Закон зверей

Алексей Петрович Морозов, 2005

Закон зверей один – выживание. У людей законов много. Но что мешает им жить в мире и согласии, не лгать, не воевать? Может, дело в том, кто пишет законы? И для кого?.. Может, пусть законов будет мало, но защитят они от невзгод всех и каждого одинаково?.. История, случившаяся в львином прайде и – не поверите – рассказанная мне львицей, заставила меня задуматься больше о законах людей, чем о единственном законе зверей. И поскольку львиный язык очень сложен, я не нашёл ничего лучшего, как изложить её рассказ в стихах. Уж извините, ну никак не получалось в прозе: львиный язык выучил плохо. Ой, не знаю даже, что вышло… С уважением, автор.

Нельзя, слыхал я, счесть законы,

Что создал странный мир людей.

О выживании без стонов

Один закон есть у зверей…

У диких просто всё соседей:

Кто зазевался, тот в зубах

Сильнейшего тотчас! Трагедий

Кровавых море здесь! — В речах

Пустых тревоги дня не тонут:

Охотясь, разве говорят?

Да и едят когда, не стонут.

Тем боле — те, кого едят…

Тут смысла нет искать виновных:

Кто съеден, тот и виноват!..

И тяжб судебных, мести кровной

Тут не бывает. Аппарат

Зверью насилия не нужен:

Насильник каждый здесь… А те,

Кто послабее, — им же хуже! —

Насилья жертвы… В суете

Природы всё решает сила…

Как страшно всё! И просто как!

Не ты убил — тебя убили!

И всё законно! Знает всяк,

Убийство каждое иначе

На воле дикой не в зачёт,

Говядины как шмат горячий,

Живая кровь пока течёт…

Картина жуткая, конечно!

Для человека… Что убить

Ему — здесь зверю, делом грешным,

Лишь только голод утолить…

Как часто люди меж собою

Готовы всуе рассуждать:

Законов больше эдак вдвое

Нам для порядку бы принять,

Не посягали бы злодеи

На наш покой и нашу честь!

Но я, к примеру, сатанею,

Когда нельзя достать поесть! —

А, может, просто нам голодных

Скорее всех бы накормить?

За труд, конечно! Чтоб пригодных

За пищу не было убить…

О, нет! Что мир наш человечий

Желает, сложно осознать! —

Зверей мне, почему-то, легче

В иных желаниях понять…

И с тем, в мир дикий поскорее

Спешу душой вглядеться я:

Зверьё людей, как будто, злее,

Но я балдею от зверья…

Спешу, тем более, прослышал,

Что там случились чудеса!

Точнее, казус странный вышел

На удивленье небесам!

О том мне рассказала львица.

Вы представляете? Она

Была — вот крест святой! — царицей!

Да, стать в ней царская видна!..

Перескажу всё, как умею:

Звериный сложен так язык!

Я лишь учусь ему! — Не смею

Солгать вам: лгать я не привык…

Итак, вещаю всё, как было.

Кто не поверит, рассказать

Просите львицу… Боже милый!

Не стал бы так я рисковать!..

Так вот, пришел шакал однажды

Ко льву. Невиданный нахал!

К саванн персоне самой важной!

Как раз, когда тот сладко спал!

А спать, в том все не удивляться

Давно привыкли, лев горазд

Часов за сутки эдак двадцать! —

Добычу львица, чай, подаст,

Когда проснётся лентяюга!..

Уж так у львов заведено:

Охотой ведает подруга,

А другу род длить отдано…

Ну, чёрт с ним! Дело их! — Ленится

Пускай сколь влезет лев! Была б

Довольна жизнью этой львица…

И лев чтоб телом не ослаб…

Проблема тут не в сне, однако,

Нарушить что посмел шакал:

Питаясь падалию всякой,

Уж очень сильно он… вонял…

Избалован лев свежим мясом:

Он первый, где кровавый пир!

Хотя и падаль, грешным часом,

Коль вони нет, поест вампир!..

А тут во сне так запах резко

Несвежий в львиный нос попал,

Что зверь решил в дремоте веско:

Нечистоплотный здесь шакал…

И он проснулся враз, конечно,

Скорей прогнать чтоб наглеца:

Шакала знал вполне, сердечный,

Уже давно как подлеца…

Одно — тухлятиной питаться:

Противный запах… Ладно… Что ж…

С чужой добычей же смотаться! —

О, разве хищник это? Вошь,

На грязном ползает что теле

И, паразитка, кровь сосёт!

И пососёт-то еле-еле,

А зуд за день едва пройдёт…

И рявкнул было лев шакалу,

Чтоб убирался восвоясь

Куда подале тот! Нимало,

Однако, этим не смутясь,

Шакал просил его послушать:

Заране рассчитал, подлец,

Вонючку лев не станет кушать! —

Погибнет вряд ли тут стервец…

И пораскинул лев мозгами,

Уже не сонными: прогнать —

Бродить тот станет здесь кругами

И со сторон со всех… вонять…

«Ну, что? Припёрся раз уж, гнида,

И сна меня посмел лишить…

Вот только умного мне виду

Не делай тут! Вали скулить!

А я ещё расслаблюсь малость…

Хоть потягушечки чуть-чуть…

И не буди во мне тут жалость:

Разбудишь зверя!.. Ну! В чём суть?

Что надо здесь? Да поскорее!

Пока я добрый… Ну и вонь!..

Я спать хочу… Нет, все ж, добрее

Меня нельзя сыскать средь сонь…»

«Да вот… посмел я обратиться…

К тебе, сильнейший из зверей…»

«Фу! Зуд какой! Ты зверь иль птица? —

Посмел… Пусти тут голубей!..

Что надо? Можешь покороче

Ты говорить, презренна тварь?!»

«Да вот, считаю, всем нам очень

Порядка ради… нужен… царь…»

«Так я же царь! Спроси любого!

Лев — царь зверей, все говорят!

Царём тебе уже другого

Назвать сподобилось тут, гад?!»

«О! Дело вовсе не в названье!

Ты царь! Как будто… и… не царь…

Нужно всеобщее признанье…

Как у людей бывало встарь!

И перед званьем преклоненье

Царёвым! Так, чтоб лишь оно

Добра и зла могло сраженье

Всегда добром кончать одно…»

«Да признают же все! Ну, кто бы

Посмел меня не звать царём!..»

«О, да! Ты царь! Но надо, чтобы

Был царский двор, был царский дом!

Прислуга! Выезд! И охрана!

И генералов верных строй!

Приёмы лиц большого сана!

Угодников хвалебный вой!..»

«Ой, не могу!.. Мне плохо станет

Сейчас!.. Бока свело!.. Смешить

Так можно разве?!.. Об охране

Ты тявкнул зря!.. Ой!.. Задушить

Меня ты смехом хочешь?!.. Кто же

Поверит: лев концы отдал

От смеха!.. Скажут ещё, может

Что льва… легко… убить… шакал!..

Так, говоришь, для льва — охрану?!..

Я знал давно, что ты дурак!

Но что — такой!.. Да кто же станет

Мне угрожать! Он быстро так

Ошибки цену осознает

В моих когтях!.. Какой же зверь

Желанья жить себя лишает!..

Так люди могут лишь, поверь…

А что за двор приплёл не к месту?

Прислуга — ясно: я привык,

Мне служит прайд весь! И фиеста

Мне каждый день — олень иль бык!

Кого обслуживают лучше,

Скажи, чем льва? Зачем мне двор?

Там дармоедов сразу куча

Умножится! — Сплошной разор!..

О доме мямлишь неуклюже!..

Вся степь — моя! Взгляни кругом!

Любой другой лишь будет хуже,

Чем этот мой бескрайний дом!

И выезды… Ну, что за чудо?!

Куда мне ездить? Здесь я сыт! —

Мне и без выездов покуда

Тут обеспечен царский быт!

А генералы?.. Генералы!..

Да я ж тут главный генерал!

Тебе меня, что ль, стало мало?!

К чему об этом здесь вонял?!..

От них, от этих генералов,

Какой вообще мне будет толк?

К тому ж, носить лампасов шпалы

Желающих найдётся с полк!..

Но главное, что каждый знает,

Для них в том будет вечный бой,

Царю кто преданней являет

Угодничества мерзкий вой…

Ох, знал бы кто, что угожденье

Удобней к слабым применять:

Для них в том будет утешенье…

А мне на это наплевать!..

И кто большого может сана

Со мною рядом быть? Зачем?

Когда я, поздно или рано,

Хоть с высшим саном, всех их съем!..

И что угодника, что хама

Увижу я — один финал:

Хоть оды пой, хами хоть, драма

В том, есть хочу что я, шакал…

Вонючего не стану только

Употреблять — тебя, в пример…

Не пожалеть потом чтоб горько,

Не верь в добро и зло: химер

Придумали об этом люди

Достаточно уже!.. Когда

Я есть хочу, то жертва будет

Мне просто — вкусная еда!..

Добро и зло соотношеньем

Всегда все измеряют сил! —

Любое вряд ли угожденье

Спасёт пред силой, сам коль хил…

Так угождать тогда кому-то

Зачем? К чему? Будь просто сам

Сильнее всех! Пусть хором круто

И выглядит хвалебный срам!..

Я догадался, чем ты движим,

Зачем пришёл сюда, шакал:

Быть к сильному хотел поближе,

Чтоб слабость он твою скрывал!..

Стремится спрятаться за сильной

И независимой спиной

В речах весьма любвеобильный,

На деле же — предатель злой,

Известно, человек, природе

Скорей что враг, чем верный друг:

Давно замечено, он сроду

К её законам слеп и глух!..

А ты, природы сын не лучший,

Нарушь хоть раз её закон!

Вон, у людей законов — туча!

Из них один хоть соблюдён?..

А всё — смешное наказанье!

Я слышал, могут наказать

Они условно! — Вот желанье

Откуда сильных тенью стать!..

Любую гадость сотворивши,

Невинность внешне можно так

Всё ж соблюсти! Тебя укрывший

Хоть сам пусть будет вурдалак!..

О, преступленья не условны!

Реальность так их жестока!

Условно ж наказанье ровно,

Как власть бандита велика…

У нас расплата жизнью светит

За самый маленький просчёт:

Кто зазевался, тот ответит! —

Невинный жертвой не падёт…

Да разве можно справедливей

Найти законы, чем у нас?

Зверей, выходит, нет счастливей!

Хоть коротка их жизнь подчас…

Зачем тогда царёвой властью

Ещё наш дикий мир смущать?

И силу, к общему ненастью,

Чиновной смутой замещать?..

Ты утомил меня изрядно…

И ерундою сна лишил!

На первый раз прощаю, ладно…

Хотя б за то, что рассмешил…

Иди теперь. Мне спать охота…

А то от тявканий твоих

Да запашка ещё мне рвота

Уже грозит… И никаких

Чтоб бестолковых тут фантазий

Не слышал боле я! Пошёл!..

Из грязи захотелось в князи —

Так царский двор мне изобрёл!..»

И прочь засеменил понуро

Шакал, вконец разоблачён:

Чего скрывать, хотел фигурой

Быть при царе заметной он…

Нелёгкая шакалья доля

Не всем понятна: мал зверёк! —

Добычей жалкою доколе

Ему останется хорёк?

И мышка сколько полевая

Нервишки будет тем трепать,

Что даже всей шакальей стае

Её порой нельзя поймать?..

Да и поймав, как на ораву

Шакалов кроху разделить?

Не зря сей зверь дурную славу

Свою не в силах изменить:

Не умыкнуть чужой добычи,

Гниющей падали не съесть —

Пусть к голоду живот привычен,

Не каждый голод можно снесть…

А сил, чтоб зебру завалити

И подкрепиться вволю, нет…

В бессилье, может, корень прыти

На реформаторский есть бред?..

Ну, как бы ни было, шакалу

Нелёгкий выпал жизни путь.

Мне жаль его. Несчастный малый.

Ему хоть чуть бы отдохнуть.

Вот и задумал он реформу,

Где жизнь по логике по всей

Даёт семье его прокорму

Не службе у царя зверей…

Не получилось… Ну-к, попробуй

Со львом поспорить: был бы жив! —

Не пострадать в общенье чтобы

С ним, каждый должен быть учтив…

Вот вам — учтивости уроки:

Почтенье к сильным жизнь продлит!

Но, говорят, что слабых соки

Дают хороший аппетит…

Уже ушёл шакал далече,

Когда услышал странный рык…

И тоном был тот рык помечен,

Шакал к какому не привык!

Как будто жалобная просьба

Звучала тихо так, как мог

Быть тихим голос льва… Вот врозь бы

Рык с жалобою был! — Оглох,

Прикинул о своём здоровье

Шакал уныло: чтобы льва

Услышать жалобу! Да кровью

Он расписаться бы едва

В том отказался: очень сложно

Такое слышать! Чудеса!..

Шакал вернуться осторожно

Решил назад… Там голоса

В пониженном рычали тоне…

Два голоса… Два льва… Один

Знаком уже… На грозном фоне

Его узнать другой причин

Пока что не было шакалу.

Подкравшись ближе, понял он:

Судьба ему здесь подыграла,

Кажись, удачей!.. Возбуждён

Благим предчувствием, вниманье

На разговор оборотил:

От львицы — против ожиданья! —

Лев возраженья получил

Как раз по поводу визита

К нему шкала!.. Вот дела!..

Не думайте, что львом забита

В бесправье львица, несмела,

Слаба пред дикою что силой

Его! О, слаб, поверьте, тот,

Кто надрывать чужие жилы

Себе на пользу предпочтёт…

Душа, что благу цену знает,

Терпением всегда щедра! —

В терпенье силу обретает!

И силой этою мудра!..

Для мудрости как раз у львицы

Подобных достаёт основ:

Добычу взять — так мастерицы

Такой сыскать нельзя! Для львов

Она — как стержень мирозданья:

На ней всё держится! Продлить

Потомство львиное — желанье

Самца раз в год осуществить!..

Но выносить его в утробе,

И выкормить, и дать охот

Пример удачливых — попробуй,

Кто сил для этого неймёт!..

Причин признанья силы львицы

Ещё есть парочка у льва:

Никак кормилицы лишиться

Не может он! Она ж вдова —

Заметим прямо! — никакая:

Едва лев к предкам отойдёт,

Как морда с гривою другая

Вакансию тотчас займёт…

И первый, кто об этом знает,

Конечно, лев! — Он всех сильней,

Но силу львицы уважает,

Хоть гонор свой и кажет ей…

О, не сочтите за помпезность

Слова мои: я понял так,

Что сила всё же есть полезность,

Но не насилие никак…

Сильней всех львица в этом смысле,

Шуршит негласная молва,

Сильнейшим вслух хоть дружно числят

Предусмотрительно все льва!..

И, понимая это оба,

Хранят они свой грозный мир,

Без ласк особых и без злобы

Супружеский блюдут ранжир…

Так что ж представилось шакалу

Услышать в разговоре львов?

Узнать о том пора настала

И нам: то любопытства зов…

Иных к открытиям полезным

Лишь любознательность ведёт,

Иным для сплетен фактов бездну

Полупридуманных найдёт…

А нам, так просто интересно,

Царём лев станет ли зверей:

Зверьё, доподлинно известно,

Не любит разводить царей…

Позволю часть из диалога

Я только главную привесть,

Привычка хоть у львов немного

Болтать впустую явно есть…

«Да-да! Зачем тебе всё это?

Тебя и так все чтут царём!

Заботой жизнь твоя согрета

Моей! Печаль твоя о чём?..

И спать наладился по суткам

Ты оттого, что дела нет

Тебе к охоте, львятам! — В жутком

Не видишь сне и белый свет…

А я в трудах его не вижу.

Мой сон, и тот игрою львят

В их шалостях к грозе приближен,

Когда её гремит разряд…

Покоя нет… Я так устала…

Ты пожалей меня хоть чуть…

Прошу тебя совсем о малом! —

Ко мне великодушен будь…»

«Но разве я не уважаю

Тебя?! Ну, много, каюсь, сплю…

Зато семейство охраняю…

И деток я… в душе… люблю…

Не всё измерить можно ленью…

Зачем, подумай, говорят:

Сильней угроза исполненья! —

К чему быть сильным каждый рад?..

Присутствие лишь рядом силы

Для ближних первый есть залог

Покоя… Слабость защитила

Кого от хищников? Помог

Кому в опасности мгновенья

Бессильный?.. Надо защищать

Его! — Не будем глупо ленью

Всё, неактивно что считать…

Я крепость для семьи! — Скорее,

Не вы б охотились сейчас,

Когда б я не был всех сильнее,

Охота шла б вовсю на вас!..

Солдат, выходит, спит, а служба

Его — всё правильно! — идёт!..

Кто с силою бывает в дружбе,

Покой имеет в жизни тот…

Какой ещё покой ты хочешь?

Его у слабых нет! А ты

О чём мне голову морочишь?

О чём, скажи, твои мечты?»

«Ну, да, конечно, ты надёжно

Детишек наших защитил.

Но, как всё в этом мире сложно,

Поймёт, добытчиком кто был!

Тут каждый день за выживанье

Смертельный бой! Один убит

Не хочет быть, другой страданья

Не может снесть, что редко сыт…

И в этом длительном сраженье,

Где жизнь и смерть в одном кругу,

Мы часто терпим пораженья! —

И голодаем… Я могу

Снести такие испытанья.

Детишек жалко… Раз сильней

Ты всех, пускай твои желанья

Законом станут для зверей…

Уже б, глядишь, нам легче было!

Нельзя, пусть редко, голодать,

Такой когда владеешь силой! —

Меня послушай: я ведь мать…»

«И как себе ты представляешь

Моё правленье? Все придут

Ко мне с вопросом: не желаешь

Мной отобедать?.. Подождут,

Кого я выберу на ужин?..

Кого — на завтрак?.. На пикник?..

Да можно ли придумать хуже?!

Тебя я мудрой знать привык…»

«Нет-нет! Слова твои обидны!

Пусть даже очень захотеть,

Должны мы быть здесь дальновидны:

Кто сам захочет умереть?..

Ты прав, лишь люди жизни могут

Себя сознательно лишить,

Хоть верят в собственного бога!

Но зверь безбожный хочет жить…

По-прежнему пускай охота

В зверином обществе цветёт!

Твоя же будет в том забота,

Что управляемо пойдёт

Процесс, где хаоса природа

Безумно много так внесла!

Зверей, что ждут царя прихода,

Давно, я чую, несть числа!..»

«И что ж? В охоте расписанье

Я должен всем установить?

Тебе сегодня — на закланье…

Тебе к утру троих забить! —

В ночную, значит, будешь смену

По мясу план царю давать!..

Сама в такую перемену

Ты веришь-то, ядрёна мать?..

Какой там план! Социализма

Ещё нам не хватало здесь!

Ну да! Культуры и садизма

Ты размечталась сделать смесь

В решении проблем охоты!

Конец ознакомительного фрагмента.