Дестабилизатор

Дора Штрамм, 2021

Мир будущего… а может быть, прошлого? Мир, где все знакомо и незнакомо одновременно. Мир, где нет богов, а религию давным-давно заменил закон, карающий не только преступников, но и их детей, внуков и правнуков. Закон, призванный обеспечивать стабильность и благоденствие. Элиас Лейан, репортер с уникальными телепатическими способностями, и Айрон Вледиг, наследник крупнейшего в стране медиахолдинга, оказываются втянутыми в цепь загадочных, а порой и мистических событий, чьи звенья так или иначе связаны с корпорацией «Нейрофарматех». Два года назад Элиас и Айрон поймали и обезвредили маньяка, но оба не помнят, как именно им удалось это сделать. Кто они – случайные свидетели или же ловкие преступники, ушедшие от правосудия? Следователь Кей Бедридант полна решимости докопаться до правды, чего бы ей это ни стоило. Комментарий Редакции: Казалось бы, система правосудия в обществе, где закон определяет границы добра и зла, должна быть самой справедливой, и в то же время – предельно аморфной. Никаких тебе мук совести, долгих раздумий и колебаний. Закон суров, но он закон. Но что делать, если закон все-таки несовершенен, и никто этого не замечает? Содержит нецензурную брань.

Глава I

1099 год, месяц Эдрин, неделя IV, день I, 07:30–08:30

Насвистывая под нос, Элиас Лейан шел по коридору «Пангеи» — пустому и тихому. За окнами занимался рассвет: бледно-голубое небо едва начало золотиться и розоветь, отражаясь в стеклопластике висящих на стенах снимков.

Эл приехал в редакцию прямо из аэропорта, оставив своего видеооператора и соседа по квартире Ланса Бенвига дожидаться кофр с аппаратурой, по ошибке отправленный более поздним рейсом. За четыре часов полета Эл успел написать отличную статью о международном рок-фестивале «Вихрь», ради которого они мотались в Нихон. Сейчас материал, что называется, жег ему пальцы. Пять дней работы почти круглые сутки, стимуляторы, купленные на черном рынке, литры выпитого бренди и блоки выкуренных сигарет, купленных легально, множество часов интервью и отснятого видео, огромное количество снимков. Хватит на объемистый номер журнала, да еще и останется.

Рюкзак, набитый вещами, оттягивал левое плечо. В такт шагам поскрипывали берцы. Похлопывал по правому бедру спорран. Звякали язычки многочисленных молний на видавшей виды кожаной куртке.

Еще два поворота — и он на месте. Сбросит, наконец, рюкзак, сделает кофе, устроится в кресле с дымящейся кружкой, пробежится по тексту, отыскивая шероховатости, незамеченные прежде. А потом останется только дождаться начальника отдела, сдать материал, отправиться домой на заслуженный двухдневный отдых и наконец-то отоспаться…

На запястье завибрировал коммуникатор. Наверное, Ланс, — кто ж еще позвонит в такую рань?

Он тряхнул рукой, посылая аппаратик в ладонь. Рюкзак, словно только и ждал этого, тут же соскользнул с плеча, повис на сгибе локтя. Эл, не взглянув на имя звонившего, ткнул большим пальцем в кнопку приема и выругался, возвращая рюкзак на место.

— И тебя с добрым утром, — услышал он в ответ голос Айрона Вледига — заместителя главного редактора и сына директора «Пангеи», «Младшего», как называли его в редакции. — Приятно, когда сотрудники в столь ранний час отвечают на звонок начальства со столь удивительным энтузиазмом!

Голос у Вледига был глубокий, выразительный — с таким бы работать диктором или комментатором, а не мять килт в кабинете.

— Чего тебе? — буркнул Эл, решив не извиняться, хотя Младший и в самом деле был ему начальником — не только в глобальном, но и в буквальном смысле: подкидывал иногда темы для заказных статей. Работа неинтересная, зато дополнительный доход хороший. Собственно, именно из-за денег Эл на нее и согласился, хотя порой очень об этом сожалел. Вот, например, прямо сейчас. Если уж Вледиг звонит сам, значит, дело срочное, и с мечтами об отгулах можно распрощаться.

— Двигай в свой отдел, Лейан. Судя по данным пропускной системы, ты вошел в здание три минуты назад, а значит, чтобы добраться до места, тебе нужна еще пара минут. Не заставляй девушку ждать.

— Какую девушку? — переспросил Эл, но Вледиг уже сбросил звонок.

* * *

В кресле Эла, покачивая остроносой туфелькой на высоком каблуке, восседала Джин Лоденграс — секретарша и любовница Младшего. Выглядела она безупречно: блузка облегала грудь соблазнительно, но не вызывающе, юбка скромно прикрывала колени, вьющиеся золотисто-рыжие волосы были собраны на затылке в тугой пучок — ни прядки не выбивается. Лицо свежее, будто сейчас не шесть утра и ей не пришлось встать в пять, а то и раньше.

При виде Эла голубые глаза Джин округлились, брови идеальной формы поползли вверх.

— Ничего не знаю, я только что с самолета! — заявил он.

— Ох, Верховный… — Джин ткнула наманикюренным пальчиком в сторону его стола. — У тебя не только на рабочем месте бардак, ты и сам…

— В приемной своей порядок наводи, — огрызнулся он, шмякнув рюкзак на стол.

Джин намек поняла и встала, освобождая место. Однако вид у нее при этом был такой, словно она делает ему огромное одолжение.

Несколько лет назад, когда Эл трудился под началом Младшего в отделе городских новостей, они с Джин частенько выезжали вместе на задания, мотаясь по стройкам за мэром госпожой Арвейнид, одержимой идеей благоустройства и модернизации столицы. Тогда Джин предпочитала одеваться попроще, как и все журналисты, работающие «в полях»: в дешевые рубашки, немнущиеся килты не из традиционной дорогой шерсти, а — о, ужас! — из синтетики, практичные спортивные туфли. И не стягивала так роскошные волосы. По мнению Эла, тогда она была намного естественнее и милее, чем сейчас.

— Ты должен умыться. Побриться. Причесаться! — потребовала Джин. — Немедленно! Айрон хочет…

— Плевать мне, чего твой Айрон хочет! Вы тут рехнулись, что ли, пока меня не было?

Конечно, чаще всего он выглядел куда приличнее, чем сейчас, но от сотрудников музотдела никто и не требовал соблюдения строгого офисного дресс-кода. За исключением особых случаев, конечно.

Джин с мученическим видом ткнула пальчиком в свой коммуникатор.

— Айрон, скажи ему сам! И вообще, ты должен это видеть, приходи сюда! — скороговоркой выпалила она и, опустив руку, одарила Эла злорадной улыбкой: — Против таких асоциальных типов, как ты, должны принять закон!

— Угу, давайте оденем всех в униформу. Проходили уже, не сработало! На днях десятилетие «возврата к истокам» отмечаем, не забыла?

Мысль о том, что Младший решил поручить ему написать статью по вышеозначенной теме, Эл отмел сразу. Сколько ж можно, эти материалы давно стали обычной формальностью, в них и не меняется почти ничего кроме дат. Ну стали двадцать пять лет назад страны Центральной Пангеи Объединенным союзом, возглавляемым единым правительством, ну приняли общие законы, ну стали пользоваться единой валютой. А потом пошли еще дальше: приняли закон о едином для всех языке и единых для всех праздниках, о единых стандартах производства, обучения и лечения, даже блюда национальной кухни — и те со временем исчезли из меню ресторанов. Прожили так без малого двадцать лет, пока не признали нехотя, что новая система не настолько уж и хороша: взять хотя бы туристический бизнес, который внутри Союза почти сошел на нет. А как ему не сойти, если, куда ни поедешь, а все равно, будто дома: и города, и люди, и еда — только климат разный. Думали, было, вовсе запретить гражданам Союза выезжать на отдых в Аравию, Нихон и Гонтвану, но все же признали это нерациональным, и решили вернуть хотя бы часть отмененного, назвав возвратом к истокам. Скука смертная, тема затерта до дыр.

Джин фыркнула.

— Я-то не забыла, но одеваться на работу все равно нужно прилично, с самолета ты там или нет!

Скорчив ей в ответ зверскую рожу, Эл повесил куртку на спинку кресла и плюхнулся на нагретое сиденье. Неожиданно это оказалось… неприятно. Ему стало не по себе, в голове зазвенело, перед глазами замелькали смазанные кадры, в ушах зазвучали приглушенные голоса. Лишь усилием воли он заставил себя остаться на месте. Джин, пожалуй, не поймет, если он вдруг вскочит с воплем, хотя вряд ли удивится. Эл прикрыл глаза, надеясь, что от этого станет легче… и пришел в себя, услышав, как зашипела, открываясь, дверь.

— Ох, ты ж… м-да-а-а, — только и сказал Младший, подойдя к ним и смерив Эла столь же, если не еще более осуждающим взглядом, чем Джин. Другой на его месте наверняка выругался бы, но Айрон Вледиг всегда был безупречен, вежлив и корректен. Облаченный в идеально сидящий серый пиджак, подчеркивающий ширину плеч, килт консервативного покроя, кипенно-белую рубашку со шнуровкой на груди, роскошные ботинки и ладно облегающие икры хосы^[2]. Довершали картину очки в тонкой металлической оправе, вновь вошедшие недавно в моду, и светлые волосы, собранные на затылке в хвост. Воплощение успешного молодого бизнесмена, как и полагалось наследнику медиаимперии и одного из крупнейших состояний Валлеса. Хоть сейчас на обложку глянцевого журнала!

— Я только что с рок-фестиваля, — повторил Эл, изо всех сил стараясь не повышать голос. — Приехал в редакцию сразу с самолета — сдать материал!

— Я вижу, что с рок-фестиваля. — Вледиг рассматривал его, подолгу задерживаясь взглядом на каждой вопиющие-неуместной детали: пирсингованных ушах, художественно взлохмаченных волосах, руках, покрытых татуировками от запястий до плеч, футболке без рукавов с принтом рок-группы, обтрепанном килте, украшенном многочисленными булавками и значками, черных рваных чулках, надетых поверх других — ярко красных. Особого внимания почему-то заслужили берцы. Эл уже приготовился к тому, что Вледиг спросит, когда он их чистил в последний раз, и уже знал, куда конкретно пошлет его в ответ, но тот изрек лишь:

— Ну, не так и плохо. Хуже всего выбритые виски, но мы что-нибудь придумаем.

— Да ты оптимист! — Джин вздернула нос и отвернулась, явно недовольная чересчур спокойной реакцией.

— У меня выхода нет. — Вледиг весьма бесцеремонно схватил Эла за предплечье и дернул вверх, заставляя подняться. — Идем.

— Куда? — возмутился Эл. — Объяснит мне кто-нибудь, наконец, мать вашу так, что происходит? Джин начала бормотать, мол, ты чего-то там хочешь, но…

— Вот именно, «но»! В таком виде я тебя и близко к нему не подпущу. И не ругайся, здесь дама, — потребовал Вледиг, крепче сжав пальцы.

Почувствовав, что перед глазами снова вот-вот поплывет, Эл стряхнул его руку.

— Дама и не такое слышала, переживет. А ты или объясняешь все нормально, или я с места не сдвинусь.

— Объясню, не волнуйся. — Вледиг иронично взглянул на него поверх очков. — Ты уже отдала ему костюм? — обратился он к секретарше.

— Еще нет. — Она сняла перекинутый через спинку соседнего кресла мягкий кофр для одежды, на который Эл до этого не обратил внимания, протянула Вледигу. Взяла с сиденья обувную коробку, вручила Элу.

— Лейан, ты хам и грубиян! Впрочем, это не новость. Удачи тебе с ним, Айрон! — ядовито добавила она.

Тот сухо кивнул и, когда Джин направилась к двери, покачивая бедрами, не проводил ее взглядом. Любопытно, подумал Эл. Похоже, в раю не все так гладко?

— По фестивалю у тебя готов материал? — осведомился Вледиг, когда за Джин закрылась дверь. — Кстати, твои репортажи постоянно появлялись в главном сегменте, молодец, стабильно держишь место в топе.

— Статья полностью готова, только слить, почистить, показать Иверу… еще видео подготовить, но этим Ланс займется, а он приедет позже, — ответил Эл, пропустив похвалу мимо ушей. Будто он сам про свои рейтинги не знает!

— Слей сразу корректорам. Ивер в курсе, я с ним уже говорил, — словно и не заметив недовольства Эла, бодро произнес Вледиг. — И побыстрее, у нас мало времени.

Нехотя развернув над коммом виртуальный экран, Эл отправил статью на почту начальнику отдела и корректорам.

— Все? Тогда идем. — Перекинув кофр через руку, Вледиг направился к двери. — Для начала тебе нужно принять душ, ты воняешь.

— Можно подумать, после перелета эконом-классом ты бы лучше пах!

— Это исключительно твой выбор, поэтому не жалуйся. Я тебе сто раз говорил: работай на меня и будешь жить, как положено.

— Заткнись, — одними губами произнес Эл ему в спину, подхватил рюкзак и нехотя потащился следом.

Этот разговор они вели далеко не в первый раз. Вледиг никак не мог смириться с тем, что он не собирается делать карьеру политического, экономического или хотя бы общественного обозревателя, а предпочитает работать в отделе массовой культуры. По-хорошему, ему вообще не стоило браться за заказные статьи Младшего, но тогда нечем было бы оплачивать счета за дом ухода, где уже несколько лет жил дед, и платить штрафы за самоубийство матери.

Эл догнал Вледига и пошел рядом.

— Ладно, излагай, что там у тебя?

— Дилан Райан, — деловито, словно только того и ждал, начал тот, — глава корпорации «Нейрофарматех», о чем ты и сам, разумеется, прекрасно знаешь…

— Ну еще бы! — хмыкнул Эл. — Мне человек двадцать за время фестиваля пожаловались на дороговизну их средств против побочек от симуляторов реальности! А без них никак: голова после концертов трещит — только держись! И это еще самое безобидное из всего.

Вледиг кивнул:

— Погоди, сейчас будет самое интересное. На днях «Нейрофарматех» выкупил контрольный пакет акций «Мьюзик Юниверсал». Мы берем у Райана интервью сегодня, в девять утра. Вернее, берешь ты.

Эл присвистнул.

— Ты мог бы с этого начать! Только интервью, без съемки? А почему я?

— Потому что у тебя талант втираться к людям в доверие. И, да, только интервью, и немного живой записи, но не в прямой эфир, понял? Твоего штатного коммуникатора для этого хватит, иначе я бы тебе сразу сказал взять видео-базу. С текстом нам нужен эксклюзив. Если добудешь что-то горячее, моя щедрость не будет знать границ. В разумных пределах, естественно.

— Но я не в теме! Вот если бы у Ито надо было взять интервью, тогда… добудь мне хоть часик с ним бонусом, а?

Рэй Ито, прошедший к тридцати пяти годам путь от барабанщика никому на тот момент неизвестной рок-группы до хозяина крупнейшей в стране звукозаписывающей компании, той самой «Мьюзик Юниверсал», был лакомым кусочком, подобраться к которому простой журналист, увы, никак не мог. Элу вот пока ни разу не удалось, хотя с другими музыкантами из группы он встречался на разных мероприятиях и кое-с-кем даже был немного знаком.

— Сперва «Нейрофарматех», а потом будет тебе твой бонус. Ты в теме симуляторов, это уже что-то.

— Знаешь ты, чем меня подкупить!

— Знаю, естественно. Ну а по поводу Райана я тебя просвещу. — Вледиг открыл пропуском дверь на лестницу, ведущую в корпоративный фитнес и спа-центр. В «Пангее» заботились о том, чтобы сотрудники вели здоровый образ жизни, и обеспечивали их всем необходимым для этого.

Они поднялись на восьмой этаж — лифт в здании ходил только до шестого — и Вледиг подтолкнул Эла в сторону мужской раздевалки.

— Давай бегом. Ты голоден?

— Мы завтракали в самолете, но от кофе не откажусь.

Может быть, в агентстве жизнь еще не началась, но в спортзале, судя по стоящим в ряд ботинкам, народ уже занимался вовсю.

— Эй, постой, ты что, в душ со мной собрался? — удивился Эл, увидев, что Вледиг входит в раздевалку вслед за ним.

— У нас не так много времени, не до церемоний, — отмахнулся тот и, повесив кофр на один из крючков, тут же, без всякой паузы, принялся сыпать сведениями о «Нейрофарматех» и Райане.

Эл мысленно закатил глаза, поставил на подоконник обувную коробку, скинул рюкзак на лавку, разделся и отправился в душ, взяв по дороге в автомате полотенце, одноразовый набор с зубной щеткой, шампунем, кругляшком мыла и депилятором. Вледиг, не прекращая говорить, последовал за ним.

Эл задвинул дверцу душевой кабины и включил воду. Увы, это не помогло. Дверца не доходила до потолка и Вледиг попросту повысил голос, достаточно зычный для того, чтобы его было слышно, несмотря на шум воды. А потом еще и спроецировал на стене кабинки экран с данными. Эл сделал неприличный жест и отвернулся, смывая шампунь с волос.

–…ходят слухи, что в их лабораториях проводятся испытания нейро-оружия, но подтверждения нет…

— От симуляторов реальности до нейро-оружия. Недурно. Может, так и назовем интервью? — спросил Эл, выйдя из душа и вытирая полотенцем волосы.

— Про оружие даже не заикайся! — Вледиг снял очки, чтобы протереть носовым платком запотевшие стекла. — Ты кипятком, что ли, моешься?

— Что ли да.

— Лейан, здорово! Вернулся уже?

В душевой вдруг стало тесно: в дверях появился огромный конопатый детина — Тоб Петрокс, обозреватель комм-технологий и давний приятель Ланса. Он радостно осклабился и поднял ручищу, чтобы огреть Эла по плечу, но увидел Вледига и остановился. — Хм… Доброе утро, господин Вледиг.

— Доброе, — отозвался тот, снова водрузил на нос очки и кивнул Элиасу. — Поторапливайся, времени мало.

Петрокс предпочел без дальнейших разговоров скрыться в одной из кабинок, а Эл пошел одеваться.

— Я бы на твоем месте сжег все это вонючее шмотье, — заявил Вледиг, наблюдая за тем, как он роется в рюкзаке.

— Слушай, если ты уже налюбовался на мою голую задницу, может быть, подождешь за дверью? — не выдержал Эл.

— Не думал, что ты такой стеснительный! Да и нет у нас времени на…

— Ага, точно. И я гораздо быстрее оденусь, если не буду отвлекаться на тебя. Кстати, ты обещал мне кофе.

Вледиг смотрел на него в упор целую минуту, а потом вышел, бормоча себе под нос что-то о зазнавшихся засранцах, неспособных оценить великий шанс, преподнесенный им на золотом блюде.

Эл покачал головой, перевернул рюкзак и вытряхнул на скамейку содержимое. Пакет с единственными оставшимися чистыми трусами оказался, естественно, в самом низу. А вот чистых чулок не осталось. Эл приподнял крышку обувной коробки. Ага! Упаковка с чулками лежала поверх сияющих туфель… тьфу, пропасть! Не чулками, а хосами[1]. Вот уж чего он терпеть не мог, так это светить голыми коленями, как требовал строгий консервативный стиль, но делать было нечего. А ведь в дни его не такой уж далекой юности люди в национальной одежде появлялись только на экранах, да в музеях. Тогда все в Пангее носили штаны, не то что сейчас.

Скрипя зубами, Эл натянул хосы и надел туфли, оказавшиеся, как это ни удивительно, в самый раз, будто он сам их покупал. Рывком расстегнул застежку пакета, на котором только сейчас заметил эмблему «Флоран» — одного из самых известных модных домов. Рубашка, килт, пиджак — все оказалось точно впору, словно шилось на него.

— Недурно, — пробормотал он, одевшись и взглянув на себя в зеркало. — Скучно до одури, но недурно.

Эл быстро расчесал волосы, достаточно густые и длинные, чтобы прикрыть и выбритые виски, и пирсингованные уши. Несколько капель воды упало на безупречный пиджак, оставив темные пятна. Можно было бы воспользоваться феном, висящим на специальной подставке у зеркала, но он решил не заморачиваться. Ранняя осень, на улице еще достаточно тепло… высохнет по дороге.

Затолкав кое-как обратно в рюкзак грязную одежду, Эл, недолго думая, завернул то, в чем приехал, включая берцы, во флорановский пластик и оставил на скамье. Петрокс распевал в одной из кабинок.

— Тоб! — крикнул Эл, сунув голову в душевую.

— Чего тебе? — проорал тот в ответ.

— Я оставил на скамейке пакет и рюкзак, закинешь к нам в редакцию? Я на выезд прямо сейчас, не успею.

— Ладно! С Младшим?

— Надеюсь, нет!

Петрокс загоготал в ответ.

Вледиг ждал сразу за дверями с таким видом, словно вот-вот взорвется.

— Что? — возмутился Эл. — От силы пять минут прошло!

— Не пять, а восемь, — отрезал тот, окинул его взглядом и нехотя кивнул. — Так уже лучше. Когда отмоешься и прилично оденешься, выглядишь почти нормальным человеком.

— Не понимаю, зачем ты выбрал меня, если я совсем не подхожу для этого задания, — буркнул Эл.

Они вышли из спортклуба и начали спускаться по лестнице.

— В том-то и дело, что подходишь. Стал бы я иначе возиться с тобой.

— Столько хлопот ради какого-то интервью!

— Не ради какого-то! Дилан Райан — не просто глава одной из крупнейших нейро-фармацевтических корпораций, но и родственник нашего мэра, госпожи Арвейнид!

— И родственник нашего любимого дизайнера, достопочтенного господина Флорана Арвейнид! — смахнув с рукава несуществующую пылинку, в тон ему отозвался Эл.

На самом деле, Флорана Арвейнида можно было назвать каким угодно, но только не достопочтенным, хоть это действительно был его титул, доставшийся от предков. Но Флоран, как и большая часть «золотой» молодежи, о титуле вспоминал разве что по большим государственным праздникам, да и то не всегда. Флоран Арвейнид был талантливым, эпатажным, богатым, но уж никак не солидным, серьезным и благоразумным. В светской хронике он появлялся постоянно, и чаще всего, из-за очередной скандальной выходки. И охотно уступал госпоже мэру, своей сестра-близнецу, право заменять себя во время скучных официальных мероприятий, где он должен был стоять рядом с королевской четой, чья официальная деятельность сводилась к исполнению церемониальных и социальных функций. Эл, и сам принадлежавший к древней знати, жалел, что у него самого нет ни сестры, ни брата, которым он мог бы сплавить обязанности, которые свалятся на него после смерти деда. А вот у Вледига младшая сестра была — и уж она-то точно хотела бы заполучить и титул, и все права старшего братца.

«А я б даром отдал, лишь бы меня оставили в покое!», — подумал Эл, но, увидев, как перекосило Младшего, понял, что, забывшись, видимо, происзнес последнюю мысль вслух.

Вледиг набрал в грудь воздух, собираясь разразиться возмущенной тирадой… и выдохнул. Открыл дверь шестого этажа, пропустил Эла вперед.

— Не отвлекайся! — велел он, подошел к лифту и нажал кнопку вызова. — И не смей спрашивать Райана о Флоране. О мэре тоже.

— Почему? Ты же хотел что-то горячее! Может быть, это Флоран подсказал Райану идею с покупкой? Возможно, они любовники? Или Райан спит с мэршей? Или с ними обоими? В конце концов, не такие уж они и близкие родственники.

— Да ты спятил!

— Ладно-ладно, успокойся, я шучу…

Лифт мелодично звякнул, остановившись на их этаже. Двери раскрылись, выпуская в холл стайку молоденьких журналисточек. При виде Вледига они притихли и, поздоровавшись, поспешили освободить лифт, стреляя в обоих мужчин любопытными взглядами.

— Я выбрал тебя, потому что ты умеешь задавать нужные вопросы, — нажав кнопку минус первого этажа, негромко произнес Вледиг. — Кстати, никогда не понимал, как ты это делаешь. Вызываешь людей на откровенность, имею ввиду. Я же знаю, ты толком и не готовишься к интервью, слоняешься по барам… а результаты блестящие.

Эл пожал плечами.

— Талант не пропьешь! Я быстро читаю, и у меня отличная память. Мне достаточно бегло просмотреть материалы, чтобы запоминать все необходимое. Ну а потом в разговоре уже чувствуешь, что спросить, где копать. Да и в университете я изучал психологию факультативом. Короче, как-то само собой получается.

Вледиг поднял брови, с сомнением покачал головой, но промолчал. Эл был этому рад. Никогда и никому он не рассказывал о том, что нужные вопросы словно сами собой срываются с языка. И дело тут было не в хорошем знании материала или психологии. Он просто чувствовал людей, знал, что их волнует. Хотя иногда случались и вовсе странные вещи, которые иначе, чем озарениями трудно было назвать. И впервые нечто подобное он испытал, как ни странно, именно при знакомстве с Вледигом.

Эл до сих пор помнил тот день, когда пришел на собеседование в «Пангею». Держа в руке бейджик посетителя, он вошел в кабину, сияющую металлом, и повернулся к зеркалу — убедиться, что с лицом, волосами и одеждой все в порядке. В те времена он выглядел иначе: еще не остриг волосы, единственную пару сережек оставил дома, опасаясь, что из-за проколотых ушей ему могут отказать. Татуировки спрятал под рукавами пиджака.

Двери уже закрывались, когда кто-то сунул между ними ногу, заставив открыться вновь. Внутрь протиснулся высокий светловолосый незнакомец примерно тех же лет, что и Эл. Он извинился и нажал на панели кнопку третьего этажа, где как раз и должно было проходить собеседование. Именно в этот момент у Эла вдруг все поплыло перед глазами, пахнуло хвоей, конским потом, кожей и металлом. Хлопнуло впереди красно-белое полотнище знамени.

— Я не… — начал Эл, и вдруг все исчезло. Незнакомец обернулся, удивленно взглянул на него.

— Простите?

— Что?..

— Вы сказали: «Я не», — пояснил тот. — «Не», что?

— Не знаю, — честно признался Эл. — Возможно, это было: «Я не заметил вас и поэтому не подождал».

— А, ясно. Не берите в голову.

Лифт остановился и незнакомец вышел. Эл замешкался, испытывая огромное искушение подняться еще на несколько этажей, а потом спуститься обратно, но, представив, каким идиотом будет выглядеть, если снова наткнется на этого типа, беседующего с кем-то здесь, в холле у лифтов, а потому вышел вслед за ним, молясь про себя, чтобы тот не оказался его интервьюером.

В тот день ему повезло, но через пару лет Вледиг возглавил отдел, в котором тогда работал Эл и ежедневные встречи, порой, приносили новые галлюцинации. Иногда это было что-то безобидное, вроде навязчивых мыслей о сексе, после которых, было очень трудно не ухмыляться, глядя на Джин. Иногда ему чудился все тот же отряд, едущий на лошадях через лес, пару раз промелькнули воспоминания о ссорах с отцом и сестрой… Вледиг был не единственным источником подобных «видений», но самым постоянным. За прошедшие годы Эл успел придумать происходящему разные объяснения. Одним из них была телепатия, другим — воспоминания из прошлых жизней, третьим — первые проявления фамильного сумасшествия, прокравшееся в гены, несмотря на все заверения врачей, что с ним все в порядке. Первые два даже ему казались откровенно бредовыми, поэтому распространяться о них он не спешил, а третье было настолько неприятным, что о нем даже и думать не хотелось.

Примечания

2

Хосы — длинные носки, заканчивающиеся ниже колена. Вяжутся из шерсти с добавлением нейлона. Бывают разных цветов, с рисунками и без, но самые популярные разновидности хосов — простые белые и черные.