Взрослые игры

Дмитрий Николаев

У 15-летней Ксении Воробьёвой уже было многое в жизни: первая любовь, первые свидания. А вместе с ними и первые неудачи, и первые предательства. Мир детства, оказывается, очень жесток. И как же хочется поскорее повзрослеть: делать то, что захочешь. Но игры во взрослую жизнь не всегда приносят счастье. Далеко не всегда…

Глава 16

— Мне кажется я влюбилась… — произнесла Ксения Наташе Ивановой, чувствуя при этом огромное облегчение. Сложно, очень сложно сохранить тайну которая давит на тебя, словно рюкзак с камнями. Хочется скорее сбросить её с души, рассказать, описать хоть кому, свои непростые чувства. Матери рассказывать это всё было просто бессмысленно, ведь она и раньше, считая что дочь не требует огромного внимания, не сильно обращала на её душевное состояние, а теперь и подавно. Куда уж теперь, когда стала теперь сама не своя: дёрганая какая-то. Ой, да ну её… А к отцу лезть с такими разговорами как-то неприлично. Да и кем ещё не делиться своими переживаниями как не с Наташкой? Нет, можно ещё рассказать про свои чувства дворовой собаке Бублику, но будет ли от этого легче? Собаке то что надо: кусок колбасы да ласки немного… А про чувства, такие чувства как любовь, настоящая любовь, ей не понять. Точно не понять…

Только-только началась последняя на сегодня перемена, хотя Ксении очень очень хотелось поделиться этой новостью с подружкой с самого утра, но как назло, обстоятельства складывались так, что всё шло совсем не так как хотелось: химица зачёт надумала делать, потом на физкультуре зачёт по бегу, затем контрольная по математике. И всё в один день. А переменки… Маленькие они слишком. Чересчур маленькие. Суета: конец учебного года и вообще. С одной стороны эта самая суета и саму увлекла, но не настолько чтобы забыть обо Льве надолго. Мысли о нём были так слащавы, что всё остальное волновало мало. Вернее не волновало вовсе. А тут ещё историк решил к доске её вызвать. Расскажи, говорит, про героев Великой Отечественной войны. Хорошо хоть про войну можно сутками рассказывать…

— Ты? Вот это да! — чересчур эмоционально отреагировала Наташа, окидывая взглядом класс, пытаясь, по видимому, определить объект воздыханий подруги.

— Да нет его здесь. И чего ты так кричишь? — и Ксения, присев рядом, добавила: — Он вместе со мной в музыкальной школе учится и зовут его Лев. Я вообще слабо понимаю что со мной творится: хожу как привидение какое-то и мысли только об одном.

— Я догадываюсь об чём, — съязвила Иванова.

— Дура! Не об чём, а об ком!

— Я не дура, — обиделась Наташа.

— Да ладно… Что мне делать то? — спросила торопливо Ксения.

— А что делать? Ты хоть поговорила с ним? Хотя, я в таких делах не советчик. Да и в любви, мне кажется, надо поступать так как велит сердце. Я читала как-то в одном молодёжном журнале. Но, все эти советы… Не знаю… И если честно, завидую тебе. Я уже сама заметила что ты сама не своя: ходишь словно зомби. Браун предположила что ты на травку подсела, — засмеялась Наташа.

— Это же Браун, что от неё можно ожидать? Пусть для начала сама со своими делами разберётся. Вон, опять влезла в какое-то дерьмо.

— Хорошо тебе… — взгрустнула Наташа. — Может и мне влюбиться? Хоть в кого…