Зло изначальное

Дмитрий Луценко

Зло изначальное таится в каждом из нас. Жадность, злость, зависть – у него много имён. Как оно себя проявит, когда на кону окажутся артефакты библейских времён стоимостью более миллиарда долларов? Сколько человек из-за них расстанется с жизнью? Многим ли из выживших удастся остаться людьми?

Глава 1. Утро в старинном особняке

— Что это значит?

— Это значит, что я, как и Бог,

не играю в кости и не верю в совпадения.

Кинофильм «V — значит Вендетта»

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Поминая недобрыми словами понедельник, Андрей Первозванцев с превеликим трудом протиснулся через утренние московские пробки и подъехал к старинному особняку в самом центре столицы. То, что ему именно сюда, он понял, не сверяясь с номером дома по обилию людей в форме, паре патрульных полицейских машин и микроавтобусу «Соболь» с надписью «Криминалистическая лаборатория». Оставалась сущая ерунда — пристроить собственного четырёхколёсного коня.

В Москве ещё хватает узких улочек с многовековой историей, где из-за стоящих по обеим обочинам автомобилей остаётся только один ряд для проезда. Здесь оказался именно такой случай, и поиск места для парковки обещал стать нетривиальной задачей. Однако, Первозванцеву несказанно повезло. Подходящий пятачок внезапно освободился буквально у него перед носом, и параллельная парковка седана заняла всего несколько секунд.

В силу особенностей работы оперативника, чёрная «мазда» шестой модели никоим образом не выдавала принадлежности своего хозяина к правоохранительным органам. Разве что намётанный глаз опытного человека, знающего на что смотреть, мог бы зацепиться за металлические рамки, предназначенные для быстрой смены автомобильных номеров, да и то — если вблизи разглядывать стоящую машину. В любом другом случае, окрашенные в тон кузова, они не привлекали внимание.

Выйдя из машины, Андрей невольно застыл на несколько секунд, созерцая особняк. В старших классах школы он всерьёз увлекался архитектурой и даже планировал продолжить образование именно в этом направлении. Но… как обычно, это чёртово «но»! С тех пор много воды утекло, и жизнь увела Первозванцева очень далеко в сторону от юношеских стремлений. Тем не менее, великолепное здание построенное в неоклассическом стиле даже теперь не оставило его безучастным, невольно заставив любоваться собой, как в прежние времена.

Почти инстинктивно взгляд полицейского зацепился за перекрытие портика, с интересом пробежался по деталям барельефа с библейским сюжетом, а затем оценивающе скользнул вниз по колоннам, словно по ногам симпатичной женщины. Благодаря отлично отреставрированному фасаду, дом шикарно смотрелся снаружи и, наверняка, не менее впечатляюще выглядел изнутри. Цена за один квадратный метр в подобном особняке превышала годовую зарплату офицера среднего ранга, а потому не стоило и сомневаться, что хозяева, люди далеко не бедные, и на отделку средств не пожалели.

Первозванцев тряхнул головой, словно желая избавиться от наваждения, и направился к парадному подъезду. Внешним видом Андрей не слишком выделялся среди прочих горожан: мужчина средних лет, одетый по погоде в джинсы, тёмно-серый свитер и чёрную кожаную куртку. Ну, разве что совсем чуть-чуть: всё-таки рост выше среднего, широкие плечи и короткая стрижка, вкупе с прямым, и даже жёстким взглядом, едва ли позволили бы ему затеряться в толпе травоядных обывателей из сферы обслуживания или офисного планктона. А с другой стороны, разве мало в мегаполисе крепких парней самых разных профессий и рода занятий?

Стоявший в оцеплении сержант преградил Первозванцеву путь, но увидев предъявленное удостоверение, приложил руку к козырьку фуражки и отступил в сторону.

На ступеньках особняка разговаривали трое офицеров полиции, и один из них, очень крепкий, почти квадратный мужчина в форме полковника, заметив оперативника, покинул собеседников и пошёл ему навстречу. Лешаков Иван Алексеевич не первый год являлся прямым начальником Первозванцева, и сейчас на его лице Андрей без труда прочитал крайнюю озабоченность. Полковник сразу перешёл к делу, едва пожав протянутую руку.

— Молодец, что быстро приехал. Зарезали младшего Хейфеца. Как журналисты скажут — с особой жестокостью. Надо быстро найти убийцу, дело обещает быть резонансным.

— Вот это и напрягает, — почесал затылок Первозванцев. — Зачем меня ставить на расследование, находящееся на контроле у прокурора и начальника криминальной полиции? Моей работе нужна тишина, а не огласка и внимание публики.

— Андрей, тут особый случай, — Лешаков на всякий случай оглянулся и продолжил вполголоса. — Дело не только в твоих убойных методах дознания. Зацепок нет, генерал требует быстрый результат, а ты ведь, помнится, в своё время отрабатывал криминальные связи отца убитого. Скорее всего, туда ниточки и потянутся.

— Иван Алексеевич, так это вы порекомендовали меня привлечь? — оперативник поджал губы и покачал головой. — Вот удружили, спасибо!

— Нет, не я. — ответил Лешаков. — Генерал на память тоже не жалуется.

— Ясно, — обречённо вздохнул Первозванцев, понимая, что отмазаться от задания не удастся, — вернёмся к делу. Много всего вынесли?

— С пониманием этого у нас пока трудности. Монет сотни. Ребята из райотдела нашли опись коллекции с фотографиями, и хотя некоторые экземпляры стоят более миллиона долларов — разночтений со списком пока не обнаружено. В квартире много предметов искусства, не знаю — копии или нет, но их тоже не тронули.

— Там должны быть только оригиналы. Старший Хейфец хоть и был самым богатым нумизматом Европы, но баловался скупкой краденых картин кисти известных мастеров. Разумеется, за малую часть от их реальной стоимости. Большинство перепродавал, но и себя не забывал.

— Удивительно, — поднял брови Лешаков, — как он не боялся спалиться на этом?

— Сто лет после революции прошло, а у нас в стране до сих пор у населения на руках десятки полотен знаменитых художников, которые нигде не учтены, а значит, и подтвердить право собственности на них бывшие владельцы не могут. Как раз такие картины он себе и оставлял.

— Вот видишь, — сказал Лешаков, положив руку на плечо Первозванцева, — ты однозначно глубже всех знаком с темой. Кому, как ни тебе, работать над делом? Следователя еще нет, он в пробке стоит, но я с ним переговорил по телефону — по возбуждению вопрос только в формулировке, так что можно смело приступать. Вводную о твоем участии в расследовании до всех довели, палки в колеса вставлять не станут.

— Это хорошо, хоть от своих прятаться не придётся.

— Да, чуть не забыл, — произнёс полковник, доставая из кармана брюк ключ с биркой. — Генерал тебе отдельный кабинет выделил.

— Ничего себе! — удивился Первозванцев. — За что такая щедрость?

— Не знаю. Всё, я поехал, чтоб не торчать у тебя над душой, но не забывай держать меня в курсе.

Проводив взглядом Лешакова, оперативник несколько раз крутанул на пальце кольцо с ключом, затем резко поймал и спрятал в карман куртки.

— Мда… Странно всё это.

Зайдя внутрь, Первозванцев столкнулся в холле нос к носу с давним знакомым, экспертом-криминалистом по профессии.

— Андрей, категорически приветствую! — воскликнул тот, увидев дознавателя. — Безгранично рад нашей новой встрече!

— Взаимно, Михаил Игоревич! В вас столько оптимизма, что даже в день апокалипсиса любая фраза из ваших уст прозвучит ободряюще и привнесёт позитива! Однако, что характерно — вы не сказали с добрым утром.

— Ох, вы мне льстите! Хотя, должен признать, весьма умело.

Собеседник Первозванцева по фамилии Егоров, подтянутый седобородый крепыш предпенсионного возраста, рассмеялся приятным грудным смехом.

— Что же касается утра, — продолжил он, — то вы правы лишь частично. Да, оно не самое доброе, тем более для покойного, но с другой стороны — бывают и более сложные дни, когда описание ситуации я предваряю словами «Поздравляю вас»!

— Вы думаете, никто до сих пор не подметил данной закономерности? — Андрей не сдержал улыбку. — Вы бы знали, как все напрягаются, когда слышат это вступление! Впрочем, к делу! Кто прибыл первым и владеет подробностями?

— Начальник местного отдела полиции со своими парнями, — Егоров сделал указующий жест большим пальцем себе за спину, — они же тут в шаговой доступности располагаются — на Сретенке дом одиннадцать. Домработница, обнаружившая труп, к ним в прямом смысле прибежала. Как сто лет назад — ногами, она от шока даже забыла, что телефон дежурного записан у неё в мобильном.

— Где женщина сейчас?

— Я слышал, что ей вкололи успокоительного и увезли в больницу. Ребята говорят давненько с такой истерикой не сталкивались, бедняжке совсем стало худо от увиденного.

— Есть от чего? — поинтересовался Первозванцев, осматриваясь. Особое его внимание привлекли камера видеонаблюдения и пустая комната охранника.

— С какой стороны посмотреть, — пожал плечами криминалист, — всё же не каждый день у нас людей вскрывают, как консервную банку! Думаю, для впечатлительной особы подобного зрелища вполне достаточно.

— Лишний раз воочию убеждаюсь, — сказал Андрей, разводя руками и показывая на окружающую обстановку, — что, несмотря на наличие в холле застеклённой оранжереи с десятками тропических растений и зоны ожидания для гостей с дорогими кожаными креслами, нравы обитателей фешенебельного особняка и жителей спальных районов не слишком сильно различаются.

— Человек человеку волк, — пожал плечами Егоров, — а уж в Москве особенно. У нас большинство даже не способны быть просто счастливыми сами по себе. Им мало того, что у них всё хорошо, так для полноты ощущений ещё нужно, чтобы у окружающих, как говорится, у кого корова сдохла, а у кого чирий вскочил.

— Может быть, не знаю. Для себя я вопрос с завистью решил логически и этот грех меня больше не беспокоит.

— Поделитесь рецептом!

— Ну, вот смотрите: если, к примеру, разбогател хороший человек, то я за него только порадуюсь, а если плохой поднялся на мошенничестве или торговле наркотиками, то, какой смысл мне ему завидовать? Я же не буду торговать наркотой, даже имея для этого все возможности, а значит, нелепо желать оказаться на месте преступников. Злиться на них за совершённое зло — да, буду. Пытаться по возможности наказать — ответ тоже «да», но зависти — ни грамма.

— И, правда, логично! Однако, то ли думающих людей у нас мало, то ли воспитывали их по другому. Большинство толкнёт наркотики ближнему своему без всяких угрызения совести.

— Эх, давайте уж лучше про убийство! По результатам осмотра, что можете рассказать?

— Пока ничего, я вообще перекурить шёл! — криминалист на пару секунд сделал вид, что сердится. — Вот закончим, и тогда всем поделюсь, ты же меня знаешь! В квартире пара человек работает, но к трупу и следам крови я пока никого не пускаю, чтоб улики не затоптали.

— Хорошо, хорошо! — примирительно подняв ладони, произнёс опер.

— С «местными» пока пообщайся, — обернувшись на полпути к выходу, посоветовал Егоров, — они соседей опрашивают. Кажется, во второй. Впрочем, в особняке всего четыре квартиры, если я ошибся — отыщешь.

Когда Первозванцев подошёл к указанным апартаментам, то услышал, как полицейские уже прощаются с хозяевами — из-за приоткрытой двери звучали стандартные слова благодарности за оказанное содействие и просьба позвонить «если вы что-то ещё вспомните».

Оставшись на лестничной клетке, он дождался, когда появится старший офицер, показал ему корочку и представился:

— Оперуполномоченный по особо важным делам УВД по Центральному административному округу, майор Первозванцев.

— Майор Зайцев, начальник ОВД Мещанского района, — пожимая протянутую руку, произнёс старший офицер, которому при его росте и габаритах скорее бы подошла фамилия Лосев. — Меня предупредили о вас.

— Мне необходима вся собранная на данный момент информация.

— Хорошо. Только если не возражаете, пойдёмте, поговорим на улице — страсть как курить хочется!

Когда офицеры отошли за угол дома и закурили, то Зайцев, сделав первую затяжку, с нескрываемым сожалением в голосе произнёс:

— Если честно, майор, я вам завидую.

— Почему? — удивился Андрей.

— Это не тривиальная бытовуха, есть над чем поработать. Вы сейчас подобно гончей броситесь по следу, а мне опять возвращаться в мой серый мир. Чувство охоты — как мне его не хватает!

— Хорошо там, где нас нет. Со временем розыск тоже становится рутиной. Бумаги, запросы, отчеты… Зачастую в конце дня ловлю себя на мысли, что эмоций просто нет. Только в уме прикидываешь, как отписываться по результатам за день.

— Хм, наверное, правду говорят, что всё познаётся в сравнении, — Зайцев улыбнулся. — Захотите вернуть вкус к жизни — добро пожаловать к нам!

— Договорились. Так что тут у нас?

— Как сказали бы журналисты — убийство с особой жестокостью. Квартира ранее принадлежала старому нумизмату. Он скончался несколько месяцев назад, и наследство перешло к сыну. Последнего мы и обнаружили со вспоротым животом. Ему нанесли всего один удар, но зато какой! Длинная, глубокая рана — никаких шансов на выживание.

Даже не будь офицеры увлечены беседой, они едва ли смогли бы разглядеть, как из машины, припаркованной поодаль, за ними пристально наблюдают сквозь тонированные стёкла.

— Орудие убийства нашли?

— Да. Выкидной нож. Сработан в зоне, причём очень давно. Судя по рукоятке, я бы сказал лет этак сорок назад.

— Хм, ещё при социализме…

— Ага, сейчас такие уже не делают!

— Поди, интересная у клинка история, раз до сих пор в деле! Надо полагать, его последний хозяин ярый сторонник принципа «стволы для лохов, нож — выбор профессионалов».

— Ой, последователями Гая Ричи прикольно любоваться в кино, но не встречать в реальной жизни.

— Согласен. Тигры тоже забавные, когда не в метре от тебя, а по ту сторону решётки. Следы взлома есть?

— Отсутствуют. Замки швейцарские — очень серьёзные, исключающие возможность использования отмычки. Окна тоже в порядке. В квартире установлена сигнализация, но по информации от диспетчера с пульта охраны сигнализацию вчера утром отключил владелец квартиры. Похоже, он сам и впустил убийцу.

— А как в квартиру вошла домработница, у неё есть ключ?

— Нет, по крайней мере, отрицает. По её словам, когда на звонок ей никто не открыл, она случайно обратила внимание на небольшую щёлочку — дверь была просто прикрыта. В принципе, логично, что сам хозяин не доверит чужому человеку свою сокровищницу, а вот нелегальный дубликат, конечно, исключать нельзя.

— Пост охраны всё время пустует или только сегодня?

— На самом деле там постоянно чоповец сидит, просто того, что ночью дежурил, допросили и отпустили, а сменщика попросили прийти часа через четыре, чтобы под ногами не болтался.

— Интересно, и что же наш бдительный страж поведал?

— По его словам вечером к Хейфецу приходила темноволосая девушка, убитый даже вышел на улицу её встретить. Подробнее внешность охранник не разглядел, гостья шла через холл с другой от него стороны, а когда уходила — не видел, отлучился по нужде.

— Я видел камеры видеонаблюдения, отсмотреть записи ещё никого не отряжали?

— Этот вопрос, видимо, достанется уже вам. Дело в том, что у охранной конторы всё пишется на удалённый центральный сервер, здесь на месте ничего не увидишь. Специалисты-технари все на выездах, до технического директора дозвониться пока не удалось — трубку, зараза, не берёт, а больше там решить проблему не с кем. Все остальные сотрудники в офисе с компьютерной техникой не то, чтобы «на вы», но постольку поскольку. Они попробовали найти нужную запись, но не смогли. Мы, конечно, оставили им запрос, но я бы не стал на это полагаться. Телефончик директора вот, на листочке. Роберт его зовут.

— Спасибо, разберусь, — кивнул Первозванцев, пряча бумажку в карман. — Лешаков сказал, в квартире визуально всё на своих местах. Так и есть?

— Да, но он раньше вышел. Один момент всё же говорит в пользу версии об ограблении.

— Какой?

— Мне показалось, что картина в комнате с трупом неровно прилегает к стене. В общем, я подошёл, снял её, а там потайной сейф! Замок открыт, внутри пусто. К сожалению, спросить, что в нём находилось, не у кого. Родственников у покойного, похоже, совсем не осталось.

— Давайте обменяемся номерами, если появятся новости по пропавшим вещам — сразу звоните.

— Обязательно, но я вот думаю, а вдруг некоторые экспонаты коллекции подменили?

— Это нам лишь экспертиза скажет, тем более она неизбежна: раз наследников нет — коллекция должна отойти государству. Вот только вряд ли мы скоро дождёмся заключения от специалистов, уж больно большой объём работы.

Попрощавшись с Зайцевым, майор направился на место преступления. Заходя в квартиру в старинном особняке, принадлежавшую убитому, Первозванцев предполагал, что его взору предстанет очередное элитное жильё, утопающее в современной роскоши, но реальность оказалась достаточно далеко от образов, нарисованных воображением. Во всяком случае, он точно не ожидал увидеть интерьер в викторианском стиле. Одним из основных элементов отделки в большинстве комнат являлся тонированный в темный цвет дуб. Высоченные потолки — минимум пять метров, создавали ещё более странное восприятие пространства. Повсюду располагались антресоли. Около одной из них два офицера что-то сверяли с толстой папкой. Заглянув наугад в другую, Андрей обнаружил покоящиеся на специальных подставках, под углом удобным для зрителя, коробки с монетами. Каждый экземпляр был подписан, как в музее, и оперативник не удержался, чтобы не прочитать:

Испанские 100 реалов 1609 года короля Филиппа III. Монета отчеканена в Сеговии, вес 11 унций, куплена на торгах в Испании в октябре 2009 года за 1,2 млн $.

После такой информации Первозванцев не сдержался и, поджав губы, покачал головой, невольно выказывая своё восхищение. Его сначала удивила доступность подобной монеты, но затем он решил, что старик-коллекционер просто не пускал никого из чужих в свою сокровищницу.

Оперативник двинулся дальше по длинному коридору, попутно разглядывая висящие в нишах картины кисти французских и итальянских мастеров-живописцев. На Т-образной развилке стоял полный доспех рыцаря, причём, судя по царапинам и сколам от давних ударов на шлеме и латах, отнюдь не современная имитация.

Андрей выбрал левый проход и через несколько шагов очутился в просторной гостиной. Здесь также доминировал дуб. В стене по левую руку располагался огромный и очень красивый камин, а у дальней — витая лестница поднималась к надстроенному глубокому балкону, заставленному шкафами с книгами в старинных переплётах. Чувствовалось, что массивная мебель и висящая под потолком тяжёлая кованая люстра тщательно подбирались, чтобы каждый элемент не выбивался из общей картины. Даже множество колониальных вещичек из Индии, Китая, Африки и арабского востока гармонично вписывались в интерьер, соответствуя главной идее.

В центре помещения, стоя над полулежащим в кресле трупом, снимал перчатки Егоров.

— Не ожидаешь увидеть такое жилище в Москве, не правда ли? — заметив вошедшего, произнёс криминалист. — Наверное, лет двести назад поместье какого-нибудь британского лорда именно так и выглядело. По крайней мере, насколько я могу судить по фильмам.

— Да, вы правы. Все предметы обстановки и изделия из дерева, включая кессонные потолки, буазери, карнизы — всё выверено предельно точно!

— Стесняюсь спросить, что такое буазери?

— Декоративное украшение резными деревянными панелями дворцов и домов богатейших граждан, символ принадлежности к аристократии.

— Ого! Век живи, век учись!

— Просто в юности интересовался архитектурой и интерьером. Так чем порадуете, Михаил Игоревич? Зайцев сказал — вы нашли орудие убийства.

— Да, но на удивление не рядом с трупом, а в ванной.

Егоров указал на дорожку из капель крови на полу.

— Очевидно, руки убийца тоже изрядно испачкал, а нож отмыл и положил на раковине.

— Странно! Если уже вымыл, то зачем оставлять важную улику? Или действие в состоянии аффекта, или нас нарочно пытаются пустить по ложному следу.

— Отпечатки, надо сказать, преступник стереть сообразил: нож, дверные ручки, бокал…

— Убийца с жертвой выпивали?

— В том-то и дело! Здесь на столике один бокал, а второй тоже в ванной, чистенький — ни слюны, ни помады не найти.

— Почему упомянули помаду?

— Учитывая, каким образом лишили жизни несчастного, это может прозвучать несколько неожиданно, но я склоняюсь к мысли, что убийца — женщина.

— Если Зайцев сказал вам, что охранник видел девушку, то эти показания ещё предстоит проверить — вдруг его подкупили?

— Нет, нет! Мы вообще ничего не обсуждали. Моё предположение зиждется исключительно на собственных наблюдениях. Во-первых, на спинке кресла, стоявшего напротив покойного, я нашел окрашенный волос.

— Предположим, он там не первый день, — на секунду закрыв глаза, возразил Первозванцев.

— Хорошо, я предвидел ваш скепсис, — легко согласился криминалист, — но как вы объясните, что убитый совершенно не защищался, сидел в расслабленной позе, и более того — не ожидал удара, который ему нанесли чуть сверху, примерно вот так…

Егоров показал, как, по его мнению, всё произошло.

— То есть вы думаете, что гостья изобразила, будто собирается оседлать нашего ловеласа?

— Чисто женский подход! Опёрлась коленкой ему на ноги, возможно, поцеловала, чтобы закрыть обзор, а сама в это время достала из-за спины нож. Чёрт! Старею! Как я сразу не додумался проверить губы убитого на следы помады? Сейчас сделаю!

— Хм, — пожал плечами майор, — может вы правы, а может и нет. Понятия не имею, как ведут себя люди другой ориентации. О пристрастиях Хейфеца мы пока ничего не знаем, а губную помаду сейчас, кстати, выпускают не только для женщин, но и для мужчин. Надеюсь, видеозапись избавит нас хоть от части сомнений. Что за страшный удар упоминал Зайцев?

— Убийца нанёс не обычный колющий или режущий удар, он провернул лезвие в ране, насколько позволяла кисть, и затем рванул наискось вбок!

Первозванцев повторил рукой описанное движение, мысленно прокручивая ситуацию.

— Я знаю этот удар! Меня в армии ему научил офицер прошедший Афган.

— О как! Дело становится всё более знойным! Кстати, взгляни на орудие убийства.

Егоров протянул оперу запечатанный прозрачный полиэтиленовый прямоугольник с уликой. Первозванцеву пришлось приложить немало сил, чтобы сделать вид, что он сосредоточенно рассматривает рукоятку, хотя на самом деле узнал нож с первого взгляда. До боли знакомый скол на стеклянной накладке с торца исключал любые варианты по части дубликатов. В своё время нож подарил отцу кто-то из администрации исправительной колонии, а позже он перешёл в собственность Андрея. Его удар, его нож… Интересный балет!

— Как обычно, мне от вас потребуется фотография орудия убийства, — возвращая пакет, произнёс оперативник. — Что скажете касательно времени смерти?

Неприятная цепочка размышлений оказалась настолько сильной, что заставила Первозванцева опасаться — как бы чего не отразилось на лице. Поэтому ему требовалось как можно скорее перевести разговор на менее острую тему.

— Судя по степени выраженности трупного окоченения в различных группах мышц, ориентировочно с момента смерти прошло десять-двенадцать часов, точнее скажу только после анализов в лаборатории.

— Здесь всё понятно. Пройдём, взглянем на ванную комнату? — предложил Первозванцев.

— Да, конечно, — заулыбался эксперт.

— Отчего столько радости?

— Сейчас увидишь предмет моей особой гордости!

Первозванцев всё понял, едва переступив порог ванной. Перед ним на корточках сидела помощница Егорова и упаковывала ватную палочку, которой брала образец крови с мраморной плитки. Когда она посмотрела на вошедших, то возникла небольшая пауза. Такого очаровательного криминалиста Андрей ещё не видел: довольно милое личико, обрамлённое черными, как крыло ворона волосами, украшали большие и выразительные карие глаза. Очень выразительные. Словно под гипнозом Первозванцев застыл на пару секунд, любуюсь этой красотой.

— Моя молодая поросль — Ефимова Мария Александровна, — не без гордости представил Егоров, — а это Андрей Евгеньевич, оперуполномоченный по особо важным делам. Один из лучших волкодавов во всём угрозыске!

— Михаил Игоревич, мне прямо неловко от такой похвалы! — возразил Первозванцев.

Девушка встала поздороваться, и майор невольно обратил внимание на её крепко сбитую, спортивную фигуру.

— Очень приятно! — произнесла она приятным голосом.

— И давно таких красавиц к нам на усиление стали направлять? — не остался в долгу оперативник.

— Это я по наивности и малолетству поступила в юридический на «Криминалистику», — рассмеялась Мария в ответ, — теперь вот расплачиваюсь за грехи юности.

— Нет, ты слышал? — заухал Егоров. — И это нам говорит человек двадцати трёх лет от роду! Грехи юности! Каково, а?!

— Разве я не права? Вы же знаете, каково сейчас молодому специалисту и в плане денег, и перспектив роста.

— Маша, не ной! Все через это прошли! В итоге лучше будешь знать, что почём в этой жизни. Когда молодёжь сразу на всё готовое попадает, к сожалению, чаще всего потом не ценит то, что имеет. Уж поверь мне на слово, я генеральских детей насмотрелся!

— Ну, вы правы, наверное.

— Не наверное, а так точно! Зря я, что ли, столько лет небо копчу!

— Как скажете, шеф, — примирительно сказала девушка. — Я закончила, пойду в машину?

— Иди, конечно. Андрей, ты, кстати, как — во втором ряду на аварийке встал?

— Очень смешно! Но я разочарую — мне повезло запарковаться прямо перед домом, а не в двух кварталах отсюда.

Егоров с улыбкой пожал плечами, признавая, что подколоть не удалось.

— Рада была познакомиться, — улыбнулась на прощание Маша оперативнику.

— Взаимно, — немного стушевавшись, ответил Первозванцев, и с досадой понял, что краснеет.

— Решись, и ты свободен, как говорят французы, — глубокомысленно изрёк Егоров, дождавшись, когда они остались вдвоём.

— О чём вы, Михаил Игоревич?

— О том. Об очевидном! На зрение, слава Богу, пока не жалуюсь. Будь я в вашем возрасте — ни секунды не колебался бы! Уж лучше подойти к девушке и получить отповедь, чем жалеть, что не попробовал!

— Уж очень молода…

— Юность — это типично женское достоинство, а у мужчин котируются опыт, навыки, возможности. Откуда столько неуверенности?

— Не знаю. Наверное, после развода. Да и потом сейчас в глазах большинства не имеет веса то, что ценилось двадцать лет назад. Сегодня живут сиюминутными влечениями. Фото выложенное в Инстаграм и количество лайков к нему в ВКонтакте — для молодёжи гораздо важнее.

— Знаю, знаю. Собственный взгляд на вещи всегда имеют немногие, у остальных он подменён коллективным мнением окружения.

— И ведь это даже у тридцатилетних сплошь и рядом.

— С одной стороны склонен согласиться — явление имеет место быть, но с другой, не стоит чесать всех под одну гребёнку! Но тебе ведь и не нужно большинство, верно? Мы же не математическими вероятностями занимаемся. Перед тобой конкретный живой человек, к тому же — из Краснодара, так что тараканов у неё в голове поменьше, чем у какой-нибудь столичной штучки. В конце концов, со сверстниками она только проблем насобирает. Посему — прочь сомнения! Наполни жизнь новым смыслом!

— В ваших словах, как всегда, что-то есть.

— Ещё бы! Жизнь прожить — не поле перейти! И помни, Андрюша, не надо додумывать и решать за девушку!

— Убедили, Михаил Игоревич, попробую.

— Вот и славно! А то я смотрю, ты на четвертом десятке курить начал! Надо оставлять негатив в прошлом и с оптимизмом идти вперед! Телефончик Маши я смской сброшу. Как будут результаты анализов — отзвонюсь, а теперь позволь откланяться.

Первозванцев также не стал задерживаться, и перед уходом лишь на всякий случай осмотрел комнату охранника. Ничего интересного он там не обнаружил и направился к выходу, однако на полпути его остановила вибрация телефона.

— Что-то рано начальство дёргать начинает, — покачал головой оперативник перед тем, как принять вызов.

— Да.

— Андрей, это Лешаков. Ты ещё на месте преступления?

— Так точно.

— К тебе там в десять часов пополнение прибудет — лейтенант Сергей Николаев, для набора опыта.

— Вы же знаете — я отлично работаю один, зачем мне довесок?

— Распоряжение генерала Гончарова.

— Он себе это как представляет? Мне делом заниматься или воспитанием малолетних?

— Андрей, спрячь свой гонор и не испытывай моё терпение! Будешь работать в паре с лейтенантом. Точка. И учти — он внебрачный сын Гончарова, так что рот держи на замке!

— Ух, тыж ёжик! Свезло, так свезло!

— Ага. Парень, кстати, по отзывам вовсе не дурак, поаккуратней с ним.

Первозванцев вышел на улицу, но никого похожего на своего нового подопечного не обнаружил. Взглянул на часы — без одной минуты десять.

— Ну, и ладненько, первый урок тебе будет, — сказал он, отправляясь к машине.

Майор только отключил сигнализацию и открыл дверь с водительской стороны, как услышал за спиной слова, явно обращённые к нему.

— Добрый день!

Первозванцев снова посмотрел на часы и только после этого обернулся — через дорогу к нему направлялся молодой человек с неуловимо-доброжелательным выражением лица. Майор окинул его взглядом с ног до головы: ростом чуть выше среднего, брюнет, карие глаза, телосложение сухощавое, но судя по манере двигаться — парень спортивный. В целом смахивает на студента старшекурсника, ведущего здоровый образ жизни и мечтающего о мире во всём мире.

«Весь такой позитивный, что аж тошно», — подумал оперативник, но вслух сказал совсем другое.

— Сергей?

— Да.

— Ты пришел вовремя.

— Я всегда пунктуален, — улыбнулся лейтенант.

— А должен был прийти заранее, — надавив интонацией на последнее слово, осадил его майор. — На будущее: если я назначаю встречу в девять часов, то в назначенное время мы должны не встречаться, а уже выезжать на место. Всё понятно?

— В следующий раз так и будет, — слегка стушевавшись, пообещал Николаев, — я на самом деле несколько, минут назад подошёл, просто не знал, как вы выглядите, только номер и марку машины, вот и встал на другой стороне, на аллее, чтобы лишний раз не светиться.

Первозванцев по-новому взглянул на своего молодого напарника.

— Это ты правильно поступил. Садись в машину.

Лейтенант быстро исполнил приказание.

«Что ж, гонор вроде не показывает, это ему плюс», — удовлетворённо подумал Андрей.

— Ремень пристёгивай, а то машина оборётся.

— У меня знакомые в ФСБ есть, они в замок специальную пластину вставляют, чтобы обмануть систему…, — начал Николаев, и осёкся, увидев взгляд наставника.

— Я в курсе, — угрюмо заверил он лейтенанта, — им так удобнее для работы. Однако в случае аварии, они чаще в больницу попадают, а иной раз и в морг. Были у меня такие знакомые. Поэтому мы пристёгиваемся.

— Я понял.

— А ещё постарайся говорить только в двух случаях: тебе что-то непонятно в процессе работы или показалось, что ты увидел нечто, чего не заметил я. Ферштейн?

— Так точно.

— Вот и отлично.

«Нервничает, вот и молотит языком. Всё-таки пацан ещё», — подумал Первозванцев и продолжил.

— Мне сказали, что ты перспективный молодой человек.

— Вы так шутите насчёт отца? — настороженно спросил Николаев.

— Нет, я про способности.

— Спасибо, — с облегчением произнёс Сергей. — На курсе я действительно был одним из лучших.

— Не спеши благодарить. Как по мне, сыну генерала идти в поля, в оперативники — это или блажь, или невероятная глупость. И должен признаться — оба варианта меня совершенно не радуют. Без нас в сыске никуда, но мы плебеи, а тебе нужно идти или в следственный комитет или в прокуратуру.

— Мне предлагали тёплые места, но я не хочу шуршать по ковровым дорожкам и продвигаться по службе под тенью отца. Если я и перейду в следственный комитет, то позже, после того, как поработаю на «земле», пойму, чем дышат опера. Потом следователем проползу через все трудности на брюхе, чтоб в дальнейшем за спиной не шушукались.

— Наивный! Всё равно языками чесать будут!

— Пусть так, — легко согласился лейтенант, — зато знание предмета с разных сторон и уверенность в себе у меня уже никто не отнимет!

— Точно малохольный! — покачал головой майор. — Но уважаю. Ладно, поехали.

В Москве миллионы машин, поэтому Первозванцев и Николаев не заметили, как непримечательный Форд Фокус, припаркованный поодаль, плавно тронулся следом за ними. Водитель в чёрных обтягивающих перчатках, сидевший за его рулём, уже успел сделать достаточно фотоснимков лиц полицейских в разных ракурсах. Игра с большими ставками началась.