вечности. Прочь дела.

Мне не хватало тебя, не хватало.

Улица Масленая — длинный путь,

Меж двух начал расстоянье в тягость.

В её канонах нельзя чуть-чуть,

Влюбиться, бросить да тешить радость.

Рассвет надел на страну пальто,

В толпе прощались под блоки рекламы:

Иван Иваныч — для всех никто,

Анна Петровна — солидная дама.