Кредо дракона, или Академия особого наказания

Ева Финова, 2020

Драконье кредо – заполучить себе невесту до окончания обучения. Глупо? Возможно. А вообще, после пережитого в какие-то пару часов поверю даже в летающих розовых слоников. И нет, дело не в глюках, а в барахле моей двоюродной бабули, Ли Джи из Чайнатауна. Она, чтобы вы понимали масштаб трагедии, повернута на экзорцизме. Так что, мой удел теперь – академия особого наказания. Иначе – работа строгого режима.

Глава 3. Прикольные основы магии

В итоге со всеми моими поисками и натягиваниями новых чулок, сборами книг, пергаментов, и прихрамыванием, до следующей аудитории мы добрались к самому началу урока. Спасибо девочкам, конечно, что они меня не бросили и отбуксировали до крайнего места в третьем ряду, не реагируя на ворчание дракона, стоящего у доски. Сами же устроились рядом.

— Простите нас, о пылающий мистер Ан’Охри, — извинилась за всех нас Раула, когда плюхнулась рядом с рыжей. Пожилой дракон, высокий и худой, как жердь, с крючковатым носом и седыми волосами, собранными в высокий короткий хвостик, лишь насупился и призадумался.

К слову сказать, комнатка, в противовес предыдущему помещению для практики, была маленькой и миленькой. Эдакий уютный полукруглый лекторий с цветами в горшках на каждом из четырех подоконников. Пышущие здоровьем высокие растения распустились здесь буйным цветом.

Я по инерции едва не чихнула. Помнится, раньше на цветочную пыльцу у меня была аллергия. Но нет! Ура! В этом теле нос и не думал течь и чесаться. В общем, еще один плюсик этому миру я поставила, однозначно повышая себе настроение.

— Да-да, но в следующий раз обязательно вычту баллы из вашей успеваемости, — прибавил препод, оживившись. Еще и головой дернул в сторону зачем-то.

А Уля, как я сократила имя соседки, напряженно кивнула. Я же подставила ухо поясняющей Эн’Cи, мол, у Раулы строго с успеваемостью. Если не войдет в десятку лучших на курсе, мамуля навяжет брачный договор.

О как!

Поэтому я, с извиняющимся выражением посмотрела в сторону девушки, поскольку стала невольной виновницей этого замечания, а затем принялась ускоренно доставать из своей учебной сумки а-ля тканевая торба, принадлежности для занятия. Не в первый раз поражала рассыпающаяся на отдельные листочки книжка, которую пришлось положить перед собой, благо по размеру она была довольно маленькой, с мелким загогулистым шрифтом-прописью. От руки ее, что ли, писали? Запах самых настоящих чернил чувствовался весьма отчетливо. Я вдруг вспомнила свой первый прогрызенный стержень гелевой ручки и размазанную пасту по всему лицу, как следствие этого. Ох, и влетело тогда мне. Да… Было время.

Еще раз залезла в сумку, достала гусиное перо и чуть не прыснула со смеху. Все никак не привыкну к их допотопному веку и порядку. Это да. В первые дни якобы обучения еще там, в замке Дрейкон, я первым делом сбежала от наставницы и исследовала весь замок в поисках мобильных телефонов или хотя бы камер видеонаблюдения. Думала, что это какое-то реалити-шоу, и меня просто разводят. Правда, свой вид в зеркале во весь рост и вовсе поверг в шок, заставив смириться с ним на третий день собственного созерцания. Хотя первое время я чуть было волосы себе не повыдергивала, горюя об утраченных дредах длиной до пояса. Кстати, о них. Надо бы заплести хоть парочку кос, что ли. Вот насчет миленького личика и белой-белой кожи, как у фарфоровой куклы из лавки Ли Джи, я не возражала. Правда, ростом ниже стала — это, конечно, досадно.

Преподаватель постучал указкой по самой обычной классной доске и проскрипел своим не в меру громким голосом:

— Открываем учебник на тридцать пятой странице.

Погодите, неужели я успела что-то пропустить за какие-то пять минут раздумий? Но нет, для столь же недоумевающих, как и я, Охри пояснил:

— А что вы думали? До поступления вы обязаны были взять список литературы и подготовиться, а не ждать, будто все знания вам преподнесут на блюдечке.

Хвала Мадонне. Хоть тут без изменений. Самый настоящий среднестатистический препод какого-нибудь района Бруклина или Сохо. Правда, со специфическим видом и говором, если не считать предмета, конечно.

— Итак, на самом первом занятии вы узнаете о природе магии, ее видах и формах. А вот результат уже увидите на практике, которая у вас случится аккурат после моего занятия.

Тут один дракончик с каштановыми волосами не выдержал и поднял руку, выкрикнул с места:

— А как же непогода? Там же сыро после дождя.

Ага, мысли мои прочитал. Но препод был неумолим, припечатав следом:

— И что? Это должно останавливать вас постигать магическую мудрость? Вы, Ан’Лорзи, если не ошибаюсь, отпрыск второго лейтенанта гарнизона семьи Райхон? И вы намерены отлынивать от обучения всего лишь из-за дождя?

— Н-нет, — стушевался студент, а я порадовалась, что он меня опередил. Надо бы взять за правило держать язык за зубами. Определенно, так будет проще.

— Итак, — в очередной раз повторился преподаватель. — Магия нашего мира несет в себе два начала: темное и светлое.

Я же в своем конспекте на первой странице, под заголовком «Магия», написала коротко + и — , прям как в физике. Чую, буду здесь отличницей. Эх, если бы отказалась гулять с нефорами, сейчас, наверное, даже поступила бы в колледж.

— Белая магия исходит из светлого источника, который рождается и умирает вместе с каждым из нас. Черная же магия творится нашими темными делами, чувствами и эмоциями. И источником ее так или иначе служит чья-то смерть, страдание, боль.

Кто-то снова поднял руку. Заочно порадовалась, что это не я, а самоубийца с задних рядов. Вот только, как услышала его голос, чуть не залезла под парту от смущения.

— Да? Ан’Шуат? Неужели вы почтили нас своим присутствием?

— Мистер Семиран Ан’Охри, разве темный источник не рождается вместе с нами, как и светлый? Разве это не два начала одного целого?

— Хороший вопрос! Да, очень хороший. Но вынужден опровергнуть ваши слова. Всего несколько лет назад стало доподлинно известно, что темный источник не рождается вместе с живым существом. Ведь, например, маленький дракончик не злобен по своей природе и в период взросления является милейшим созданием. Черной магии в нем практически нет.

— Но зачем тогда культивировать в личности после рождения такие качества как ярость, злоба, мстительность и так далее? — На этот раз в разговор вмешалась Уля. Неужели она рассчитывала отыграть упущенные позиции?

Так и оказалось.

— Отличный вопрос, Эн’Раула Хоркин! — воскликнул мистер Семиран, вновь обернувшись к доске: — На него мы ответим в конце занятия, если успеем, а теперь записывайте.

И он начал что-то черкать своей указкой с белым мелом на конце и попутно диктовать:

— Вот эта печать — основа для белой магии.

Нет, определенно, увидев ее, я хмыкнула, а потом сделала вид, что закашлялась.

— Что-то не так, Эн’Айри Дрейкон? — спросил у меня преподаватель, полуобернувшись.

— Э, нет. Просто в горле запершило, — миролюбиво пропела я в оправдание собственного поведения и мгновенно вспотела от страха быть вызванной к доске. Ох, только бы не это!

— Хорошо, значит, в обеденный перерыв обязательно посетите костоправа, — только и предложил, как оказалось, довольно добродушный старик, поверив моим словам. Хотя я и в самом деле была близка к обморочному состоянию, поэтому и поверить было несложно.

Молча кивнула, а он продолжил дорисовывать цветочек в кружке. И ведь реально прикольно выходило. Старательно, лепесток за лепестком выводил, симметрично центральной точки.

Обернувшись, мистер Семиран хохотнул:

— Так и знал, что кинетесь срисовывать мою живопись. Эх, неучи, вот если бы вы прочли первые тридцать пять страниц, то непременно бы поняли, как, например, Эн’Айри, которая сидит и улыбается, что внутренние линии печати не важны. Важны символы и их расположение относительно друг друга. А цветочек — это уж я, старик, развлекаюсь. Запоминается мне так лучше. А вы вон лучше первые страницы полистайте. И да, Эн’Айри, восемь баллов вам за подготовку к занятию.

О как. Прикольно… Мне тут все больше и больше начинает нравиться. Самой захотелось посмотреть в конспекте, а то вдруг спросит или, еще хуже, к доске вызовет, такой зеленой-зеленой, под цвет его костюма в красную клетку.

Потому я незаметно потянулась рукой и аккуратно попыталась раскрыть книжечку на начало. Ага. Я и аккуратность — вещи абсолютно несовместимые. Вот и книжка так подумала, сначала как бы выехав своей половиной вперед со столешницы, а потом в раскрытом виде плюхнувшись на пол, за спины сидящих на уровень ниже меня. Естественно, вывалившиеся листы разлетелись по всему полу.

Абзац!

— Что такое? — моментально встрепенулся преподаватель и узрел мой пострадавший учебник. Сказать, что он озверел, было бы неверно. Вот покраснел, как помидор, это ближе к правде. А мне при этом было больше смешно, чем страшно. Почему, правда, загадка из разряда нерешаемых.

— Дрейкон! Это ваш учебник?! — Я вынужденно кивнула на его слова и состряпала скорбную мину. Ан’Охри, будто поняв, что я отпираться не стану, даже немного посветлел лицом, но все равно громко припечатал: — Живо соберите мою рукопись. И… забираю свои восемь баллов назад. Нет, десять! Минус десять баллов за неуклюжесть и неуважение к чужому труду.

Э-э-э, подождите. Так это и правда ручная работа? И еще, разве рейтинг бывает отрицательным?

— Не слышу ваших действий, Эн’Айри, — вывел меня из ступора преподаватель, оборачиваясь обратно к доске.

— Я помогу, — вызвался очаровательно кудрявый ученик с длинными девичьими ресничками и обаятельными глазками, как раз сидящий передо мной, только на одну большую ступеньку ниже.

— Не нужно, Ан’Хизо. Пылающая Дрейкон-младшая и сама справится.

Я невольно вздохнула и поднялась со своего стула, отодвинув его от единой парты, длиной во весь центральный, третий по уровню ряд. Далее сделала шаг и чуть не взвыла от боли. И, естественно, оступилась, планируя вспахать носом лесенку, в надежде, что выставленные вперед руки как-то помогут смягчить урон.

«Неужели осколок все еще остался в ранке?» — пронеслась в голове мысль, пока я не очутилась в объятиях того самого обаяшки.

Только и успела заглянуть в его карие под цвет каштановых волос глазки, как вдруг преподаватель вновь прикрикнул на нас обоих:

— Все, Эн’Айри, мое терпение кончилось!

Но затем он резко умолк, а я заметила краем зрения за моей спиной какой-то темный силуэт.

— Мистер Семиран, я помогу Эн’Айри собрать обратно ваш конспект? — спросил отпрыск Райхонов, чем немало удивил как минимум двоих, если и вовсе не весь класс. Помнится, он сидел уровне этак на седьмом, а это совсем не близко. Да и вообще, зачем ему это?

— Да-да, конечно, — чересчур быстро согласился преподаватель, оборачиваясь обратно к доске.

— А ты, — Ан’Шуат бесцеремонно взял меня за плечи и буквально впихнул обратно на свое место, — сиди здесь и не шевелись.

Хоть он и говорил шепотом, но все равно его услышал весь наш ряд, растянув ухмылки. Правда, открыто веселиться никто не решался. Кто-то прятал улыбку в ладошке, кто-то за кончиком пера, которое грыз время от времени. А некоторые, как Раула, скрывали ее за густыми волосами, спадающими на лицо пышной шапкой.

Удивительно, конечно, но мой экс-жених действительно быстро и ловко собрал все листы, соблюдая очередность, а после сам открыл и положил передо мной многострадальный конспект. Ага. Затем он и вовсе скомандовал:

— Двигайтесь.

— То есть? — не поняла я. Но, глядя, как Раула и Сиера пересаживаются на другие стулья, освобождая место справа от меня одному наглому дракону, вопрос отпал сам собой. Вот и Шуат это понял, потому отвечать не стал, а молча сел на свободное место.

— Все, перерыв окончен, — призвал к порядку Ан’Охри, возвращая всеобщее внимание к своей персоне. — Смотрите, восемь лепестков в моей печати заполнены знаками. Читаем их по очереди, как настенные часы — сверху вправо, затем вниз, налево и вверх до полного круга. Кто начнет первым?

И, не дожидаясь, пока кто-нибудь действительно изъявит желание, выбрал парня, сидящего передо мной.

— Так, Ан’Хизо, помнится, вы недавно проявляли свою активность. Давайте, скажите, что это за знак? А всем остальным подсказываю: двадцать пятая страница.

Спасибо, конечно, Шуату. Он тут же ткнул пальцем в текст, уже открытый на нужном месте. И как раз с этой самой печатью.

Эта загогулина, которая больше напоминала гамму из греческого алфавита, здесь же транскрибировалась как «ри». Дальше в пояснении было сказано, что подобный магический символ несет в себе смысл магической устойчивости.

Так и ответил без запинки студент, сидящий передо мной. А я уж было чуть голову не начала ломать, как же ему подсказать.

— Хорошо, кто следующий?

И тут руку подняла Раула. Оно и понятно, хочет заработать баллы. А я между тем получила легкий тычок локтем от наглого отпрыска Райхонов, решившего мне помочь, причем даже против моей воли. Волосы ему, что ли, вечером покрасить в отместку за свою настойчивость? Жаль, не выйдет. Иммунитет к магии. Досадно. А то я бы посмотрела на Шуата в красном исполнении.

Невольно скосила взгляд в сторону на его брутально-плюшевые черты. Острый нос и подбородок, уже покрытый щетиной при ближайшем рассмотрении. И снова чуть не получила втык от Ан’Охри, потому как напрочь прослушала его вопрос. Поэтому Шуат снова ткнул пальцем в книгу, откуда я и зачитала ответ:

— Третья руна хис — подчинение стихии.

И тут же в ответ услышала недовольное:

— Шесть баллов, пылающая Дрейкон, правильнее читать хисс. Длинная эс. Неужели никто не знает про таинство выбора судьбы ребенка? Ваши имена составляются из магических символов и тем самым полностью определяют ваше будущее.

Я вновь вернулась к витанию в облаках и так не вовремя вспомнила про наш милый междусобойчик с Шуатом в коридоре, завершившийся укусом, а затем и вовсе перешла к странному поцелую в комнате. Поэтому сама чуть не растеклась розовой лужицей, вконец засмущавшись, стоило только моему соседу слегка повернуть голову в мою сторону. В отместку за это даже локтем его ткнула, чтобы не смотрел в мою сторону! Особенно на мое смущение. А в голос чуть и вовсе не ойкнула в очередной раз за сегодня. Вот какого, спрашивается, он подсел ко мне? Чтобы подсказывать? Наверняка ему что-то нужно!

Да, так и есть. Потому как Ан’Шуат, будто мои мысли прочитав, подпихнул мне под нос свой листочек из аккуратненькой кожаной папочки. Как оказалось, он уже давно на нем что-то намалевал, а я просто внимания на него не обращала.

«В извинение за укушенную губу я просто хотел применить лечащую печать, но нам помешали».

Испугавшись, как бы цензура вновь не исковеркала мои слова, я быстро и коротко написала на листочке:

«Не верю».

А сама только и удивилась. Буквы драконьего языка совсем не похожи на английский язык даже прописью. Скорее на греческий, а то и вовсе арабский с множеством точек над завитушками. Вопреки всякой логике, я все равно умела как читать, так и писать на этом языке. Поразительно!

«Как хоче…» — начал было отвечать яркий отпрыск Райхонов, но потом все-таки передумал и зачеркнул свою надпись. И, немного помедлив, настрочил возмутительное:

«Могу тебе вечером рассказать, зачем поцеловал, только если ты не пойдешь на обед к моему брату. Успел забежать к себе, взял заживляющую мазь для твоей ноги…»

Вечер? Какой такой вечер? Нет уж, не надо. А вот за беспокойство, конечно, спасибо. Правда, Сиера и так уже поделилась мазью, которая, по сути, только красноту сняла и жжение, как на губе, так и на пятке. Еще во время переодевания чулок намазала. Но ему об этом говорить не очень-то хотелось. А ранка на ноге откровенно досаждала. Иной раз нет-нет, да кольнет и защиплет.

«Мазь мне не очень помогла», — все-таки написала ему ответ.

«Помимо моего брата, у нас в академии есть еще пять костоправов, могу проводить».

Тут я не выдержала и все-таки повернулась к нему, недовольно воззрившись. Да что не так-то с этим Ан’Куэном и почему это я не должна к нему идти по делу или без? Открыла было уже рот, чтобы выдать что-то из разряда: «А иди ты сам к этим костоправам!», как вдруг до меня донесся громкий голос преподавателя, закончившего опрашивать по всем восьми рунам заклинания и теперь решившего подвести итог:

— Итак, кто мне скажет, что это за магическая печать?

— Печать отмены драконьей ипостаси, — с места ответил Ан’Шуат. Кстати, даже руку не поднял. И вообще, кто его просил привлекать внимание к нашей парте? Пришлось развернуться и изобразить умное лицо.

— Так, правильно. Вот что значит правнук самого Ан’Дуара. Десять баллов! — похвалил Шуата Ан‘Охри.

Да уж. Что-то мне подсказывает, что никто из преподавательского состава не рискнет поставить ему меньше. А между тем твердое намерение посетить его брата стало теперь уже делом принципа. Поэтому я отодвинула от себя листочек и сделала вид, что читаю книгу. Еще эти Раула и Сиера, «Мы своих не предаем», все-таки подставили. Взяли и молча пересели, освобождая место тому, кого не просили. Нужно будет сказать, чтобы в следующий раз не бросали меня в пасть льву, точнее, одному черному дракону.

Но не успела я толком вчитаться в учебный материал, как вдруг строчки поплыли у меня перед глазами. Голова словно налилась свинцом, в следующий миг опустившись прямо на парту. Последнее, что я почувствовала перед тем, как отключиться, был неприятный холод и пульсирующую боль от маленькой ранки на пятке.