Склеп духовных скреп

Евгений Александрович Козлов, 2020

Отправляясь в небольшое путешествие вместе с главным героем этой повести по дороге реалистичной антиутопии, вы прочтете простейшую историю с заключенным в ней непростым смыслом. Готовьтесь к тому, чтобы в конце пути не остаться прежними. Кто-то из вас оскорбится правдивостью, а кто-то оправдается скорбностью. Как бы то ни было, всегда можно повернуть назад, либо вовсе оборвать повествование закрытием книги. Лишь бы саму жизнь не возвращать в прошлое, чтобы тем самым не прерывать путь к светлому будущему.

Предисловие.

Покуда протестуешь — молод. Смирился — встречай старость.

Бог создал человека, дабы человек создал бога. В мироздании всё перемешалось, и уже не определить, где вера, а где безверие, где истина, а где всего лишь воображение. Поговаривают, будто божество обитает высоко и потому человеческим разумом божественное провидение не постичь. Также уверяют многие, что властители земные от простого народа далеки. Небожители, они все таковы. Вот только все эти господа небесные, да земные, только часть правды милостиво отворяют, подобно тюремным решеткам, тогда, как главные истины недосягаемостью тайной берегут. Видимо потому простым людям только крошки достаются с барского стола, дескать, вот вам священные писания, вот вам божьи повеления, вот вам закон конституционный. Слепо вчитывайтесь и беспрекословно верьте букве. Так вот же где оказывается, запрятана вся сила государей и божеств, их могущество в чернилах, да в бумаге. Тогда как без бумаги они от других неотличимы. О ком же тогда книги те толкуют? О людях сказывают, кои когда-то жили, цивилизацию лепили и из глины той храм себе соорудили. В тот храм и доныне влачат богатства, будто бы богу оно нужно. Вот жертвенник этого храма, а на нем войны, воинства, разрушенья, слезы, кровь и геноцид. Будто бы богу нужны все эти человеческие жертвы. Вот жрецы этого храма в дорогих одеяниях, вот на стенах развешаны их портреты в золоченых рамах. Будто бы для бога они предпочтительней, нежели чем все другие люди и якобы он наделил их чем-то особенным. И наконец, вот прихожане сего храма. Для чего они пришли сюда? Кто как. Кто ради обретения счастливой жизни, кто-то для возвышения, либо унижения, ради искусства, удовольствия, размножения, забвения, скуки. Всё смешалось в храме жизни. Все они взывают к божествам, но никто им не отвечает, никто их не видит. И прибывая в этой безответности, они ищут в своих собственных мыслях голоса духов, в совпадениях находят божественный промысел, всё потому, что человеку трудно примириться с одиночеством, которое таинственно. Жизнь есть тайна смысла. Но прожить жизнь, так и не узнав, для чего она была дана, то же самое, что книгу прочитать, но, так и не уразумев ее значенье, когда сюжет ясен, а смысл непонятен. Книга что, всё та же бумага. Жизнь же человеческая не бумажная, она куда важней. Хотя в картонном храме жизни бумаге дарована великая власть, она способна людей как возвеличивать, так и унижать, росчерком пера по бумаге людей жизни лишали, их судили, миловали, изгоняли, депортировали. Бумагой лгали. О сколько лгали, сколько в мире бумажной лжи! Но то раньше было, нынче тычут пальцем в поверхности экранов. Как когда-то в римские времена пальцем разрешали человеческие судьбы, сейчас пальцем спешат указать — нравится, иль не нравится, и тем управляют судьбами людей. Исторический процесс всё движется куда-то, а жесты, символы неумолчно неизменны. И мы по старинки бога в храме ищем, когда бог живет в душе. Каждый из нас свой личный бог.